Из записной книжки публициста (22 сентября 1909 г.)

Зато в печенке обывателя накопилось за это время много злобы и ненависти. Положим, останься Авиновицкий по-прежнему в силе, эта злоба и ненависть так и не увидели бы света, они портили бы пищеварение обывателю – и только.

Но на счастье обывателя, Авиновицкий спотыкнулся на правую ногу. Фавор исчез, сила развеялась. Обыватель получил бестрепетное право изобличать раввина. И вот из тысячей печенок хлынули желтые потоки изобличающей злобы и карающей ненависти.

А между тем д-р Авиновицкий просто не стоит тех ведер желчи и чернил, которые на него тратятся. Это марионетка, которая движется лишь как прикажет дергающая его веревка. Не будь этой веревочки, он бы не представлял из себя ровно ничего, и никто в Одессе не подозревал бы даже о его существовании. А между тем громовые разоблачения, направленные исключительно на личность раввина, превращают эту личность в какую-то величину, – хотя и отрицательную, но все же немалую величину.