Спросили мудреца: «Как жить без бед
И о себе оставить в жизни след?»
«Ты следуй зову сердца – молвил мудрый –
И счастье точно явится на свет».
У Хайяма юбилей.
Ты вина, мой друг, налей,
И восславь сего поэта.
И Омара, и друзей.
Спросили как-то Насреддина:
«А где находится Медина?»
«Возможно, у богатых в голове,
Но в сердце у простолюдина».
К Вселенским тайнам ринулся сын мой.
Я горд и счастлив, у него настрой.
Дерзай мой друг ни капли не робея,
Но возвращайся иногда домой.
Иди сюда… Ну как вам объяснить,
На поводке я не согласен жить.
Отвязанным куда милей, но всё же
Привязанным к кому-то надо быть.
Кто ушёл в мир иной, не вернулся пока,
Видно, больно дорога туда далека.
Мы живём в этом мире лишь годы,
А дорога в тот мир занимает века.
Какой у юности замах, какой простор!
Букеты новых чувств и мыслей кругозор.
Но годы пролетят и всё вокруг исчезнет.
Угаснет человек, потухнет его взор.
Омар Хайям. Я с ним знаком давно.
Он через стих зовёт нас пить вино
И локоны ласкать у девы милой.
А как же ведь Коран? Вино запрещено…
Много ль проку в знании моём
И насколько я уверен в нём?
Кружат и носятся вокруг сомнения,
А не пора ли у природы брать заём?
Вчера был львом – на всех рычал.
Намедни сфинксом был – молчал.
Трещу сегодня, как сорока,
Ищу начало всех начал.
Мне чары-шоры опустили на глаза,
Но как мне жить? Ведь я же егоза!
Теперь боюсь пошевелиться в жизни.
А может, к чёрту эти тормоза?
Унесёт ветер странствий меня,
Далеко от земного огня.
Ну и где же я буду-то завтра,
Как дождаться мне судного дня?
Вот и утро опять наступило,
Засветило привычно Ярило.
Долго ль будет оно нам светить?
У кого-то в руках ведь кормило…
Чего бы проще, сел за стол,
Налил чернил, процесс пошёл.
Но рифмы нет, Пегас пасётся,
И стих «родить» не удаётся.
Откуда мы черпаем вдохновение?
Что это, тяжкий труд или везение?
Вопросов много, много и ответов,
Но Музы нет сегодня, как и нет сонетов.
Я в «нирвану» ушёл ненадолго,
Макраме с оригами по мне.
Но продлится всё это недолго;
Стих рождается там, в глубине.
Что дерзко крикнуть хочешь миру?
Зачем пространно открываешь рот?
Напрасно ты терзаешь чью-то лиру,
Тебя не слышит и не слушает народ.
Мне строчки падают с небес
И кто их шлёт? Бог или бес?
Ведь строчки разные, друзья.
В сомнении сегодня я…
Кто-то Музу напоил вином,
И теперь она «не вяжет лыка».
И «под мухой» не отыщет дом,
Моего не слышит Муза клика.
Беден ты или богат,
Рад судьбе или не рад,
К нам Косая ведь припрётся.
В саване. Как на парад.
Ходжа светило наблюдал
И каждый вечер он гадал:
«Взойдёт иль нет светило завтра?»
А не взойдет? Какой скандал!
Ты оступился? Не беда.
Подняться есть ещё года.
В любви такое невозможно,
Ведь это не любовь тогда.
Слово крутится где-то внутри
И не спать мне опять до зари.
Караулю я слово снаружи.
Муза, рифму ты мне подари.
Когда-то был я скакуном,
Теперь довольствуюсь вот дном.
На дне разбиться невозможно.
Быть может, я нашёл свой дом?
Когда в кармане ни гроша,
Но у тебя поёт душа,
Ты, братец, молод.
Следуй не спеша.
Не мучай Музу, пусть она поспит,
И не терзай себя напрасно.
И пусть Душа моя молчит,
Её молчанье так прекрасно.
Безвременье открылось для меня,
Войти туда я не решаюсь.
Я там не проживу ни дня,
А в настоящем – в куклу превращаюсь.
Кто-то в мир меня этот вбросил,
Приказал жить от сих и до сих.
Вот и думаю, кто «поматросил»,
Может, это какой-то псих?
А времени по жизни не хватает,
Таков суровый XXI век.
И в одиночестве полнейшем коротает
Свой век наш современный человек.
Что там за занавеской притаилось?
Желание отдернуть очень велико.
Всё худшее давно уже случилось,
А мне до счастья, ой, как далеко.
Султан примеривал халат
И думал: «Каждый будет рад
Меня увидеть в этом одеянии».
Но вот халат был явно маловат.
Где мой Пегас?
Не слышен его глас.
Пасётся на чужом он поле,
А я один сижу в неволе.
Он, как мембрана, чуток духом,
И звуки мира слышит ухом,
В волшебных красках видит свет.
Да, батенька, ведь он Поэт.
Круша все рифмы и коверкая язык,
Мысль бьётся, лишь бы быть снаружи.
Но получился жалкий крик,
Который никому уже не нужен.
Скрипит перо, бумага терпит,
Стихи пишу уже давно.
А Муза рифму ловко вертит,
Но нет, сегодня не дано.
Как странно, у поэтов век недолог.
Один стишок, другой и вот некролог.
Стихи, как свечки светят на ветру,
Рождаясь ночью, гаснут поутру.
Ни логики, ни смысла в суете.
Приходят рифмы, но не те, не те…
Но вот искра пробилась, долог путь.
Теперь с тропинки-рифмы не свернуть.
На Олимпе нынче выходной,
Потерялось управление Земли.
Сбились с курса в море корабли…
Зевс опять поссорился с женой.
Утомила жизнь под вечер старика,
Собирался жить на свете он века.
Но косая постучала громко в двери
И сказала всем товарищам: «Пока».
Жизнь выгибает нас дугой –
Смотри – терзается другой.
Мне тоже трудно шевелиться.
А не пора ли на покой?
Но где границы мира, бытия?
Задумался об этом крепко я.
Занятно, вдруг там, за кордоном,
Живёт и здравствует моя семья?
Когда ты взялся за перо,
Задумайся об этом.
В России ставят на зеро,
Здесь трудно быть поэтом.
Я написал всего две строчки,
Теперь я мучаюсь две ночки.
У Музы явно выходные,
А может, у неё есть дочки?
Зашелестели дни и осень зашуршала.
Свои года я в сундуке коплю.
Приходит мысль: «А не начать сначала?»
Но как Муму Герасим, я её топлю.
Часть людей не верят в Бога,
А другим нужна подмога.
Ну, а кто сказать бы мог,
Во что верит сам-то Бог?
В небе звёзды-фонари,
След растаявшей зари.
Кто фонарики повесил?
Наше дело – только зри.
Волшебные часы. Не переводятся.
Они без стрелок и без циферблата,
Но всё во времени у нас находится.
Часы – за прожитую жизнь расплата.
Надежда лучиком блеснула –
Кометой в воду. Утонула.
Нас Рок расставил по местам:
Кого-то здесь, кого-то там…
Кричим, кричим, а эха мы не слышим.
Уже «на ладан» потихоньку дышим.
Ну и кому же мы кричим вовне?
Вы посидите лучше в тишине.
Обида встретила беду,
А дело было на пруду,
И обе плавать не умели …
Но я спасать их не пойду.
Всевышний кран открыл
И потекли года.
Но вот он кран закрыл
И… кончилась вода.
Смотрю я нынче строго в потолок.
Мечты там. Кто-то приволок.
Пытаюсь выбрать, что подходит.
Но больно мал на это срок.
Я Водяной. Живу давно на свете.
Мой круг – вода, и это всем понятно.
Но в XXI веке есть я в интернете,
А это для меня весьма занятно.
Коня пришпорил и в галоп.
Какой я, право, остолоп.
Ведь конь не ел уже неделю,
Так и загнать недолго в гроб.
Вам хам кричит в лицо, что вы дурак,
Что вы ничтожество полнейшее на свете.
Не отвечайте хаму, вам не надо драк.
Людей хороших много на планете.
Может где-то, когда-то я вновь
Получу своё тело и кровь,
А сегодня я весел и счастлив.
Благо, незачем хмурить мне бровь.
ТрусЫ или трУсы?
Какая разница.
Разные вкусы –
Перёд или задница.
Лёд колол ледокол,
Но вот в этом и прикол.
Он колол, а сзади пусто.
Нет судов. Кильватер гол.
Спорят громко на улице два старика:
Быстро или медленно, как текут века?
Спор решил Всевышний и его рука,
Он закрыл им веки и сказал:»Пока»
Мы сотканы из света и из тьмы,
И нам Всевышний выделил умы.
Но утаил от нас он нашу совесть…
Теперь же ищем эту совесть мы.
Я не прошу у Бога покаяния,
Я перед ним и пред собою чист.
И не прошу у вас я подаяния,
Я как осенний, падающий лист.
Оглянись-ка назад. Где теперь эти люди?
Миллиарды ушедших во тьму?
Рок прибрал их. Без лишних прелюдий.
Просто смёл всех. Как мусор. В суму.
Друзей по жизни растерял.
Кто-то ушёл, а кто – предал.
Возможно, многим доверял.
Ну, в общем, лопнул идеал.
Насреддин на осле ехал строго вперёд,
Но сидел он на нём только зад-наперёд.
– «Почему необычную позу ты принял?»
– «Зрю на прошлое, глупый народ».
Когда я старше стал и чуточку мудрее,
И мне вдали открылся райский сад,
Мне захотелось быть позеленее,
И я готов попятиться назад.
Бьют колокола, взрывная слух.
Звуки ширятся, округа вся гудит.
В воздухе, как есть, витает Дух,
А звук колокола Душу бередит.
В беседах время проведя,
Я понял на исходе дня
Одну загадку мирозданья;
Мир создан явно для меня.
Спит ли Бог или нет, мы не знаем,
Но мы око его замечаем.
Если б встретился с ним на веранде,
Угостил бы Всевышнего чаем.
Крупно говорим о мелком.
Жуткий спор по мелочам.
В суете всё. Да и мельком.
А потом бежим к врачам.
Бог повелел: «Из Рая – вон!»
И указал перстом на дверь.
«На Землю их, на полигон».
Рожает в муках нас тут дщерь.
Вот горе тучкой набежало
И сердце бедное зажало.
Сверкнуло Солнце: «Горе, вон!»
И радости бегут со всех сторон.
Считал минуты я, часы и дни,
Но все они воде сродни.
Текут себе тихонько в никуда.
Года, года… Они – вода.
Bepul matn qismi tugad.