Оказались они в прекрасном саду, полностью усеянном одними розами. А розы пышные, статные, королевские. И все до единого красного цвета. Почти у самого входа заметил Иван-дурак дивное зрелище. Игральные карты суетились, настоящие, живые, как люди – Пятёрка, Семёрка и Двойка. Они судорожно перекрашивали единственный куст белых роз в красный цвет, макая своими кисточками в ведро краски, стоявшее возле их ног.

– Зачем вы перекрашиваете розы? – приблизившись к ним, поинтересовалась Алиса.

Вместо ответа Пятёрка и Семёрка в нерешительности взглянули на Двойку. У самих кисточки в руках так и задрожали.

– Нам велено было посадить куст красных роз, а мы посадили белый. Если Королева узнает о нашей ошибке, то нам крышка, – суетливо оглянувшись по сторонам, быстро ответил Двойка.

Затем он ещё раз окунул свою кисточку в краску, и ещё один белый бутон стал красным.

– Уволит? – решил уточнить Иван-дурак.

Двойка вытаращил глаза:

– Хуже– велит отрубить голову!

И в глаза у него застыл страх.

Покачал головой Иван-дурак:

– В жизни не встречал таких суровых королев. Да я вообще никаких не встречал.

Тут Пятёрка испуганно заверещал:

– Королева!

И все карты-садовники тут же попадали ниц. Кроме Ивана-дурака и Алисы. Они просто стояли и наблюдали за тем, как к ним приближалась королевская процессия. Ну и пафосная была это процессия! Сначала бодро вышагивали крестоносцы, вооружённые пиками, после них шли шуты и били в бубны, и от этого битья уши закладывало, чуть поодаль радостно прыгали дети королевы, за ними вальяжно расхаживали гости. Был тут и Белый кролик, о котором говорила Алиса. Червонный Валет нёс бархатную коробочку, на которой покоилась королевская корона – вся в золоте и каменьях.

Остановилась процессия, расступилась, и вышли в центр Король и Королева Червонные. Королева так сурово вцепилась взглядом в нежданных гостей, что Иван-дурак нервно заморгал. Затем двинулась она в сторону Червонного Валета, вся такая надутая, как бочка, того и гляди, раздавит его.

– Кто такие? Знаешь их? – рявкнула она на него, ткнув своим корявым пальцем в путников.

Валет от испуга уронил бархатную подушечку, а корона покатилась к ногам королевы, спрятавшись под подолом огромного платья, которое всё было в камнях – острых и красных, от того и казалось, что всё платье горело, точно гигантский факел.

– Отвечай! – прикрикнула на него Королева.

– В-в-впервые вижу, – стал заикаться Валет, глядя на подол. И как теперь корону достать?

– По тебе давно топор плачет! – гневно заорала королева, топнув ногой. Что-то хрустнуло.

Она отошла в сторону. На земле показалась корона, на которой один камень был разбит. У Валета чуть голова не закружилась от подобного зрелища. Он подбежал к короне, боязливо схватил её и быстро вернул на бархатную подушечку, причитая умоляющим голосом:

– К-к-камешек мы заменим, в-в-ваше королевское в-в-величество, вы не о-о-обессудьте!

– Сейчас же! – сверкнула глазами Королева, след Валета с этой подушечкой тут же простыл.

Затем двинулась Королева к Ивану-дураку и Алисе, который с интересом наблюдали за этой сценой.

– Вы кто? – гаркнула она, сузив глаза. Зрачки её ходили то в одну, то в другую сторону: каждого осматривала.

Алиса, даже не испугавшись, изящно сделала реверанс и уверенно ответила:

– Меня зовут Алиса, ваше величество.

Затем она незаметно толкнула в бок Ивана-дурака, который застыл, как истукан.

– А я… я – Иван, – пробормотал Иван-дурак.

Алиса покраснела. Он даже забыл сказать: «ваше величество». Какой некультурный. Но Королева не разозлилась из-за этой оплошности. Нечто поважнее привлекло её внимание. Краем глаза она заметила единственный неокрашенный белый бутон, над которым чуть ли не склонились её садовники, чтобы прикрыть. Не удалось.

– Что за самодеятельность такая? Отвечайте! – гаркнула она на садовников.

Первым заговорил Двойка дрожащим голосом:

– М-м-мы очень старались, в-в-ваше в-в-величество…

Кажется, он был самый смелый из всей этой троицы садовников. Лицо у Королевы побагровело, и она заорала так, что у неё щёки надулись:

– Заметно. Отруби-и-и-ить им голову!

Ор постепенно превратился в противный писк. Подскочил к своей супруге Король. Низенький, в нелепом наряде, напоминающем бурку, и с тощими ножками, обтянутыми чёрными лосинами. Он аккуратно взял Королеву за руку и отвёл в сторону.

– Может, не стоит, дорогая? – нежно произнёс он тихим голосом. – Я понимаю, жизнь твоя не сладка: геморрой даёт о себе знать, ещё шизофрению доктора приписали, но пощади хотя бы их, а то в нашем королевстве скоро вообще садовников не останется. Кому за розами ухаживать прикажешь? Ты же их так любишь. А без садовников розы повянут.

Королева задумчиво повела носом.

– Я что, много садовников казнила? – спросила она у супруга.

– Всех, это последние, – с той же улыбкой ответил ей Король.

– Ладно, пусть живут, – согласила она, а после недовольно крикнула садовникам, которых только что пощадила: – Убрать белую розу!

Она любила только красные розы. Это был её любимый цвет – символ безграничной кровавой власти. Знак того, что все её боятся. Королева отстранилась от супруга и снова приблизилась к гостям.

– Вы в крокет играть умеете? – поинтересовалась она. Выражение лица у неё уже не было таким, словно она хотела кому-нибудь отрубить голову.

– Да! – бодро ответила Алиса.

– Я не умею, – ляпнул Иван-дурак, чувствуя себя настоящим дураком. Разве можно говорить такое Королеве, которая рубит всем головы?

Королева сурово уставилась на него.

– Не умеешь играть в крокет? А что ты вообще умеешь? – тягучим голосом произнесла она.

Иван-дурак растерянно глянул на Алису. Та лишь пожала плечами: сам ляпнул, сам и расхлёбывай. Затем он улыбнулся Королеве как можно доброжелательнее и спокойно ответил:

– Думаю, не совсем подходящее время для перечисления моих заслуг…

Королева продолжала на него смотреть, но уже так, будто хотела его съесть.

– Молчать! – заорала она и развернулась. – Все за мной!

Процессия двинулась за Королевой между кустами роз. У Ивана-дурака отлегло от сердца.

– Надеюсь, королева не потребует отрубить мне голову из-за того, что я не умею играть в крокет? – на всякий случай спросил он у Алисы. Ему почему-то казалось, что она всё здесь знает лучше, даже реверансы отменные делает.

– Если бы она этого хотела, ты уже был бы без головы, – улыбнулась ему Алиса.

Иван-дурак только присвистнул. Ну и дела тут творятся.

– Слушай, надо рвать когти отсюда, пока наши головы целы, – сказал он Алисе. – Знаешь, где здесь выход? Может, ещё одна дверца припрятана в этих розах? А?

– Мы не можем бежать сейчас, на глазах у Королевы. Иначе наши головы точно не уцелеют, – предупредила его Алиса.

В этот момент к ним подбежал Белый Кролик. В руках он перебирал золочёные часы на цепочке.

– Знакомые лица, – с улыбкой сказал он Алисе.

– Да, виделись недавно, – улыбнулась ему Алиса.

– Это такая честь – играть с Королевой в крокет. Вы, наверное, особенные, – продолжал Белый Кролик, оглядывая Ивана-дурака. Так нелепо юноша смотрелся на фоне королевского сада, где было столько прекрасных роз.

– Не знаю, какие уж мы особенные, но, думаю, раз сама Королева предложила сыграть с ней в крокет, то это будет жаркая игра, – предположила Алиса. Судя по тону её голосу, она была не прочь принять участие в этой игре, и ей даже это льстило.

– Главное, чтоб нас не зажарили, как курочку-гриль, если проиграем, – заметил Иван-дурак.

Процессия покинула сад и оказалась в поле для крокета, сплошь засеянным ровно выстриженной сочно-зелёной травой. На поле стояли клумбы, из которых выглядывали розовые фламинго, а у их ног ютились ежи. Вся королевская свита выстроилась около этих клумб полукругом. Королева, стоявшая посреди свиты, крикнула Белого кролика. Тот со всех ног помчался к ней, чуть часы по дороге не выронил. Она шептала ему что-то на ушко, глядя в сторону нежданных гостей. После Белый кролик уже бежал к клумбам. Одной лапой он схватил фламинго, а другой – ежа.

– Ты, в лаптях! – стоявшая издали Королева гаркнула в сторону Ивана-дурака.

Иван-дурак вздрогнул и вытянулся струной от слов Королевы. Что-то нехорошее скрывалось в её словах.

– Я хочу посмотреть, как ты играешь! – продолжила она.

«Вот пристала со своим крокетом, злыдня!» – подумал про себя юноша, а сам выдавил из себя фальшивую улыбку. Вроде как бы это честь – сыграть с Королевой.

– Конечно, ваше величество! – услужливо ответил он ей, а сам огляделся по сторонам. Поле казалось ему бесконечным и открытым, как ладонь. Не было даже деревца, за которым можно было спрятаться. Да уж, с поля ему не сбежать просто так. Значит, надо играть.

Тем временем Белый кролик молча сунул ему в руки фламинго. Юноша непонимающе взглянул на диковинную птицу: шея длинная и тонкая, клюв большой, а ещё эта птица даже не пыталась высвободиться из его рук, а лишь молча моргала, будто уже была привыкшая к подобному действию. Зачем ему этот фламинго? Затем прямо на поле, чуть дальше его ног Белый кролик положил ежа. Животное быстро свернулось от испуга, выставив на всеобщее обозрение свои колючки. Иван повернулся к Белому кролику, чтобы спросить, что ему со всем этим добром делать, а того уже и след простыл. Кролик бежал к своей Королеве.

Королева, оглядев поле, сдвинула брови:

– А где гусеницы?! – заорала она и перевела свой недовольный взгляд на Белого кролика.

Тот добежал до королевы и припал перед ней на колена.

– Простите меня, ваше в-величество! – он жалостливо взглянул на неё, заикаясь, как и все остальные, кто был в страхе от её гнева. – З-з-запамятовал. П-п-прошу, оставьте мою голову на плечах. Я вам ещё п-п-пригожусь.

– Живо в сад за гусеницами! – топнула ногой королева.

Белый кролик, радостный от того, что она простила ему эту оплошность, пустился со всех ног в сад. Оттуда он притащил охапку мохнатых зелёных гусениц, которые шевелились у него под мышкой. Иван-дурак подивился этим гусеницам: длинные, как рука взрослого человека, и такой же толщины. И как он не заметил таких в кустах роз? Может, просто не приглядывался? Вскоре гусеницы были распределены по всему полю – стояли дугой. Они служили своеобразными воротцами, через которые должен был прокатиться ёж. Правда, не все желали надолго оставаться на своём месте – парочка гусениц уже плюхнулась на зелень и живенько поползла в сторону, подальше от всей этой процессии.

Белый кролик не стал их ловить и возвращать обратно. Он решил, что это уже не его дело и спокойно вернулся к королеве.

– Играй! – заорала она Ивану.

Так глупо Иван себя давно не чувствовал. С розовой птицей в руках, ежом на поле и гусеницами. Ещё куча глаз таращилась на него, чего-то там ожидая. Ему хотелось сквозь землю провалиться. Алиса поняла, что надо спасать идиотское положение своего нового товарища. В противном случае он лишится головы.

– Лупи по ежу! Птицей лупи! – крикнула она ему, стараясь как можно тише, чтобы Королева не услышала.

Услышав Алису, Иван-дурак понял, что надо делать и замахнулся своим фламинго, который уже закатил глаза от медлительности нового игрока. Юноша собирался сосредоточенно прицелиться в ежа, но не смог. В этот момент по всему небу распласталась физиономия кота, большую часть которой занимала его гигантская улыбка во все зубы. Это был Чеширский кот. Таких больших котов и к тому же на небе Иван ещё не видел. Вот он и уставился на него, напрочь забыв об игре. Бывают же чудеса в этих краях, подумал он.

– Играй, Иван, играй хорошо, – мягко произнёс ему кот. Он будто смотрел только на него, и никто больше этого кота не видел.

Завороженный юноша потерял контроль над собственным телом и залупил по ежу с такой дикой силой, что тот через несколько секунд впиявился своими колючками Королеве прямо в щёку. Увидев это, Иван-дурак прирос к земле, не чувствуя ног. Чеширский кот к тому моменту исчез. Казалось, он был просто видением, которое туманит разум.

Королева сначала стояла как вкопанная, лишь кровь струйкой стекала по трясущемуся подбородку её величества, запачкав воротник. Но это не так бросалось в глаза, потому что он и без того был красным. Присутствующие ахнули, кто-то из гостей упал в обморок. Алиса испуганно поджала губу, мысленно прощаясь со своим новым товарищем.

Затем у Королевы сильнее затрясся окровавленный подбородок. Кто-то из слуг хотел было приблизиться к ней, чтобы снять ежа, который закрывал ей половину багровой от злости физиономии, так она со всей силы отпихнула его, что сердобольный помощник упал возле её ног. Королева злостно ткнула в сторону Ивана пальцем и дико заорала, разбрызгивая кровью:

– Отруби-и-и-и-ить ему голову!

И снова знакомый писк, рождающийся из недр её искривлённого рта. Она так тужилась, что казалось, голосовые связки вот-вот порвутся, а голова лопнет.

Королевская стража с пиками кинулась в сторону недоброжелателя, который посмел обидеть их Королеву – существо неприкасаемое во всех смыслах этого слова. Тот с ужасом приготовился к бегству, однако кто-то из гостей его быстро схватил. Стража приблизилась, в воздухе сверкнули пики.

Последнее, что увидел Иван, это остриё непонятно откуда возникшего страшного топора над своей головой. И физиономию вечно орущей Королевы. Затем мир исчез в его глазах…

***

Лежал Иван-дурак на сене. Возле него стоял рыжий конь и тыкал ему мордой в лицо. Странный это был конь: огненного цвета грива была заплетена в тугие дреды, спадающие до высушенной травы. И хвост – такой же. Это был Сивка-Бурка.