Начнём ab ovo, c яиц Леды. Могучий русский язык полон самых разных интересных речевых элементов. Люди слышат и пользуются распространёнными словосочетаниями, не понимая их исконного значения и происхождения. Какое такое птичье молоко? Торт, что ли? Разве так обозначается ещё что-то? Вот "взять быка за рога" -- чисто русское выражение. Как так нет? Ну, тогда уж "заморить червячка" -- точно. Так могут говорить только русские. Тоже не русское выражение? Да что ж такое.
Множесто любителей слова, книголюбов и литераторов кричат о необходимом соблюдении "чистоты русского языка". Что становится весьма понятно, если учесть речь современной молодёжи, прибегающей к английским терминам при любой удобной возможности. Однако, господин Мокиенко утверждает, что без заимствования понятий из иностранных языков, язык умирает. Как уже было упомянуто выше, многие выражения, которые считаются "исконно русскими" на самом же деле пустили свои корни в заморских землях и были распространены по всему миру.
Поистину русские же выражения являются ничем иным, как отражением исторической Руси. Эдакими картинами, описывающие быт наших предков. "На всю ивановскую" (что только не выражают этим Иваном), "пареная репа", "печки да лавочки", "отложить в длинный ящик". Бескорысный герой народных сказок Иван, ежедневное кушанье тяжко трудящихся, обстановка русской избушки, и ящик жалоб и просьб при царе Петре первом являются неотъемлемыми частями истории русской культуры. Но что же имелось в виду, когда говорили "стрикусы и дебрь кисаню"? Фикобилины, кубра, кондра, глокая куздра... Действительно ли это русские слова? И что же такое "тютелька" и "утелька"? Каждое из этих слов подвергалось глубокому анализу, дабы представить читателю не только истинное значение и происхождение, но и ход самого анализа.
Затруднительно определить стиль речи, которым руководствовался Мокиенко. Пожалуй, можно сказать, что он не слишком научный, лёгкий к восприятию. В книге много цитат, в которых применяется анализированное выражение. Зачастую можно встретиться с длинными столбами иностранного текста, а именно зарубежными эквивалентами прижившихся у нас фраз. Плохо ли это или хорошо, решать только читателю. Иногда "столбы" иностранных оборотов настолько длинные, что отвлекают от сути дела.
Читая "Образы русской речи", меня не покидало чувство, будто я сижу на лавочке с господином Мокиенко, потягиваю чай, приготовленный в самоваре да внимаю задушевные рассказы. Ведь мы, книгоеды, знаем, что слово -- не просто слово. Слово -- это способ выразиться, передать, сохранить. Это образ, который может согреть или ранить.
Izohlar
1