Стерлитамакская трагедия

Главной ударной силой Комуча до середины августа оставался Чешский легион, который получил помощь от стран Антанты, увидевших в нём хорошую возможность расправиться с большевиками.

Регион, до того бывший глубоким тылом, где находились многочисленные склады вооружения, боеприпасов, продовольствия, техники, десятки тысяч военнопленных, в одночасье превратился в громадный фронт гражданской войны.

Несомненно, общая нервозность усиливалась тем фактом, что в Екатеринбурге (500 км от Стерлитамака) с 30 апреля 1918 года содержался бывший российский император Николай II с семьёй.

В середине июня 1918-го, объединённые антисоветские силы в Центральной России: Деникин, Краснов, чехи, Народная армия Комуча, при поддержке немцев, имели все возможности одержать победу в гражданской войне, если бы они все вместе немедленно двинулись на Москву. Деникин, как известно, сначала пошёл на юг.

Последующие четыре месяца приволжско-уральская дуга напряжённости, протяжённостью около 1 тыс. км, стала местом, где решалась судьба России. Эти события на Восточном фронте вывели на историческую сцену такие фигуры как Блюхер, Чапаев, Каппель, Колчак.

Для моей семьи именно в эти четыре месяца был сформирован наш родовой пространственно-временной континуум, в котором мои родственники, предшественники, родители, а потом и я сам, просуществовали последующие более чем полувека, до 1972 года.

Поначалу Комуч и чехи действовали безпрепятственно. Красной Армии ещё не было. 5 июля была взята Уфа, 22 июля – Симбирск, 6 августа – Казань с богатейшим царским золотым запасом и обширными припасами, 8 августа – Ижевск. Это был пик власти Комуча. Тогда они контролировали территорию по площади равную Италии, с населением 14 миллионов человек.

Чехи не собирались воевать в России долго. Они стремились домой и видели, как красные набирают силу. Среди солдат были социалисты (одним из них был писатель Ярослав Гашек), они перешли на сторону красных, вели среди чехов усиленную агитацию и пропаганду. Другие устали воевать и распродавали снаряжение. К середине августа чехи стали разлагаться как военная сила. Чешский легион распадался на банды. Одна из таких банд и участвовала в заключительном акте Стерлитамакской трагедии в сентябре-октябре 1918-го.

К началу сентября красные собрали на Восточном фронте 70 тысяч бойцов, что в два раза превышало противостоявшие им силы. Тогда и начались настоящие сражения. Ситуация в стране кардинально изменилась. Ещё в начале 1918 года местные Советы и партийные органы были крайне автономны и практически неподконтрольны центру. С началом второго этапа гражданской войны большевики-коммунисты приняли идею единого, централизованного государства. Интервенция иностранных государств в Россию дала толчок переходу гражданской войны в национально-освободительную, что и обеспечило победу коммунистов.

Краткая хронология событий 1918 года, предшествовавших Стерлитамакской трагедии и сделавших её возможной:

25 мая – начало мятежа Чешского легиона.

8 июня – в захваченной чехами Самаре правыми эсерами организовано первое антибольшевистское правительство – Комитет членов учредительного собрания (Комуч). Начато формирование так называемой Народной армии Комуча.

В Стерлитамаке, в условиях чрезвычайного положения, совместным решением партийных комитетов большевиков и левых эсеров, Совета и совнаркома вся власть в городе передана ревкому, который по факту стал реввоенсоветом. Возглавил его левый эсер Прозоровский.

Ночь с 12 на 13 июня – в Перми был убит Михаил Романов, брат Николая II, чем было положено начало физическому уничтожению царской семьи.

3 июля – взятие Оренбурга казаками атамана Дутова. В этот же день командующий 2-й армией Восточного фронта левый эсер Махин, при приближении чехов к Уфе, разослал имеющиеся части по разным направлениям, выехал из города навстречу командующему чешскими силами Станиславу Чечеку и перешёл с частью своего штаба на сторону чехов и Комуча, таким образом обеспечив захват города врагами. Командующим 2-й армией опять назначен левый эсер, полковник Харченко.

4 июля – мятеж левых эсеров в Москве. Обладая военным превосходством над большевиками и имея контроль над ЧК, эсеры арестовывают Дзержинского, но не трогают Ленина и других руководителей большевиков. Они рассылают по всей России телеграммы с призывами выступить против большевиков. Мятеж левых эсеров подавляется большевиками с помощью латышских стрелков. В тот же день, командующий 2-й армией, левый эсер Харченко, который должен был оборонять Уфу, улетает на аэроплане к «белым», прихватив крупную сумму денег.

5 июля – занятие, без боя, чехами Уфы с её огромными артиллерийскими складами. Стерлитамак оказывается отрезанным от Советской России. Стерлитамакский ревком и штаб боевых организаций принимают решение об эвакуации из города.

8 июля – официально объявлено об аресте большевиками в разных городах России 650 левых эсеров. Ситуация в стране резко накаляется.

10–11 июля – в Симбирске поднимает мятеж командующий Восточным фронтом Красной армии левый эсер Муравьёв.

11 июля – партия левых эсеров объявлена большевиками вне закона. В этот же день левый эсер Муравьёв, главнокомандующий войсками Восточного фронта, с отрядом в тысячу человек прибывает из штаба фронта, размещавшегося в Казани, в Симбирск, занимает стратегические пункты города и арестовывает руководящих советских работников (в том числе Тухачевского М. Н.) Мятеж был подавлен: Муравьёв был приглашён оставшимися верными большевикам руководителями на совещание и застрелен при аресте. В этот же день члены стерлитамакского ревкома и большая часть стерлитамакского отряда возвращаются в Стерлитамак с намерением организовать оборону города.

12 июля – чехи и отряды Комуча с боем врываются в Стерлитамак, начинаются массовые аресты сторонников советской власти. Практически весь ревком схвачен. Вооружённые отряды защитников города, неся ощутимые потери, отступают до села Петровское и далее на Белорецк.

17 июля – расстрел царской семьи и близких к ним в Екатеринбурге. Взаимное ожесточение противоборствующих сил в стране нарастает.

25 июля – чехи входят в Екатеринбург.

В это время чехи и иже с ними уже практически полностью контролируют транспортный коридор от Волги до Тихого океана.

5 августа – армия Блюхера отправляется в рейд из Белорецка, стерлитамакский отряд в её составе.

10 августа – начинается общее наступление красных.

В августе первые подразделения 90-тысячного экспедиционного корпуса, состоявшего из американских, канадских, британских, французских, итальянских и японских войск высаживаются во Владивостоке и захватывают город под предлогом создания условий для организованной эвакуации Чешского легиона и переброски его во Францию, на Западный фронт. Получив гарантии свободного выхода из России, чехи и примкнувшие к ним начинают действовать без оглядки на возможные неприятные для них последствия.

10 сентября – освобождение красными Казани. Комуч самораспускается.

23 сентября – образована Уфимская Директория, орган, ставший преемником Комуча.

28 сентября – члены стерлитамакского ревкома под покровом ночи вывезены из города в сторону Уфы и расстреляны на 5-й версте Уфимского тракта.

Эти четыре месяца 1918 года по насыщенности событиями не имеют аналогов в новейшей российской истории. В результате:

–– В стране установилась диктатура власти одной партии – большевиков.

–– Вялотекущие столкновения различных сил в России переросли в полномасштабную гражданскую, а затем и национально-освободительную войну.

–– Была принята концепция единой и неделимой Великой России.

–– Большевики обеспечили себе победу в гражданской войне.

Купеческий Стерлитамак окончательно ушёл в небытие уже в декабре 1918-го, после освобождения города частями Красной Армии. В результате трагических событий состав населения города значительно поменялся. Наиболее активные, общественно значимые горожане погибли от рук бандитов, временно захвативших город, либо на фронтах гражданской войны. Виновники стерлитамакской трагедии и примкнувшие к ним бежали из города, спасаясь от возмездия.

Теперь рассмотрим подробнее, что творилось в захваченном чужаками Стерлитамаке в июле-сентябре 1918 года.

Враг в городе

После падения 5 июля Уфы атаку соединённых сил Комуча и чехов на Стерлитамак ожидали со дня на день. Появления вражеских сил со стороны Оренбурга не опасались. Почему? Несмотря на непримиримый антагонизм и недавние стычки, оренбургское казачество старалось избегать участия в гражданской войне за пределами территории, которую они считали своей. Они надеялись на признание их отдельным, самостоятельным народом и добивались независимости по возможности мирным путём.

Вполне возможно, что ревком имел с их стороны какие-то гарантии невмешательства. Возможность нападения отрядов оренбургских казаков на Стерлитамак с юга ревкомом даже не рассматривалась. Если это было так, казаки в лице атамана Дутова своё слово сдержали.

В Стерлитамаке намечалось столкновение двух воинских сил, каждая из которых считала себя революционной: большевики в коалиции с левыми эсерами с одной стороны и правые эсеры в лице «Народной армии» Комуча, в союзе с «Чешско-словацкой революционной армией» (так они себя тогда называли) – с другой стороны.

Чехи захватили в Уфе множество вооружения, включая полевую артиллерию. Дисциплинированность, прекрасная выучка, сплочённость и ясность конечной цели делали их грозными бойцами. Это они доказали ещё на фронтах 1-й мiровой.

Стерлитамакский отряд был вооружён только стрелковым оружием, большинство в отряде составляли необстрелянные, молодые люди. Одержать победу над чехами в бою было нереально, опытные командиры это понимали.

Следует помнить, что ревком также был связан обязательствами пред центральной властью, которая ещё весной, пароходами, направила в Стерлитамак значительные денежные средства и промышленные товары для обмена на продовольствие для голодающих Москвы и Петрограда. В самом городе также имелись солидные запасы ходовых товаров (чай, сахар, мануфактура, ткани, кожа, белая мука и пр.), которые были завезены в мае того же года, для продажи на ярмарках и переправки на юг. В распоряжении ревкома имелись солидные суммы в звонкой монете и драгоценности.

После коллективного обсуждения ревком принял решение, поддержанное всеми защитниками города: начать эвакуацию. Единственный безопасный путь отхода – на восток, за реку Белую, и далее в горы.

Эвакуация прошла достаточно организованно. В считанные дни в город были собраны более тысячи подвод, на которые погрузили товары, снаряжение, рассадили членов семей защитников города. Обоз охранял отряд, составленный из членов рабочих дружин и красногвардейцев.

Семье Ивлевых выделили телегу и тарантас. Из вещей взяли только самое необходимое. Пассажиров было семеро: Любовь Александровна Ивлева, дочери Августа (19 лет), Антонина (12 лет) и Клавдия (9 лет), а также дети героя революции П. П. Шепелюка: сын Валентин (10 лет), сын Анатолий (8 лет), дочь Нина (4 года), за ними присматривала Августа Ивлева.

Сам Александр Александрович Ивлев был занят работой по распределению денег и товаров первой необходимости среди остающихся в городе вдов-солдаток, немощных стариков, калек, сирот, больных, убогих.

Вся семья Ивлевых соединилась в селе Петровское, в 30 км от Стерлитамака. Несколько дней ревком не имел никаких сведений о том, что происходит в Советской России и в Уфе. Несомненно, что это сыграло положительную роль, поскольку ревкомовцы не знали о мятеже левых эсеров, об их предательствах в армии, что позволило избежать взаимного недоверия и конфликтов между защитниками города в решающий момент.

Разведка докладывала, что вражеских отрядов в Стерлитамаке пока нет. Солдаты всё настойчивее предлагали вернуться домой. После выхода из города вооружённого отряда, в Стерлитамаке образовался вакуум власти. Преступные элементы – банды из окрестных деревень, антисоветские группы могли этим воспользоваться для сведения счётов, грабежей и насилия. После долгих раздумий ревком решил вернуться в город с большей частью отряда. Красногвардейцы остались охранять обоз и членов семей, солдаты стерлитамакского отряда самообороны приняли решение оборонять город. Вооружённые силы Стерлитамака разделились.

11 июля стерлитамакский отряд вернулся в город, вместе с ним члены ревкома и большинство советских работников. Все думали только о родных и близких, многие из которых не в состоянии были перенести эвакуацию. Пропаганда правых эсеров и меньшевиков, которые убеждали, что чехам Стерлитамак не нужен, что они в него не войдут, казалась солдатам всё более убедительной. Левые эсеры были склонны надеяться, что чехи, как «цивилизованная, европейская нация» зверствовать не будут и с ними можно будет как-то договориться.

Нота бене: это был первый этап гражданской войны, когда противостояние и взаимная ненависть ещё не достигли своей высшей точки. Нередко красные занимали деревню с одного конца, а их противники – с другого и некоторое время стояли так, не нападая друг на друга. Многие мелкие крестьянские отряды и банды вообще не вникали в тонкости политики и воевали сами за себя.

В июле 1918-го Стерлитамак попал в разлом резкого обострения гражданской войны. Все последующие события усиливали взаимную ожесточённость противоборствующих сторон.

Современное расхожее мнение, подкреплённое противоречивыми воспоминаниями участников событий, часто представляет чехов как неких «мальчиков по вызову». Дескать, стоило только какой-нибудь антисоветской группе затребовать их на подмогу, как они являлись сей момент.

На самом деле, главной целью чехов был контроль над железными дорогами. Для них это была «эшелонная война». Эшелоны для чехов и их попутчиков были не только средством передвижения. Они приспособили вагоны под бараки, штабы, пекарни, мастерские и госпитали и уходить слишком далеко от них не могли.

Размазывать свои ограниченные силы по необъятным просторам России и рисковать людьми во второстепенных операциях чехи не собирались. Стерлитамак не имел прямого выхода на железнодорожную сеть и мог представлять для них интерес только как место, где можно было захватить стратегические запасы. Урожай того года обещал быть отменным и зерно нового урожая чехам было необходимо на дорогу домой.

Наиболее вероятно, что поход на Стерлитамак был не тактической войсковой операцией, а банальным набегом на хлебный купеческий город, который контролировали «недемократические» силы. Несомненно, захватчики прекрасно знали о богатом обозе с ценными товарами. Вывоз награбленного был делом нетрудным, учитывая то, что в Стерлитамаке до революции процветала хлеботорговля, в которой участвовали тысячи работников города и уезда, были задействованы тысячи подвод, двигавшихся по проверенным маршрутам. Чехи учитывали и возможность доставки награбленного в Уфу водным путём, по реке Белой.

Замечу, что солдаты «Чешско-словацкого революционного войска» весьма любили трофеи. В Казани они захватили царские золотые запасы, восемь железнодорожных вагонов чистого золота. Чехи никогда не видели столь богатых земель и аппетиты их росли с каждым днём. Во Владивосток чехи прибывали буквально увешанные награбленными мехами, драгоценностями, предметами искусства, которые вывезли из России. По опубликованным сведениям, предоставленным бывшим заместителем министра финансов в правительстве Колчака, Владимиром Новицким, добыча легионеров в России составила 63 миллиона золотых рублей, что было по тем временам громадной суммой.

К чехам примазались авантюристы из «Народной армии» Комуча, мелкие банды из окрестностей Стерлитамака, приблудные военнопленные и беженцы, предвкушавшие возможность пограбить и понасильничать. В Стерлитамаке их с нетерпением ожидали все, кто ненавидел советскую власть.

Захватить основной обоз с ценностями чехи не успели, и это их сильно разозлило. Кроме того, в Стерлитамаке и уезде чехи столкнулись с непокорным, жёстким населением, которое не шло на сотрудничество с антинародной властью. Стерлитамаковцы отличались от жителей, с которыми чехи имели дело прежде. Случаев предательства, перехода на сторону врага со стороны представителей советской власти не было. Это порождало страх, который и является главной движущей силой любого террора.

Здесь мы подходим к одному из самых чувствительных вопросов: кто виноват в том, что чехи так быстро и так легко овладели городом?

Авторы некоторых публикаций о стерлитамакской трагедии утверждают, что стерлитамакский отряд был слабо дисциплинированным. Якобы вместо того, чтобы организовать оборону, солдаты бестолково митинговали, командиры не справились со своими обязанностями, в решающий момент защитники дрогнули и побежали. Критика справедливая, но признать защитников города трусами, горлопанами и разгильдяями я не могу.

Работая над книгой, я вспоминал людей, с которыми жил, учился, работал бок о бок в Старом городе Стерлитамака в 1950-х-1970-х годах. Среди них были потомки тех самых защитников города, некоторые – их противников. Люди, родившиеся и выросшие в Стерлитамаке – народ особый, вольнолюбивый, открытый, простодушный, безхитростный, цельный, упрямый, часто поперечный, независимый, знающий цену товариществу и дружбе, не пресмыкающийся пред начальством. Уважение таких людей заслужить не просто. Я размышлял над тем, что произошло в Стерлитамаке в июле 1918-го, старался почувствовать то, что чувствовали люди в те далёкие дни, понять мотивы их поступков. Прежде чем оценивать действия защитников Стерлитамака, нужно вспомнить, как всё было на самом деле.

Во-первых, стерлитамакский отряд не являлся подразделением регулярной Красной Армии (она только начинала формироваться). Это был отряд самообороны, численностью не более 600 штыков. Основу его составляли бывшие солдаты разложившейся императорской армии. Кто-то из них побывал на фронте, многие не успели.

Русская императорская армия до самой революции оставалась чрезвычайно консервативной, с рудиментами крепостнических отношений. Даже на фронте нередко применялись телесные наказания перед строем. В порядке вещей было грубое отношение к подчинённым, рукоприкладство.

Февральскую революцию успешно провели солдаты. После февраля 1917-го Временное правительство столкнулось с проблемой: как успокоить и вернуть возбуждённые толпы солдат с улиц в казармы. С этой целью был принят самый необычный документ Февральской революции: «Приказ № 1». Он представлял собой список требований солдат к новой власти и условий их возвращения в казармы. Приказ закреплял то, что отныне солдаты подчиняются только Петроградскому Совету, в неслужебное время обладают всеми гражданскими правами, не обязаны отдавать честь кому бы то ни было. Грубость со стороны офицеров запрещалась, нельзя было обращаться к солдатам на «ты», распускать руки и т. д.

Этот приказ разрушил дисциплину в армии и в итоге привёл большевиков к власти. Тем не менее, солдаты очень дорожили своей свободой и считали её одним из главных завоеваний революции. Новой власти приходилось с этим считаться. На момент описываемых событий продолжали действовать солдатские Советы и все важные решения выносились на общее собрание. Даже после создания Красной Армии эта традиция сохранялась в соединениях, возникших на основе партизанских отрядов, например в полках дивизии Чапаева. Сами по себе митинги и общие собрания были даже полезны, так как сплачивали бойцов, давали им возможность лучше узнать друг друга.

В этих условиях командовать солдатскими массами по старому принципу субординации и железной дисциплины было невозможно. Командиром тогда мог быть только незаурядный, волевой, авторитетный человек, заслуживший уважение солдат на поле боя. Только такой командир был способен поднять боевой дух товарищей по оружию на должную высоту. Именно такими командирами были Чапаев и Блюхер.

Поскольку стерлитамакский отряд до 12 июля в боях не участвовал (короткая вылазка в Оренбург не в счёт), настоящие его командиры себя пока не проявили. Члены ревкома все были людьми сугубо гражданскими, невоенными.

Во-вторых, многочисленные случаи предательства со стороны кадровых офицеров и левых эсеров заставляли солдат с подозрением воспринимать их рекомендации. Да и что они могли предложить? Город был абсолютно неприспособлен для уличных боёв, у защитников его не было необходимого опыта. Любая попытка преградить путь великолепно вооружённым, слаженным и злым чешским отрядам закончилась бы побоищем и гибелью мирных жителей.

К моменту нападения Стерлитамак был полностью отрезан от Советской России. Помощи ждать было неоткуда. Чехи же и воинство Комуча могли получить подкрепление из Уфы в случае необходимости.

Учитывая сложившуюся ситуацию, было ясно, что Стерлитамак обречён.

Да, митинги и собрания проходили бурно и слишком часто, но ведь боевые действия ещё не начинались! Все надеялись на конную разведку, а в глубине души на русский авось: а вдруг пронесёт! Не пронесло…

Чехи начали продвигаться в сторону Стерлитамака заблаговременно, обстоятельно, без спешки. Задерживали всех встречных, чтобы они не оповестили защитников города о появлении врага и отправляли их в обоз. Двигались максимально скрытно, собирали данные разведки об обстановке в городе. Недостатка в доносчиках не было. Возможно, чехи надеялись, что защитники города их испугаются и уйдут, тогда можно было занять город и взять добычу без всякого риска и без потерь.

Ориентир держали на колокольню Казанского собора, реку Стерлю перешли по мосту. Время атаки выбрали грамотно, обеденное. Полдневный зной загонял людей в тень, по домам. (Лето 1918-го было необычно жарким, с повышенной солнечной активностью, такое же, как лето 2018-го). Солнце было в зените и не слепило глаза наступавшим с севера и запада чехам. Несомненно, они учли старинный русский обычай "покемарить после обеда" и то, что семейные бойцы разойдутся перекусить по домам.

Когда чехи столкнулись на подходе к Стерлитамаку с кавалерийскими разъездами защитников, завязался скоротечный, но жестокий бой. Вряд ли подробности его когда-нибудь станут известными. Звуки выстрелов были хорошо слышны в Стерлитамаке. Впоследствии закрепилось мнение, что разведка подвела.

Несомненно, какой-то план обороны города существовал. К сожалению, фактор внезапного нападения во все времена, во всех войнах присутствовал и будет присутствовать в будущем. Самые лучшие планы войсковых операций всегда рассыпаются при первом боевом столкновении.

Большим упущением оказалось то, что не были заблаговременно оборудованы пулемётные гнёзда, а господствующая высотная позиция на колокольне Казанского собора не охранялась. В лобовом столкновении с матёрым противником проявились все слабые места защитников города. В первую очередь – отсутствие настоящего, сильного духом командира – ещё один из многочисленных примеров несостоятельности политического руководства эсеров в армии того времени. Необстрелянные мальчишки растерялись, засуетились, эмоции захлестнули рассудок.

Чехи живьём оказались страшнее, чем они представлялись по рассказам: чужие, в непривычной серовато-зелёной, некоторые в синей форме, на головах – кепи лодочкой, действовали молниеносно, эффективно, как хорошо отлаженная машина. Вооружены они были австрийскими винтовками системы «Маузер», в умелых руках отличное оружие, прекрасно обмундированы в английскую форму, в новых высоких сапогах, крепкие, упитанные парни. Грамотно разместили пулемёты – на колокольне собора и на чердаках самых высоких домов.

В город чехи и подручное разношёрстное воинство Комуча вошли с двух сторон: с северной и западной. По численности враги превышали защитников примерно наполовину. Внутри города ориентировались быстро, значит имели провожатых. Шли, стреляя на ходу, развернувшись цепями, быстро продвигались к наиболее важным зданиям. Молниеносно взяли под свой контроль мост через Стерлю, Соборную площадь с Казанским собором, перекрёсток улиц Соборной и Большой Заводской (ныне Садовой и Карла Маркса). Отряд защитников, располагавшийся в здании магазина купчихи Сухоруковой, где размещался штаб Красной гвардии (нынешний адрес: улица Карла Маркса, 124), отступил по Большой Заводской к Земской управе (нынешний адрес: улица Карла Маркса, 103). К этому времени чехи уже обошли защитников города с фланга и часть их двигалась к Земской управе с юга, чтобы перекрыть подъезд к Ашкадарскому мосту. Последним узлом обороны стал Дом Патрикеева (нынешний адрес: улица Карла Маркса, 89), где квартировал отряд самообороны. Оттуда, по Уральской улице (нынешней улице Богдана Хмельницкого), защитники отходили и бежали мелкими группами к деревянному Ашкадарскому мосту и переходили по нему на правый берег. Пытались подорвать мост, но не удачно.

Те, кто отстал от основного отряда, пробивались к Ашкадару самостоятельно, переправлялись вплавь и вброд. В те времена Ашкадар был полноводной, быстрой рекой и переправиться через него было не просто. В пределах города существовал единственный брод: в створе улицы Соборной (ныне Садовая). На реке были лодки, их использовали для переправки раненых.