Стреноженная Россия: политико-экономический портрет ельцинизма

Драма Руслана Хасбулатова

Чрезвычайно важно для человека – знать, какое занять место в мире, и правильно понять, каким надо быть, чтобы быть человеком.

Э. Кант

Читатель, видимо, вправе ждать от меня ответа на поставленный в предыдущей главе вопрос – была ли в октябре 93-го альтернатива Б. Ельцину? И если да, то в лице кого она персонифицировалась: Председателя Верховного Совета РФ Руслана Имрановича Хасбулатова, вице-президента Александра Владимировича Руцкого или, может быть, кого-то другого? Даже сегодня, когда многое прояснилось как в содержании октябрьских событий, так и в судьбах их участников, ответить на этот вопрос не так-то просто. В частности, не дает покоя мысль, почему Р. Хасбулатов, чья подготовка соответствовала любому посту в высшей государственной иерархии, столь блестяще начав свою политическому карьеру, сошел с политической арены? В чем причина того, что этот незаурядный, одаренный человек оказался невостребованным в большой политике?

Р.И. Хасбулатов родился 22 ноября 1942 г. в г. Грозном Чечено-Ингушской АССР. Его родители были вместе со всеми вайнахами депортированы в Казахстан. Детство Руслана Имрановича прошло в Казахстане, в селе Полудиново, где жили люди разных национальностей. Интернационализм, что называется, вошел в кровь и в плоть этого неугомонного человека, помог ему достаточно быстро войти в политику. Р. Хасбулатов окончил Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова по специальности «Правоведение» и аспирантуру МГУ по кафедре экономики зарубежных стран. Защитил кандидатскую и докторскую диссертации по экономике. Работал в ряде научно-исследовательских институтов. Стал профессором, заведующим кафедрой международных экономических отношений Московского института народного хозяйства им. Г.В. Плеханова. Избран член-корреспондентом Российской академии наук.

В 1990 г. Р. Хасбулатов принял участие в выборах народных депутатов РСФСР. Его соперниками были второй секретарь Грозненского обкома партии, другие заслуженные люди Чечено-Ингушской Республики. Но предпочтение было отдано знаниям и научному опыту профессора Р. Хасбулатова. Хотелось бы подчеркнуть, что тем выборам не были присущи грязные предвыборные технологии. Это были действительно демократичные выборы на альтернативной основе.

В июне 1990 г. Р. Хасбулатов был избран первым заместителем Председателя Верховного Совета РСФСР, 29 октября 1991 г. на V (внеочередном) Съезде народных депутатов РСФСР – Председателем Верховного Совета РСФСР.

Таков вкратце послужной список Р. Хасбулатова. Характерно, что на каждой ступеньке иерархической лестницы он привносил с собой много новизны. Например, в Московском университете он был секретарем комитета комсомола как раз в период косыгинских реформ, требовавших углубленного понимания экономических процессов от всех, начиная от рабочего, инженера или директора и до высших руководителей государства. Не был исключением и секретарь комитета комсомола МГУ. Тогда не имело значения – чеченец ты или русский. Важно, что у тебя в голове, насколько ты профессионален, грамотен, короче – лидер.

«Если реформы всерьез и надолго, – рассказывал мне позднее Руслан Имранович, – то начинать нужно с молодежи. Вот почему, работая уже в ЦК комсомола, я взялся за создание в стране системы экономического ликбеза. Понимал, что для этого необходим простой для восприятия и в то же время научно выдержанный, базирующийся на мировом опыте учебник. И за эту кропотливую работу мне также пришлось взяться».

Я хорошо помню эту книгу – «Основы экономических знаний», вышедшую в 1971 г. и предназначенную для системы комсомольского политпросвещения. Это был действительно интересный учебник. Его авторами были Л. Абалкин, Г. Попов, Рутгайзер, С. Шаталин и… Хасбулатов. Я в то время работал в отделе оборонной промышленности Татарского обкома КПСС, и мне часто приходилось выступать перед молодежью по экономическим вопросам и научно-техническому прогрессу на предприятиях отрасли.

Первым секретарем обкома КПСС в тот период был Фикрят Ахметзяно-вич Табеев. Это был мудрый политик, талантливый организатор. Он не боялся работы, не бегал от нее, что называется, «тащил» в республику новейшие достижения науки и техники, передовой технологии. При нем республика превратилась в гигантскую строительную площадку. Бурно развивались нефтяная и авиационная промышленность, отрасли химии и нефтехимии, радиоэлектроники, спецмашиностроения. Продукция таких гигантов, как «Органический синтез», «Нижнекамскнефтехим», КамАЗ, созданных в Татарии при непосредственном участии Ф. Табеева, была широко известна не только в Советском Союзе, но и далеко за его пределами.

Многие аграрники помнят, что именно Татария в начале 70-х гг. стала как бы полигоном в отношении комплексного внедрения орошаемого земледелия, строительства орошаемых систем, птицефабрик, доильных агрегатов, свинокомплексов.

Особое внимание как первый секретарь Татарского обкома КПСС Ф. Табеев уделял кадровой политике. Достаточно сказать, что в то время практически все отделы в обкоме партии возглавляли доктора или кандидаты наук. Развиваемые в Казани научные школы в области органической химии, медицины, электроники, физики и математики известны многим, в том числе и за рубежом.

Татария в тот период была пионером в области ускоренного внедрения научно-технических достижений в промышленности. Впервые в Союзе, еще со времен совнархозов, в республике активно функционировал Совет по научно-техническому прогрессу при обкоме КПСС, руководил которым директор научно-исследовательского института авиационной технологии профессор А.И. Греньков. Секретарем же этого Совета с 1970 г. был я. Монография «Планирование НИР и ОКР», выпущенная нами, была известна как в Союзе, так и за рубежом. На научно-практические конференции, проводимые обкомом партии и Советом, в Казань съезжались представители всей научной элиты страны. Со многими из них я лично познакомился в Казани и встречаюсь до сих пор.

С Р. Хасбулатовым я познакомился – так же как и с Ельциным – сначала заочно. Была середина 80-х гг., когда в печати стали появляться статьи профессора Р. Хасбулатова. В начале перестройки они касались более полного использования рыночных отношений в условиях социализма. Р. Хасбулатов занимался тогда проблемами внешнеэкономической деятельности, доказывал, что очень многое из того рационального, что есть в развитых странах капитализма, вполне могло быть использовано в условиях Советского Союза.

Хотелось бы подчеркнуть, что во второй половине 80-х экономические статьи Р. Хасбулатова в центральных газетах и журналах были не менее популярны, чем статьи некоторых известных экономистов. Главным в них было то, что он не боялся вскрывать противоречия «реального социализма», отстаивал необходимость осуществления кардинальных экономических реформ, не на конъюнктурной, а на принципиальной основе критиковал противоречия в экономической системе социализма, размышлял о путях выхода из создавшейся ситуации.

Должен сказать, что Р. Хасбулатов весьма профессионально разбирался в этих вопросах. Для этого у него была солидная научная база. Он был автором и редактором более 20 книг, учебных пособий, среди которых монографии «Международные экономические отношения» и «Мировая экономика», многочисленных статей и других научных публикаций по социально-экономической и политической проблематике. С 1986 г. его работы издавали в ряде зарубежных стран, в том числе в Австрии, Финляндии, Норвегии, Японии, Индии, Италии. Так, в 1986 г. в Индии 100-тысячным тиражом вышла его публицистическая монография «Империализм и молодые нации». Перу Р. Хасбулатова принадлежали такие известные работы, как «Бюрократическое государство», «Россия: пора перемен», «Технология путча», «Власть. Размышления спикера», «Во имя человека» и др. Р. Хасбулатов – квалифицированный педагог и воспитатель. Он подготовил более 40 кандидатов и докторов наук.

Надо сказать, что специалистов-руководителей, хорошо знающих, что такое конкуренция, рыночная экономика, у нас в стране было очень мало. А те, кто был, пользовались трудами Р. Хасбулатова. В то время многие регионы, например Свердловская область, республики Прибалтики, а также Татария (где я работал заведующим социально-экономическим отделом обкома партии, а позже заместителем Председателя Совета министров – Председателем Госплана республики), занимались проблемами реформированияэкономических отношений региона. В частности, Татарстан был одним из первых, где разрабатывались вопросы перевода на самофинансирование. Немало из того, что предлагал профессор Р. Хасбулатов в своих работах, было нами использовано – прежде всего при разработке Положения и общих принципов перевода Татарской Республики в новый режим экономического хозяйствования^[421].

Научно-производственный и социальный потенциал Татарской АССР, высокая научная проработка вопроса перевода республики на самофинансирование позволили доказать в Совете Министров РСФСР возможность и необходимость проведения здесь эксперимента. Татарская АССР решением Правительства Российской Федерации одна из первых в Советском Союзе была переведена на новый режим экономического хозяйствования.

Позднее состоялась уже очная встреча с Р. Хасбулатовым. Это произошло на Первом Съезде народных депутатов РСФСР в 1990 г. Когда открылась первая сессия и Председателем Верховного Совета был избран Б. Ельцин, нужно было выбрать и его заместителей. В зале заседаний Съезда делегация Чечено-Ингушской Республики располагалась как раз за местами делегации Татарстана. После того как Б. Ельцин назвал фамилию Р. Хасбулатова, помню, ко мне подошли делегаты от других автономных республик, чтобы узнать о том, кто такой этот профессор. Я его знал, повторяю, только по печати, знал его работы, но все же дал позитивную характеристику: это грамотный, думающий специалист, обладающий редкими и важнейшими для руководителя парламента знаниями юриспруденции и экономики. Конечно, он как представитель национальной республики (что особенно импонировало Б. Ельцину) был достоин поста первого заместителя Председателя Верховного Совета. Избрание Р. Хасбулатова прошло на удивление быстро.

Вторая встреча с ним у меня состоялась буквально на следующий день, когда нужно было избрать председателя Комиссии по бюджету, планам, налогам и ценам Верховного Совета РСФСР.Р. Хасбулатов пригласил меня, чтобы познакомиться и, в случае благоприятного мнения, рекомендовать меня председателем этой комиссии. Имело значение то, что я как депутат Верховного Совета Татарской Республики в течение семи лет возглавлял такую же комиссию в Верховном Совете Татарстана. Выбирая из четырех претендентов и учитывая мой стаж в этой сфере в Совете Республики, Верховный Совет РСФСР подавляющим большинством проголосовал за мою кандидатуру. После этого мое общение и с Р. Хасбулатовым, и с Б. Ельциным стало практически каждодневным, так как речь шла об основных инструментах реформы – банках и банковской деятельности, о бюджете и налогах, о разработке нового бюджетного и налогового законодательства, вопросах ценообразования.

Р. Хасбулатов – человек очень работоспособный. Когда мы познакомились с ним и его семьей поближе, я не раз заставал его на рабочем месте – в Верховном Совете или на даче в Архангельском – в час-два ночи. Мало кто знает, что в период работы первым заместителем председателя, и потом, будучи Председателем Верховного Совета, он выпустил достаточно емкую, интересную монографию «Международные отношения». И все это он делал сам, не использовал, как это делают современные политики, литературных «негров». По отзывам специалистов, преподавателей вузов, эта книга и сегодня пользуется популярностью.

Зная международный опыт, Р. Хасбулатов много вникал в бюджетный, налоговый процессы и давал достаточно квалифицированные советы по законотворчеству в этих сферах.

Как глава парламента он не мог не критиковать то правительство, которое осуществляло политику разрушения России. Это отражало настроения масс и большинства народных депутатов РСФСР, но все равно требовало и мужества, и последовательности, и четкого следования научным принципам.

Очень часто при анализе того, что явилось причиной разрыва в начале теплых отношений между Б. Ельциным и Р. Хасбулатовым, отмечают не существенные моменты, а какие-то мелочи. Вот как пишет об этом, например, С. Филатов: «И началось ведь с мелочей – ему (Р. Хасбулатову. – Примеч. авт.) перестали сообщать время прилета и вылета Ельцина, у спикера отключили телефон прямой связи с президентом, заставляя соединяться через помощников и секретарей»^[422].

Это весьма примитивный подход к оценке взаимоотношений двух руководителей страны. У меня сложилось твердое убеждение – разногласия президента Б. Ельцина и руководителя парламента Р. Хасбулатова носили глубокий, сущностный характер. Слишком разные у них были подходы к целям политических и социально-экономических реформ в России и путям их реализации.

На первом этапе Р. Хасбулатов четко отделял курс правительства от президента. Хотя я, члены фракции «Коммунисты России», других левооппозици-онных фракций Верховного Совета РСФСР и Съезда народных депутатов понимали, что именно Б. Ельцин проводит линию, навязанную Международным валютным фондом и несущую страдания российскому народу. Однако Руслану Имрановичу не хотелось в это верить.

На него влиял ряд обстоятельств. Во-первых, на руководящую должность в Верховный Совет РСФСР он был предложен Б. Ельциным. Как и многие «демократы первой волны», Р. Хасбулатов до какого-то момента находился под обаянием этого политического деятеля, поддерживал его позицию, видя в ней возможность дальнейшего развития России, превращения ее в могучее государство. На последующих этапах, когда он как специалист в экономике и в области международных экономических отношений понял, что «реформы», по существу, направлены против страны, против ее суверенитета, он переосмыслил свою позицию.

Вот как сам Р. Хасбулатов, уже в дни сентябрьско-октябрьского государственного переворота 1993 г., сформулировал свое отношение к Б. Ельцину: «Вначале я был политически верен ему, поддерживал его, уважал его демократические заявления. Очень часто помогал ему выпутываться из дурацких ситуаций, дезавуируя его нелепые высказывания. Сейчас у меня нет в душе злобы и ненависти к нему, а только боль, горькое чувство. Ведь мы его сделали сами, создали его мнимый образ. Он «человек-неудача». Он тот, кто разрушил Ипатьевский дом, и этим все сказано. Два года его правления – сплошной позор России».

Во-вторых, Р. Хасбулатов вместе с Б. Ельциным прошел август 91-го – ГКЧП. И кто из них был ведущим в тот период, кто больше сохранил присутствие духа – Б. Ельцин или Р. Хасбулатов – знаю точно: ведь утром 19 августа 1991 г. Б. Ельцин был в полной прострации после поездки в Казахстан и радушного приема Н. Назарбаева, после которого пришлось даже отложить на некоторое время отлет из Казахстана в Москву. Столь же точно знаю, какую активность в те часы проявил Р. Хасбулатов. Известное обращение «К гражданам России» написано было рукой «верного Руслана», как его тогда называли. Б. Ельцин внес в это обращение лишь несущественные правки и подписал его. Приведу часть автографа этого документа.

На первых порах Р. Хасбулатов действительно надеялся отделить президента от его окружения, убедить его в неприемлемости для России пути, навязанного МВФ, в необходимости укрепления правительства людьми компетентными, профессиональными, знающими производство, реальный сектор экономики, а не доктринерами.

«Убедить президента» – в этом была наивность ученого, стоившая Р. Хасбулатову многого в его политической карьере. Вплоть до X (чрезвычайного) Съезда народных депутатов РФ многие депутаты откровенно не доверяли Р. Хасбулатову. Да и в народе многие считали, что между президентом и Р. Хасбулатовым роли распределены, каждый играет свою игру, и по-крупному Р. Хасбулатов всегда «виляет» в сторону Б. Ельцина, «сдавая» на каком-то этапе народных депутатов.

Вот, например, какую оценку дает Р. Хасбулатову бывший народный депутат РСФСР, член Президиума Верховного Совета РФ Р. Мухамадиев: «Хасбулатов служил Ельцину. В развале СССР, во многих других преступлениях большую роль сыграл именно Хасбулатов. И он помог Ельцину сделаться президентом. В первые два года работы он служил Борису Николаевичу, готовый вылезть из сорочки. Он забыл про национальные республики, которые выступали в его защиту. Подобно индюку, кидающемуся на красное, первым бросался на произносившего словосочетания "национальная республика", "суверенитет республики"»^[423].

Стоит вспомнить, что в январе – феврале 1992 г., в самом начале так называемых рыночных реформ, Р. Хасбулатов выступил с серьезной критикой политики правительства Е. Гайдара.

«Демократы» во всех СМИ в обоснование «правильности» российских реформ с пеной у рта утверждали, что Е. Гайдар следует рекомендациям лучших экономистов мира (Фридмана и К), формализованным в рекомендациях Международного валютного фонда, и только невежественные экономисты-коммунисты критикуют реформы Гайдара – Ельцина, поскольку не могут забыть марксистско-ленинскую политэкономию.

Р. Хасбулатов, напротив, утверждал, что при такой «реформе», какую осуществляет правительство по рецептам МВФ (так называемой «шоковой терапии», которая оказалась «экономическим шоком», но без «терапии»), наш народ скоро станет совершенно нищим.

Хорошо помню иронию, с которой Р. Хасбулатов отнесся к знаменитым словам и жестам Б. Ельцина о том, что к концу 1991 г. нас ожидает процветание: после того как цены возрастут в 3–3,5 раза, развернется конкуренция, будет достигнуто насыщение рынка товарами, цены пойдут на снижение… Правая рука Ельцина резко упала, и на лице появилось то мимическое выражение, которое затем многократно воспроизводилось при очередном предсказании Ельциным «позитивных достижений» реформ.

Прогноз Р. Хасбулатова тогда был иным. Цены, считал он, за год возрастут не менее чем в 300 раз (!), потому что при той политике, которую предложил Е. Гайдар, мы просто задушим производство, выпуск отечественных товаров станет сокращаться, цены будут резко расти, ибо создавать стимулы для товаропроизводителей не предполагалось. За счет взвинчивания цен на свою продукцию (при сокращении производства) они смогут получать большие прибыли. А чтобы трудящиеся не бастовали, не устраивали политических стачек, мы будем вынуждены повышать заработную плату – начнется инфляция, которая перерастет в гиперинфляцию. Об этом, повторяю, Р. Хасбулатов четко сказал еще в феврале 1992 г.

Здесь мне хотелось бы сделать небольшое отступление. Почти за год до этого вывода – в октябре 1991 г. – в Австрии состоялся международный семинар крупнейших экономистов мира, на котором рекомендации МВФ для стран Восточной Европы и России были подвергнуты жесточайшей критике. Было показано, что их цель – максимально выжать ресурсы из стран, финансируемых Всемирным банком, МБРР, МВФ, после чего наступает катастрофа. Но это уже, как говорится, «чужие проблемы». Полный английский текст итогового документа семинара – «Agenda 1991» и резюме на русском языке были разосланы многим членам Верховного Совета РСФСР. Другими словами, пагубность экономической «реформы» Гайдара – Ельцина понимали многие.

Прошел год, отданный «шоковой терапии». Все, о чем предупреждал Р. Хасбулатов, свершилось в еще худшем варианте. Вспоминается выступление Руслана Имрановича на праздновании 50-летия Сталинградской битвы в г. Волгограде 3 февраля 1993 г.: «…Прошедший 1992 г. войдет в политическую и экономическую историю как год огромного провала в провозглашенных реформах, год упущенных возможностей и безволия власти. Разве была объективная причина для того, чтобы производство мяса и молока в нашей недоедающей стране вдруг упало в прошлом году на 30–40, а спад промышленности превысил 20 %? Где логика, какие объективные причины для этого есть?»

Через несколько лет, как бы продолжая ту же мысль, Р. Хасбулатов напишет: «…Если бы избранные методы, средства и формы осуществляемых изменений были рациональными и продуманными, мы бы давно жили лучше, чем в 1990 г. И никто, не покривив душой, не может сегодня сказать, что не было альтернативных программ, идей, предложений. В Верховном Совете, у тех многочисленных ученых и специалистов, которые сотрудничали с нами, были хорошо разработанные программы, идеи, предложения, которые публиковались, одобрялись парламентами и передавались в правительство».

Главная наша беда, по мнению Р. Хасбулатова, заключалась в том, что движение по пути реформ возглавили не реформаторы-созидатели, а реформаторы-разрушители, в результате чего страна движется к какой-то экономике абсурда^[424].

Вновь вспоминается в этой связи вывод, сделанный Карлом Марксом в «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта» по поводу государственного переворота, совершенного президентом Франции Луи-Наполеоном Бонапартом 2 декабря 1851 г.: «Целый народ, полагавший, что он посредством революции ускорил свое поступательное движение, вдруг оказывается перенесенным назад, в умершую эпоху»^[425].

Р. Хасбулатов имел свое представление о выходе из возникшего в стране социально-экономического кризиса. Прежде всего, по его мнению, следовало бы «четко очертить цели реформы», фундаментальные основы того общества, которое мы хотели бы построить, осуществляя реформы. «Мы должны сделать союзниками реформ, – подчеркивал он, – все социальные слои: наших рабочих и интеллигенцию, воинов и молодежь, хозяйственных руководителей и селян, пенсионеров и предпринимателей, все политические силы, профессиональные союзы».

Вот здесь (как и в других высказываниях Р. Хасбулатова) – ответ тем, кто в трагедии 93-го увидел лишь столкновение двух сильных, властных лидеров – Президента и Председателя Верховного Совета Российской Федерации^[426]. По существу, уже тогда наметились два альтернативных варианта социально-экономического реформирования страны. Каждый из вариантов имел своих политических сторонников, пришедших в непримиримое столкновение. Общество раскололось на два лагеря именно по этому коренному вопросу.

Конфликт «Ельцин – Хасбулатов» – явление далеко не межличностного порядка. За ним – процесс зарождения, оформления и бескомпромиссного столкновения двух направлений реформирования страны на постперестроечных основах движения к гражданскому обществу, рынку, экономическому и политическому плюрализму в целом.

Только такой человек, как С. Филатов, оценивая эволюцию Р. Хасбулатова, мог сделать вывод, будто бы Ю. Воронин, «работая один на один с Хасбулатовым, оказал на того решающее влияние, чтобы тот стал ярым противником реформ в 1992–1993 годах»^[427]. С. Филатову с его весьма узким мышлением, пропитанному ненавистью к КПСС, КГБ, да и всему советскому в целом, было сложно понять, что член-корреспондент Российской академии наук Р. Хасбулатов, специализирующийся на проблемах мировой экономики, во многих вопросах теоретически был выше меня и сам понимал ущербность «гайдаризации» экономических процессов в стране.

Наступил 1992 г. Разгорелась новая схватка парламента с исполнительной властью, связанная с судьбой экономических реформ. И вновь Р. Хасбулатов, как и большинство народных депутатов РФ, потребовал корректировки реформ. Этого не было сделано. На Шестом Съезде народных депутатов РФ Е. Гайдара не поддержали и не рекомендовали премьер-министром правительства страны за то, что он не просто провалил реформу, а завалил всю экономическую политику. В то время Р. Хасбулатов не раз заявлял, что президенту следовало признать свою ошибку в ставке на Е. Гайдара и его «монетаристский курс». А признав это – принять рекомендации научной общественности и экономистов парламента, начать следовать тем объективным экономическим законам, которые обеспечили бы нормальное осуществление экономической реформы.

Мне до сих пор памятна одна беседа с Руслан Имрановичем. Оценивая то, что случилось в январе 1992 г., когда миллионы людей одним махом были лишены многолетних накоплений, Р. Хасбулатов назвал это верхом экономического цинизма. Ведь в то время было реквизировано 300 млрд р. (по курсу того времени более 100 млрд долл.). Они пошли не на реформы, а оказались в руках узкого круга лиц, из которых мгновенно выросли банкиры, новоявленные нувориши – так называемые «новые русские».

Помню, Р. Хасбулатов с горечью сказал: «Самое страшное, Юрий Михайлович, то, что наши новые «реформаторы» заложили новую тенденцию в развитии российского государства – экономический цинизм». Очень емкое определение, характеризующее одну из сторон политической экономии ельцинизма.

Этот государственный экономический цинизм периодически потрясает страну. Достаточно вспомнить «черный четверг» 1995 г., или дефолт августа 1998 г., или Величайшую российскую депрессию и кризис-2008.

Для того чтобы оправдать свои провалы в сфере экономики, «команда» президента Б. Ельцина переводила проблему в плоскость политических конфликтов, провоцировала противостояние парламента (Верховного Совета РФ) и президента. После нескольких всплесков этого противостояния – из-за референдума в апреле 1993 г., в связи с работой над проектом новой Конституции

РФ, досрочными выборами президента и народных депутатов РФ, – дело закончилось антиконституционным переворотом и разгромом законно избранного парламента страны – Верховного Совета РФ и Съезда народных депутатов, а затем и всех Советов на местах.

На этой стадии политической борьбы, к чести Р. Хасбулатова, он пошел до конца, проявил принципиальность и последовательность и, проиграв схватку, оказался в Лефортове вместе с другими защитниками Конституции и парламента.

Были ли в то время альтернативные варианты развития экономической ситуации в стране? Да, были. Как писал Р. Хасбулатов, были программы, разработанные на высоком научном уровне, идеи, предложения, которые публиковались, одобрялись парламентом и передавались в правительство. Однако правительство не прислушивалось к мнению отечественной научной школы. Напротив, как грибы после дождя возникали сомнительные «институты рынка», переходного периода и т. п., получавшие щедрое правительственное содержание. Заправляли ими зарубежные специалисты, на оплату которых шли немалые деньги из тех многомиллиардных займов, которые превратились впоследствии в Государственный внешний долг страны.

Чтобы не быть голословным, приведу пример. В июле 1993 г. была завершена трехмесячная работа «круглого стола», в котором участвовали Верховный Совет РФ, правительство, Российская академия наук, представители партий и общественных движений, бизнеса. Его сопредседателями были я как первый заместитель Председателя Верховного Совета РФ и первый заместитель Председателя Правительства РФ О. Лобов. «Круглый стол» выработал «Программу экономической реформы» и «Декларацию общенационального экономического согласия», которые должны были стать фундаментальной основой проведения экономической реформы в стране. События сентября – октября 1993 г. положили конец этому процессу^[428]. Эпоха циничной экономики ельцинизма продолжилась и приобрела новые масштабы.

Мы с Русланом Имрановичем тесно общались и вне служебных кабинетов. Моя жена Инна Ефимовна и я достаточно близко сошлись с его интеллигентной, трудолюбивой семьей. Жена Р. Хасбулатова Раиса Хасановна закончила Финансово-экономический институт в Москве и более 15 лет работала экономистом на различных предприятиях столицы. После избрания Р. Хасбулатова первым заместителем Председателя Верховного Совета она полностью посвятила себя семье, дому.

Вызывало уважение то достоинство, с которым Раиса Хасановна выдерживала злые, а порой и лживые публикации в адрес Р. Хасбулатова. Особенно этим отличалась газета «Московский комсомолец», в которой не было, пожалуй, ни одного номера без нападок на Руслана Имрановича.

Лишь один раз на моей памяти Раиса Хасановна пришла в отчаяние, когда опять же «МК» напечатал грязную статейку про ее сына. Все от начала до конца в этой публикации было высосано из пальца, ложь даже не была прикрыта полуправдой. Сын Р. Хасбулатова Марик в то время был студентом экономического факультета Плехановского института. Дочь Сима училась в медицинском институте. Привлекала скромность этих молодых людей.

Р. Хасбулатов по натуре очень общительный человек. Как истый уроженец Кавказа, любит семейные застолья. Однако даже в самом узком кругу не употребляет не только водку, но и сухое вино. Поэтому тот случай, который пыталась раздуть тогдашний депутат Верховного Совета Бэлла Денисенко, когда с ее слов журналисты писали, будто она ворвалась в кабинет Р. Хасбулатова и тот вроде бы показался ей пьяным до невменяемости, – клевета. Навет Б. Денисенко подхватил депутат С. Юшенков, заявивший, что почувствовал в кабинете Р. Хасбулатова запах не только водки, но даже и наркотиков!

Прежде всего должен сказать, что в кабинет Бэлла не врывалась. Не было такого. Я это очень хорошо знаю. В тот момент, которому приписывают этот эпизод, заседание Верховного Совета вел я. Возник какой-то весьма щепетильный вопрос, заставивший Руслана Имрановича покинуть кабинет и подсесть ко мне в президиуме зала заседаний. Я предложил, чтобы дальше повел заседание он, но Хасбулатов отказался. У него тогда действительно был плохой вид из-за переутомления. К тому же в тот день у него была трехчасовая пресс-конференция. Только явному недоброжелателю могло показаться, что он находится в нетрезвом состоянии. Но я заявляю, что после окончания заседания Верховного Совета мы зашли в кабинет Хасбулатова – я, Аслаханов и Сыроватко. Р. Хасбулатов был совершенно трезв, но испытывал сильное недомогание.

Как Председатель Верховного Совета Р. Хасбулатов был весьма восприимчив ко всему новому. Если на первом этапе он не обладал достаточными навыками управления, то восполнял этот пробел, советуясь практически по всем вопросам со своими заместителями. Раз в неделю, утром в понедельник, мы собирались у него, обсуждали планы работы на неделю, в том числе индивидуальные планы каждого из нас. И на заседаниях Верховного Совета и Президиума дело было поставлено строго. Когда шла сессия, все заместители, как и положено, были на месте.

Мне достоверно известно, что ко многим действиям и поступкам Р. Хасбулатова весьма скептически относился тогдашний председатель Конституционного суда В. Зорькин (вновь избранный на этот пост в феврале 2003 г.). Валерий Дмитриевич делал все, чтобы председатель парламента не вышел за пределы конституционного поля. Руслан Имранович всегда прислушивался к его мнению.