Kitobni o'qish: «Поцелуй для попаданки», sahifa 4
– Вот это еще интереснее, – отозвалась девушка. – Всем известно, как сильно они друг друга ненавидят. Эшфорт и Орэйо!
– Так.
– Они даже в одном помещении находиться не могли.
– Ага.
«Ну, давай же! Говори!»
– И знаешь, где сейчас Катриэль Орэйо?
«Судя по всему, не в тюрьме».
– Гуляет по Оркраму в компании с даном Эшфортом! – торжественно закончила Брианна.
«Что такое этот Оркрам, разберусь потом!»
– Не может быть, – отозвалась я, выдавая ту реакцию, которую от меня сейчас ждали.
– Я сама не поверила, когда услышала. Но это правда! Многие видели, как Эшфорт зашел за ней и они вместе отправились в город! Вдвоем!
– Удивительно.
– Не то слово. Кроме того, ходят слухи, что она какая-то странная с самого утра. Здороваться начала, даже извинилась пару раз.
– Алари?
– Да! – воскликнула Бри.
– Странно всё это. А что Нэнна?
– А что Нэнна? – не поняла девушка.
– Она что говорит?
– Что съела пару конфет, которые были подарены Катриэль Орэйо. Кстати, сама элва утверждает, что её тоже пытались убить. Но в это мало кто верит.
– Думаешь, она пытается выставить себя жертвой, чтобы снять с себя подозрения? – догадалась я.
– Вполне возможно. Катриэль умная и хитрая. Она на многое способна. Может, поэтому дан Эшфорт рядом, пытается понять, что именно алари задумала.
– Наверное.
– В любом случае, если за дело взялся Эшфорт, он точно узнает правду. Его элвы точно не подкупят. Правда, ходят слухи, что сюда завтра явится фокр… Ой!
Я все-таки подавилась.
Громко раскашлялась, пытаясь сделать вдох, и еще больше перекрыла доступ кислороду.
– Сейчас, подожди!
Брианна вскочила, нажала какую-то точку у меня на шее. Тело скрючилось от судороги и болезненного спазма, а потом комок сам собой выскочил, давая мне возможность вздохнуть.
– Спасибо! – прохрипела я, прижимая руку к груди и часто дыша.
– Осторожнее.
– Буду стараться.
Я отложила ложку и сделала глоток чая, который неприятно царапнул по раздраженному горлу.
– Ты знакома с Витторном? – с любопытством спросила она, возвращаясь на своё место.
– Встречались как-то.
– Говорят, он лучшая ищейка императора, – мечтательно вздохнула девушка. – И красивый.
– Угу.
Короткие черные волосы, длинная рваная челка.
И глаза светло-голубые, с желтым ободком, заглядывающие в самую душу и выворачивающие её наизнанку.
– Так что будь уверена, он точно найдет виновного.
«Главное, чтобы он не догадался, что Агнелика мертва, а в её теле я. Если кто и мог сдать меня на опыты, то это только он. Джейд Витторн!»
– Спасибо тебе за компанию, Брианна, – произнесла я, откидываясь на подушки.
– Ты так мало поела. А как будешь силы восстанавливать? – со вздохом заметила она, беря у меня поднос.
– Как-нибудь справлюсь.
– Тебе что-нибудь принести?
– Да. – Я замешкалась на мгновение, чувствуя, как вновь начала зудеть кожа на кончиках пальцев. – Принеси… бумагу и карандаши.
– Бумагу и карандаши? Зачем?
– Что-то захотелось, – уклончиво ответила ей.
– Хорошо.
Бри пожала плечами и отправилась к выходу.
– Сейчас принесу.
И ведь выполнила своё обещание.
Не прошло и десяти минут, как девушка вернулась с блокнотом и карандашами.
– Держи.
– Спасибо, – улыбнулась я, с трудом сдерживаясь, чтобы не вырвать у неё всё из рук и не начать рисовать.
Таким сильным было это желание.
– Знаешь, а ты изменилась, – вдруг заметила Брианна, не спеша уходить.
– Изменилась?
«Без паники! У неё нет доказательств!»
– Ты раньше была… немного другой. Глупости, наверное, – натянуто рассмеялась она. – Может, мы просто никогда так близко не общались. Ты всегда была занята, торопилась куда-то.
– Наверное.
– Отдыхай, не буду мешать.
Бри бросила на меня последний взгляд и ушла, мягко прикрыв за собой дверь.
А я открыла блокнот, достала один из карандашей, глубоко вздохнула и отпустила желание на волю…
Это было похоже на прыжок в воду с огромной высоты. Задержать дыхание и нырнуть с головой. Именно так я себя и ощущала.
Вдохнула и пропала.
Меня будто отключило от мира. Исчезли все звуки, померкли цвета и краски. Вся моя жизнь исчезла, сосредоточившись на листике бумаги.
Не было вопросов о том, что рисовать или как. Пальцы все решили сами. И черный карандаш сам заскользил по бумаге, создавая неповторимый рисунок.
Четкие, немного рваные штрихи сменялись плавными линиями. Которые были то длинными, то короткими, яркими или едва заметными.
Рисунок становился более объемным, четким и узнаваемым.
Штормовой утес, возвышающийся над серым морем, которое ревело и бушевало, огромными волнами билось о скалы, не в силах их проглотить.
Черные тучи с грозовыми всполохами.
А посредине между двумя бушующими стихиями хрупкая девичья фигура.
Агнелика.
Это она стояла на утесе, поднимая руки вверх.
Ветер, завывая, бил в лицо, растрепал волосы. Платье от дождя промокло, и длинный подол прилип к ногам. Но девушка словно ничего не замечала. B её руках горело пламя!
А потом это наваждение вдруг закончилось.
Вздрогнув, я опустила руку с карандашом и закрыла глаза, вслушиваясь в собственное какое-то странное и пугающее дыхание. Словно стометровку на время бежала.
Дрожащими пальцами коснулась лба, чувствуя влагу.
«Вспотела? Рисуя?»
Почему-то страшно было открыть глаза и посмотреть, что же у меня вышло. А ведь я представляла, что рисовала, но всё равно тревога не отпускала. Будто сердцем чуяла: взгляну – и всё изменится.
– Это просто рисунок… просто рисунок… – прошептала я, пытаясь успокоить себя и настроить на неизбежное.
Глубокий вздох и…
Я действительно нарисовала картинку из моего сна.
Ночь, гроза, штормовой утес и фигурка Агнелики с пламенем в руке.
Но странно было другое. Чем больше я вглядывалась в рисунок, чем сильнее всматривалась в детали, тем тревожнее становилось.
Он словно оживал. Волны медленно двигались, взлетая на скалы и оставляя после себя грязные разводы и пену. Вдалеке бушевала гроза и ветер нагонял тучи, которые клубились, принося с собой запах дождя.
Да и девичья фигура вдруг перестала быть статичной. Я видела, как шевелились волосы на её голове, как разлеталось платье и как ярко горело пламя в руках.
Судорожно вздохнув, я захлопнула блокнот и прижалась ладонями к обложке, словно боясь, что из него что-то выскочит.
– Это просто усталость. Такое бывает от перенапряжения и нервного потрясения. А у меня и того, и другого в избытке. Картинки не могут оживать! Никак! Тем более нарисованные мной.
Я осторожно убрала ладони и приоткрыла обложку, вновь всматриваясь в рисунок.
Одна, две, три секунды – и вновь поплыли тучи на небе.
– Чёрт!
Я снова закрыла блокнот и бросила его на край кровати.
– Это безумие какое-то!
В этот момент раздался стук в дверь.
– Агнелика, можно?
Эшфорт.
Синеглазый громила не дождался разрешения и вошел в палату.
– Не спишь?
– Еще нет, – натянуто улыбнулась я, бросив косой взгляд на блокнот.
– Как самочувствие?
– Спасибо, хорошо. Уже сама хожу. Аппетит хороший.
– Ясно.
Мужчина подошел к окну, выглянул и снова повернулся ко мне.
«Странно он как-то себя ведет. Подозрительно».
– Ты не знаешь, почему Нэнна пришла к тебе? – спросил наконец Эшфорт, озвучив истинные причины своего появления.
А в глубине синих глаз ни капли тепла и сочувствия. И взгляд такой, что по позвоночнику холодок пробежал, а в голове будто сигнальная лампочка зажглась со словом: «Опасность!»
Нет, такому точно врать не стоило. Значит, придется юлить и выкручиваться.
– Для меня это стало таким же шоком, как и для остальных.
– И ты не знаешь, зачем она приходила.
«А вот здесь не соврать не получится. Значит, надо хитрить. Переходим к плану Б».
– Вы думаете, это я её отравила? – потрясенно прошептала я, размышляя о том, как бы для пущего эффекта еще и слезы выбить.
Но мужчину сложно было растрогать или смутить.
Наоборот, на мой вопрос он ответил не менее резко:
– А это сделала ты?
«Упс! План Б как-то не очень помогает!»
– Вы шутите надо мной? Я же сама едва не погибла. Лишь чудом осталась жива, а вы подозреваете меня в том, что я пыталась отравить другого. Интересно, как и когда? Если вот уже больше суток лежу здесь под неусыпным контролем.
– Нэнна что-нибудь говорила?
Я кивнула и нахмурилась, словно пытаясь вспомнить слова.
Конечно же, я всё помнила, но видимость создать надо было.
– Знаете, очень сложно было разобрать, что именно она говорит. Речь у неё была путаная, да и сама Нэнна с трудом стояла на ногах. Но могу точно сказать, что алари Орэйо она не вспоминала!
Это я очень удачно вспомнила про эту Катриэль. Потому что Эшфорт впервые за эти несколько минут проявил эмоции. Я не успела отследить, какие именно, но упоминание этой элвы точно на него подействовало.
Надо закреплять результат и окончательно переводить разговор подальше от опасной темы.
– Так это она пыталась меня убить?
– Я пока ничего не могу утверждать. Доказательств виновности алари Орэйо у меня нет, – ушел он от ответа и сам первым отвернулся, пряча взгляд.
– Но вы защитите меня, – продолжала напирать я.
– Сделаю всё, что будет в моих силах. И еще, завтра утром сюда прибудет Джейд Витторн. Думаю, он и возьмет на себя все вопросы твоей безопасности.
И откуда, интересно, ощущение, что от этого самого Витторна меня и надо будет защищать?!
– Хорошо, спасибо.
Я аккуратно зевнула, прикрыв рот ладошкой.
– Наверное, мне лучше лечь спать. Завтра предстоит насыщенный день.
– Отдыхай, – кивнул Эшфорт, направляясь к двери.
А я смогла тихонько вздохнуть.
К рисованию я больше не вернулась. Наоборот, убрала блокнот в тумбочку и постаралась забыть о своих галлюцинациях.
«Вот высплюсь завтра, отдохну, и картинка перестанет двигаться», – убеждала я себя, готовясь ко сну.
Но прежде, чем лечь в кровать, отправилась в ванную комнату.
Надо было привести себя в порядок. Принять душ и смыть с себя всё. В шкафчике на одной из полок нашлись полотенца и новая сорочка. В другом ящике шампунь и ароматное мыло.
Душевая кабинка была самая обычная, с прозрачными стенками и белым поддоном. Впереди кран с одной ручкой, который я осторожно повернула.
Вода потекла тоненькой струйкой прямо из потолка. Теплая. Не холодная и не горячая. Как раз то, что надо.
Раздевшись, я быстро забралась внутрь, подставляя лицо теплым струйкам воды.
Искупавшись, насухо вытерлась и только тогда легла спать.
На этот раз обошлось без снов.
Мне было так хорошо и легко, что ощущение странной опасности и тревоги стало полной неожиданностью.
Я почувствовала чужое присутствие даже сквозь сон. И не просто присутствие… злость, отчаянье и странную боль, природу которой понять не смогла, но сразу же проснулась.
Еще не рассвело.
В палате царил полумрак и было тихо.
Но страх никуда не делся.
– Кто здесь? – хриплым ото сна голосом спросила я, тщательно всматриваясь в темноту и пытаясь хоть что-то разглядеть.
Он появился будто из ниоткуда. Раз – и шагнул вперед, заставив сердце ухнуть вниз.
Темная тень моего личного ожившего кошмара с голубыми глазами и золотистым ободком вокруг зрачка.
– Здравствуй, Агнелика.
Передо мной стоял Джейд Витторн.
И то, как он смотрел на меня, не предвещало ничего хорошего.
Глава пятая
Что делать, когда твой кошмар оживает?
Правильно, не поддаваться панике! А, наоборот, вызвать панику у ожившего кошмара.
– Я буду кричать! – выдала я первое, что пришло в голову.
Да, признаюсь, глупое заявление. Но ничего придумать не смогла, а отвечать что-то надо было.
Ведь, насколько я помню, в фильмах именно это говорили девушки, оказавшись лицом к лицу с опасностью.
А то, что сейчас я была в опасности, поняла сразу. Разве можно ждать что-то хорошее, когда просыпаешься под утро и видишь у своей кровати враждебно настроенного мужчину? Тут кто угодно вопить начнет. А я просто озвучила угрозу.
Как-то совершенно неожиданно эффект от моих слов был потрясающий.
По крайней мере, ночной гость опешил, смешно вытаращив глаза.
Витторн явно ожидал от меня чего-то другого. Может, язвительного ответа, высокомерного смешка или угроз. Но вот такого заявления точно не предвидел.
– Что сделаешь? – переспросил мужчина, сразу растеряв грозный вид и всю самонадеянность.
– Буду кричать, – повторила я уже не так уверенно и добавила: – Громко.
– Зачем?
Хороший вопрос. Если бы я еще знала на него ответ.
Вместо этого я сильнее натянула одеяло, спрятавшись практически по самую шею, и резко спросила, стараясь всем своим видом показать, что совершенно его не боюсь:
– Что вам от меня надо?
– С каких это пор мы с тобой на «вы», Агнелика? – ядовито улыбнулся Витторн, отчего черты его лица слегка исказились.
Но при всем этом не могу не признать, что он продолжал оставаться очень привлекательным интересным мужчиной. Конечно, в сумраке с одной-единственной лампой в углу сложно что-то рассмотреть, но я как-то углядела.
«Агния, о чем ты вообще думаешь?!» – мысленно одернула я себя, стараясь сосредоточиться на вопросе.
– А почему мы с вами должны быть на «ты»? – осторожно спросила у него.
Сама тем временем размышляла о том, стоит ли начать кричать и звать на помощь, или уже поздно.
То, что этот мужчина явился в мою палату до рассвета, пока все спят, могло означать лишь одно – неприятности. Большие неприятности.
Потому что иной причины стоять Витторну у моей постели я не видела.
– Ну после того, как ты меня прокляла, было бы странно, если бы мы соблюдали вежливость и играли роли совершенно чужих людей, – съязвил он.
Витторн явно пришел в себя и теперь наслаждался моим замешательством, пристально наблюдая.
Так обычно хищник смотрит на свою жертву. Как она, глупая, мечется из стороны в сторону, пытаясь найти выход, и снова и снова попадает ему в лапы.
Прокляла…
Перед глазами вновь появился тот подвал, каменные своды, странные надписи на полу и кровь, стекающая по пальцам.
Я неосознанно провела пальцами по левой ладони, ощущая неровный шрам на коже, который остался после той ночи.
Почему-то я не удивилась такому заявлению. Честно говоря, нечто подобное и подозревала.
Агнелика его прокляла. Но за что? И как?
– Пришел отомстить? – тихо спросила я, подтягивая колени к себе и обнимая их.
В голове крутились возможные варианты развития событий.
«Может, это Витторн пытался её убить с помощью яда? Не сам лично, а через кого-нибудь. Дал денег, вручил яд и отправил в академию мстить за разрушенную жизнь. А теперь, когда не вышло, решил закончить начатое?»
Кричать я передумала, как и звать на помощь. Это выглядело бы глупо.
«Надо было всё-таки обсудить с феей один вариант развития событий. Вот если вдруг меня убьют, она вернет мою душу назад, в родной мир, и любимое тело или как?»
– Если бы это помогло, то я бы давно собственноручно свернул твою шейку, – оскалился мужчина, поворачиваясь к окну и убирая руки в карманы брюк.
В сумраке мне удалось заметить странную скованность движений и напряженность широких плеч.
Ему явно было неуютно здесь.
– Но так уж случилось, что именно мне предстоит расследовать покушение на тебя, – закончил он.
– Конечно, – понимающе хмыкнула я и не удержалась от издевки: – И никого не смущает, что ты наименее заинтересованное в моём спасении лицо?
Мужчина обернулся, бросив на меня странный взгляд.
– Ты это о чем? Я как раз самое заинтересованное лицо, княжна, – сдержанно произнес он. – Если ты умрешь, то проклятие точно не снять.
Я едва не присвистнула.
«Вот же Агнелика! Вот хитрая бестия! Как себя обезопасила! Понятно, почему Витторн не прибил её тогда!»
– Ну да, – пробормотала я, пытаясь хоть как-то скрыть неловкость и замаскировать свою ошибку.
Не получилось.
Мужчина вновь повернулся ко мне, пристально изучая.
Мурашки встали на изготовку. Готовые вот-вот начать марш по телу.
– В тебе что-то изменилось, – наконец медленно произнёс он.
– Меня хотели убить, – отозвалась я, нервно убирая прядь за ушко и отводя взгляд. – Это всех меняет.
Но Витторн будто меня не слушал, делая еще один шаг вперед.
И в сумраке его глаза будто засияли, как у самого настоящего хищника.
– Твой запах… он стал другим, – странным, каким-то вибрирующим голосом произнёс мужчина.
«Упс! Только этого не хватало!»
Мурашки давно стартовали в гоночном забеге под предупреждающие алые всполохи сигнальной лампочки с надписью: «ОПАСНО!»
– Знаешь, это совершенно невежливо – говорить девушке, что она плохо пахнет, – пробормотала я, откидывая в сторону одеяло и вскакивая на ноги.
Сил сидеть больше не было. Тем более сейчас, когда расстояние между нами так быстро уменьшалось.
Не знаю, аура это или еще что-то, но мужчина довлел надо мной, заставляя нервничать. А если я буду нервничать, то стану совершать ошибки. Этого допускать было нельзя.
Во время сна сорочка сбилась, обнажая колени. Я почти сразу их прикрыла, когда вставала, но мужчина всё равно успел заметить. А я успела отследить его реакцию.
Боль. Злость. Какое-то сумасшедшее отчаянье.
Витторн с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы и снова резко отвернулся к окну, словно я только что сделала ему очень и очень больно.
Спина окаменела, а плечи напряглись. Да и сам мужчина весь как-то подобрался, словно готовясь к удару.
«Какая интересная реакция! И опасная! Словно он с трудом сдерживается…»
А еще, к своему стыду, я неожиданно захотела подойти к нему, коснуться плеч и пожалеть, что ли…
Знаю, жалость иногда плохо воспринимается (по себе сужу), но мне страшно хотелось его утешить. И именно это неожиданное желание вызвало испуг.
– Думаю, тебе лучше уйти! – нервно произнесла я, поправляя спутанные после сна волосы.
– Я не сказал, что ты плохо пахнешь. Я сказал: по-другому, – отозвался Витторн.
Его голос почти вернулся к нормальному, как и цвет глаз.
Но чувство опасности никуда не делось.
«Почему любое моё слово еще сильнее ухудшает ситуацию?!»
– Ты ошибся, – уверенно произнесла я.
– Неужели?
– Ты просто забыл, вот и всё.
Витторн обернулся очень и очень медленно.
– Забыл? – переспросил мужчина и странно хмыкнул. – Ты сделала всё, чтобы я никогда не смог тебя забыть, Агнелика. Даже если бы захотел, не смог! Ты привязала меня к себе, навеки лишив воли и возможности освободиться!
Воспоминания полностью соответствовали своей хозяйке – такие же вредные. Они словно сидели и ждали самого худшего момента, чтобы появиться. И только он настал, этот самый момент, бац – и готово.
Я вспомнила!
Агнелика спешила.
Бесшумно ступая по каменной лестнице, ведущей вниз, она периодически останавливалась, оглядываясь и прислушиваясь. Не идет ли кто следом?
Вдруг кто-то проследил за ней, догадался?
Но нет… Они все были слепы и глухи.
Так и не поняли, на что она решилась.
Тишина.
Простояв еще пару секунд, девушка продолжила путь, касаясь ладонью шершавой поверхности древних каменных стен.
Осознавала ли Агнелика то, что собиралась сделать? Осознавала! Еще как!
Сомневалась ли в правильности своего решения? Нет. Ни на секунду не усомнилась. Наоборот, чем больше думала, тем сильнее горела внутри жажда мщения!
«Он должен заплатить!»
Шаг и еще шаг вперед. Все глубже в недра темных подвалов.
Путь ее освещал лишь крохотный огонек, который тускло горел на ладони.
Лестница неожиданно кончилась, переходя в узкий коридор с низкими сводами.
Агнелика лишь на секунду замерла, стоя на последней ступеньке, а потом решительно шагнула вперед.
Прямо по коридору, потом налево, два раза направо и снова налево. Пока не оказалась в небольшом круглом зале, в самом сосредоточении древней силы.
В их мире не верили в богов. Нет, были отсталые и крохотные государства на Западе, которые проповедовали единобожие, поклоняясь сильнейшему, но таких было очень и очень мало.
Сила – вот что имело значение!
Магическая сила, которая могла дарить величайшие возможности или, наоборот, оставить лишь крохи!
И именно к ней Агнелика собиралась воззвать сейчас.
Выйдя на середину комнаты, девушка взмахнула рукой. И огонек с её ладони соскочил, пронесся по контуру зала, зажигая свечи, что стояли здесь по кругу не одну сотню лет.
Мгновение – и сумрак рассеялся, озарив подвал оранжево-желтым теплом пламени трех десятков свечей.
Агнелика довольно улыбнулась и глубоко вздохнула.
«Сила. Как же много её здесь. Аж волосы встают дыбом, а по коже бегут мурашки. Какое невероятное чувство могущества и власти!»
Она всегда знала, что особенная.
Первая за много поколений северян, обладающая разрушительной огненной магией. И не просто магией, а высшего порядка. В её силах вызвать огонь такой мощи, что он мог уничтожить все вокруг в радиусе нескольких километров. Именно она могла творить чудеса, о которых многие даже мечтать не могли.
Она, Агнелика, самая сильная, красивая и невероятная…
«А он… он посмел выбрать другую…»
Губы девушки скривились от злой усмешки, когда она открыла глаза и достала нож, которым быстро и яростно принялась чертить знаки и символы на земляном полу.
Агнелика не остановилась ни на мгновение, пока работа не была завершена. Лишь вывела последний символ и тут же резанула по ладони, запечатывая кровью древний магический ритуал.
– Теперь посмотрим, кто кого, Джейд Витторн!
Каждый символ, каждый знак горел ярким пламенем. И чем сильнее он пылал, тем шире становилась улыбка на её лице.
– Ты мой! Навеки! Только мой!
Я задыхалась.
Пойманной птицей билась в чужих руках и с трудом могла дышать.
Картинка прошлого всё еще стояла перед глазами, а в ушах звучал жуткий смех.
Она его приворожила!
Господи боже мой! Агнелика его приворожила, навеки привязав к себе!
И зачем? Ради чего?
Особой любви и страсти я не почувствовала в её воспоминаниях. Такое ощущение, что девушка вообще не была способна на любовь. Лишь злость и холодный расчет. У неё словно отняли любимую игрушку, которую девушка стремилась вернуть любыми способами. Даже такими жуткими.
– Агнелика! Эй! Да что с тобой?! – раздался приглушенный голос Витторна.
Оказывается, воспоминания тяжело дались для моего тела. Я просто свалилась.
Судя по боли в голове и боку – упала я прямо на пол.
Для Витторна это, наверное, была большая неожиданность. Стояла, говорила, а потом ни с того ни с сего закатила глаза и брякнулась на пол.
Но мужчина быстро сориентировался, уложил меня на кровать и теперь нависал сверху, пытаясь привести в чувство.
– Агнелика? – снова хрипло повторил он, осторожно проведя пальцами по моему лицу, от подбородка до виска. – Анг…
Я замерла от этого прерывистого шепота, от его прикосновения, такого сдержанного, почти невесомого.
Понял ли Витторн, что я очнулась? Или решил воспользоваться моим состоянием, чтобы хоть на чуть-чуть отпустить контроль, который был с ним столько времени?
Я вновь вспомнила о подлом проступке той, в чье тело меня посадили. Агнелика сама всё разрушила, и пути назад нет.
Открыв глаза, с трудом сфокусировалась на его лице, изучая каждую черточку, каждую родинку и морщинку.
– Ты в порядке? – сдержанно спросил мужчина, отодвигаясь.
Будто не было этой мимолетной ласки и хриплого шепота. Мы снова были врагами.
Слова сорвались с губ сами собой:
– Прости!
Витторн дернулся так, словно я его ударила.
Отшатнулся, сжимая кулаки и смотря так, что я съежилась, проклинаю свою болтливость и жалостливость.
– Что ты сказала? – процедил он едва слышно.
Сделать вид, что пошутила? Или вообще проигнорировать вопрос? Пусть думает, что ему послышалось.
Да, я могла всё это сделать. Но не стала.
То, что натворила Агнелика, – подло и ужасно. Даже представить сложно, что бы чувствовала я, если бы кто-нибудь сделал со мной такое!
И раз уж так вышло, что я теперь она, то надо исправлять все то, что натворила эта девица.
– Я извинилась, – произнесла, принимая вертикальное положение.
– Извинилась?
И не понять, чего больше: удивления, недоверия или злости.
– То, что я сделала, – подло и низко. Знаю, мои извинения ничего не изменят, но мне правда очень жаль. Если бы я могла как-то это исправить…
Витторн не дал мне договорить.
Вдруг шагнул навстречу и быстро и резко спросил:
– Кто ты такая?
Вопрос был таким неожиданным, что я даже растерялась. И именно поэтому не смогла сохранить лицо. Да и голос подвел, став слишком высоким, немного истеричным:
– Что? – нервно спросила я.
– Кто ты такая? – снова требовательно спросил мужчина, пристально изучая меня своими странными серо-желтыми глазами, которые вновь засияли на его лице.
– Что значит кто я такая?! – насмешливо отозвалась я, поднимаясь на ноги и обходя мужчину.
Что угодно, лишь бы спрятаться от этого пронизывающего до костей взгляда.
Перспектива отправиться на опыты или в застенки местных органов правопорядка становилась все более и более отчетливой.
– Ты не Агнeлика!
«Ну вот! И суток не прошло, как меня уже рассекретили! И все почему? Я решила сыграть в благородство и извинилась за то, чего не делала!»
– Витторн, ты, часом, головой не стукнулся? – насмешливо спросила у него. – Кто же я, по-твоему, если не княжна северных земель Агнелика? Дочь бьёрна Кларса Райдена и Аури, младшая сестра Теренса и Фагота.
«Надо сыпать именами из прошлого Агнелики. И чем больше, тем лучше!»
– Хороший вопрос.
«Похоже, пришла пора включать стерву!»
– Так и знала, что ты не примешь мои самые искренние извинения и вновь выставишь виноватой во всем.
Но сбить мужчину со следа было сложно. Витторн никак не отреагировал на мои слова, продолжая копать.
– Странные заявления… новый запах… – продолжал он. – Кто же ты?
Фокр (вроде именно так его называли) кружил вокруг меня, словно хищник, пытаясь разобраться в происходящем и разгадать загадку, появившуюся перед ним.
– Это больница! – нервно ответила я, поворачиваясь к мужчине. – Тут все пропахло лекарствами и травами. И я в том числе. Или, может… может, у тебя нюх сбился.
Смотреть ему в глаза было тяжело и страшно. Я словно видела в них приговор.
– Да неужели?
«Не верит! Не верит! Ну конечно, когда это у оборотня сбивался нюх? Никогда! Что ж фея-то это не предусмотрела!»
– Да, ты прав: я изменилась и стала другой, – немного запинаясь, произнесла я. – Близость смерти вообще людей меняет. А я почти погибла. Такой ответ тебя устроит?
Нет, не устроит.
– Значит, близость смерти, – медленно повторил мужчина, неспеша скользнув по мне взглядом.
Сорочка, которая до этого казалась длинной, неудобной и крайне старомодной, вдруг стала откровенной. Я вдруг вспомнила, что под ней у меня почти ничего нет. Лишь трусики, которые одеждой-то назвать сложно. И от этого осознания собственной наготы и беспомощности я внезапно покраснела и смутилась.
– Интересно, – медленно повторил мужчина.
Голос у него стал неожиданно низким, рокочущим, который будто играл на неизвестных струнах моей души.
«Если Агнелика его приворожила, то вот сейчас он… в этот момент… Витторн меня хочет?!»
Хочет…
И не поймешь, испугалась ли я или же, наоборот, замерла от непонятного предвкушения, природу которого понять могла, но не хотела.
А в голове такая противная и навязчивая мысль, от которой просто невозможно избавиться: а каково это – чувствовать, что тебя хочет такой мужчина?
Я позволила себе забыться настолько, что посмотрела на Витторна не как на угрозу своего существования в этом мире, а как на мужчину. Между прочим, очень красивого и эффектного мужчину.
С глазами невероятного оттенка, в которых так хочется утонуть. С телом атлетически сложенного бога. С голосом, от которого мурашки по коже устраивают самые настоящие забеги на время.
Только вот все его чувства ненастоящие, фальшивые и навязанные проклятием одной неуравновешенной девицы, которая не смирилась с чужим выбором.
А следом возникла и другая мысль, которую можно было назвать озарением: это ведь он! Витторн и есть тот самый оборотень, которого присмотрела для меня фея!
Как она там сказала? Хороший мальчик, который бреется ежедневно?!
Мне хотелось хохотать!
Витторн – мой избранник! Мужчина, который всем нутром хочет меня и так же сильно презирает и ненавидит!
– Агнелика, – с тихо затаенной болью и сумасшедшим отчаянием в голосе прошептал он, на мгновение потеряв контроль.
Я будто на себе прочувствовала все эти эмоции, прожила их сама.
«Так! Это надо остановить! Сейчас же! А то потом будет поздно и больно!»
– Тебе здесь делать нечего, Витторн. Ночь на дворе, а ты явился, разбудил и… угрожаешь!
И невидимая, такая хрупкая нить, которая возникла между нами, натянулась и лопнула. Мы снова были по разные стороны баррикад.
– Когда я тебе угрожал? – ровным и даже равнодушным тоном спросил мужчина.
Словно и не было этой вспышки желания.
– Всегда! – вскрикнула я в отчаянье, с ужасом понимая, что каждым произнесенным словом все сильнее загоняю себя в могилу. – Сначала пришел среди ночи, прокрался, будто вор, теперь говоришь, что я – это уже не я. И как это всё следует понимать?
– Агнелика, которую я знал, никогда ни о чем не жалела, не признавала своих ошибок и никогда не просила прощения, – с готовностью ответил Витторн.
В это я могла поверить. Княжна была той еще штучкой.
– А может, ты плохо знал ту Агнелику? – с вызовом спросила у него, невольно выдавая себя.
– Ошибаешься. Я отлично знал ту Агнелику. Даже слишком хорошо, – отозвался мужчина. – На собственной шкуре все почувствовал.
– Тогда тебе не составит труда узнать и новую меня, – выпалила я.
Он не сразу ответил.
Смотрел секунды три, а потом кивнул, растянув губы в странной предвкушающей улыбке.
– Это будет интересно.
«Боже, и что это значит?!»
Витторн ушел.
Но в палате еще остался его запах.
Я ведь его не чувствовала, пока мужчина был здесь. А он ушел, и аромат тут же захлестнул, окружил, щекоча ноздри.
Так пахнет хвойный лес после дождя. Терпко, приятно и ярко.
Что ж, теперь понятно, что он имел в виду, когда говорил, что он чувствует мой запах. Я ведь смогла почувствовать его.
Давно надо было догадаться, что я такая же… Жители Северных земель были оборотнями. И родители Агнелики были ими, как и старшие братья. А вот она родилась с редким даром огненного мага.
«Интересно, может, это неукротимое пламя сделало её такой стервой?»
Я глубоко вздохнула и закрыла глаза.
– Ничего не выйдет.
Я сказала это и себе, и фее с её воспалённым воображением. Потому что только больное воображение могло придумать такое!
– Не хочу, – упрямо произнесла я.
Забравшись в кровать, достала из-под подушки блокнот. Первый лист я сразу перелистнула.
Не хочу вновь смотреть на него и гадать, действительно ли картинки двигаются, или это мое больное воображение.
Передо мной был чистый лист.
Еще один глубокий вздох, и я взяла карандаши. Знакомое ощущение непонятной жажды вновь навалилось, оттесняя сознание. Но в этот раз я не позволила себе такой слабости. Нет, я хотела видеть, что рисую, хотела в этом участвовать.
Сначала глаза. Серо-голубые, с золотистым ободком и крохотными бликами у зрачка. Такие острые, пристальные и звериные.
