(Другая) жизнь Веры

Глава 6

Другая жизнь Веры

Ирина Анатольевна ворвалась в кабинет экономического отдела разъяренной фурией и, одарив Веру мрачным взглядом сквозь очки, просвистела за свой стол.

Начальница отдела сидела вместе со всеми в одном кабинете.

Вера испытала неприятное предчувствие надвигающейся беды. Так себя, наверное, ощущает молодая мама, которая ушла гулять с малым дитем далеко в поле, и вдруг увидела быстро гонимые ветром грозовые аспидно-черные тучи. Тучи, которые стремительно и плотно обволакивают все небо, начиная с горизонта.

Потом, видимо, немного придя в себя, Ирина Анатольевна решила спросить Веру, источая термоядерную враждебность:

– Ты что там такое Денису Викторовичу сделала? – в словах слышался какой-то явный сексуальный подтекст.

– Что? Ничего… – чуть слышно пробормотала Вера несчастным голосом.

– А что такое случилось, Ирина Анатольевна? – осведомилась Ольга Святославовна, женщина средних лет, экономист высшей категории, с такой же прической и маникюром.

Вера напряглась, готовая услышать ответ начальницы. Все внутренности ее свело в тревожном ожидании.

Но тут на ее столе раздался телефонный звонок. Она удивленно взяла трубку: ей редко кто звонил. У Ирины Анатольевны, в отличие от нее, телефон постоянно разрывался от звонков.

Звонила помощница Свердловского:

– Добрый день. Денис Викторович срочно ждет Вас у себя в кабинете.

Вера ощутила огненный укол в районе пупка, который потом по спирали начал распространять жаркое пламя по всему животу.

«О боже. Что сейчас будет», – пронеслось у нее в голове.

Она резко вскочила со своего рабочего места и, буркнув под нос:

– Меня вызывает Свердловский, – кинулась к выходу из кабинета.

– Вызывает ее, – донеслось ей в спину желчное шипение.

Вера, подхваченная ветром, быстро прилетела в приемную.

Все та же девица модельной внешности уже более дружелюбно, чем в прошлый раз, оглядела Веру своими карими глазами и уже в высшей степени дружелюбно пропела:

– Как Вы быстро. Проходите. Денис Викторович Вас ждет.

На этот раз помощница Свердловского соизволила встать из-за своего стола и, фигуристо продефилировав мимо Веры, распахнуть перед ней дверь в его кабинет. Сначала заглянула туда сама, проворковав:

– Денис Викторович, Вера Андреевна пришла.

«Вера Андреевна? Отчество приплела. К чему бы это? К чему такие метаморфозы?» – Вера была сильно взволнованна.

И вот уже во второй раз на этой долгой неделе она зашла в его кабинет.

Помещение, как и в прошлый раз, было заполнено льющимся из окон светом, мерно покачивались от дуновения ветра собранные в вертикальную полоску белоснежные жалюзи. Дневной свет на сей раз был подкреплен еще и искусственным ярким освещением галогеновых ламп под потолком.

Вере в этот раз удалось разглядеть большую инсталляцию на стене. В прошлый раз она на нее почему-то не обратила внимания, хотя она очень бросалась в глаза.

Какая-то футуристическая композиция (не пойми чего) из картона, стекла и еще каких-то подручных материалов. Что-то отдаленно напоминающее теннисную ракетку. И одновременно можно было принять это нечто за причудливый изгиб флакончика с какой-нибудь микстурой. Все-таки, как никак, фармацевтическая компания. Не спортивный стадион.

Оказалось, что это и то, и другое. Под разными углами зрения можно было увидеть сначала ракетку, а потом уже баночку с микстурой. Неожиданно. Сальвадор Дали нервно курит в сторонке.

Денис Викторович на этот раз сидел за большим столом, который затерялся где-то в углу его огромного кабинета. Он был один.

Мысли, одна другой глупее, проскакивали через ее мозг и вылетали в дыру, проточенную в нем все возрастающей паникой.

«Почему Ирина была в бешенстве? И что она имела в виду, когда говорила о каких-то услугах, якобы оказанных ею Свердловскому? И вообще так ли это важно сейчас, что она имела в виду? Ведь самая главный вопрос сейчас: зачем Вера здесь?»

Свердловский встал ей навстречу.

Однако.

Девушка в испуге смотрела на медленно и грациозно приближающуюся к ней высоченную фигуру, на красивое мужественное лицо обладателя этой фигуры, и ей вдруг показалось, что стены огромного пространства начали смыкаться над ней, а большой кабинет превратился в узкий тоннель.

Дыхание у Веры перехватило. Она вообще забыла, как дышать. И даже мобилизующихся при стрессе дополнительных сил сейчас ей было явно недостаточно.

Она напоминала себе сейчас лягушку в обмороке. Как интересно, она выглядит со стороны? Так же, как себя ощущает?

Он остановился в нескольких шагах от нее.

– Присаживайтесь, – он указал ей на кресло около небольшого столика, а сам присел напротив.

Она осторожно окунулась в прохладные объятия кожи и теперь сидела, боясь пошевелиться, боясь поднять на него глаза. Вера молча рассматривала свои завязанные в узел руки, сложенные на коленках.

Разглядывала с каким-то особым маниакальным упорством сизо-серый рисунок ткани своей юбки, как будто от этого узора сейчас зависела ее жизнь. И никак не могла привести в норму дыхание и тревожно отсчитывающий удары ритм сердца. Что он хочет от нее?

– Вера, – его голос прозвучал мягко и обволакивающе.

Девушка подняла на него глаза. Их взгляды встретились, и она уже не смогла отвести глаз.

Он поймал ее взгляд, зрачки девушки расширились: «Есть!»

– Хочу Вам предложить новую должность, – начал он без предисловий. Его глаза были поддернуты серебристой дымкой.

Вера удивленно смотрела на него.

Он продолжил:

– Давно искал замену Ирине, она не устраивает меня уже очень давно. Слишком ленива и делать ничего не хочет, – он недовольно почесал лоб. – Как и весь ее отдел, впрочем. Но в последнее время я заметил изменения в ее работе. В лучшую сторону, – он многозначительно посмотрел на Веру.

– Улучшилась подача материала. Вместо скомканных цифр, сложенных столбиком, я начал получать красивые результаты. Я был приятно удивлен и обрадован случившейся метаморфозе, но не знал, с чем она связана. И вот, увидев Вас, я понял, откуда такие изменения.

Вера молчала, не зная, что сказать.

– В общем, я предлагаю Вам занять место начальника отдела, – взгляд его стал более пристальным.

Она не верила свои ушам. Как такое вообще возможно?

– Денис Викторович, спасибо, но я даже не знаю… Такая ответственность. Мне кажется, я не готова, – обрела дар речи Вера и чуть не дала себе пощечину, чтобы привести себя в чувство. Кто же отказывается от таких предложений?

Он медленно соединил ладони и убедительно сказал, смотря ей прямо в глаза:

– Вы девочка умная, со всем справитесь.

–Умная? Спасибо за комплимент, – Вера опустила глаза и налилась розовым сиянием.

«Как успел только разглядеть-то, что она умная. Но приятно, конечно, слышать такие слова от руководства, тем более самого наивысшего».

– Это не комплимент, – тембр его голоса стал глуше, и Вера почувствовала, как холодный озноб, бегающий по спине, сменился на теплые мурашки.

– В общем, – подытожил он. – Приступайте с сегодняшнего дня к новой должности. Зарплата в два раза больше, чем у Вас сейчас. Для начала. А там-видно будет. Устраивает Вас такое мое предложение?

«Конечно, устраивает. Еще бы не устраивало».

И потом: столько в его голосе было власти, что спорить было бесполезно. Да и стоило ли? Такие предложения поступают только раз в жизни. Ничего, что подсидела Ирину Анатольевну. Неудобно, конечно, но надо оттачивать зубы, наверное. Пора уже. Не девочка. И тем более у нее и мыслей таких не было – подсиживать ее. Все само собой как-то получилось.

– А как же Ирина Анатольевна? – все-таки пискнула Вера в продолжение к своим мыслям, устроившим свистопляску у нее в голове.

Похоже, Верин вопрос сильно позабавил Дениса Свердловского.

– Вы действительно обеспокоены ее судьбой? Или так, для приличия спросили? – его губы сложились в широкую ухмылку.

Вера вообще была не способна вести с ним диалог на равных. Она чувствовала себя так, как будто не попала под ту самую грозу в поле, но все-таки стояла, вся промокшая. Холодные капли непролившегося дождя текли по ее озябшей вмиг спине.

– Я предложил пока ей место Вашего зама, а там посмотрим, – пренебрежительно махнул он рукой. – Если что-то пойдет не так, говорите смело, в таком случае вообще поменяем отдел. А ее -в первую очередь.

– Не так – это как? – насторожилась Вера.

Он посмотрел на нее с искренним изумлением:

– К примеру, могут саботировать работу. Игнорировать Ваши указания.

Вера судорожно вздохнула.

Его плоть на ее вздох дернулась в ответ: «Черт, Свердловский! Это что еще сейчас такое было?»

Поймав вздох девушки, он мягко произнес:

– Не переживайте. Все будет хорошо. Я помогу, если что. Уволим всех, кого что-то будет не устраивать, – на его губах играла улыбка.

Глава 7

Вера

– Все просто до тупизма, – торжественно изрекает Пиндилов Геннадий, деревенский участковый, прибывший на место.

Смотрю на него во все глаза: «Однако, какой самоуверенный тип. Все знают, что Пиндилов никогда еще не имел дело с убийствами. А я не сомневаюсь, что Людмилу убили. Хотя страшно подумать, что это кто-то из присутствующих. Но это так. А тут прямо героический Шерлок Холмс вырисовывается. За пять минут все определил, сложил в картинку. Шерлок Холмс свое первое дело раскрыл, когда ему еще и тридцати не было. А этому уже ближе к сорока годам, но начинать ведь никогда не поздно. Видимо, он так считает».

Пиндилов стоит, широко расставив ноги, посередине нашей приунывшей компашки. Все на своих местах. Только Людмилы уже никогда не будет с нами. Она пока лежит на Ларисиной кухне. И причина ее смерти пока не понятна.

– Я не думаю, фто это убийство. Скорее, остановка сердца, -ответственно заявляет Пиндилов.

– Гена, ты что? Какая остановка? Она была здорова. Абсолютно здорова. И никогда никаких проблем с сердцем не имела, – возражает Лариса.

Пиндилов недовольно смотрит на нее, наморщив морщинами круглый, с крупную картофелину нос. Он подтягивает губы, собранные отрицающей ее слова трубочкой, к кончику своей картофелины.

Все его лицо плывет складками, как у мопса.

– Так, Лариса. Называй меня по имени отчеству. Я при исполнении, – расправляет он худые плечи. – А потом… ты кто тут? Эксперт? – верещит он, уставившись на нее глупо поблескивающими из складок мелкими поросячьими глазками.

– Да и ты тоже не эксперт, – парирует Лариса.

– Фто ж, подождем эксперта, – на удивление для всех соглашается Пиндилов.

Эксперт приезжает из районного центра через час. Должна была приехать еще опергруппа со следователем. Но что-то им помешало.

Пиндилов, оказавшись главным действующим персонажем после разыгравшейся трагедии, еще больше чувствует свою значимость, ходит, брызгая ядовитой слюной во все стороны.

Эксперт, высокий худощавый мужчина средних лет с заостренным носом и тонкими губами, со знанием дела приступает к осмотру, и скоро делает предварительное заключение:

– Смерть наступила в результате отравления психотропным препаратом. Каким именно, сообщу после вскрытия. Забираю вот эту бутылку для экспертизы тоже.

– Фто за бутылка? – интересуется Пиндилов.

– Стояла на столе в кухне, где была обнаружена жертва. Полностью опустошенная. Рядом бокал. Возможно, именно в бутылке находился яд. Бокал я тоже изымаю, – добавил он.

– То есть речь идет об убийстве, я правильно понимаю? – уточняет Лариса, в одну секунду превратившись в бледную тень себя. Еще бы. Ее можно понять, да и нас всех. На дне ее рождения произошло убийство ее лучшей подруги.

– Я всего лишь эксперт. Я не делаю логических заключений. Я говорю причину смерти и собираю улики. Делают выводы другие, – с этими словами он смотрит на Пиндилова. Похоже, тот уже свои выводы сделал. – Возможно, что она сама приняла смертельную дозу. Был у нее повод покончить жизнь самоубийством? Хотя место и время, прямо скажем, неудачное, – оглядев нас, говорит эксперт.

– Ну, какой повод? – разводит руками Лариса. – Она – сама жизнерадостность… Была…

– Так, – включается в разговор Пиндилов. – Откуда эта бутылка?

Он направляет свои рыбьи глаза на Ларису и ждет ответа.

– Ее мне Людмила и Виктор на день рождения подарили, – неуверенно сообщает Лариса, успевшая разглядеть запечатанную в пакет бутылку в руках эксперта.

– Кто такой Виктор? – щурит свои маленькие глазки Пиндилов, разглядывая присутствующих. – Не знаю такого.

– Это я, – подает голос обнаружившийся в углу террасы Виктор.

– Кем Вы являетесь пострадавшей? – глаза из рыбьих орбит просто выкатываются наружу.

– Кому? Людмиле?

– Да. Да. Людмиле, – недовольно верещит Пиндилов.

Виктор мнется, не зная, каким словом назвать их с Людмилой отношения.

– Хахаль он ее, – неожиданно резко отзывается Мария, сидящая за столом.

– Ах, вот как. В таком случае: все просто до тупизма, – произносит свою коронную фразу Пиндилов.

– И что же просто? И до какого тупизма, стесняюсь спросить, – настораживается щеточка усов Виктора. В глазах мелькает беспокойство.

– Единственный подозреваемый – это Вы.

– Что значит я? – натягивает он на губы нервную улыбку. Видно решает, что у Пиндилова такой юмор. Черный.

– Кто имел доступ к бутылке? Вы и Людмила. Людмила мертва. Остаетесь только Вы. Все просто, – довольный собой, гордо заключает Пиндилов.

– Да Вы что такое говорите? Мне какой резон? – переходит на высокие ноты Виктор.

– А это Вы нам сейчас и расскажете, – безапелляционно чеканит Пиндилов, напирая хилой трусливой грудью на Виктора.

– Нечего мне рассказывать, – возмущается Виктор в ответ. Он ни на шутку тревожится. Казавшаяся странной поначалу ситуация в его обвинении выходит из-под контроля, обретает пугающую мощь.

Я перевожу выразительный взгляд с Пинидилова на Антона.

Антон явно удивлен происходящим с такой быстрой скоростью расследованием.

– Работает профи. Учитесь, пока я жив, – победоносно ухмыляется Пиндилов. – Раскрыл дело за два часа. Кто так еще может?

Мы недоуменно молчим.

– Прошу проехать со мной, – официальным, подчеркнуто-сухим тоном произносит Пиндилов в направлении Виктора.

Виктор растерянно и одновременно затравленно смотрит на нас.

А мы и не знаем, что сказать. Он – чужак здесь. Мы его не знаем. Мотивов и в самом дела пока никаких не просматривается. Но чужая душа – потемки.

Неожиданно заканчивается для всех нас этот вечер.

Перед тем, как уйти с Пиндиловым, Виктор подходит к Антону и осторожно просит его:

– Антон, я знаю, Вы юридический закончили. Прощу Вас, помогите мне, это не я сделал.

Глава 8

Другая жизнь Веры

Коллектив встретил возвращение Веры гробовым молчанием. Похоже, насчет саботажа Свердловский не ошибся.

Под пристальными недобрыми взглядами она юркнула на свое рабочее место и уставилась невидящим взглядом в монитор. Все происходящее больше напоминало сон. Она еще не имела стратегии, как выбираться на зыбкую поверхность. Только испуганные глаза, чтобы видеть, куда плыть, да нос, чтобы дышать, были над водой.

В любом случае надо было выплывать. Внутренний озноб пронизывал ее тело, холодной струйкой прокатывался вдоль позвоночника. Она решила для себя, что пора прекращать быть личностью, эмоционально зависимой от чужих взглядов и мнений. Она теперь – начальник отдела. Ее главный назначил. Надо соответствовать.

От этих мыслей она приободрилась, распрямила спину и обвела взглядом сотрудников, теперь уже своих подчиненных.

Девушка неожиданно для себя подумала, стоило ли ей теперь вообще заморачиваться и обращать внимание на недоброжелательные взгляды, если у нее есть такой покровитель?

И Вера решила, что нет, не стоит.

Но легко сказать: не стоит. Но вот как не обращать внимание?

Как ей теперь здесь работать? Кто ее вообще слушать-то будет?

Ответом на ее непроизнесенный вопрос была мрачная тишина в отделе. Видимо, Ирина Анатольевна уже была в курсе вопроса и рассказала об этом курсе остальным.

«А потом, – вдруг подумала Вера, – ее рабочее место».

Вера вдруг осознала, что ее уже не устраивает тот стол, который она занимает. Он был расположен в очень неудобном месте: на проходе. Мимо нее всегда кто-то ходил, отвлекая.

И если еще вчера, будучи молодым специалистом на испытательном сроке, она и рот боялась открыть, была согласна со всем, что бы ей не сказали, прыгала так высоко, как говорили, сидела там, где велели, то сегодня все резко изменилось.

Изменился статус: модифицировалось и восприятие окружающего мира.

Пожалуй, ей теперь можно и место Ирины Анатольевны занять: около окна, большой стол, кресло руководителя. Почему бы и нет? А что? Она сама удивилась своей наглой мысли. Но мысль ей понравилась. Но как осуществить эту затею?

Это было для нее недоступно. Она не зубастая акула, не хамка, что делать: непонятно.

Ее размышления прервал торжественный вход в их отдел Дениса Викторовича. Он пришел кинуть ей спасательный круг, и она сразу в него вцепилась.

Похоже, его прибытие было событием года, а, возможно и десятилетия. Потому что, словно по команде: «Стройся» – все выпрыгнули со своих рабочих мест, стараясь быть выше и стройнее. Переполошились, как потревоженные в курятнике наседки.

Свердловского сопровождал директор службы персонала и начальник IT-службы. Вера их знала.

– Дамы, – Денис Свердловский обвел взглядом взволнованный и вмиг притихший коллектив.

Все смотрели на него зачарованно, словно находились под гипнозом.

– Думаю, вы уже в курсе, – хмыкнул он. – А я теперь официально довожу до вашего сведения, что с сегодняшнего дня начальником экономического отдела является Вера Андреевна Игнатова. К ней обращаться на Вы и с почтением, – он кинул на Веру взгляд цвета полыни.

Вера тоже стояла по стойке «смирно» около своего стола и прошептала:

– Может, не надо так официально? – но ее никто не услышал.

Все молча внимали словам главного акционера.

Он перевел взгляд на Ирину Анатольевну, и изморозь, появившаяся в его глазах, была многоречивее произнесенных слов.

– Приказ уже подписан, – губы сжались в твердую линию.

Начальница отдела, теперь уже бывшая, против своего румяного обыкновения, стояла бледная, с коварно просвечивающими через бледную, отдающую пепельной серостью, кожу пятнами.

– Вера Андреевна, Вам, может, личный кабинет? – обратился он снова к Вере, и девушке показалось, что он ей даже подбадривающе подмигнул. Или только показалось?

И еще она увидела, как челюсть Ирины Анатольевны упала до самой грудной клетки женщины. Ведь она работала в компании уже давно, но личного кабинета ей никто и никогда не предлагал. А ее разговоры с финансовым директором на эту тему всегда жестко пресекались.

Не дожидаясь Вериного ответа, Свердловский сам за нее все решил, что в данной ситуации было правильным:

– Да, личный кабинет просто необходим. Организуйте, пожалуйста, – кинул он за плечо своим сопровождающим.

– Все будет сделано, – приторной любезностью директора службы персонала можно было обмазать огромной торт.

– Если вдруг будут недовольные кадровыми перестановками, прошу ко мне, – Денис Свердловский сказал это так душевно, что у всех вмиг скрутило животы. – А лучше сразу в отдел персонала. Писать заявление по собственному желанию, – жестко добавил он.

Он замолк, с удовольствием оценивая произведенное его словами впечатление.

Нужного ему эффекта он достиг: все стояли в немом преклонении и даже ни одной мысли крамольной в глазах он не увидел, тем более, не услышал никакого мятежного писка. Никто не хотел терять теплое, хорошо оплачиваемое место в его компании. Тем лучше.

– Можете продолжать работать, – наслаждаясь всеобщим замешательством, он покинул кабинет экономического отдела. Группа сопровождения потрусила за ним.

Когда делегация ушла, кабинет наполнил рой голосов, на новоиспеченную начальницу обрушился целый каскад эмоций. Да, Денис Свердловский умел убеждать. Все кинулись вдруг к Вере с вопросами, поздравлениями, сияя улыбками, которыми можно было бы осветить небольшой городок. Кто-то даже умудрился чмокнуть в щеку. Какие все лицемеры.

Одна только Ирина Анатольевна сидела на своем рабочем месте. Наверное, уже листала хэд хантер в поисках новой работы.

– Ты знаешь, сколько здесь работаю, а это уже пять лет, ни разу не видела, чтобы Свердловский к нам заходил, – прошептала ей Томочка Кляревич. Она, возможно, единственная была рада нечаянному успеху Веры.

Глава 9

Другая жизнь Веры

Да, теперь одного жемчужного костюма было маловато. Вера вышла на новый виток своей карьеры, продвинулась на несколько шагов к вершине своей радуги.

Как и распорядился Свердловский, ей предоставили отдельный кабинет. Небольшой, но уютный.

Раньше этот кабинет был в распоряжении трех человек, теперь их выселили вместе со столами в другое помещение, а Вера Андреевна отныне царствовала в великолепном одиночестве за новым большим столом, в новом, цвета ванили кресле, даже более объемном, чем у Ирины Анатольевны.

В кабинет завезли офисную мебель такого же цвета, как и кресло. Все новое. Купленное службой снабжения исключительно под заказ для нее, по ее выбору. Она вдруг поняла, что ей нравился именно такой цвет.

А теперь о грустном…

Вера не то, что подозревала, она знала, что у нее завелись недоброжелатели и, конечно, завистники. И эти ядовитые языки с упорным рвением разносили по офису сплетню о том, что она – любовница Свердловского. От того и карьера ее так неожиданно резко и головокружительно пошла на взлет.

Еще бы! Молодой специалист и вдруг сразу начальник. Где такое вообще видано? Только в постели у Дениса Викторовича.

А ей бы хотелось, чтобы этот слух оказался правдой. Но это были лишь фантазии и домыслы отчаянно настроенных (не)товарищей. В реалии все было менее романтично. Свердловский действительно увидел в ней ценного сотрудника и, устав от вялотекущей работы своего экономического отдела, внес туда свежую струю в лице нового начальника. Результатом он был более чем доволен.

Вот и сегодня. Впрочем, как и вчера, и позавчера. Часы уже перевалили за семь часов вечера, а Вера еще сидела за своим начальственным столом, корпя над данным ее отделу заданием. Она могла бы распределить работу на экономистов, своих подчиненных. Но коллектив по-прежнему работать не хотел, и все задания также, как прежде, спускал на тормозах, перевешивая с гвоздика на гвоздик. Замена начальства не поменяла их расслабленный настрой.

Здесь она была бессильна что-либо изменить. А результат Свердловский требовал от нее. Может, его идея поменять отдел была и не такой уж плохой? Но на такой шаг была нужна решимость, которой у Веры совсем не было.

Но поменять хотя бы несколько сотрудников не помешало бы. А то ведь Вера так может скоро и сдуться, выполняя за всех их работу. Помощником ей была только Тома Кляревич.

А еще был финансовый директор, который теперь стал ее непосредственным начальником. В его подчинении кроме экономического отдела находились еще бухгалтерия и претензионно-договорный отдел.

Вера поначалу была рада, что финансовым директором был мужчина. А удача, по ее мнению, заключалась в том, что он хотя бы не распространял сплетни, и относился к Вере, мягко говоря, лояльно. Но лояльность эта была какая-то непонятная, слащавая что ли …

Носил финансовый директор витиеватое, как и он сам, имя: Альберт Илларионович. Это был мужчина далеко за пятьдесят, с серебрящейся в темных волосах сединой, с хищно поблескивающими сквозь очки в дорогой оправе маленькими глазками. Престарелый Казанова. И Вера ему нравилась. Она чувствовала это, и от этого ей было как-то не очень… Флиртовать с ним у нее не было никакого желания. Слишком неприятный тип. Какой-то скользкий, как дождевой червяк.

Глядя на Веру, он все время как-то неприятно и сладострастно причмокивал. Хотя сплетен Альберт Илларионович и не распространял, но он их знал. Поэтому дальше этих причмокиваний дело не уходило.

Стояли на редкость жаркие летние вечера, и Вера, в очередной раз задержавшись на работе, открыла дверь в свой кабинет, стараясь создать сквозняк в помещении.

Она увлеченно верстала бюджет рекламной кампании и не сразу заметила в дверях кабинета постороннее присутствие. Ковролин коридора позволил подойти ему незамеченным, заглушил его мягкую поступь.

Свердловский стоял в дверях ее кабинета и смотрел на нее. Он хотел понять, что в ней есть такого особенного, чего нет в других. Какой-то секрет, который отличает ее от остальных.

Вера в задумчивости заправила локон за ухо, проведя пальчиками по контуру симпатичной ушной раковины.

Ее жест отозвался в его паху.

«Ну круто, Карл! Тебе что, пятнадцать?!

Да, похоже на то. Не мог пройти мимо открытой двери, не мог удержаться, чтобы еще раз не взглянуть на нее, чтобы еще раз не удостовериться в ее действии на тебя.

И что? Убедился? А как же. Еще как!

И вот ты стоишь, как дурак, в дверях ее фирменного кабинета и пялишься на нее, как пацан желторотый. А чего стоишь? Чего пялишься? Что сейчас ей скажешь? Зачем пришел? Может, уйти, пока не заметила?»

Неприлично сексуальный аромат, густой от пачули, наполнил небольшое помещение.

Она вздрогнула и, подняв огромные глаза, уставилась на него.

«Поздно отступать».

На нем белоснежная, тонкого шелка сорочка, слегка расслабленный галстук и явно сшитый на заказ легкий костюм. Конечно, истинный Свердловский не опустится никогда до покупки костюма с вешалки в магазине.

Вера как-то испуганно дернулась, потом спросила голосом, резко подскочившим на пару октав:

– Денис Викторович?! – а ее щеки порозовели.

«Да! А ты волнуешь ее. Приятно это сознавать».

Ее губы приоткрылись удивленным бантиком, и он поймал себя на мысли, что хочет закрыть этот бантик хозяйским поцелуем.

Он слегка выгнул бровь:

– Еще на работе? А я вот зашел посмотреть, как Вам оборудовали рабочее место, – прошелся он взглядом по кабинету, а потом опять остановил его на владелице.

«У нее такая сексапильная родинка на щечке. Хочется ее поцеловать… Так. Успокойся, Свердловский. Она тебе нужна для других целей».

–Все очень замечательно, – ее голос снова дал «сопрано», и это его позабавило.

Вера на мгновение прикрыла глаза длиннющими ресницами, а Денис Викторович издал мысленный стон: «Проклятье! Надо валить отсюда!»

Мужчина обеими руками взъерошил волосы, не зная, о чем дальше беседовать, потому что все его мысли бурным потоком унеслись вниз, нарушая все мыслимые и немыслимые законы природы, затуманенный мозг функционировал уже где-то там, в штанах.

Вера встала с рабочего места и сделала пару шагов ему навстречу. Он замер. В пошитых у именитого дизайнера брюках резко стало тесно. «Обалдеть! Пацан что ли?!»

На ней было легчайшее, явно недорогое платье с мелкими серебристыми брызгами, но она в нем выглядела просто сногсшибательно. Недлинный подол платья лазурно-серого цвета соблазнительно шуршал по ее загорелым стройным ногам. Совсем девчонка еще. Начальница. Он ухмыльнулся про себя.

Она неловко переступала с ноги на ногу под его цепким взглядом.

А его желание гулко мчалось по спирали и вырывалось из-под контроля.

Девушка схватила какие-то листочки с принтера и приблизилась к нему почти вплотную, трепетно показывая.

– Вот, Денис Викторович, бюджет рекламной кампании готов. Посмотрите сейчас? Или Вы спешите?

Он слушал, что она говорит, не отводя внимательного взгляда от ее пухлых, волнующих его губ. Совсем близко от него. Настолько близко, что он мог провести по ним пальцем, коснуться своими губами. Так хотелось попробовать их на вкус. Ее губы – его погибель. Черт знает, что такое с ним творилось.

Она говорила с придыханием, явно нервничала. Похоже, вечер все же удался для них обоих! Похоже, он на нее действовал так же, как и она на него.

«Что тут удивляться. Другого быть и не могло, Свердловский. Кто ты и кто она».

Вера протянула ему листочки с таблицами и цветными графиками, а он, не сводя с нее глаз цвета полыни, забрал их, специально чуть прикоснувшись к ее рукам.

Ток между ними пробежал мгновенно.

Она затрепетала ресницами, как крыльями бабочки, а он понял, что пора уходить, но почему-то медлил.

И вместо того, чтобы смыться, неожиданно для себя произнес:

– На выходные корпоративный выезд на природу. Пейнтбол. Вы же едете?

– А Вы? – он поймал робкий взгляд голубых наивных глаз.

Она была намного ниже его, и чтобы увидеть ее глаза, ему приходилось чуть наклоняться.

«Хороший вопрос. Однако, девочка не такая уж и стеснительная, как могла показаться поначалу».

– Теперь думаю, что да, – пообещал он, понизив голос и сделав ударение на первом слове. В его словах ей почудилось столько сексуально-томительного подтекста, что она налилась, как спелый помидор. – А что насчет Вас все же?

«О, опять этот восхитительный румянец. Приятно же осознавать, что она так реагирует на тебя. Свердловский, колись».

– Я тоже теперь поеду, – прошептала она еле слышно срывающимся голосом.

Каждое ее слово отзывалось в его паху, словно она адресовывала их ему. Что такое с ним творится?

Он с трудом удержался, чтобы не провести рукой по ее волосам, по ее полуоткрытым губам. Ему захотелось взять ее за подбородок, впиться в ее губы своими, ощутить ее вкус. «Какая она на вкус, интересно?»

Его горло перехватило от желания, и он хрипло произнес:

– Хорошо, Вера Андреевна, завтра приходите со своими таблицами ко мне в кабинет. Побеседуем. Без посторонних, – он провел взглядом по ее лицу, по ее губам, по сладким изгибам фигуры.

И он почувствовал, как она вся дрожит под его взглядом, и ему это понравилось. Мужчина отогнал от себя любезно предоставленную эротическую картинку, как она будет трепетать и извиваться под его руками. А она будет. Несомненно. Малышка очень темпераментна.

Наслаждаясь ее смущением, он развернулся к выходу.

– До завтра, – глухо бросил.

Она так ничего и не успела сказать в ответ.

Довольный, он пружинисто вышел из кабинета.

Он убедился в том, чего хотел: малышка от него без ума. Теперь все то, что он планировал осуществить, взяв под опеку провинциальную глупышку, легко удастся.

Только вот отклик его собственного тела мужчину совсем не радовал. И не только тела. Было что-то еще. Но об этом он думать не собирался.

Судя по реакции, его тело сильно возжелало эту девчонку. Возжелало так, что сводило все внутренности. Отказать ему он вот никак не мог. Он его любил. И огорчать не привык.

Но ведь одно другому не мешало, правда ведь?

Почему бы сначала не получить наслаждение от вкуса девичьего очарования, не надкусить лакомую мандаринку? Ведь девочка так хороша, так сладка. А потом уж, испробовав сочную мякоть и насладившись ею всласть, когда надоест, можно будет и осуществить свой одиозный план. Ведь все в его руках. И она – тоже.

Плоть поддакнула его мыслям нервным кивком.

«Хорошо, дружище, так и сделаем».

Ему резко полегчало после такого обещания.