– Послушай, Лика, – раздался за спиной настойчивый мамин голос. – Ты меня больше не пугай такими словами. И перестань себя накручивать! Выход есть всегда, и, кажется, мы с папой его нашли…

Анжелика устало вздохнула.

– Что нашли? Потерянную кисть? – съязвила она, не удержавшись.

– Нет. Всего лишь насадку для смычка. Чтобы невидимые пальцы держали, – тем же тоном ответила мама. – Показать?

– Спасибо, не нужно, – буркнула она. – Обойдусь.

Тяжелый вздох, мягкие шаги за спиной, едва уловимый скрип двери. И – тишина. Почти осязаемая. Похоже, Анжелика уже привыкла существовать без музыки.

Часть 4

Дождь лил и лил, отстукивая по крышам сердитую мелодию, а Анжелика продолжала стоять у афиши, не замечая, как ледяные капли пробираются за воротник плаща. Она так задумалась, что забыла открыть зонт, сжимающий в ладони. Ветер теребил отклеенный кончик бумаги, словно хотел сорвать ее и унести как можно дальше. Лика разгладила плакат и улыбнулась: сегодня на большой сцене выступает скрипачка Ирина Воробьева. Та самая, которая когда-то стояла у окна ее комнаты и слушала бессмертную мелодию о погибающем, но не сдающемся артисте, а потом навсегда исчезла из ее жизни. Несмотря на все, что случилось, Лика не смогла ни прийти. Пусть хоть подруга исполнит ее мечту, а она лишь прикоснется к волшебству.

Мое сердце разрывается на части, но я продолжаю улыбаться.

Слова из песни Queen не выходили из головы. Да что там, они стали частью ее жизни! Все эти годы, борясь со страхом, борясь с самой собой, она решительно повторяла: «Я никогда не сдамся, шоу будет продолжаться!», и буквально заставляла себя жить.

Вздохнув, девушка отряхнула сложенный зонт и юркнула в фойе здания. Нарядно одетые люди толпились у гардероба, желая поскорее избавиться от верхней одежды и занять свои места. Сдав мокрый плащ и получив номерок, она направилась к нужной лестнице. Но по пути внезапно столкнулась с Ирой.

– Ой, изви… – бывшая подруга замерла, не договорив. Выразительные карие глаза, аккуратно подведенные карандашом, смотрели немного испуганно. Анжелика опустила голову и, ни сказав ни слова, двинулась вперед, но Ира удержала ее за кисть. Единственную, здоровую кисть, которая смогла ощутить жгучее прикосновение. Красивая, элегантная, в изумрудном платье и водопадом светлых волос, девушка напоминала чаровницу, готовую погрузить весь мир в волшебство своей музыки. И ничего не осталось в ней от той прежней Иры, которая ненавидела скрипку и мечтала с головой погрузиться в науку.

– Привет, – Лика решила первой прервать растерянное молчание. – Не ожидала, что мы встретимся вот так, лицом к лицу. Хотела незаметно проскочить, чтобы никто не узнал… – Она нервно затеребила ремень сумочки. – Слушай, а ты большая молодец! Честно. Я следила за твоим творчеством, видела, как ты растешь. Рада, что не оставила музыку.

– Ой, скажешь тоже! Лучше расскажи, как сама? Ты… играешь?

– Если можно это так назвать… – Переборов смущение, Лика вынула из сумочки специальную насадку, помогающую держать смычок. – Вот, благодаря этой штуке я иногда играю отцу. Хотя, веришь, уже не вижу смысла так мучиться со скрипкой. Уже сто раз собиралась ее выкинуть, но рука не поднимается. Думала, может, хоть от насадки этой избавлюсь, куда там! Утром в сумку положила, и все никак…

– Лик, ты прости, – прервала Ира, в ее глазах заблестели слезы. – Прости, что оставила тебя тогда в таком состоянии. Ушла, когда была нужна моя поддержка. Я себя за это каждый день грызу, но стыдно позвонить и извиниться, – она неожиданно обняла ее. – Спасибо, что пришла сегодня на мой концерт!

Подруга бросила взгляд на другую руку Лики и поспешно отвела глаза. Плечи ее напряглись, щеки заалели. Наверное, вспомнила, как сказала ей, лежащей в палате: «Прости, я не могу видеть тебя такой… Мне нужно время, чтобы… чтобы принять это, смириться. Прости». И, хлопнув дверью, больше не вернулась.

– Не знаю, почему, но я все время живу твоей жизнью, – торопливо продолжила Ира, тяжело дыша. – Как-то подсознательно так получается. Захотела, как ты, стать известной скрипачкой, – и добилась этого. Играю твои любимые произведения. Смотри, даже стала блондинкой. И вот, – она развела руками, демонстрируя платье, – выбрала зеленый цвет, а не свой любимый красный.

Анжелика, мягко улыбнувшись, перебила ее:

– Ну и ладно. Главное, что у тебя все получилось.

– И что? Неужели ты на меня не злишься?