Она была с рождения не такая, как все дети. Тихая, спокойная. А если учесть, что она родилась в драконьей ипостаси, то даже не такая, как все драконы. Потому как, они рождались всегда в человеческом облике, учитывая, что мать до самого конца ходила человеком. От этого дракон чуть не погибла при родах. Вот только родителей своих новорожденному дракончику видеть довелось всего несколько часов. А уж потом, когда она обернулась и уснула, ее куда-то поспешно несли руки, чужие, потому как пахли явно не родителями, незнакомо.

Когда дракончик проснулась, то сразу не почувствовала своего второго тела, оно прямо-таки отсутствовало. Испугавшись, она расплакалась, очень громко. На этот плач выбежали люди из здания, на пороге которого и лежал загадочный кричащий сверток. Две женщины были в белых халатах, а здание попросту оказалось родильным домом. Из этого следовало, что подбросивший не хотел, чтобы ребенок погиб, ну, или, ослушавшись приказа – уничтожить, сжалился и оставил в живых. Женщины выглядели уставшими. Они только что, принимали тяжелые роды, исход которых, не смотря на все их усилия, был печален, погибла и мама и дочка. Поднимая с порога подкидыша, им практически одновременно пришла в голову отличная мысль, о том, как пристроить его и немного скрасить горечь утраты безутешного отца. И не страшно, что родители оба были брюнетами, а подброшенная девочка с серо-серебристой шевелюрой. У них в семье и старшая дочь была тоже не в тон, вообще рыжая. Главное, что брошенная девчонка не темнокожая. Глаза правда, пока еще мала, непонятного цвета были, но точно не карие. Ну, прямо почти идеально найдёнка подходила этой голубоглазой семье.

Вот так я попала в обычную человеческую семью на планету Земля. Только о своем истинном происхождении я узнала много, очень много позже.

Отец и сестра во мне души не чаяли. Любили и баловали, потакали мне во всем. Да я не очень-то требовательной была. Друзей редко заводила. Конфликтные ситуации старалась обходить стороной, но разборки все-таки случались, чаще всего вступаться приходилось за друзей. И с этим я справлялась блестяще. Стоило противнику всего лишь взглянуть в омут моих синих глаз, как его тут же сваливала с ног жуткая головная боль, которая отпускала только тогда, когда вся сходка уже расходилась. Постепенно это умение расширяло свои возможности, и тогда мне уже не обязательно было смотреть в глаза, чтобы повалить на землю разом человек десять. Переставали они корчиться от боли лишь после искреннего раскаяния. Так я наводила свой порядок и восстанавливала справедливость в школе, затем в колледже. Причем, друзьям тоже, иногда доставалось, если они были прилипчивыми и навязчивыми, например такими, как Алекс. Я же безумно любила оставаться одна, погружаться в себя, свои мысли и не терпела посягательств на это чарующее время. В один из таких уединенных моментов, кстати, я с ним и познакомилась.

После закончившихся занятий в школе, я влезла на свое любимое дерево в большом школьном саду, расслабившись, погрузилась в фантазии. Через некоторое время мне помешали крики внизу. Я нехотя опустила взгляд и обнаружила, что прямо под моим деревом стояло трое ребят и что-то уж больно громко решают свои проблемы. Ну, вот! Во всем саду не нашлось им больше места для разборок. Почему именно здесь и сейчас? Я, было уже, хотела накинуть на них электрический разряд, или еще чего-нибудь, но приостановилась. Ребята перестали шуметь и сцепились в драке, причем двое против одного. Так не честно же! Оба на вид были много крупнее того, на кого нападали. Наверно, старшеклассники. Так и есть, одного задиру, чуть погодя, я узнала. Он уж точно старше меня на пять лет, да и школу то давно закончил. Когда-то давно ему уже доставалось от меня. Видимо мало его проучила, хотя в школе он был паинька, зато видно за ее пределами стал настоящим бандюганом. Вот с него то и решила начать. Этот здоровяк как раз замахнулся на паренька, который только что еле отбился от атак другого нападающего. Стоит отметить, что парнишка неплохо отбивался от них, прямо мастерски это у него получалось. Наверно ходил в какую-то секцию по борьбе и не зря, такое умение пригодиться всегда. Какое-то время я наблюдала за ходом этой драки, уже неподдельно восхищаясь ловкостью хрупкого парнишки, темные волосы которого стали влажными и взъерошенными. Но, когда он стал выбиваться из сил, и губа его уже успела обагриться кровью, тайная наблюдательница, то бишь я, решила вмешаться. Здоровяк разом рухнул на землю, как мешок и скорчился в позе эмбриона. Тут парнишка, недолго задумываясь, от чего один противник рухнул, уложил на лопатки второго и хорошенько припечатал. Так, чтобы тот еще не скоро встал и не пытался больше нападать.

Однако пареньку было весьма интересно, чего это здоровенный детина валяется на земле, он до него вроде бы не дотянулся, чтобы так приложить, наоборот угроза потерять зубы или светить ближайшие две недели фингалом, была у обороняющегося. То ли повезло или чудо какое-то свершилось! Скрючившийся от боли бандит что-то бормотал и периодически стонал. Умаявшийся парнишка бессильно опустился на траву, так и не поняв, в чем загадка, закрыл глаза и вытянулся. Когда же, немного переведя дух, он распахнул глаза, то видимо обалдел! Прямо над ним, не очень высоко в густой кроне дерева пряталась девчонка-подросток, то есть я – ровесница и внимательно смотрела на него огромными синими глазами. Длинные распущенные серебристые волосы крупными локонами спадали на грудь и ветви дерева. Возможно, я казалась ему знакомой. Тут парнишка стал понемногу соображать, где мог видеть меня.

– В школе, конечно же! – бормотал он, не отводя глаз, – Правильно, почти ровесница из старшего на год класса. Вот, почему здоровяк все еще валяется без видимых на то причин. Ее взгляда все в школе боятся, кроме друзей, а их не много. Да и те бывает, с ней ссорятся. Очень странная девочка, вся такая таинственная, загадочная. И почему она решила помочь? Кто я такой для нее? Ни родственник, ни друг, ни даже знакомый. Вряд ли она вообще в курсе, что я учусь с ней в одной школе.

Все прочла по губам, ни о чем не подозревающего парнишки.

– Привет! – решил он громко на свой страх и риск со мной заговорить, – Это ты мне помогла отбиться от этих придурков?

Я, не ожидая такой наглости, решила слезть с дерева и удалиться, прочь не отвечая. Но внизу меня поймали за руку, просто невиданная наглость! Зачем только помогала ему! Если б знала, чем это для меня самой обернется, то, оставила бы его, на расправу этим двоим. Я дернула руку, но он сжал еще сильнее мое запястье.

– Почему ты мне помогла? – он повернул меня к себе лицом и заглянул в глаза. А вот это зря! Не стоит меня испытывать. Вот бы ему сейчас дать ощутить тот кайф, что чувствует, катаясь по земле здоровяк. Так и чешутся руки. Даже злобно улыбнулась. Но, как только я взглянула в эти чайные глаза, полные детской наивности, любопытства и жажды приключений, то что-то перехотелось. Передо мной стоял совсем юный хрупкий смуглый от загара паренек. Темные волосы его почти до плеч растрепались после драки. Он мне искренне улыбался и эту улыбку портил лишь вид разбитой губы и засохшей недавно еще растекшейся крови. Мне было его жаль мучить.

– Я Алекс. Так ты скажешь, почему помогла? – не унимался он.

– Так надо было… – не сдержалась я. И дернула руку – Отпусти!

– А ты не убежишь? А то догонять тебя, сил уже совсем не осталось, – улыбался кареглазый.

Я не отвечала, только потянулась к висящему на дереве рюкзаку, и как это эти трое его не заметили, когда решили устроить драку именно здесь? Парень все еще крепко держал мою левую руку. Я достала из кармашка салфетку и, приблизившись к нему с невозмутимым лицом, вытерла потеки крови на его подбородке. Не знаю, зачем я это сделала, просто был сиюминутный порыв. Однако ж, парень был удивлен сим жестом и незаметно для себя отпустил мою руку. Я же, занимаясь изучением нового объекта, напросившегося на мое внимание, потеряла контроль над ситуацией и тот здоровяк, которого отпустила боль, мигом очухался и вскочил на ноги. Так как он был позади нас, то смог незаметно подкрасться и схватить меня за волосы. Угрожая придушить.

– Боже, вот это встреча. Вот так совпадение! Два ненавистных мне человека в одном флаконе, так сказать, – говорил здоровяк с явным предвкушением победы.

– Пусти ее, тварь! – требовал кареглазый. – Маловато видно тебе досталось.

– Кто бы говорил! Слабак. Если б не эта деваха, ты бы сейчас был полудохлый полуживой! – изливал он желчь.

– Я говорю последний раз. Убери от нее свои поганые руки! – кареглазый поднимал небольшую сухую ветку, но вполне сносную на роль дубинки.

– Посмотрите-ка, защитничек нашелся! Ты себя бы сначала научился защищать, – продолжал издеваться здоровенный и получил импровизированной дубинкой в нос, так как я, превозмогая боль от удерживаемых им волос, отклонилась в нужный момент.

Только вот вырваться мне не удалось, напротив он еще сильнее прижал меня к себе, не отпуская при этом серебристые локоны. – Ты это зря, – сплевывая носом пошедшую кровь, прорычал он. – Вот теперь ей не поздоровится! – Он полез в карман, доставая оттуда складной нож.

А вот этого я как-то не ожидала!

– Ты только послушай, какая пикантная история получится! – говорил он, приставляя лезвие к моей шее, – Я даже вижу заголовки газет «В школьном саду малолетний маньяк зарезал девчонку»!

При этом его рука проскользила вдоль моего тела, остановившись на груди! Смотрю, этот гад совсем обнаглел. Надо что-то делать, а то этот псих уже вцепился мне в шею!

– Ты точно больной на голову! Отвали от нее! – вновь замахнулся дубинкой Алекс, но в этот раз не попал.

– Теперь уже ничего ты мне не сделаешь, – рассмеялся здоровенный боров, замечая, как встает его помощник, – Как тебе? – он рассмеялся, – Мне нравится такой расклад, ты исчезнешь с моих глаз, а она, – он резко дернул за волосы, отчего я сдавленно прошипела, – Уже больше никогда не будет прикалываться со своими трюками.

– Алекс, сзади! – крикнула я и мне тут же закрыли рот. Алекс успел среагировать, но вставший все же свалил его на траву. Они сцепились.

– Ты помолчи, тебе вредно говорить, – шептал мне на ухо этот идиот. И его рука вновь прошлась по моей груди, – У нас с тобой будет интереснее занятие, чем наблюдать, как они катаются в траве.

И здоровяк поволок меня, удерживая за волосы вглубь сада. Я же закрыла глаза, глубоко вдыхала воздух, собиралась с силами и думала, чем бы его пригреть этаким, чтоб долго помнилось и боялось подойти на расстоянии тысячи километров. Меж тем, мы ушли далеко от дерущихся парней. Он повернул меня лицом к себе и прижал к стволу дерева. С силой рванул на мне блузку, которая, явно не ожидая такого натиска, лишившись пуговиц, распахнулась, открывая взору белое кружевное белье. Еще чуть-чуть, совсем немного потерпеть! Я вдыхала все ровнее и спокойнее, по-прежнему не открывая глаз. А он уже начал целовать мою шею. Я чувствовала его дыхание поднимающееся все выше. Вот и отлично! Все готово, нужное количество энергии сгенерировано вовремя! Видимо в этот момент, бандюган решил поцеловать меня, но не успел. Мое дыхание стало абсолютно ровным и спокойным, было трудно понять, дышу ли я вообще. Сердце билось спокойно, медленно. Я вся как будто замерла. И вот распахнула глаза. Он, встретившись взглядом с омутом моих глаз, похолодел, его лоб покрылся потом. Что он в них увидел, один Бог знает, но ему явно поплохело и очень сильно!

За это время Алекс, разобравшись с помощником, явно не очень отличающимся силой и умом, нежели здоровяк, успел разыскать нас и теперь стоял, наблюдая на расстоянии. А здоровяк медленно сполз на траву, зажмурился и, схватившись руками за голову, стал умолять кого-то невидимого:

– Хватит! Отпустите, хватит! Я этого больше не вынесу!..

Алекс спрятался за близрастущее дерево, и с опаской понемногу выглядывал из-за него, – «Вот это девочка», – думал он, – «Хрупкая, без-з-защитная…», – на последнем слове он поперхнулся. А топом стал замечать, что у него понемногу начинали трястись коленки от такого зрелища. Между тем, ни с того ни с сего, небо затянуло весьма черными тучами. Поднялся сильный, холодный ветер. Девчонка стояла у дерева, как вкопанная, ветер развевал и путал длинные волосы и неистово трепал полы распахнутой блузки. Серые локоны прямо-таки светились и переливались серебром, а может это ему со страха показалось? Дрожь колен стала переходить в легкий озноб по всему телу. Стало заметно холодно, не смотря на разгар весны.

– Нет! Не надо! Нее-ет! – вопил катающийся по земле здоровенный парень. Его голос был истошным и полон горечи.

– Это тебе за все злодеяния, что ты натворил! – серебристым, но пугающим, леденящим, спокойным тоном проговорила девчонка.

Тут же, прямо у ее ног, из ниоткуда появился огромный вихрь! Он был высотой около двадцати метров, но не затрагивал окружающие деревья, только стал набирать обороты и медленно приближаться к валяющемуся на земле и умоляющему о пощаде комочку. У Алекса глаза просто отказывались верить самим себе, тело колотила уже сильная дрожь. Его потянуло в сторону вихря. «Черт, не засосало бы!» – думал он.

Я, дав волю накопившейся энергии, а учитывая, что я почти месяц ни на кого не тратилась – не было случая пускать в ход свои скрытые дары, ее было через край, спокойно наблюдала, что из этого выходит. Откуда мне было знать, что отпустив вожжи, будет, весьма сложно их поймать. Только бы не убить. Этого я боялась больше всего, что когда-нибудь, не контролируя себя, убью человека. Хоть здоровяк и являлся плохим индивидом, все же убивать его мне не хотелось. Я чувствовала прилив сил, жизненной энергии. Она меня прямо переполняла, даже уходила через край. Вот, именно эти проливающиеся потоки энергии разом сгустили тучи. Странно, обычно во время таких воздействий я ощутимо чувствовала, как тело покидают силы, а сейчас все наоборот. Энергия из меня так и мчалась бурным потоком, будто я ее произвожу. В какой-то момент заметила у своих ног высоченный вихрь! О-о-о… Судя по всему, я «малость» переборщила с изначальным толчком энергии, который вызвал целую бурю. Это что же получается, я могу вызвать непогоду? И могу управлять стихией? Здорово, если так!

Пошел крупный, ледяной дождь, но мне не было холодно. Я и так уже была ледяной, словно из холодильника вылезла. И это мое естественное состояние в таких ситуациях. Неконтролируемый мною, вихрь подхватил здоровяка и закружил. Тут заметила, что он втягивает потоками ветра в себя и Алекса, который не успел ухватиться за дерево. Я вышла ему навстречу и он, ударившись о меня, упал к ногам.

– Держись! – прокричала, протягивая ему руку. Он тут же, не раздумывая, за нее ухватился и потихоньку встал. Его сразу перестало всасывать в этот ураган, который уже куда-то сорвался и умчал со скоростью света, вместе с телом, подобранного с земли, здоровяка.

– Ну вот, теперь я даже не знаю, жив ли он и тем более, куда его унесло, – обратилась я к Алексу, – Ты зачем выглядывал?

– Знаешь, от такого невозможно удержаться! – запыхавшись, говорил он, – Не каждый день на твоих глазах происходят этакие стихийные явления! – его трясла мелкая дрожь, и он все еще крепко до боли сжимал мою руку.

Буря, между тем, улеглась, тучи расступились, и выглянуло солнышко. Снова стало тепло, даже жарко.

– Можешь уже отпустить, – взглядом указала на чуть ли не синеющую руку от сильной хватки парня.

– Ах, да. Извини, – Алекс отпустил, наконец, мою кисть и уставился на меня.

Я запахнула блузку. Он отвернулся, как будто только что не смотрел на меня. И вот, не совсем вовремя, впрочем как всегда, пришел упадок сил. В принципе это всегда бывало после выплеска энергии, но сегодня все ощущения были другими, и как оказалось с «отходняком» тоже в новинку. Сколько себя помню, было так: концентрация, выплеск энергии с ощущением ее потери, и полное опустошение запасов, но без ущерба для здоровья, что я привыкла называть «отходняк». А вот сегодня все в троекратном, если не десятикратном, размере проявилось. Так что мне стало хуже прямо сразу после завершения представления. Ноги отказывались держать, прямо подкашивались. Я резко упала, потеряв сознание. От встречи с Матушкой-землей меня спасло только то, что Алекс стоял максимально близко и успел подхватить.

– Что с тобой? – взволновано, спросил Алекс, опускаясь вместе с девчонкой на землю и пытаясь нащупать пульс. Убедившись в его наличии, немного успокоился, но его взгляд остановился на блузке, – Да что ж это такое? Не одежда, а какое-то наказание.

Алекс вытащил из кармана брюк, весьма кстати, завалявшуюся там булавку и застегнул полы блузки. Затем встал, подхватил на руки девчонку и пошел на выход. Проходя мимо того места, где была первая драка, он обратил внимание на отсутствие помощника здоровяка. Видимо уполз подальше отсюда. Кто знает, может он видел происходившее в глубине сада и струсил? От такого зрелища любой бы умчал без оглядки и предпочел считать все увиденное дурным кошмаром.

– Что же с тобой делать-то? – мыслил он вслух, подходя к своему черному мотоциклу, на котором каждый день приезжал в школу. Кое-как усадил ношу боком впереди себя, благо она была меньше ростом, и потихоньку поехал домой.

У него дома на его кровати девчонка пролежала бездвижно до глубокого вечера, почти пять часов. Он уже серьезно стал опасаться за ее здоровье. Даже подумывал позвонить родителям, которые в этот раз в ночную смену работали, спросить совета, что делать, может скорую помощь вызвать?!

Я очнулась и первое что увидела, большое незнакомое окно в незнакомой комнате под крышей дома, а за окном уже сумерки. Где это я есть? Тело вроде бы не ломило, прекрасно себя чувствовало, только вот запасов энергии никаких не обнаруживалось, так что сейчас я весьма уязвима, как обычные люди, и полностью безоружна. Решила тихонько встать и выяснить где я. Оглядевшись, поняла, что, судя по всему, я у Алекса, так как на столе с кучей книг и школьных учебников стояла фотография его с семьей. На стенах были многочисленные плакаты рок-групп разных стран. В этом мы похожи, я тоже обожала, рок и метал. У окна стояла, вся покрытая узорами, гитара. Я вышла из комнаты, спустилась вниз. Алекс сидел на диване с телефоном в руках.

– Алло! Мам? – на том конце ответили, – Тут у меня небольшая проблемка… – он не договорил, потому что я подошла к нему, – А вообще-то нет! Уже все хорошо. Я справился. Пока. – Алекс поспешно отключил телефон.

– Садись. Ты как себя чувствуешь? – он усадил меня рядом.

– Да, знаешь, не важно. Хотя могло быть и хуже, – со вздохом поджала губы я.

– Хочешь чего-нибудь? Поесть, пить?

Да, этого я очень хотела, после таких энергетических растрат, и пить и есть и побольше.

– Да! – не стала врать и отказываться.

– Идем. – Он встал и отправился на кухню. Я пошла за ним.

В мгновение ока он разогрел ужин, состоящий из спагетти и аппетитных домашних котлет, которых я слопала аж три штуки, ну и конечно же, чай с печеньем и конфетами. Когда все было подано, мой новый друг присел напротив и внимательно наблюдал, как я жадно уплетаю угощение.

– Тебя будто три дня не кормили, – не сдержал улыбку он.

– Еще бы, столько сил потерять, – с набитым ртом буркнула я.

– Как ты это делаешь? – поинтересовался Алекс.

– Не знаю. Оно само собой получается. – Не очень-то хотелось посвящать его в свои тайны. Кто знает, можно ли ему доверять? Со временем будет ясно.

– Где я? – я уже почти все съела.

– У меня конечно, – недоумевающе он посмотрел на меня.

– В том смысле, в каком районе? Где ты живешь? – пояснила я.

– В центре. Вот сахар, – ответил Алекс, подавая мне сахарницу, которую сразу забыл поставить.

Ага, значит мой дом на другом конце города.

– Как же я здесь оказалась? – попутно осматривала кухню, утопающую в комнатных цветах разных цветов и сортов.

– Когда ты упала в обморок, я тебя поймал, отнес к мотоку и увез. Вот и все.

– А, у тебя есть мотоцикл? Может, ты тогда меня до дома подкинешь? – поинтересовалась.

– С удовольствием! – грустно улыбнулся он, видимо не хотел рассаваться, – Ты такая странная. Необычная.

Уже было поздно, на улице темно и ни чего не видать. Так что, когда я допила чай, мы отправились ко мне. Я раньше никогда еще не ездила на мотоцикле, не считая сегодняшнюю бессознательную поездку. Это было здорово, теплый ветер в лицо, чувствуешь вечернюю свежесть и мчишься по дороге. Доехали мы достаточно быстро и на прощание я, такая окрыленная поездкой, крепко обняла Алекса. Он растерялся и не знал что сказать. А я уже повернулась, чтобы уйти, но тут он вспомнил и остановил меня, поймав за руку:

– А как тебя зовут? – странно, что этот вопрос ему не пришел в голову раньше.

Я стояла и смотрела в плитку тротуара, а потом, подняв взгляд и улыбнувшись, ответила:

– Люся.

Высвободившись из объятий его руки, ушла в дом, на пороге которого уже стоял отец и наблюдал за этой сценой. Глаза отца были полны ярости, в размере они весьма увеличились, когда я подошла ближе, и он разглядел на мне разорванную блузку. Недолго раздумывая, он рванулся к Алексу, который все еще стоял у калитки:

– Ах, ты щенок!

– Пап, постой! Ты все не так понял! – хотела его остановить, но он стремительно приближался к Алексу, который, наверно думая, что мой отец тоже обладает чем-то необычным, типа меня, уже трогался в обратный путь, будто не замечая его приближения.

В общем, Алекс быстро сбежал. Потом мы стали часто видеться вне школы. Весьма подружились. Вот так я обзавелась другом, как потом оказалось, навсегда. Замечательным другом, с которым мы стали очень близки. И по жизни шагали вместе. После окончания школы поступили в среднее звено образования вместе, а потом и в высшее учебное заведение тоже вместе. Организовали рок-коллектив. Много выступали. Нам нравилось это занятие. Он давным-давно совсем перестал меня бояться, привык к моим неординарным способностям. И почти все знал об их проявлениях и свойствах. Например, что будет при перегрузке энергии или ее отсутствии, что со мной творится по вёснам и осенью. И самое главное, уже знал наверняка, что в каких ситуациях надо делать, даже чем помочь мне. А ситуации за эти годы случались всякие разные.

С годами мои неординарные способности проявлялись все больше и больше, а весной и осенью эта сила во мне становилась просто неудержимой. И не дай Бог, если вдруг кто-то вздумывал меня взбесить в этот период, мог с легкостью нарваться на увечья. Отец по этому поводу всегда очень волновался, переживал и советовал мне быть осторожнее, часто не прибегать к помощи этакого воздействия на людей. Мало ли что.

*****

Древний город России.

К двадцати годам мне стало все сложнее себя сдерживать. Часто менялось настроение, реже стала видеться с друзьями, чтобы не срываться на них. Стало все несказанно раздражать. Я все острее чувствовала потребность уйти куда-нибудь, уединиться, и вообще весьма бы обрадовалась виду на жительство где-нибудь в глуши лесной и только иногда приезжала бы в гости к родным. А развивающаяся концертная деятельность нашего с Алексом коллектива стала прямо-таки в тягость. Но ведь об этом я всегда мечтала – чтобы выступать, тем более, что нас хотят слышать!

Мой голос был, как все говорили в округе, да и в крупных областных центрах, неземной! А мне он казался обычным, не лучше, чем у других. Но, говорили, со стороны виднее. Когда я пела, все слушающие просто с ума сходили, их пробирала дрожь до мозга костей, в зависимости от содержания песни. Они находились словно в прострации, их завораживало, а после этого контакта, говорили, оставалось приятное ощущение на душе, некоторые сообщали в интервью о том, что якобы после посещения наших концертов даже излечивались от тяжелых болезней. Именно благодаря всему этому наш коллектив быстро обзавелся тучами фанов. Лично я считала, что не все это являлось правдой, особенно про излечение, ведь мы поли рок, а у него много противников. Ну а фанатам может всякое привидеться и показаться. Да и сила самовнушения, как доказали уже давно многие ученые, способна на многое. С толпой все проще: если нравится, как поем и играем, так значит мы уже в их глазах святые.

И вот, в тот период мне приходилось не очень легко. Я боялась впасть в транс, а то и вовсе выскочить в астрал прямо на сцене, потому как не могла держать самоконтроль. Непонятно почему, но я была на грани. Чем больше зрителей на концерте, тем сложнее. Переполняла и рвала на части энергия, исходящая от них и обратно, эта взаимосвязь делала меня с ними единым целым. А ощущения при этом самые приятные, и казалось, что прямо сейчас выпрыгнешь из собственной шкуры, от переполняющего ощущения счастья, и куда-то душа рвалась, на свободу что ли, из своей темницы. Так хотелось куда-то улететь за потоком мыслей и фантазии, и музыка этому способствовала. Не знаю, что чувствовали при этом зрители, но, может, именно эта сила и заставляла их сломя голову бежать к нам на выступления, пусть даже если мы пели в составе какого-то концерта всего пару песен. Ну а на сольники толпу просто не сдержать.

А однажды…

На следующий день после моего дня рождения, двадцатилетнего «юбилея», ничто не предвещало грядущих весьма удивительных перемен в моей скромной жизни. На тот момент я училась уже в университете. Мы с Алексом сидели на скучных парах, но на наше счастье, таковыми были не все. И вот на одной из самых скучных мое состояние резко ухудшилось, меня рвало на части, я не знала, что со мной и что делать. И в какой-то момент я поняла, что мне срочно надо уйти с пары, из университета, из города, и как можно подальше. Причем прямо сейчас! Я сидела рядом с Алексом, положив голову на руки, упирающиеся локтями в стол, и тяжело дышала.

– Тебе плохо? – заметил мое состояние он.

– Да… Я не знаю, что это, но во мне словно что-то меняется… – слабым голосом проговорила я.

Его рука легла на мою слегка дрожащую руку.

– Что я могу сделать? – шепотом сказал он, стараясь не привлекать внимание учителя.

Я, сделав над собой усилие, встала, как можно спокойнее подошла к учителю, отпросилась и тут же выскочила из аудитории. Было весьма жарко, хоть и май на дворе. Помчалась в комнату для девочек, умылась холодной водой и взглянула в зеркало. Ого! Вертикальные зрачки! Я вскрикнула и упала на пятую точку.

– Что такое? – В дверном проеме появился Алекс, весьма встревоженный моим бледным видом.

Он поднял меня на ноги, которые не желали стоять ровно и подкашивались.

– Ты умчалась так быстро, ничего не сказав. Вот, ты забыла. – Он показал мне рюкзак. Я в самом деле даже не вспомнила о нем.

Я еще раз умылась холодной водой, посмотрела на свое отражение – все в порядке, никаких метаморфоз. Привиделось?

– Да тебя всю трясет! – обнял меня друг, – Идем, я тебя отвезу домой.

– Алекс, отвези меня в ближайший лес… И поскорее, пожалуйста. – Я с трудом соображала, что со мной. Но на инстинктивном уровне понимала, что надо скрыться от людских глаз.

Его глаза были удивлены, а брови взлетели вверх от фразы «отвези в лес».

– Это не то, что ты подумал, – сразу же я обломала полет его шальных мыслей.

– Да я и не собирался, думать еще… – Растерянность на его лице сменила удивление. – А что, теперь и просто подумать нельзя? – все же потом добавил и повел меня на выход.

Как я доехала до Эльты, один Бог знает, меня всю колбасило, внутри что-то рвалось наружу.

– Алекс, поскорее! Пожалуйста… – еле говорила сквозь сбившееся дыхание с закрытыми глазами. Мне так казалось легче держать себя в руках. – В лес!

– Мы уже на Эльте, а там до леса уже рукой подать! – прокричал мне мой спутник.

Как только завиднелись сосны, я соскочила с мотоцикла прямо на полном ходу, не знаю, как не разбилась, но как-то перевернулась в воздухе и встала твердо на ноги. Даже страшно стало: откуда этакая ловкость? Алекс практически сразу почувствовал отсутствие на своей груди до того крепко вцепившихся моих рук и резко с разворотом остановился. Но я уже мчалась вглубь леса, подальше от него и от всего мира.

Не представляла, с какой скоростью я бежала, но Алекс меня не нагнал. Может, все потому, что я рванула в глушь, где ему было не проехать? А может, зная меня, он решил не мешать, дал время побыть одной. Так или иначе, но я осталась одна среди высоких сосен. Остановилась на поляне, густо окруженной лесом, перевела дыхание. Сердце бешено колотилось и, похоже, успокаиваться не собиралось. Я упала на мягкую прошлогоднюю хвою под ногами. Закрыла глаза, попыталась успокоиться, но это еще больше наполняло меня неизвестной энергией, которую было некуда применить. Что же делать? Меня уже колотила дрожь по всему телу, это было приятно ощущать – такой прилив сил и энергии, накопившейся, видимо, за предыдущий месяц, потому как не приходилось ее расходовать. И все же ее было уж очень, очень много. Появилось ощущение того, что меня сейчас разорвет от избытка! Тут осенило: а может, дать ей выплеснуться, и станет легче? Ну, скажем, дождик вызвать солнечным днем, более безобидного мне ничего не пришло в голову. Не ураган же поднимать здесь в лесу.

И вот я начала сосредотачиваться на осуществлении поставленной задачи. Расслабилась, с трудом унимая дрожь. Представила себе дивный райский сад с множеством цветущих цветов, аромат которых просто кружил голову. Я их видела и чувствовала как будто наяву, еще никогда такого не было. Приближалась к большому красивому фонтану в центре сада, который окружали невысокие сосны. Тут свежо, пахло хвоей. Но мое виде́ние почти что прервал странный стук сердца. Вроде бы стучало ровно и уже спокойнее, нежели несколько минут назад, но как-то не так. Четче, что ли? Нет, наверно, слышнее, а точнее, ощутимее. Беспокойство все еще присутствовало. Но я постаралась не выпасть из видения и продолжила путь к фонтану, наслаждаясь его красотой. Стены его были выполнены из камня и украшены драгоценными камнями. Они так и играли своими гранями в лучах теплого солнца. Веяло прохладой. Я подошла совсем близко, так, что на меня попадали мельчайшие капельки воды, отделяющиеся от бурного потока падающих струй. Было приятно ощущать их ободряющую и вместе с тем успокаивающую свежесть. Я закрыла глаза и улыбалась, наслаждалась этими пылинками, похожими на волшебную искрящуюся пыль из сказочной страны. Вдоволь насытившись, открыла глаза и заглянула в фонтан. Бог мой! Что я видела?! Даже оглянулась по сторонам: вдруг кто рядом стоит? Нет, никого не оказалось. Я с опаской заглянула еще раз. Тот же результат. В отражении на меня смотрело с трудом узнаваемое лицо. Во лбу сияла синяя восьмиконечная звезда, четыре ее конца были длинными, а другие четыре – короткими. Волосы остались практически без изменения, если не брать во внимание то, что они светились серебром, аж ослепляли. А вот рот и глаза – это отдельная история. Пропавшая, от увиденного отражения, улыбка обзавелась прелестными клыками, не меньше пяти сантиметров, да и зубы стали как-то острее. И довершали чудную картину синие, с вертикальными зрачками, глаза! Опаньки, и кто же мы такие будем? Это я, что ли? Нет, не я. Не припоминала, чтобы сама себе нафантазировала что-то такое. Вообще-то хотела всего лишь дождик, который, кстати, уже накрапывал.