Точка выброски

Глава 5

Каждому из нас при слове «Африка» в голову приходят совершенно определенные ассоциации. С детских лет нам известно стихотворение, в котором знаменитый поэт советует: «Не ходите, дети, в Африку гулять!» Примерно в том же возрасте мы узнаем, что в Африке водятся слоны и гориллы, зебры и жирафы, львы, носороги и бегемоты. Бескрайние просторы джунглей, кишащих змеями и крокодилами… И прочие тому подобные образы сопутствуют нам всю жизнь. Тем более что большинству из наших граждан в Африке бывать не приходилось.

Но существует, оказывается, и совсем другая Африка. В стране, в которой произошло чрезвычайное происшествие с российскими гонщиками, вы сейчас не найдете ни одного из этих экзотических животных. Ни тебе джунглей, ни крокодилов, ни носорогов. Но это – тоже Африка, причем самая настоящая. Очень редко можно встретить в этой стране и типичных для Африки чернокожих людей. С древнейших времен здесь живут смуглые, но светлокожие скотоводы и земледельцы почти европейского типа. Позднее многие из этих земель входили в состав Римской империи, раскинувшейся на огромной территории, включавшей в себя и Англию, и Египет, и Крым. В седьмом веке нашей эры земли Северной Африки были завоеваны пришедшими с востока арабами, которые со временем смешались с местным берберским населением. А в конце восемнадцатого века правящий этой страной султан стал первым из глав иностранных государств, официально признавшим независимость Соединенных Штатов Америки. И надо сказать, что султан не прогадал. До сих пор между теперешним княжеством и влиятельнейшим государством западного мира поддерживаются особые отношения. Хотя теперь на территории княжества Магрибия уже нет американских военных баз, какое-то количество американских военных там все же еще присутствует. Соединенные Штаты используют страну для своих целей на полную катушку. Сотрудничество это, правда, приносит выгоду обеим странам. Один из крупнейших аэродромов страны является резервной посадочной площадкой для возвращающихся на Землю космических челноков «Шаттл», мощнейший радиопередатчик с территории Магрибии разносит по всему миру программы «Голоса Америки», «Радио „Свобода“» и других западных «голосов», а многочисленные американские туристы ежегодно приносят казне княжества солидную долю доходов.

Нынешний глава государства принц Насир Абид Али, занявший трон Магрибии после смерти своего отца, уже успел проявить себя просвещенным и весьма прогрессивным правителем. Свое небольшое княжество, на протяжении многих веков являвшееся абсолютной восточной монархией, а недавно ставшее монархией конституционной, он попытался модернизировать в духе двадцать первого столетия – внедрял компьютерные сети и Интернет в школах и духовных училищах, приглашал в столичный университет профессоров и академиков (причем не только мусульман) и даже организовывал общественные женские советы в городских жилых кварталах. Ничего удивительного здесь нет – принц, как человек очень неглупый, понимал, что слепо придерживаться отживших свой век предрассудков – удел неудачников. А он таким не был. Не стоит думать, однако, что Насир сломя голову бросился в объятия новых друзей, оставляя старых. Хотя в своей внешней политике принц Насир ориентировался прежде всего на страны Запада, неплохие отношения его государство поддерживало с Россией, и Китаем, и, естественно, с другими мусульманскими и африканскими странами. Кроме, конечно же, самопровозглашенной Сахарской Народной Республики, созданной его собственным братом на территории, которую принц до сих пор считал своей.

Ситуация с родным братцем попортила много крови Насиру. Обеспечив безопасность, стабильность и авторитет страны во внешней политике, он не мог ожидать, что проблемы появятся в своем же доме. Прежде единое государство разделилось на две части, и привести к покорности территорию, контролируемую мятежниками, никак не получалось. Но хуже всего было то, что ситуация в последнее время вообще начинала выходить из-под контроля. Ведь брат задумал создание своего собственного государства, и это ему уже начинало удаваться. Некоторые страны-соседи злорадно наблюдали, как прежде единая Магрибия затрещала по швам.

Ралли, которое когда-то называлось «Париж – Дакар», а в последние годы стартовало из португальской столицы Лиссабона, издавна пользовалось особенной любовью принца Насира. То внимание, которое весь мир проявлял к знаменитой гонке, не только помогало экономике небольшого североафриканского государства, но и весьма льстило самолюбию правителя, который был гораздо менее известен за пределами арабских стран, чем, например, руководители богатой Саудовской Аравии или мятежной Палестины. А уж славы ему хотелось едва ли не больше всего. Да и чего мог желать человек в его положении? Во всяком случае, не богатства же. Этого добра у принца хватало.

Новость о таинственном похищении российских гонщиков вызвала вполне естественную реакцию как у организаторов соревнования, так и у всех без исключения участников ралли. Гонки немедленно прервали, не сообщая подробностей и сроков приостановки. Участники соревнований во всех классах машин и мотоциклов не выказали особенного энтузиазма стать очередными заложниками загадочной организации «Проповедь и Джихад». Лишь немногие из них не поддержали приостановку состязаний. Ничего удивительного – кому охота оказаться в положении беспомощной жертвы? Мало приятного, когда тебе на глазах всего мира, под направленную видеокамеру, отрезают ухо или, скажем, палец. А взамен за твое освобождение требуют вывода миротворческих войск из какой-то страны, в которой ты и бывать-то не собирался.

Организаторы и спонсоры ралли попытались по своим собственным каналам узнать, что это за новопровозглашенная исламская группировка, но никакого успеха не добились. Люди, совершившие похищение, были, похоже, не новичками. Немало неприятностей произошедшее принесло ведущим производителям автомобилей и мотоциклов, их деталей и запчастей. Неопределенность ситуации вызвала лихорадку на мировых биржах ценных бумаг и снижение почти всех без исключения финансовых индексов. На кону теперь стоял не только престиж ведущих автомобильных и смежных с ними концернов, но и множество их будущих контрактов и концессий. В общем, проблемы росли быстро, как снежный ком, катящийся с горы.

Но особенно расстроился, конечно же, руководитель Магрибии принц Насир. Похищение произошло на участке, обозначенном на картах как территория его княжества, были нагло попраны все законы восточного гостеприимства, под угрозу попали авторитет принца во всем мусульманском мире, а также туристическая и торговая репутация страны и всего региона. Принц сделал все, что было в его силах. По тревоге была поднята армия, но рейды личной гвардии принца в глубину пустыни желаемых результатов не принесли – все возвращались ни с чем. Была даже предпринята попытка высадки десанта с вертолетов, но единственный в княжестве взвод спецназа пропал в пустыне без всяких следов, а оба вертолета оказались сбиты неизвестными при возвращении.

Молчание и неизвестность нервировали всех… Наконец люди, говорящие от имени группировки «Проповедь и Джихад», вышли на связь с российскими дипломатами в одной из стран Северной Африки. Ими было выдвинуто единственное условие – все похищенные гонщики будут немедленно освобождены, если Россия добьется в Организации Объединенных Наций признания независимости Сахарской Народной Республики. Похитители гарантировали немедленное освобождение всех шестерых гонщиков, а также то (конечно же, только на словах), что на контролируемой ими территории другим иностранцам: участникам гонок, туристам, коммивояжерам, ученым, а также проводящим раскопки археологам – ничего не будет угрожать. Российские власти справедливо посчитали это требование вздорным, нелепым и заведомо невыполнимым, а данные похитителями «гарантии» объявили непонятными и совершенно ненадежными.

Все это больше всего напоминало элементарную затяжку времени. Правда, с какой целью это предпринималось, оставалось неясным для всех.

Глава 6

В далеком от Сахары городе в Южной Германии стояла типичная для этих мест мокрая западноевропейская зима. Самолету, прилетевшему сюда из Северной Африки, пришлось в течение тридцати минут кружиться в воздухе вокруг аэропорта, пока авиадиспетчеры не решили, что туман над посадочной полосой рассеялся, и дали пилотам разрешение на посадку. Одним из пассажиров этого самолета был прилетевший в престижном бизнес-классе молодой человек вполне заурядной наружности, но в дорогих, строгого покроя костюме и пальто.

Город, в который прилетел этот молодой человек, имел почти тысячелетнюю историю. В Средние века он носил почетное звание хранителя сокровищ императорской короны. Из расположенного здесь замка Кайзерсбург в течение пятисот лет управляли окрестными землями знаменитые короли и кайзеры. Когда-то в этом городе жил великий немецкий художник Альбрехт Дюрер – музей его имени теперь ежегодно посещает множество людей со всего мира. Достопримечательностью города является также один из лучших в Европе зоопарков. Многочисленным туристам здесь есть что посетить и посмотреть. Но прилетевшего пассажира все эти знаменитые места совершенно не интересовали, у него, похоже, были совершенно другие устремления. Сев в аэропорту в такси, он назвал водителю адрес в престижном районе города. Было ясно, что прибыл он сюда не как турист. В высотном здании, возле которого он вышел, располагалось административное подразделение одной из крупнейших в мире автомобильных компаний. На входе молодой человек не стал предъявлять никаких документов и пропусков, небрежно кивнув дежурящим там людям в форме охранников. Войдя в вестибюль, он прошел мимо нескольких групп работников компании и посетителей, стоящих там в ожидании лифтов. Достав из кармана небольшую карточку, похожую на кредитную, молодой человек с ее помощью вошел в специальный лифт, предназначенный исключительно для высшей администрации компании и ее почетных гостей. Покинув лифт на самом верхнем этаже, куда лифты общего пользования не добирались, он прошел в приемную.

– Здравствуйте! – мило улыбнулась ему секретарша. – Мы вас уже давно ожидаем.

– Добрый день, – кивнул он ей в ответ.

При первом взгляде на девушку складывалось впечатление, что она явно ошиблась в выборе профессии. При ее внешних данных будущее фотомодели ей наверняка было обеспечено. Шатенка с длинными волнистыми локонами и черными глазами обладала великолепной фигурой и чарующей улыбкой. Она тут же распахнула перед посетителем дверь кабинета своего начальника.

Из окон кабинета открывался прекрасный вид на город. Даже в этот серый, пасмурный день город выглядел очень внушительно. Особенно красив был старинный центр. Башни готических и барочных храмов впивались в облачное небо, узкие улочки разбегались изогнутыми линиями в разные стороны, придавая городу неповторимый вид. Сам же кабинет, хотя и был довольно просторным, не отличался ни яркостью красок, ни крикливой роскошью. Нужно было обладать определенным опытом пребывания в самых высоких кругах, чтобы увидеть за нарочитой скромностью и строгостью обстановки работу высокооплачиваемого дизайнера. Да и сигары в коробке на столе были весьма изысканного, изготовленного по специальному заказу сорта. За широким столом сидел полный лысоватый господин с внешностью пожилого бюргера, крутящий в похожих на сосиски пальцах незажженную сигару.

– Как добрался, Курт? – довольно холодно спросил он у вошедшего молодого человека. – Я жду тебя уже целых пятнадцать минут.

– Это все наша немецкая погода, – развел руками посетитель. Он снял пальто, повесив его на вешалку в углу, и уселся в кресло напротив хозяина кабинета. – В такое время года это обычное явление. Если меня это раньше раздражало, то теперь я стал относиться к этому спокойнее. Сплошная облачность, туман. Приземлились на полчаса позже. Зато над Африкой я не видел ни облачка! Не говоря уже о тучах!

– А по-моему, тучи там как раз сгустились. Сгустились над нашим любимым ралли, – солидный господин мрачно ухмыльнулся своей шутке. – На немецкую погоду мне сейчас плевать, от этого не умирают, а вот дела на юге меня очень интересуют. Давай, рассказывай, какие там сейчас настроения!

– Наши гонщики весьма недовольны тем, что соревнования приостановили. И приостановили именно сейчас, – ответил Курт. – Я разговаривал с ними вчера вечером – они говорят, что уже наступило время сезона песчаных бурь. Этот участок давно был бы ими преодолен, если бы не эта проклятая остановка.

– А как они вообще себя чувствуют? Все ли здоровы? Все остальное их устраивает? – спросил его «бюргер», прикуривая сигару от массивной настольной зажигалки.

– Вполне устраивает – мы снабжаем их там всем необходимым. Даже привезли им туда, в оазис, их жен и любовниц. Все, что надо, у них есть. Их не устраивает только приостановка состязаний.

– А что же остальные участники и организаторы соревнований? Как они себя ведут?

– Людей, недовольных приостановкой ралли, с каждым днем все больше и больше, босс. А принц Магрибии Насир – так тот вообще «в полном трансе», если можно так выразиться, – доложил молодой человек.

– Эти бедуины, честное слово, как дети, – прохрипел его начальник, отводя ото рта дымящуюся сигару, – их хлебом не корми, а дай хоть какую-нибудь игрушку. Подарили мы этому принцу уже и лимузин с шестью дверями и индивидуальной отделкой, и племенного жеребца чистокровной породы. Почетным гражданином нашего города его сделали – нет, не переоснащает он свою армию машинами нашей фирмы!

Курт Цахар, ближайший помощник толстого господина, лишь слегка пожал плечами, преданно глядя на своего шефа – одного из директоров мощного автомобильного концерна.

– Ну, эти соревнования, несомненно, когда-нибудь продолжатся. Не станут же их отменять совсем? И что ты думаешь, Курт, о шансах нашей команды на победу теперь? – поинтересовался толстяк, стряхивая сигарный пепел в стальную пепельницу строгих очертаний.

Курт пошевелился в кресле. На этот счет у него были идеи, и очень неплохие.

– Похищение двух российских экипажей и требования исламистов о немедленном признании мировым сообществом Сахарской Республики сильно повышают вероятность нашей победы. Тут ведь даже количественно ситуация выглядит весьма привлекательной. У русских осталась только одна машина из трех. Весьма маловероятно, что она придет к финишу первой. Так что теперь лучший текущий результат у наших гонщиков, – молодой немец с улыбкой посмотрел на своего начальника. – У исламских сепаратистов к нашей стране никаких претензий нет, а принц Насир дал торжественную клятву закупить грузовики именно той фирмы, машина которой победит на этом ралли. Если все останется в этих же рамках, то никаких особых препятствий к нашей победе я не вижу.

Толстяк оживился. Сообщение Цахара открывало неплохие, очень неплохие перспективы. Он встал и подошел к окну. Массивная фигура хозяина кабинета заслонила немалую часть окна. Поглядев на мокрый, туманный, промозглый город, он вернулся в кресло.

– Что ж, будем надеяться, что из этой ситуации нам удастся извлечь максимальную выгоду для себя. Пусть наша команда еще раз тщательно проверит каждый автомобиль, каждый его агрегат и мельчайшие детали. Распорядись, чтобы в Африку немедленно доставляли любую необходимую запасную часть. Как можно быстрее, если будет нужно, то и рейсом ближайшего самолета.

Курт, слушая шефа, кивал головой. Его лицо выражало сосредоточенность. «Бюргер» продолжал:

– Выполняйте все разумные требования гонщиков, но лично тебе я поручаю проследить за тем, чтобы они там не слишком расслаблялись и поддерживали себя, как и технику, в полной боевой готовности. Я думаю, гонка может возобновиться в любой момент. Так что будьте к этому готовы. Будет очень нехорошо, если наша команда не воспользуется предоставленным шансом. И помни – нашему концерну этот контракт на поставки просто необходим!

Глава 7

Небольшой арабский городок расположился в предгорьях одного из южных хребтов Атласских гор.

На высоком холме, с которого открывался отличный вид на бескрайнюю пустыню, находилась древняя крепость, сохраненная здесь со средневековых времен. На протяжении столетий ей не раз приходилось выдерживать осады, переживать штурмы самых разных завоевателей. Высокие стены и башни местами разрушились и осыпались, но, как и в давние времена, цитадель смотрелась внушительно.

Внизу, прямо под ней, раскинулся типичный восточный базар, на котором торговали самыми разнообразными вещами – живыми овцами, верблюжьим сыром, бурнусами, коврами, кустарными украшениями, музыкальными центрами и компакт-дисками с традиционной арабской музыкой, фруктами и овощами, а также свежей зеленью из ближайшего оазиса.

Покупатели неспешно прохаживались вдоль рядов, выбирая товары. Между ними и продавцами завязывался торг, в ходе которого обе стороны оживленно спорили, размахивая руками, расходясь и снова возвращаясь. На Востоке за каждую вещь принято торговаться, иногда буквально до упаду. Здесь важен сам процесс. Ремесленники, сидя у дверей крошечных мастерских, здесь же на месте, примитивными инструментами изготавливали удивительные по красоте вещи. Под стук молоточка рождалась красивая чеканка, а резец в руке мастера создавал необычную фигурку сказочного зверя.

По предгорной дороге на довольно большой скорости к базару подъехал и лихо тормознул, развернувшись на песке, видавший виды джип с европейскими номерами и с нарисованным на капоте французским флагом. Из него выбрался невысокий худощавый мужчина, издали напоминающий подростка, в классической одежде европейских колонизаторов – куртке и брюках песочного цвета. Композицию завершал красовавшийся у него на голове пробковый шлем – как у актера Пуговкина в фильме «Операция „Ы“», подумал бы оказавшийся здесь бывший советский человек.

С самого начала мужчина не остался без внимания. К «колонизатору» тут же подскочили базарные мальчуганы с кувшинами за спиной, предлагая купить у них пресной воды. Крича на разные голоса, они настойчиво предлагали свой нехитрый товар.

– Мистер, купите воды! – лез под руку черноголовый пацан.

– Нет, мистер, у него вода тухлая, купите у меня! – вмешивался конкурент, блестя глазенками.

Европеец отмахнулся от мальчишек и пошел вдоль торговых рядов, разглядывая разложенные и расставленные на них товары. Многочисленные торговцы за прилавками вели себя гораздо пристойнее надоедливых подростков, но, тем не менее, и они пожирали белого человека глазами, сразу распознав в нем серьезного покупателя. Им было уже известно о том, что неподалеку разбила лагерь прибывшая сюда из Европы археологическая экспедиция. А европейцы, как правило, на восточных базарах особенно не торгуются.

К слову сказать, ученые еще полтора столетия назад полюбили эти места. Ничего удивительного – ведь самые разнообразные культуры, сменяя одна другую, оставляли на землях Магрибии свои следы. И если сохранившаяся их часть была видна невооруженным глазом, то остальное скрывали под собой земля или, вернее сказать, песок. Так что археологи стали здесь постоянными визитерами, открывая все новые неизведанные древности прошлых веков.

Обойдя весь базар, пройдя мимо множества лавок, лавчонок, лотков и прилавков и сделав необходимые покупки (в машину были перенесены несколько упаковок бутылок с минеральной водой, блоков сигарет, фрукты, овощи и даже пара живых овечек), европейский археолог не успокоился. Было видно, что он ищет что-то еще, то, что, по-видимому, здесь не принято выставлять на всеобщее обозрение. Наконец светловолосый покупатель решился подойти к одному из торговцев финиками – старику с большой серьгой в ухе.

– Прошу прощения, – сказал он на не совсем твердом английском, – мне нужно еще кое-что, знаете… – «колонизатор» неуверенно огляделся по сторонам, словно боясь, что его услышит кто-то еще.

– Не волнуйтесь! – произнес старый торговец, широко улыбаясь. – Я почти уверен, у меня найдется как раз то, что вас интересует.

– Я хотел бы купить… М-мм… – все еще колебался археолог.

– Не беспокойтесь, вы совершенно правильно сделали, что подошли именно ко мне! Никуда вам больше ходить не надо, – заметно оживился продавец. – Как раз у меня здесь самый лучший выбор!

– А! Ну тогда все в порядке! – заулыбался европеец. – Тогда, если есть выбор… Тогда пусть это будет водка, виски мы не очень любим.

Теперь уже старик смотрел на своего собеседника недоуменно и растерянно.

– Простите… Как вы сказали? Водка? – Даже само это слово торговец произносил брезгливо и настороженно.

– Ну да, водка! – подтвердил европеец в предвкушении покупки. – Но, если нет водки, то можно любой другой крепкий алкоголь, я не против…

И тут старикашка неожиданно закрутил головой и замахал руками:

– Как? Алкоголь? Ни в коем случае, никогда, я просто не понял вас! Такого у нас не бывает, что вы – мы здесь не торгуем алкоголем, это большой грех! Я подумал, молодого господина интересует нечто иное…

Теперь пришла очередь удивляться покупателю. Он сдвинул брови и недоуменно уставился на старика. Пододвинувшись ближе, торговец снова улыбнулся и громко прошептал:

– Есть хороший гашиш, только что получили. Отличное качество! Уверяю вас, вы не пожалеете.

– Нет-нет, не нужно, спасибо, – снова оглянувшись по сторонам, незадачливый искатель крепкого алкоголя задал торгашу еще один вопрос:

– Простите, а свинину или свиное сало у вас здесь можно найти?

Этот вопрос окончательно убедил старика в том, что перед ним чудовище в человеческом обличье. Он сморщил свое лицо, и без того напоминавшее печеное яблоко, и плюнул под ноги:

– О, дьявол! – взглянул он на чужака с нескрываемой ненавистью. – Спаси меня Аллах, нигде у нас вы не найдете греховных товаров. Убирайтесь прочь!

– Если бы я это знал, никогда бы сюда не поехал, – отходя от прилавка, сказал белокурый археолог сам себе, но по-русски с сильным белорусским акцентом. – Да и французы хороши! Тоже мне, «хорошие условия»! Предупреждать надо было – привезли бы тогда с Богданом побольше!

Невысокого тонкого блондина Алеся, похожего на солиста знаменитых «Песняров»^[3], и черноволосого богатыря Богдана, перекидывающихся между собой фразами на непонятном языке, руководитель археологической экспедиции мадам Жаклин, имея весьма слабые представления о Беларуси и Украине, прозвала «русскими братьями». Впрочем, мадам Жаклин было неважно, из какой республики бывшего Советского Союза эти ученые. Главное, чтобы специалистами они были хорошими.

Они познакомились в Париже, подписывая контракт с французской археологической экспедицией, и сразу же стали друзьями «неразлейвода». Алесь был родом из Гродненской области, Богдан из украинского Чернигова. Друг друга они понимали с полуслова, разговаривая между собой на смеси русских, украинских и белорусских слов – языке, абсолютно не понятном окружающим. Несмотря на разность характеров, они удивительно дополняли друг друга.

Во всей экспедиции, прибывшей сюда искать следы затерявшегося в песках две тысячи лет назад римского легиона, настоящей француженкой была только начальница – мадам Жаклин Давидофф. Все землекопы были местные, а основную каждодневную работу вели два «бывших советских» специалиста – кандидаты наук Богдан Федорчук и Алесь Бартошевич.

Какое-то время Алесь сидел на бампере джипа, о чем-то раздумывая. Понаблюдав за местными мальчишками, играющими в футбол на пустыре возле базара, он вдруг неожиданно вернулся к подозрительно посматривающему на него торговцу.

– Знаешь что, дед? – уже гораздо уверенней произнес археолог. – А продай-ка ты мне своих фиников! Вон тех, что похуже. Я много возьму – давай всю вот эту пластиковую бочку. И скажи мне – где тут пекарня? Ну, лепешки у вас где пекут?

Оптовая закупка даров оазиса немного смягчила настроение старика. Получив денежки, он размышлял, глядя вслед удалявшемуся джипу, о странностях нечестивцев.

Подогнав джип к основанию холма, над которым мрачно возвышались башни «султанской» крепости, Алесь подошел к разместившейся возле низеньких глинобитных домиков тандырной печи – местному «хлебозаводу». Процесс изготовления хлеба всегда завораживал археолога. Полюбовавшись на работу местных пекарей, археолог приобрел там не только десяток свежевыпеченных лепешек, но зачем-то еще и большой пакет сырого теста. Затем бросил взгляд на выглядевшую совсем заброшенной крепость, завел мотор старенького джипа и, весело напевая «Косил Ясь конюшину», уехал.

* * *

В археологическом лагере, расположенном прямо посреди песков пустыни, вовсю кипела работа. Над большим земляным раскопом был натянут брезентовый тент, местные рабочие, закутанные по самые глаза в тканевые одеяния, невзирая на яркое солнце и жару, таскали оттуда носилки с песком, который затем тщательно просеивался сквозь проволочную решетку. За всем этим внимательно наблюдала мадам Жаклин – симпатичная миниатюрная женщина, чем-то одновременно напоминающая знаменитых французских певиц Патрисию Каас и Мирей Матье.

Заждавшийся друга Богдан нетерпеливо подбежал к подъехавшему по наполовину засыпанной песком дороге джипу, с ходу спрашивая Алеся:

– Ну что? Нашел? Давай, рассказывай!

– Да нет там ничего! Чертовы мусульмане! – ответил ему Алесь, почему-то хитровато при этом улыбаясь. – Разве у них можно такое найти, особенно здесь? Когда услышат, о чем я их спрашиваю, то видят во мне злейшего врага.

– Говорил же я тебе! Не будет тут горилки! Чувствовал – в столице нужно было покупать! Там иностранцам еще кое-что продают. Что ж нам делать-то теперь? – загрустил его черноволосый приятель.

– Ну, не будем преждевременно расстраиваться. Я тут придумал кое-что. Не пропадем! Посмотри сюда! – Алесь продемонстрировал украинцу тесто и бочку с финиками.

– А зачем это? Ага! Да ты хитрый, как я вижу! Молодец! – Богдан сразу разгадал замысел своего белорусского коллеги и с энтузиазмом потащил привезенную бочку в глубину лагеря. Жизнь археологов в нелегких полевых условиях постепенно налаживалась.