Бомжи опасливо оглянулись. Один, болезненно морщась, потирал несильно ушибленную макушку. Вадим потерял равновесие, и удар вышел слабым. Он выставил палку, как шпагу, и её подрагивающий конец вызвал у бомжей ехидные улыбки.

– Я вызвал полицию, они уже едут. На рудники пойдёте, оба! – крикнул он, срывающимся голосом.

Из подъезда выскочила Алёна со скалкой в руке. Другой она прижимала к уху телефон и торопливо проговаривала их адрес.

***

Я думаю, я сдох. Мне сейчас очень тепло. Наверное, Боженька забрал меня к себе. Я не знаю, кто это. Дядя Боря часто его вспоминает. Говорит, что Боженька его защищает. Может быть, он теперь будет защищать и меня?

Здесь странно пахнет, совсем не так, как в подвале. И тепло тут другое. Оно мягкое и везде, а не как возле трубы: отойдёшь и опять холодно. И лежу я на чём-то очень мягком.

Я слышу, что тут кто-то есть. Только мне страшно открывать глаза. Вдруг это кто-то страшный. Он всхлипывает. Он плачет? Страшные не плачут. Они рычат или бьются, или кусаются. Надо посмотреть, кто это плачет. Он говорит: "Бедный ребёнок". Я знаю, кто это! Я открываю глаза.

Дорогой читатель. Нет ничего важнее для автора, чем обратная связь. Я буду с нетерпением ждать ваш отзыв на мою книгу

Паблик "Мельник вам расскажет…" в ВК