Начальник

Поделиться с женой своими переживаниями? Как же! Раньше: «Заткнись дура, не твоего ума дело!», а теперь: «Посоветуй, как дальше жить!»? Ну, уж нет. До такого унижения он не опустится.

Финансовые запасы, слава Богу, были. Не зря же он столько лет усердно, и крохами не брезговал, собирал и копил. Копеечка к копеечке! Рублик к рублику! А для чего? Для чего взятки-то брал? Для чего шкурой своей и свободой рисковал? Для чего совесть свою зарыл где-то, а где уже и не вспомнить? А для того, чтобы в случае чего не ходить с протянутой рукой, не унижаться, не побираться! Теперь хоть это душу греет. Греет-то греет, но как-то не очень. Неуютно стало жить! Вот в чём проблема! Времени свободного вагон, а куда его девать? И если поначалу даже радовался тому, что может им распоряжаться по своему усмотрению, то теперь чувствовал, что этот самый вагон как-то незаметно вскарабкался ему на плечи. Тяжёлая оказалась штука, непривычная и изнуряющая. Вот тогда, как-то по наитию, и пришла мысль подолгу гулять. А когда в одиночестве гуляешь, хочешь не хочешь, а начинаешь о чём-то думать. И всё чаще и чаще о жизни. И не только о жизни как таковой, а именно о своей. О её смысле и своём предназначении. Иногда заходил в какое-нибудь заведение пропустить рюмочку-другую, но не больше. Тягой к спиртному никогда не страдал. Даже наоборот. Вот и сегодня, прогуляв до самого вечера, зашёл в знакомое кафе, выпил две стопки коньячка и отправился домой.

Улицы были пустынны. Неоднократно бывая в крупных городах, Дмитрий Дмитриевич обратил внимание на то, что там наступление ночи совершенно не означало окончания жизнедеятельности. Всегда, особенно в центральной части, было множество людей, которые по каким-то причинам предпочитали ночной образ жизни. Людей этих он не понимал, и, не задумываясь о причинах, опасался и сторонился. Может потому, что был другим и его больше устраивало одиночество? Особенно после работы, когда остаться одному в течение всего рабочего дня при его должности было совершенно невозможно. Дмитрий шёл по пустынной улице, смотрел на медленно падающие крупные снежинки и очень чётко и ясно осознавал, что ему в данный конкретный момент времени ничего не нужно. Ничего! Может это и есть счастье?

Решив сократить путь, повернул и пошёл через дворы. Недалеко от дома, ещё издали, обратил внимание на сполохи огня рядом с контейнерами для мусора. Забеспокоился, предполагая, что хулиганы подожгли мусор. Подойдя ближе, увидел довольно странную картину. В нескольких метрах от площадки для сбора мусора горел костёр, у которого в кресле сидел крупный седовласый мужчина. Бомжи в городе, конечно, были, но он очень редко с ними сталкивался, а если и сталкивался, то с отвращением старался как можно быстрее пройти мимо. Но это был не бомж. Мужчина совершенно не походил на бомжа. Особенно лицо. И даже не лицо, а лик, потому что светился он каким-то внутренним светом чистоты и благородства. Дмитрий невольно остановился и обратился к мужчине:

– Что вы здесь делаете?

– Думаю, – ответил мужчина.

Поразил не сам ответ, а то, что мужчина держал свои руки прямо в огне, но с ними ничего не происходило. То есть, огонь, как ему положено по статусу, не обжигал их. Оторвавшись от поразительного зрелища, задал первый вопрос, который пришёл ему на ум:

– О чём?

– О жизни, – задумчиво ответил мужчина, и повернув голову к Дмитрию, внимательно посмотрел на него. Дмитрию показалось, что он утонул в этом взгляде мудрости и всезнания. С неимоверным усилием оторвавшись, сознался:

– Я тоже стал в последнее время думать о жизни.

– Ну и как? – спросил мужчина.