Kitobni o'qish: «Добро пожаловать на Землю!»

Клетка особого назначения

Инспектор криминального отдела уголовно-процесуального департамента галактики Саксон Лютый прибыл обычным рейсом. Это могло показаться несколько странным, учитывая, что он имел полное право воспользоваться спецрейсом индивидуального назначения. Однако тот, кто хоть чуть-чуть знал Саксона, абсолютно не удивился бы. Инспектор Лютый, просто-напросто, игнорировал какие бы то ни было привилегии и с открытым презрением относился к факту незаслуженного выделения из общей массы той или иной личности. Что же касается заслуженного признания, то у него, естественно, были свои кумиры, которых он почитал, и которым искренне по-доброму завидовал. К самому себе же Саксон относился чрезмерно критически. Всякий раз, когда он в уме перебирал собственные пороки, всякий раз их насчитывалось все больше и больше. Он даже отметил как-то, что они, то бишь пороки, плодятся как кролики (домашняя живность, чрезвычайно популярна на некоторых планетах, и очень плодовита). Таким образом, исходя из вышеизложенного, Саксон Лютый, предпочтя элитному суперсервисному перелету путешествие в обществе шумной беснующейся оравы туристов, всю дорогу слушал анекдоты и заливался фальшивым смехом, потому как ни один из анекдотов так, в принципе, и не понял.

Отказавшись от услуг «такси», он взял напрокат одноместный флаер. Аппарат данной конструкции выявился новейшей технологической разработкой, и вполне можно было ожидать некоторых стартовых недоразумений в управлении. Что, в общем-то, и случилось. Прежде чем материализовался дежурный инструктор, Саксон успел сделать в ангаре дополнительных два выхода.

– Вам помочь, сэр? – взволновано крикнул инструктор, уворачиваясь от очередного непредсказуемого маневра флаера.

Наконец Саксон разобрался, более-менее, в кнопках, и укротил непослушную посудину.

– Да нет, спасибо, уже все в порядке. – Он окинул виноватым взглядом зияющие дыры. – Я тут немножко намусорил, и чуть-чуть повредил…

– Да уж, чуть-чуть! – почесал в затылке инструктор. – Аккурат как после стандартного скандальчика с моей женой.

Саксон сочувственно кивнул, в знак мужской солидарности, отмахнулся, желая инструктору всего хорошего, и нырнул в объятия утреннего красного тумана – яркой достопримечательности местной природы.

Вскоре туман рассеялся, однако инспектор не стал отключать автопилот, он полностью отдался лицезрению окружающего пейзажа. А полюбоваться было на что. Вдруг он почувствовал, как выпитые еще на борту звездолета две бутылочки пива конкретно напомнили о себе. Возникла необходимость сделать вынужденную остановку. Живописная зеленая полянка, вынырнувшая из-за горизонта как нельзя более кстати, оказалась, как раз, то, что надо. Саксон перешел на ручное управление и совершил почти мягкую посадку. Флаер отделался всего лишь парочкой лишних царапин.

Патрульная бригада Службы Движений появилась буквально из ниоткуда. Из кустов, поправляя на ходу амуницию, показался смущенный инспектор.

– Здесь запрещено совершать посадку, сэр! – еще издали гаркнул бравого вида офицер, решительно подходя к нарушителю. – А тем более такую, как эта. Посмотрите, во что вы превратили газон! Его будто перерыло стадо диких вепрекрылов! Ваши документы!

– Прошу прощения, – виновато пролепетал Саксон Лютый, протягивая офицеру служебное удостоверение. – Я не знал. Так получилось. Уж очень мне понравилось это место. Неудержимо захотелось вдохнуть полной грудью аромат настоящей красоты. Готов заплатить штраф.

К сему откровенному подхалимажу офицер отнесся абсолютно равнодушно, зато другое обстоятельство заставило его отреагировать несколько иным образом, чем он рассчитывал.

– Думаю, одним штрафом тут не отделаться, – дал блюститель порядка свое заключение, прежде чем вник в информацию, содержащуюся в удостоверении. А как только вник, тут же сразу преобразившись в лице, глухо изрек: – Так вы, говорите, цветочки нюхали?

– Ну, что-то в этом роде, – залился краской смущения Саксон, одновременно с этим пытаясь подавить улыбку, вызванную мысленным сравнением того, как поэтически был охарактеризован сей кусочек флоры, и как он был использован в действительности.

– Ладно, будем считать данный случай недоразумением и ограничимся сугубо устным замечанием, – с явным неудовольствием выдавил из себя офицер. Статус находящегося перед ним нарушителя требовал соблюдать определенную субординацию. Другими словами, с этим типом лучше всего было бы вообще не связываться, а тем более входить с ним в какой бы то ни было конфликт. – В следующий раз будьте внимательней. Пользуйтесь электронным гидом. В частности, разделом «Запрещающие знаки», – и он кивнул на плавающую в ограниченном пространстве магнитного поля шестигранную табличку. – Не смею вас больше задерживать. Всего хорошего!

Офицер возвратил документ, отдал честь, мрачно сверкнул зелеными зрачками, и удалился, оставив на месте своего пребывания лишь свежевытоптанную траву. По ходу движения он махнул рукой, и остальные члены бригады, которые все это время молча наблюдали издалека, так же молча забрались обратно в сверкающую всевозможными разноцветными огоньками патрульную посудину, а затем, последним, исчез в ней и сам офицер.

Саксон Лютый проводил взглядом скрывшийся в низких тяжелых облаках аппарат, после чего загрузил свое тело в флаер и полетел дальше, по своим делам, ради которых, собственно, он и оказался на этой планете, преодолев три четверти галактики.

Зона преступления уже кишела, как местными правоохранительными органами, так и разнокалиберными представителями прессы. И разумеется, что подобный бомонд не могла проигнорировать вездесущая Фрэя Лю, ведущий репортер центрального агентства новостей.

– Ба, кого я вижу! – воскликнула Фрэя. – Сам Саксон Лютый, собственной персоной! Стало быть, я не ошиблась. Дело вырисовывается отнюдь не рядовое. Скандальчиком пахнет, а?!

– Боюсь, что вынужден тебя разочаровать, – спокойно ответил инспектор, натянув на лицо равнодушное выражение. – Вряд ли что-то сенсационное ты выудишь из этого случая.

– Ну конечно! А ты просто проходил мимо, заметил скопление, и решил поинтересоваться, что здесь происходит. Не держи меня за идиотку!

– Ну что ты! Как можно! Соревноваться с природой, которая так виртуозно поработала над тобой – бесперспективно.

– Ты, как всегда, непревзойденно галантен, – фыркнула журналистка.

– А что касается моего появления здесь, то это чисто техническая процедура, – не обращая внимания на стреляющие в него одинокими разрывными зарядами концентрированной ненависти глазки, подытожил Саксон. – Убедиться в том, что и так уже известно, а именно: что произошло обыкновенное рядовое убийство на почве… ну, скажем, недоразумения, и поставить точку. Официально. Вот, собственно, в чем и заключается моя миссия. А теперь извини, я покину тебя. Кажется, это по мою душу, – и он кивнул в направлении, приближающейся со скоростью легкого бега, фигуры.

В принципе, в отношении Фрэи Лю Лютый имел определенную симпатию и не прочь был бы с ней поболтать, однако в силу сложившихся обстоятельств это было сейчас не совсем ко времени. Точнее, совсем не ко времени. Поэтому он поспешил оставить журналистку наедине с ее мыслями и двинулся навстречу фигуре.

«Что-то уж он чересчур возбужден, как для рядового убийства», – пронеслись тем временем мысли в голове у Фрэи. А вдогонку инспектору она не преминула крикнуть: – Надеюсь на итоговое эксклюзивное интервью!

Тот лишь как-то махнул невпопад, что могло означать, либо – «отстань», либо – «посмотрим». А возможно, и то и другое вместе.

– Инспектор Лютый? – выдавила запыхавшаяся фигура, хотя не трудно было заметить, что вопрос этот родился чисто машинально, так, для проформы; спрашивающий прекрасно знал, кто перед ним находится.

Саксон утвердительно кивнул.

– Разрешите представиться. Гристон Топпи. Старший уполномоченный Комитета Галактической Безопасности.

– Очень рад! – ответил Лютый, в манерах стандартного этикета. – А теперь вкратце изложите суть дела. Пока вы не появились, я нес такую ахинею вон той особе, – и оба обратили мимолетные взоры на, стоявшую в отдалении и тщетно пытающуюся уловить хоть слово из их разговора, журналистку, – что самому смешно.

Гристон Топпи повел инспектора к месту событий, а по дороге изложил ему обстоятельства происшедшего.

Некто Хол-Дол Парази, как значилось на браслете, красовавшемся на одной из его конечности (впрочем, вполне возможно, что это не имя, а название чего-нибудь другого), каким-то образом незаметно проник в «Зону-X», подключился к базе данных, и завладел сверхсекретной информацией. При попытке покинуть зону, был обнаружен внешней охраной. На команду «остановиться» и предупредительный огонь вслед за этим никак не отреагировал, а продолжал упорно искать возможность скрыться. Когда все аргументы исчерпались, и появилась реальная опасность упустить беглеца, тот был застрелен.

Поверхностный осмотр тела ожидаемого результата не дал; носителя с украденной информацией не обнаружилось. Повторный осмотр, уже более тщательный, ничего нового не добавил.

После непродолжительных консультаций на верхах, решено было привлечь к этому делу дополнительные силы, в частности, в лице крупного специалиста по расследованию подобных головоломок, коим и является Саксон Лютый.

Протиснувшись сквозь редуты, как назойливых репортеров, тыкающих под нос микрофоны, голофоны, деофоны, и прочие атрибуты записывающей аппаратуры, так и простых любопытных зевак, инспектор, в сопровождении старшего уполномоченного, преодолел последний бастион военизированного оцепления, и нырнул, вслед за своим провожатым, под ограждающую желтую ленточку. После этого и тот и другой с облегчением вздохнули.

– И что, этот ажиотаж так с самого начала и не спадает? – полюбопытствовал Саксон, скептически оглядывая собравшуюся толпу.

– Наоборот, постепенно увеличивается, – с некоторой гордостью ответил Гристон Топпи, что заставило инспектора иронично ухмыльнуться про себя. – Масса желающих запечатлеть труп с разных ракурсов, кто с точки зрения профессионального подхода, а кто исходя исключительно из личных интересов. Дай им волю, они по кусочкам разорвут тело на сувениры.

– Так чего же вы сразу не убрали труп? – высказал свое недоумение Лютый.

– До вашего прибытия приказано труп с места не трогать, – по-военному отчеканил уполномоченный. – Вдруг вам захочется лично осмотреть тело, а заодно, и место, где его настиг роковой выстрел.

– Да что тут осматривать! – Саксон обошел вокруг бесформенной туши, остановился, на секунду задумался… Затем дал окончательное заключение: – В лабораторию его!

В лаборатории мозг Хол-Дол Парази подвергся тщательному сканированию. В процессе этого сеанса Гристон Топпи буквально не находил себе места; он метался из угла в угол, время от времени подскакивая к компьютеру, за которым расположился инспектор Лютый. Тот, в свою очередь, гонял пальцы по клавиатуре и постоянно отгонял уполномоченного, как назойливую муху.

– Ну?… Что там?… Как?… Есть что-нибудь?… – не унимался Гристон Топпи.

Наконец Саксон, тяжело вздохнув, откинулся на спинку кресла.

– Всё, полный абзац!..

– В каком смысле?

– Вот, смотри, – и инспектор опять уткнулся в экран монитора. – Это его мозг. Впечатляет, да? Видишь, участок накапливающей информации заблокирован.

– Что это значит?

– Это значит, что влезть туда невозможно. Я неправильно выразился; не заблокирован, а уничтожен. Мертв. Вместе с телом прекратил свое существование и мозг. Если бы можно было поработать с ним хотя бы спустя несколько часов после смерти, то тогда еще кое-что бы выудили из него. А так, простите, все концы в воду!.. Впрочем, насколько я понимаю, для вас никакой катастрофы не произошло. Если Хол-Дол Парази и украл у вас какую-то важную информацию, то воспользоваться ею те, кто затеял эту диверсионную вылазку, никоим образом уже не смогут.

– А вдруг смогут?! – дрожащим голосом проблеял Гристон Топпи, памятуя о том, что грозит его карьере в случае утечки сверхсекретных данных. – Вдруг у них…

– Что, какие-то новые, еще не известные нейротехнологии?

Уполномоченный утвердительно кивнул.

– Ну так возьмите, просто, да и сожгите тело! Вместе с мозгами, дерьмом, и всем прочим! А потом развейте прах по всей галактике. И все дела!.. А затем, – Саксон иронично улыбнулся, – садитесь и ждите, выплывет ли где-либо какой-нибудь продукт из того информационного сырья, которое у вас стащили, или же вам на этот раз повезло и до следующего раза можно расслабиться. – Он взглянул на страдальческое лицо оппонента и понял, что шутить в данный момент несколько несвоевременно, а попросту, глупо. – Ладно, извини. Что-то я не в тему разошелся. В общем, картина ясна… Вот, только, если…

Саксон замолчал, постукивая пальцами по полированной поверхности стола, застыл на мгновение, а когда вновь ожил, метнулся к клавиатуре и в сопровождении легкого возбуждения принялся нащелкивать определенные комбинации. По мере того как менялись комбинации, возрастало возбуждение. Вскоре старший уполномоченный, которому уже тоже передалось это возбуждение, стал свидетелем бурных эмоций со стороны инспектора, выраженных в откровенно вызывающих жестах и не совсем литературном слоге. Но это был всего лишь мимолетный эпизод.

– Вот это другое дело! Что и требовалось доказать! – более-менее спокойным тоном, совсем не таким, какой был еще мгновение назад, изрек инспектор Лютый. И лишь искорки в глазах продолжали неугомонно прыгать, выдавая профессиональный азарт. – Видишь? – указал он на экран монитора.

– Не понял! – в недоумении воскликнул Гристон Топпи. – Это что?

– Это мозг Хол-Дол Парази.

– Но ведь…

– Да, он несколько изменился. – Саксон почесал мочку уха – характерный жест для него, когда надо пораскинуть извилинами. – Сейчас мы лицезреем настоящий мозг этого существа, крохотный, допотопный, без каких-либо признаков интеллекта. То, что мы наблюдали раньше, была всего-навсего великолепно сконструированная бутафория. Для этого им даже пришлось искусственно увеличить череп бедняги. И получается, что этот разумный с виду биологический объект, всего лишь тупое животное. Остается теперь только выяснить, кто им управлял. Судя по данным, управление могло осуществляться сугубо с близкого расстояния. А ну-ка напрягись, точно никого поблизости не заметили?

Уполномоченный отрицательно покачал головой, но как-то неуверенно, что означало: не исключены варианты.

– Понятно, – рассеянно выдавил из себя Саксон, окидывая взглядом тело Хол-Дол Парази. – А что у него в зажатом кулаке? Какие-то обрывки!

– Это ручка от клетки, – равнодушно ответил Гристон Топпи, поглощенный в размышления по поводу так неожиданно выпорхнувших нюансов. – Вернее, остатки от нее.

– От какой клетки? – удивленно поднял брови инспектор.

– У него с собой была клетка с каким-то зверьком.

– И где же она?

– В амбулатории. Зверька простерилизовали, и теперь думают, что с ним делать дальше. Скорее всего, отправят куда-нибудь в зоопарк. Да ну его! Какая, в конце концов, разница! Я вот думаю…

– Минуточку, – перебил уполномоченного Саксон. – Хочу посмотреть на это чудо природы.

– Да, пожалуйста! – пожал плечами Гристон Топпи и вышел.

Через какое-то мгновение он вернулся, неся клетку, в которой копошилось что-то пушистое. Оно, это пушистое, казалось бы, не обращает никакого внимания на окружающее, а занято непосредственно личной гигиеной, вылизывая розовым шершавым язычком длинную густую шерстку и расчесывая ее миниатюрными коготками.

Саксон взглянул на зверька и загадочно ухмыльнулся.

– Прекрасно! Как раз то, что нужно! Я забираю его. Необходимы какие-то формальности?

– Да, в общем-то… – растерялся уполномоченный, – как для вас, то достаточно всего лишь вашей подписи под протоколом изъятия. Протокол я мигом состряпаю. Но, только, зачем… Впрочем, прошу прощения. Это не мое дело.

– Да нет, ничего! – снисходительно изрек инспектор Лютый, и дабы удовлетворить подсознательное любопытство низшего по рангу уполномоченного, кратко объяснил: – Это сугубо личное. Ищу подарок для своей маленькой дочки. У нее скоро «день рождения». А из этого существа получится превосходная игрушка. Выпотрошить, набить опилками, вместо глазенок вставить два рубинчика, и детской радости не будет границ. А сейчас его надо поместить в морозильник и заморозить. Чтобы игрушка выглядела как можно натуральнее, или, если, образно выражаясь, более живой, исходящий материал необходимо какое-то время подержать в замороженном состоянии. Где тут у вас морозильная камера?

Гристон Топпи явно был шокирован и не сразу нашелся что ответить.

– Вы… это… серьезно?…

– А что, какие-то проблемы? Конечно, серьезно!.. Ну, так, где камера?

– Вон, в углу, – кивнул Гристон Топпи, указывая на серебристого цвета предмет, на котором отражались уродливо забавные фигуры присутствующих. Вытянутая же физиономия уполномоченного была и без того натурально искажена недопониманием. Он все еще не мог поверить в происходящее.

Саксон взял клетку, подошел к морозильнику и открыл его.

Вдруг зверек резко увеличился в размерах, заполнил все пространство своего нынешнего убежища, и явно намеревался увеличиваться и дальше, с целью разорвать клетку и вырваться наружу, однако прутья оказались довольно таки крепкие и выдержали натиск животного, не смотря на все его усилия. Убедившись в тщетности попыток, зверек обмяк, вернувшись к прежнему размеру. А когда инспектор Лютый, сделав вид, что, якобы, не заметил все эти преобразования, и, продолжив начатое, почти уже поместил клетку в морозильник, из нее донесся душераздирающий возглас:

– Стойте! Не надо!..

– Это другое дело, – удовлетворенно сказал Саксон, поставив клетку обратно на стол, и лукаво подмигнул уполномоченному. – А теперь давай, рассказывай! – Обращение, естественно, относилось к зверьку. – И учти, морозильник еще остается в силе. Это на тот случай, если ты вдруг что-то забудешь.

И когда же вас впервые посетила догадка об истинном положении вещей? – позволил себе Гристон Топпи обратиться с подобным вопросом к инспектору, когда они шли по длинному коридору, направляясь к выходу.

– Как только я услышал про клетку, – ответил Саксон. – А уж когда я увидел обитателя этой клетки, все сомнения отпали… Впрочем, вру, не совсем. Кое-какие сомнения остались. Эта раса только недавно вошла в Объединение. Я лишь мельком как-то наткнулся на нее в каталоге. С живым же представителем сего общества я сталкиваюсь впервые. Очень своеобразный вид. В зависимости от обстоятельств с легкостью изменяет собственные габариты до восьми – десятикратных размеров. Если бы наш клиент вырвался из клетки, не исключено что могли бы возникнуть проблемы. А тот симпатяга, которого пристрелили, Хол-Дол Парази, всего-навсего домашнее животное, управляемое с помощью телепатии. Неплохо было задумано! Закосить под безобидное несмышленое существо, выбрать удобный момент, и поминай, как звали!.. А на твой вопросительный взгляд, что я могу ответить: сотрите сначала из памяти всю информацию, которую он украл, а затем подчистите все остальное; оставьте ему лишь воспоминания детства, и кое-что нейтральное, абсолютно не связанное с его шпионской деятельностью. Может тогда он воспользуется шансом ступить на более достойный жизненный путь. Хотя…

У выхода их поджидала Фрэя Лю, каким-то образом умудрившаяся незаметно просочиться сквозь оцепление.

– Как я и предполагал, ничего сенсационного, обыкновенный несчастный случай, – сразу охладил пыл журналистки инспектор, одновременно заручившись поддержкой уполномоченного, который молча кивнул в знак подтверждения данного факта. – Так что, извини, что не оправдали твоих ожиданий. Как-нибудь в следующий раз.

Фрэя Лю фыркнула, промурлыкала себе под нос несколько нелицеприятных эпитетов, и, углубившись в профессиональные размышления, еще долго глядела вслед удаляющейся парочки, даже после того, как той уже и след простыл.

Гристон Топпи перемахнул через турникет и, запыхавшийся, подбежал к Саксону, направляющемуся к посадочному эскалатору.

– Ух, еле успел! Вот, возьмите! Это для вашей дочки, – протянул он инспектору огромную коробку, перевязанную яркими разноцветными лентами.

– Спасибо, дружище! – последовал в ответ отрицательный жест. – Только у меня нет дочери. Я еще не женат. Эта версия предназначалась индивидуально для нашего подопечного, и только для него; расчет на более конкретизированный акцент.

– Понятно, – смущенно пролепетал уполномоченный, беря коробку подмышку. – А если бы он… ну… это… не признался, вы бы его… того?…

– А ты как думаешь?

– Я думаю, что…

– Ты правильно думаешь, – улыбнулся инспектор и по-приятельски хлопнул уполномоченного по плечу. – Ну, будь здоров! – И Саксон Лютый поспешил к звездолету.