Bu va yana 2 ta kitob 399 UZS
– Когда ты умираешь, – сказал я, – то ты этого не чувствуешь, плохо всем вокруг. Примерно то же самое, когда ты тупой.
– Вот, – сказал Бедренец. – Дошли до сути. К началу двадцать первого века мир был полон никому не нужных людей, имитирующих полезную деятельность. И оказалось, что человечество прекрасно способно существовать без них.
Очень не люблю тупить. А я в Питере только и делал, что тупил. Ещё в поезде начал, если честно. Обычная судьба москвича в городе на Неве, что поделать!
Для веселия планета наша мало оборудована. Надо вырвать радость у грядущих дней. В этой жизни помереть не трудно.
Когда ты умираешь, – сказал я, – то ты этого не чувствуешь, плохо всем вокруг. Примерно то же самое, когда ты тупой.
Как они тут живут, ну депрессивный же город при всей своей красоте! Тут и здоровый живой человек кусаться начнёт!
Такая ситуация, насколько я знал, была в большинстве общин кваzи, лишь в США они упрямо скопировали человеческую государственную структуру, образовав параллельное правительство и даже две партии – некро-демократическую и морто-республиканскую. Одну возглавлял женщино-американец, другую – чернокожий трансгендерный американец – в общем, всё как у людей.
свинины по-лугански, картошка жареная на сковородке с грибами, салат «Московский» из азербайджанских помидоров и узбекского лука… – Пожалуй, нет, Володя. Два бутерброда с колбасой и бокал «Балтики», – сказал я. Бармен погрустнел
зёрна, в капсульной машине, в древней джезве, стеклянном френч-прессе или итальянской гейзерной кофеварке. Ну или растворимый в банке, на худой конец. Полицейские и кофе – они лучшие друзья. – Тут же всё в камерах,
Тяжело, наверное, когда горячо любимый руководитель на тебя сердит и ты в опале. От этого есть только два лекарства