«Марсианские хроники» kitobidan iqtiboslar, sahifa 2

Ненавижу это чувство правоты, когда в глубине души я не уверен, что прав.

У американцев искусство всегда особая статья, его место — в комнате чудаковатого сына наверху. Остальные принимают его, так сказать, воскресными дозами, кое-кто в смеси с религией.

- Мы никогда не согласимся друг с другом, - сказал он.

- Согласимся не соглашаться, - предложил марсианин.

Провидению не задают вопросов. Если действительность недоступна, чем плоха тогда мечта?

Ненавижу это чувство правоты, когда в глубине души я не уверен, что прав. Кто мы, если разобраться? Большинство?… Чем не ответ: ведь большинство всегда непогрешимо, разве нет? Всегда — и не может даже на миг ошибиться, разве не так? Что представляет собой большинство и кто в него входит? О чем они думают, и почему они стали именно такими, и неужели они никогда не переменяться, и еще — какого черта меня занесло в это Треклятое большинство? Мне не по себе. В чем тут причина: клаустрофобия, боязнь толпы, или просто здравый смысл?

"Если действительность недоступна, чем плоха тогда мечта?"

Костер - живой румяный товарищ, который шутливо кусает тебе пальцы, а в прохладные ночи, теплый, дремлет рядом, щуря сонные розовые глаза ...

— Женевьева.

— Да?

— Женевьева, мне нужно тебе кое-что сказать.

— Да?

— Хочу тебе сказать..

— Ну?

— До свидания!

Разве старое не знает всегда о появлении нового?

Не каждый день человеку предоставляется вторая попытка.