Kitobni o'qish: «Воспоминания о снах», sahifa 3

ГОЛОС

(Осознанное сновидение)

Во сне мы часто от кого-то убегаем, не подозревая, что на самом деле, только пытаемся убежать от реальности собственных проблем.

Немаловажную роль во сне играет уверенность, что в случае опасности или когда сон слишком страшный, его всегда можно покинуть (проснуться или перейти в другую реальность сна).

…Огонь охватывал дома, целые кварталы, он был повсюду, но между тем и жара от него не было. Я свободно шла по улице, между горящими домами, размышляя, как бы его загасить и почему он вообще разгорелся, и не я ли стала причиной возгорания, просто по тому, что иду в ту сторону? Ощущение такое, что если бы шла в другую сторону, огня бы не было. Людей кстати, тоже не было, что примечательно. То есть, сначала они были, а потом когда начался пожар, все люди пропали. А я всё продолжала идти вперед, потому что поворачивать назад было не в моих правилах. А может быть потому, что меня этот огонь совершено, не ужасал, только вызывал легкий страх или даже опасение, не более. Но я решительно желала дойти до конца улицы. И на свою беду дошла. Улица закончилась вроде совершено внезапно, потому что гореть там было уже нечему или всё-таки сам огонь потух. Зато от горизонта, по небу надвигаясь на меня, клубился густой непроглядный дым. Не в пример огню, именно он стал вызывать откровенно панический страх. Потому, что он обволакивал и поглощал все на своем пути, и именно от него невозможно было скрыться, да и дышать в дыму нечем. А из-за огня и скрыться уже было негде. Но я все равно не отчаивалась найти выход.

– Тебе нигде не спрятаться от меня, – прозвучал неестественный дымный голос. – Даже в параллельном мире. Я тебя везде найду.

Упоминание о параллельном мире подсказало мне выход. Нужно лишь найти точку перехода. Дверь или дверцу, которую можно открыть и закрыть уже в другом мире. И я её нашла. Бросилась к ней со всех ног, скользнула по земле и «заехала» ногами вперед в кошачью дверцу. И неожиданно оказалась в свободном падении. А внизу, вместо земли, всё тот же дым и падала я именно в него. Уйти казалось бы невозможно. Но ведь я уже знала, что вижу сон. Мне остался только один выход – ПРОСНУТЬСЯ.

В тот раз сработало, а бывает и наоборот, когда после желания проснуться, просыпаешься в другом сне, и преследование продолжается уже там. Это и есть настоящий КОШМАР для сновидца.

ИСПЫТАНИЕ

Ещё один сон, в котором есть глубина и предыстория сюжета

Наверное, до начала основных событий было еще что-то, точно было, потому что помню палисадник, растения. И только потом…

Родной дом, хозяйственные постройки. Тоже довольно знакомые и привычные. А вот живность совсем необычная. И ощущение, как будто отец взялся за дело серьезно, завел свинку, а ещё на территории были белочки, кролики. И странная мимикрирующая под опалые листья черепаха. Видно, что редкая, я таких не видела, и она тоже чем-то помогала отцу. Ещё ему помогал гриб, такой большой, светлый и живой, как нестранно, но он сгребал навоз. Я его даже по шляпке погладила, ощущая её шероховатость. Потом оказалось, что отец приобрел ещё и тигра для охраны. Он меня не тронул, и я порадовалась, что он меня признал. Возможно, что причиной тому были наши схожие запахи. Сначала я опасалась, что отец набрал кредитов, чтобы всё это приобрести, и организовать что-то мини фермы-зоопарка, но оказалось, что это ему ещё должны, правда, он не сказал кто.

С чего бы такие предосторожности и меры безопасности я не знала, но мне они определенно нравились. К вечеру в дом стала подтягиваться родня с работы. Сестра, брат, потом ещё кто-то, который стал рассказывать, что там, на улице, происходит. Будто какая-то организация подминает всех под себя. Потом стали закрываться жалюзи и я точно знала, что вместе с ними включается защита дома. Когда они полностью веерным образом закрылись, отец разрешил их приоткрыть, чтобы посмотреть, что происходит во дворе. А во дворе стояли пять или больше машин с распахнутыми дверями (двери такие, что поднимаются вверх). Мол, приходи, кто хочешь, садись и езжай. И возле машин как раз ошивались личности, с той самой организации и пытались преодолеть защиту на машинах. То есть просто прикоснуться, взяться за дверцу можно было, а вот как-то повредить, поцарапать или угнать – нет. И при попытке уничтожения машины, она просто исчезала. Причем я наблюдала за этим непосредственно рядом с взломщиками, хотя должна была быть в доме. И когда они ушли, «уничтожив» все машины, но так ничего и не добившись, из дома вышли и остальные. Мне тогда приятно было осознавать, что отец придумал такую защиту, и эти люди нам ничего не сделают.

Кажется, я ещё говорила, что знала, чем всё закончится, потому что такую защиту отец испытал на мне. И машины просто переместились в безопасное место. Дальше я с двумя знакомыми отца должна была дождаться какого-то старца, чтобы провести, на момент, испытание (правда я об этом узнала потом). Мы просто его ждали, и знакомые непринужденно что-то рассказывали. Старец оказался запоминающимся. Из одежды у него преобладали оранжевые тона, он был седым с длинными лохмами и короткой бородкой, а еще одноногим. Но палкой или костылем не пользовался, он просто шел на одной ноге, как будто их было две. Он показал нам долину с лекарственными растениями и место, где можно в неё спуститься. Это была узкая тропинка, уходящая вниз с высокими «бортами», напоминающими щель. Растений на ней не росло, ухватиться было не за что, да и сама почва казалась скользкой, как глина после дождя, по которой часто ходят. «Высота» этой тропинки была больше, чем два моих роста. И мне нужно было спуститься не до конца, а хотя бы до середины и подняться обратно. Вроде бы до конца спускаются только опытные, а мне и такой проверки хватит. В чём заключалась суть проверки, я так и не поняла. А когда хотела смухлевать, и спуститься даже меньше чем оговаривалось, старичок мне «помог» опуститься ниже, надавив ногой мне на плечи. И уже там, когда я была внизу, предупредил, с чем я могу столкнуться. Особенно мне запомнилась пчела, которая жалит больнее, чем десяток обычных пчел и главное мне на неё не напороться, а ещё больше не надо её злить. Я ещё успела подумать, а будет ли её укус больнее пули или нет? Оказывается, мне предполагалось не выбираться самой, а научиться звать на помощь. Я почему-то сразу решила, что звать нужно именно мысленно. Как-то настроиться, или медитировать, главное не сорваться вниз. И что самое странное, чем больше я там находилась, тем искаженнее становились голоса наверху, как будто возникали помехи. Наверное, с моим голосом было бы то же самое. Поэтому я звала мысленно, сначала просто просила помочь вытащить, потом спохватилась, что совершенно не помню имени старца (а ведь нас знакомили). И, наверное, без имени не выйдет позвать, потому что он не поймет, что обращаются именно к нему и именно я. А значит, всё бесполезно. В какой-то момент мне даже показалось, что он меня услышал, но проигнорировал, наверное, решил дождаться более четкой мысли. А я тем временем, затуманенным сознанием подумала, а чего это я должна звать на помощь какого-то незнакомого мне человека, имени которого я даже не помню, почему бы мне не обратиться к тому, чье имя я слышу чаще всего – к себе. К тому моменту я уже не могла держаться и сорвалась. И как мне кажется, как-то ушла в себя, чтобы не чувствовать всего того, что описал старик. И укус пчелы в том числе. Дальше я опять наблюдала все со стороны, будто вышла из тела. Оглянулась, оценила обстановку, раздавила пчелу, что вилась возле моего тела, подняла собственное тело на «руки» и понесла по тропинке вверх. Старик, что-то ещё вещал, что так нельзя, но я его уже не видела, и мне на него было плевать. А вот знакомые за меня волновались и наезжали на старика. Но больше меня беспокоило, что мое тело не приходило в сознание и если я не смогу привести его в чувство, то так и останусь в бестелесном виде. Тогда я превратилась в ветер и «пошла» собирать полезные травы. Почему нет, если всё есть под рукой. Опять поднялась, разложила костер, а вот за неимением казана, отвар приготовила прямо в воздухе. Напоила свое тело и очнулась. А может быть и проснулась.

Довольно странный, на мой взгляд, сон, потому что обычно в случае нужды я зову на помощь отца, а тут себя. Возможно это интерпретация того, что человек стал самостоятельной личностью и больше не зависит от родительской опеки.

ВОДА

Природные явление, приносящие бедствия и катастрофы наяву, во сне часто приобретают иные свойства. А ещё их можно наблюдать, не опасаясь за свою жизнь. Например, как наводнение, шторм или цунами. Восхитительное зрелище.

18 мая 2020

Очень часто во сне привычные физические явления перестают действовать, и то, что должно защищать наяву, выходит из строя или действует не так как положено. Например, когда хочется закрыть дверь, убегая от преследования, она или не захлопывается полностью, оставляя широкий зазор, или на ней перестает работать замок, щеколда.

У меня и моего товарища, которого я не видел, но точно знал, что он сидит напротив, был стеклянный офис. Думаю, что офис, потому что бумажек было много. Или мы были писателями? Но суть не в том. Мы видели всё, что происходило вокруг, а нам никто не мешал. Сам же офис стоял у дороги, а на самой дороге, у её широкой части, была вода, на которой случались и приливы и отливы, будто она была частью чего-то большего. Вода была чистой, судя по моим шуткам, я не раз посылал товарища её набрать. Точнее пытался послать, он так за ней и не выходил. Тогда приходилось подшучивать, что сейчас она вообще уйдёт, и он не успеет. Но он только усмехался и после каждой его усмешки, в офис, через открытую дверь приливала вода, заливая пол и брызгая на бумаги. Я злился, закрывал дверь, когда вода уходила, опять открывал. Было душно. Так повторялось несколько раз. Пока вода на асфальте не ушла действительно далеко. Увидев это, я сказал, ну всё, мол, не успел ты. После этого мне пришлось наблюдать, как строго по дороге, в высоту в три метра, к нам движется стена чистой прозрачной воды. Достигнув нашего офиса, она расплескалась, как и подобает обычной воде, и на этот раз закрыть двери я не то что не успел, но и не сумел.

Один из прекрасных снов, это асфальтированная площадь залитая водой. Ты подходишь к краю, вода чистая, видно дно, видно, что не глубоко, видна рябь. Ты поднимаешь глаза и понимаешь, что видишь море.

НЕХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК

Пожалуй, сон навеянный телевидением, в частности фильмами о гангстерах и преступниках, которых, к сожалению, часто идеализируют и оправдывают их поступки.

Помню, у меня была своя организация. Преступная организация. Потому, что было много подчинённых, осведомителей, и даже слуги были. Моя маленькая империя, где я был сам себе хозяином. И вполне мог даже приказывать местной власти, награждать отличившихся или наказывать провинившихся. Однажды мне стало известно о предательстве. Можно даже сказать, что меня продали с потрохами. Откупились, чтобы самим остаться в выигрыше. Единственным выходом для меня оставался побег. Вот только от преступного мира нигде не скроешься. Поэтому не удивительно, что меня преследовали очень долго, до самой «границы» с чудовищами. Они считали, что загнали меня в угол, что не оставили выбора, но я так не считал, поэтому сдаваться не собирался. Ведь что страшнее, отправиться в тюрьму, где меня точно ничего хорошего не ждет, или сбежать в мир чудовищ и попытаться выжить там? Почему бы и нет, за глаза меня так и называли – чудовищем. Поэтому сделав вид, что собираюсь прорываться, сам в два приема вскарабкался на ограждение и перепрыгнул на другую сторону. Так и знал, что они трусы и не рискнут преследовать меня на этой территории. Медленно отступая, я смотрел на их лица и размышлял, могу ли их обмануть и, скрывшись за деревьями, подождать пока они уйдут. Тогда смогу незаметно вернуться.

Но мне не суждено было вернуться.

По крайней мере, не сразу. Наверное, прошли годы, там, где я был, не было возможности привычно отсчитывать время. Там действительно жили не люди, но и чудовищами их нельзя было назвать. Потому что, они мне все-таки разрешили наведаться на родину, даже дали возможность уйти навсегда, с условием, что меня хоть кто-то вспомнит. Я так этому обрадовался, что не придал значение их словам, а зря.

Когда я вернулся, меня действительно, никто не признавал. Хуже того, я чувствовал, что бывшие друзья меня узнают, но делают вид, что мы не знакомы. С каждым пройденным домом я все больше сомневался, а были ли у меня друзья по эту сторону вообще? Или они только притворялись, пока я был богат и имел власть? Они даже на порог меня не пускали, словно боялись, что если я войду, они всё потеряют.

Вот так блуждая по родному городу, который внезапно стал чужим, слишком светлым, слишком правильным для меня, я и встретил девушку, что раньше мне служила. Уже ни на что, не надеясь, постучал в двери ветхого домика, в который она вошла. Двери открылись сразу. Светловолосая девушка, нет уже женщина, меня узнала. Несколько минут смотрела недоверчиво, потом улыбнулась и пригласила в дом. Усадила за стол, угостила булочками, посетовала, что ничего другого пока нет, а я не понимал, почему она радуется. Уж кто-кто, а она от меня ничего хорошего не слышала, только принеси то, принеси это, скройся, чтобы не видели. Потом я заметил на её пальце кольцо.

– Ты замужем?

– Да, – она зарделась. – Я вышла замуж за вашего водителя, помните его?

Да, я прекрасно помнил исполнительного парня, которого даже за человека не считал, а лишь как придаток к автомобилю. Мог вызвать его в любое время суток, и меня не волновало, выспался он или нет.

– Он устроился водителем в пекарню, позвать его?

– Нет, не стоит, – мне почему-то показалось, что он спит. – Расскажешь, что произошло после моего исчезновения? Помнится, ни у тебя, ни у твоего мужа не было жилья.

– Ой, это благодаря вам, мы смогли купить этот домик.

– Благодаря мне? – мне показалось, будто я ослышался.

– Да, мы собирали каждую монетку, что вы нам платили, – охотно поделились она, – мы ведь жили в вашем доме и могли ничего не тратить. А вот после вашего исчезновения, стало совсем плохо. Нас признали свободными, но на работу никто не спешил нанимать. Так что первое время мы жили на свои сбережения. Если бы не вы, мы бы стали нищими. И я очень рада, что вы вернулись.

От её слов мне стало не по себе. Я прекрасно помнил, какой сволочью иногда мог быть, а она мне все простила?

– Нет, – я отрицательно покачал головой, – я не вернулся.

Из-за пазухи достал мешочек с камешками, с помощью которого хотел начать всё заново и отмстить за предательство всему городу, и поставил его на стол.

– Вот, возьми. Это для вас двоих, можно сказать приданное и награда за годы службы.

– Нет, я не могу взять.

– Можешь. Тратьте с умом, а лучше вообще переезжайте в другой город, где вас никто не знает. Где никто не знает, что вы работали на меня, и купите себе лучший дом. Детишек заведете, вы же их ещё не имеете?

– Нет, – ответила она сквозь слёзы. – А как же вы?

– Вернусь туда, где мне самое место.

Не удержавшись, она бросилась мне на шею и разрыдалась. А я не утешал. Я разучился проявлять искренние чувства. Я почти превратился в чудовище.

НЕ ГЕРОИЧЕСКИЙ ГЕРОЙ

Очень часто, будто бы, длинный сон укладывается в минуты, особенно после пробуждения от будильника, когда глаза сами собой закрываются, казалось бы, всего на несколько секунд.

07.10.20

Герои всегда наделены сверхчеловеческой силой и используют её для помощи людям, а потом купаются в лучах славы и обожания. По крайней мере, так сложился стереотип благодаря голливудским фильмам. На самом деле, герои, как и помощь, бывает разной.

В реальности, у меня на высоте, как говорят, трясутся поджилки. И это чувство часто передается во сне. Почему-то в особенности, когда нужно спрыгнуть с высоты. Даже если это всего лишь один лестничный пролет или просто десяток ступенек. Это тот самый момент, когда нужно ловить осознанный сон. Некое связующее ощущение между сном и реальностью.

Момент спускания в некий подземный бункер повторялся несколько раз. И каждый раз, преодолевая по десятку ступенек, у меня тряслись ноги от страха высоты. Что дальше было, не помню. Зато в этот раз, внезапно пришло некое осознание, и вместо нескольких ступенек я специально спустилась к самому низу и мягко приземлилась на обе ноги, как при обычном приседании. Возле двери я ждала человека, который должен был мне открыть двери. При этом я ясно осознавала, что преграда в виде дверей или стен мне по боку. Если понадобится, я могу пройти сквозь них. Но зачем тратить силы, когда двери и так откроют, все покажут и расскажут. Так и произошло.

Помещение, действительно оказалось бункером, где жили люди, причем, судя по всему в неблагоприятных условиях. При этом человек говорил одно, сетуя, что люди, мол, такие тут обитают, нечистоплотные и некультурные, а я видела совсем другое. Что люди были такими именно потому, что не было необходимых условий. Складывалось ощущение, будто людям и в туалет сходить негде, поэтому они срали прямо в коридоре. А потом один житель стал писать прямо на главного. Капли сначала долетали даже до меня, но я отмахнулась назад, будто создавая щит и пошла дальше сама. Так как сопровождающий побежал за обгадившим его человеком, и больше не мешал мне всё осматривать. В какой-то момент и меня решили обрызгать мочой, на что я, взмахом руки, заставила его, мягко говоря, самоудовлетвориться. Вроде наказала, а вроде и удовольствие. Он ко мне потом второй раз пристал, с той же просьбой.

А дальше я стала отчитывать самого главного человека, причем сначала с глазу на глаз, потом постепенно стали выходить люди и прислушиваться. Где-то включилось плановое орошение территории. Наверное, они тут что-то выращивали. Начальник пообещал, что всё сделает, всё исправит и учтёт. И хотел быстро скрыться от позора, но пришлось его остановить, отдать ключ, которым он закрывал бункер и пригрозить, что вернусь и проверю. Оваций не было, меня никто не приветствовал, скорее, было больше опасений, но не страха. Люди, конечно, были благодарны, что за них вступились, но как ко мне теперь относиться, не знали. Я же решила, что мне пора уходить, раскинула руки и упала спиной на землю, как в снег или в воду. Для меня она была мягкой. А для жителей складывалось впечатление, будто меня поглотила земля. Это было мое решение, так завершить эту историю.

По ходу это будет мой излюбленный трюк. Как эквивалент выражению «провалиться сквозь землю». То есть исчезнуть, пропасть, перейти на другой план бытия. Ведь уже не впервые повторяю его.

Я ЧЕЛОВЕК

Странно устроено подсознание. Оно хранит в закромах памяти сотни тысяч историй, увиденных, услышанных, прочитанных. И порой во снах выдает переработанную до неузнаваемости новую версию. Но стоит её написать, как найдётся человек, который точно узнает и завопит: плагиат!

Мы жили в некотором закрытом то ли лагере, то ли комплексе. Там было всё, что необходимо для жизни. Мы были опять-таки, то ли солдатами, то ли добровольцами. А скорее и тем и этим. По крайней мере, военные там ходили. Вокруг нашего лагеря простирался враждебный океан, наполненный мутировавшими морскими тварями. То есть теми тварями, которых пустили за ограждение. Там дальше, по нашим данным тварей было гораздо больше. А те, что есть нужны были для отработки навыков стрельбы. Но самое важное, в первую очередь мы дали добровольное согласие на вмешательство в собственные гены. Чтобы приобрести необходимые качества для выживания в агрессивной среде. Ради отчизны, ради всего человечества. Все к этому стремились, даже жаждали, когда же наступит их очередь. Все, кроме меня. Я не хотел превращаться в нечто, хотел остаться человеком. Тем более, что у меня были самые низкие показатели и в тире, и в рукопашном.

Так вот, я точно помню, что была похожая история, названия не помню, так же как и автора. Так что моя история, это не копирование, это другая версия похожего случая, нашедшего воплощение через сон. Да, мои сны часто яркие и сюжетно связаны.

Но вот настал момент, когда пришел запрос, и меня позвали на самую высокую точку лагеря. Я поднимался не спеша, будто впервые отмечая, что перила (пандус) страной конструкции, плавные, будто вырезанные из цельного материала. Тогда как другие части лагеря вполне себе человеческие. Начальника лагеря я видел редко, и решил просто с ним поговорить, основываясь на своих результатах. Зачем я им такой нужен? Пусть списывают с волчьим билетом, или штраф назначают. Не имею желания воевать. У меня там, на материке, брат младший остался. Надо за ним присмотреть, обучить.

Начальник меня внимательно выслушал, сказал «надо же» и всё равно попросил присесть на подготовленное ложе, другой мебели в комнате не имелось. Чтобы перепроверить данные. Но стоило мне присесть, как захваты опутали тело. И начальник своим поведением стал меня пугать. Мне показалось, что на фоне всех этих экспериментов он спятил. Он назвал меня не много не мало «вторженцем», захватчиком, инопланетной сволочью. Я попытался воззвать к его голосу разума, напоминая, кто я и откуда пришел. Назвал адрес и упомянул брата.

– Брата? На самом деле, это мои воспоминания и мой брат. Их вам специально внедрили, чтобы вы возомнили себя людьми и добровольно шли сюда.

– Что со мной будет?

– То же, что и с остальными. Ты покажешь свою истинную суть. Станешь самим собой, но будет поздно.

– Но я не хочу никем ставать, – не верил я ему. – Я человек.

Но он уже меня не слушал, вогнав в вену какую-то зеленую бурду, погожую на ту, что была в океане.

Я изо всех сил пытался сопротивляться. Я человек.

…а дальше я проснулась.