– Ха, – тень ехидно усмехнулась, – какой ты писатель! Неужели, если ты взял карандаш и блокнот, если у тебя в голове появилась идея, появился я, – а кстати, если появился я, то идея правда неплохая – ты стал писателем? Неужели ты планируешь научиться бегать перед тем как научиться стоять? Перед тем, как писать, нужно сначала научиться читать! И читать правильно! Вот сколько книг ты прочитал?

– Достаточно! – надувшись, заявил автор

– Достаточно! Посмотрите на него! Но ничего. Хорошие идеи и не из таких как ты делали прекрасных писателей. Ты, главное, не дуйся. Слушай меня меньше, и продолжай писать. Сделай меня живым.

Писатель последовал указанию своего бесплотного собеседника. С пяти минут он сидел на месте, не отрывая карандаша от блокнота, что-то прописывая, но, затем, резко остановившись, выбросил карандаш поодаль и закричал:

– У меня не получается!

– Идиот! – возмутилась тень. – Ну и зачем теперь выкидывать карандаш? Подожди секунду, сейчас я его принесу.

Дымок медленно переместился с кресла к карандашу, и левитируя, вернул его в руку писателя. Тот же, можно подумать, уже привыкший к подобным сценам, принял это как должное.

– Вот! Так-то лучше! И не горячись больше, – наказал ему тень

– Ну как же так! Ну я не понимаю, что мне нужно сделать! Ну скажи мне сам, что написать, чтобы ты стал живым!

– Ах! – нежно вздохнула тень. – Милый ты мой, глупенький! Писать – мало! Нужно не писать, mon cherie, не писать, mon gar, нужно чувствовать! Если бы ты читал Джека Лондона, то ты бы знал, что художник, это не тот, кто рисует, но тот, кто изображает. Плюнь на себя! Плюнь на свои чувства! И мир тебя запомнит.

Писатель задумался. Вдруг, в его глазах заискрилась молния, проблеск необычайного пламени, который, казалось бы, должен был зажечь все буйство, которое только и происходило в этом ресторане. Он, крепко схватившись за карандаш, принялся писать.

Через пару секунд дымок растворился. Вскоре, вместо обычной тени появились оттенки рук, оттенки тела, и, если бы не мертвенная бледность и прозрачность, его можно было бы почти принять за человека.