– Да им-то зачем?
Данилыч пожал плечами:
– Мало ли? Может, для науки. А, может, деньги делать. Думаешь, один ты такой умный? Они, брат, свою выгоду не упустят.
– Все равно, – не сдавался Николай, – пока еще в нашу глухомань доберутся… Может, успеем деньжат срубить? Надо бы с лесником потолковать.
– Потолкуй.
– А насчет мухи подумал бы.
– Нечего тут думать, – сердито сказал Данилыч. – Пулю между глаз и все дела!
– Думаешь, одной пули хватит?
– Не хватит – добавим.
– Зря ты винтовку взял, – сказал Николай. – Надо было автомат. Автоматом надежнее.
– Да где ж я тебе автомат куплю? – удивился Иван. – Кто мне его продаст?
– Эх, ты, деревня! – весело произнес кум. – Да сейчас на черном рынке танк купить можно, не то что автомат.
– Сам ты деревня. Где его искать, твой черный рынок?
Иван затянулся и бросил окурок в изъеденное ржой ведро.
– Пошли, что ли?
– Пошли.
Они вернулись в дом.
– Ну, хоть покажи винтарь-то, – сказал кум. – Где он у тебя?
– Да вот.
Данилыч достал из-за шкафа винтовку, протянул куму. Тот осмотрел ее со всех сторон и крякнул:
– Хороша! Ну что – пойдем, испытаем? Стрельнуть дашь разок?
– Нет, – сказал Иван. – Пока муху не завалю, не дам.
– Вот пень горелый! – удивился Николай. – Что так?
– Да вот так. Слово я дал жене. Ты уж не обижайся.
– Да ладно, свои люди. Ну, а после?
– После – приходи, стреляй, сколько влезет.
– Как это «сколько влезет»? – встряла в разговор жена. – Патроны тоже не казенные! За свои покупали.
– Ох, и жадна ты, Наталья, – покачал головой Николай, – Родному куму патронов жалеешь.
– Да на вас, окаянных, патронов не хватит! – сказала Наталья в сердцах. – Вон их сколько, родных – почитай, полдеревни. Каждому по патрону, это ж сколько выйдет? Ящик, не меньше!
– Ну, сравнила! – обиделся Николай. – То деревня, а то кум. Много у вас кумовьев-то?
– А то мало?
– Ладно, не егози, – сказал Иван. – Сказал, дам, значит, дам. От пары патронов не обеднеем.
– Ты мне муху убей, – сказала Наталья сердито. – А там делай, что хочешь.
– Пойдем, – Данилыч забрал винтовку, пошел в сени. Выглянул из-за двери, сказал жене:
– Патроны-то дай…
Спустились в балочку, сразу за двором. Кум сапогом выбил в травянистом склоне уступ, поставил пустые четвертушки. Вернулся и стал у Ивана за спиной.
Данилыч спокойно, не торопясь, зарядил винтовку, клацнул затвором. Желтый блестящий патрон скользнул в патронник.
– Готово.
Приладил винтовку к плечу, прицелился.
– Слышь, Вань, – спросил кум, – ты и правда, что ли, с армии не стрелял?
– Правда, – сказал Иван. Он задержал дыхание и плавно потянул пальцем спуск.
Грохнул выстрел. Винтовка ожила в руках Данилыча, рванулась и больно толкнула его в плечо. Бутылка сверкнула во все стороны яркими осколками.
– Ай да кум! – воскликнул Николай. – Не стрелял, говоришь? Ну-ну.
– Помню еще, – довольно произнес Иван. Он передернул затвор, выбросив горячую дымящуюся гильзу. Тут же вскинул винтовку и выстрелил, почти не целясь. Пуля взъерошила дерн в стороне от бутылки.
– Ковбойствуешь? – насмешливо спросил кум. – Зря. Стрельба, брат, спешки не любит.
– Знаю, – сказал Данилыч.
Он снова прицелился и держал бутылку на мушке, пока не задрожала рука. Потом опустил винтовку.
– Что, – подал голос Николай, – промазать боишься? Ничего. Муха, она побольше бутылки будет.
Данилыч не ответил. Он стоял неподвижно, словно задумавшись о чем-то. Затем плюнул, прицелился и выстрелил.
Бутылка разлетелась. Иван довольно хмыкнул.
– Ну, что я говорил? – Николай хлопнул кума по плечу. – Рука тверда, и танки наши быстры! Закрепим результат?
В руке у него появилась третья четвертушка.
– Давай, – сказал Данилыч.
Он забрал у кума бутылку и зашагал к склону.
– Эй! – растерялся Николай. – Ты куда?
– Результат закреплять.
– Она же полная, чудачина!
Иван раздвинул бутылкой осколки, слегка вдавил ее в землю. Убедился, что мишень стоит прочно, и вернулся на место.
– Ну, ты даешь, кум! – сказал Николай.
– Ладно, не плачь, – проворчал Данилыч.
Грохнул выстрел, и четвертушка разделила печальную участь своих предшественниц.
Николай крякнул.
– Могли бы и выпить, – недовольно произнес он, – а потом уж…
– Ничего – сказал Данилыч, – все в порядке. Пойдем.
Они вышли к огороду.
– Здесь? – спросил Николай, заметив примятую картофельную ботву.
Иван кивнул.
– Будто корова потоптала, – кум огляделся и присвистнул. – Ну, ничего себе!
– Да уж вот так.
– Я одного не пойму, – сказал кум, – что она такого нашла у тебя на огороде, что только сюда и летает?
Иван пожал плечами:
– Да кто ж ее знает.
– Утром заявляется?
– На зорьке. Каждый день, как по часам. Я теперь с Натальей хожу корову доить. Одна боится.
– Еще бы. А с кабанчиком-то как вышло?
Данилыч поморщился. Не любил он вспоминать про кабанчика.
…Тогда муха впервые прилетела днем, а не утром, как обычно. Они с женой были в доме, ребятишки играли где-то во дворе. Иван ковырял отверткой замолчавший радиоприемник, Наталья лепила пирожки.
Он слышал, как зашелся лаем Жиган, но не обратил внимания – на Жигана порой находило.
Потом старший, Борька, ворвался в дом и прямо от порога с восторгом выпалил:
– Пап, там муха!
Впервые в жизни Иван увидел, как стремительно может побледнеть человек. Краска сошла с лица жены, в одно мгновение оно сделалось белым, как стена.
И в это время завизжал поросенок.
Они рванулись к двери. Данилыч на ходу крикнул сыну:
– Оставайся дома!
Упрямый Борька метнулся было за ними, но Иван рявкнул:
– Сиди! Выпорю!
Bu va yana 2 ta kitob 399 UZS