Госпожа Эйджвотер-холла, или Тайны дома у воды

Она думала, что будет задавать едкие вопросы, выводить на чистую воду продажных политиков, но ее представления об этом мире оказались пустыми иллюзиями и разбились о жестокую суровую реальность. Никто и никогда не пустит в печать интервью с действительно важным публичным человеком, пока готовый материал не одобрит его пресс-агент. Вам не позволят ставить в неловкое положение даже самого жалкого и никчемного конгрессмена, постоянно обвиняемого в коррупции, потому что это подорвет светлый образ непоколебимого американского правительства. А телевизионные каналы, которые позиционируют себя как независимые, непременно контролируются государством. И думать иначе может только бесконечно наивный человек. Такой же наивный, каким была когда-то она, такой же наивный как тот, что придет на ее место. А теперь появилась возможность исполнить не только желание отца, но и воплотить в жизнь свою детскую мечту.

– С чего вдруг такая загадочность, Габи? – Редактор колонки новостей, Шейла де Янг, подошла к ее столу и присела на самый краешек. В ответ Габриэлла неопределенно пожала плечами. – Я звонила тебе пару раз, как прошли похороны?

– Как похороны. Помнишь, я рассказывала тебе про таинственного англичанина-коллекционера? – Шейла кивнула. – Я его встретила там, немного побеседовала, и он мне предложил помочь с книгой, но нужно ехать в Англию.

– И ты поедешь? – она спросила, но прекрасно знала ответ.

– Такой человек предлагает мне записать его историю, а ты спрашиваешь?!

– Такие люди никогда не делают ничего просто так, не забывай этого. Как он тебе? – Шейла была для нее как старшая сестра и даже после пяти лет совместной работы стажировала, наводила и направляла.

– Сложный. Такого нелегко прощупать, непонятно, когда серьезен, а когда насмехается, когда говорит правду, а когда лжет. Не знаю, как это объяснить, но что-то во всей этой истории меня смущает. – Габриэлла несколько раз щелкнула пальцами. – Все так чистенько и гладко, но мое чутье подсказывает: все не так просто!

– Разве смерть Митчелла не несчастный случай?

– О, нам ли с тобой не знать, что за несчастным случаем может стоять кто-нибудь совершенно не случайный.

– Подозреваешь англичанина? – В голосе Шейлы проступила та самая бульдожья хватка настоящего профессионала своего дела, ожидавшего порцию вкусных новостей.

– Нет… не знаю. Скорее всего никакого криминала в этой смерти нет, но точку во всей этой истории ставить безусловно рано. – Габриэлла устало покачала головой и сжала длинными пальцами пульсирующие виски.

«Я ведь даже не знаю, владеет ли он частью бриллианта… Зато точно знаю, что Самюэль Митчелл даже после смерти очень волнует мистера Денвера!» – Монолог Габриэлла вела исключительно внутренний, потому что больше была не намерена делиться новостями с Чикаго Трибьюн.

– Будь осторожна. – Шейла поднялась и пошла в сторону своего кабинета.

– Всегда! – крикнула ей в спину Габриэлла и открыла сайт авиа-кассы. Нужно забронировать билет до Лондона.

Глава 3. Знакомство с Британией

Лондон встретил Габриэллу затяжным, холодным и абсолютно беспросветным дождем. Понурые серые тучи висели низко, а город был затянут плотным густым туманом. Причесанные и тщательно уложенные в уборной аэропорта волосы поникли и в скором времени грозили обратиться в черные сосульки. Вздрогнув от пронизывающего холодного ветра, Габриэлла с тоской вспомнила о желанной, но такой нескорой весне и, подняв воротник пальто, пошла к стоянке такси.

Двенадцатичасовой перелет прошел без происшествий, если не считать пары внушительных воздушных ям и соседа-японца, который без конца смотрел аниме и бурно выражал восторг, восхищаясь происходящим на экране. Однако маска для сна и наушники с «Временами Года» Вивальди сделали свое дело – последние пять часов Габриэлла благополучно проспала.

Самолет приземлился в Хитроу ранним утром, и Габриэлла планировала немного прогуляться по городу, встретиться с бывшим однокурсником, перебравшимся сюда после университета. Но дождливых пейзажей и холодных обжигающих ветров хватало и на родине, да и что обманывать себя – ей до дрожи в коленках и ломоты в пальцах хотелось поскорее начать работу над еще одной главой своей книги, имя которой – Захария Денвер. Поэтому решено было не тратить время на прогулку, а взять напрокат машину и добраться до Корнуолла поскорее.

Взять автомобиль напрокат в любое время суток в таком мегаполисе, как Лондон, не было проблемой. Проблемой было найти машину, которая сможет безопасно провезти тебя по дорогам Англии пять-шесть часов. В салоне «Холидейкарс» предлагали сплошной антиквариат, рухлядь одним словом. Но шестьдесят минут препирательств с пожилым хозяином салона, кредитная карта и бесконечное обаяние помогли выбить двухлетний мерседес, выставленный на продажу. Через пятнадцать минут договор был подписан, навигатор настроен на нужный адрес, а лента дороги манила, уводя вдаль от загазованного Лондона.

Как ни странно, но преодолев сто миль по трассе в сторону графства, Габриэлла отметила, что погода заметно улучшилась. Небо по-прежнему было затянуто тучами, но уже не такими грозными, а дождь, так усердно поливавший Лондон, давно закончился. Автомобиль плавно скользил по ровному серому полотну, а за окном мелькали живописные картины. Пустынные узкие дороги, щедро усеянные красными листьями, и скоростные автобаны с неожиданными развилками, крутыми поворотами и арочными мостами, и пока еще зеленые луга, которые казались бескрайними и простирались на много миль вперед.

Когда Габриэлла оставила машину на парковке недалеко от центра Фоуи – небольшой деревушки на берегу Ла-Манша – была ровно середина дня. Поездка оказалась достаточно легкой и удивительно приятной. Времени оставалось предостаточно, поэтому Габриэлла решила обогнуть городок Полперро, в котором находилось поместье мистера Денвера, и посетить место, которое в свое время так очаровало и покорило знаменитую писательницу Дафну Дю Морье, что она не только воспела его в своих самых известных романах, но и осталась здесь навсегда: и в жизни, и в смерти.

В Корнуолле погода была в разы лучше, чем в сыром Лондоне. Небо хоть и было обильно усеяно облаками, но сквозь них то и дело проглядывал голубой небосклон, а солнце, находившееся в это время в самом зените, буквально пронизывало своими лучами бледно-серые тучи. Габриэлла прошла несколько улиц и, остановившись около букинистического магазина, залюбовалась здешними красотами. Узкие, мощенные камнем улочки то тянулись высоко вверх, то резко опускались вниз. Маленькие светлые дома с колоритными вывесками плотно подпирали друг друга. А вид, который открывался на уютную пристань, просто захватывал дух. Рыболовецкие лодки спокойно покачивались на волнах, ожидая своих хозяев, а швартовавшийся в это время огромный пассажирский лайнер рядом с ними казался поистине исполинским сооружением. Все вокруг дышало покоем и умиротворением, а свежий морской воздух наполнял легкие специфическими ароматами йода и рыбы.

Всю поездку Габриэлла размышляла о цели своего визита, анализировала имеющуюся информацию, пыталась составить мнение и нарисовать психологический портрет мужчины, к которому едет. И чем дальше она углублялась в Корнуолл, тем больше сомневалась в правильности своего решения. Ведь, по сути, она едет в дом к человеку, которого практически не знает и которому абсолютно не доверяет. Габриэлла, конечно, руководствовалась благими намерениями, но как раз-таки ими и выстлана дорога в ад! Но что сделано, то сделано. Да и мистер Денвер на обитателя чистилища не похож. Она вспомнила его, сдержанного, немного высокомерного и не сдержала улыбки. «Да, не демон, но и далеко не ангел!»

Габриэлла осмотрела причудливую ручку в виде золотой рыбки и открыла дверь в магазин, вывеска на котором гласила: «Букинистическая лавка Уильямса». Здесь было тепло, чуть пыльно и приятно пахло книгами. Лавка больше походила на старую библиотеку, чем на современный магазин, но была совершенно очаровательной. В такие места хотелось не просто забежать, купить, что-то необходимо и уйти. В них возникало желание побродить вдоль стеллажей, провести пальцами по корешкам книг, открыть пожелтевший роман Диккенса, осторожно коснуться рукой ветхого издания и вдохнуть запах старой бумаги.

– Добрый день, мэм, вам помочь? – вынырнув из-под прилавка, спросила совсем юная девушка.

– Здравствуйте. – Габриэлла слегка растерялась. В лавке было так тихо, что она совершенно забыла, что не одна здесь, да и не сразу смогла вспомнить, зачем вообще зашла в магазин. – Мне нужен путеводитель по Корнуоллу и карта Полперро.

Девушка смущенно улыбнулась и снова нырнула под прилавок.

– Извините, только сегодня прибыл товар, я еще не успела распаковать, – виновато произнесла она и протянула Габриэлле буклеты. – С вас пять фунтов!

Та в ответ подала свою кредитку и открыла карту.

– Дейзи, негодница, ты расставила товар? – Преувеличенно грозный голос послышался из глубины зала, и Габриэлла, оторвавшись от изучения окрестностей, скосила глаза в угол, откуда через секунду появился и сам его обладатель. Пожилой мужчина с поседевшими висками и юношеским озорством в глазах пружинистым шагом направлялся в их сторону.

– Дедушка, – шикнула на него Дейзи, – у нас клиенты!

– Здравствуйте, леди, чем можем помочь?

– Да мне уже, собственно, помогли. Единственное, может, вы подскажите, как лучше проехать к поместью Эйджвотер-Холл¹.

– О, мэм – американка?! – Она кивнула. – Конечно, я подскажу, но сначала, если вы не сильно торопитесь, я напою вас чаем с корнуоллскими пирожками. Дейзи, сделай чай и подогрей в печи пирожки, мы перекусим на улице в беседке. – Габриэлла опешила от такого напора и только удивленно хлопнула глазами, когда энергичный старичок, галантно предложив ей руку, по-мальчишески улыбнулся и бодро повел ее в сторону выхода.

– Прошу прощения, мэм, вы, наверное, не ожидали такой прыти от человека моего возраста, но, когда на тебя каждый день давит груз возраста, начинаешь особенно ценить время. Позвольте представиться, Джонатан Уильямс, хозяин этого магазина. – Он галантно помог ей устроиться в ажурном металлическом стуле с мягкими подушками. – Могу я узнать ваше имя?

– О, конечно. Габриэлла Хилл, и я действительно не ожидала такого напора, но не из-за возраста, а из-за стереотипа, сложившегося о англичанах: сдержанность, холодность…

– Миф! Ни слова правды! – Он обаятельно улыбнулся в подтверждение своих слов. – Вы приехали полюбоваться красотами Корнуолла?

– К сожалению, нет. – Габриэлла не хотела рассказывать о цели своего визита, так как и сама до конца не была уверена, чем закончится эта поездка и не отправит ли мистер Денвер ее восвояси. Хотя кто знает, вдруг это незапланированное чаепитие снабдит ее какой-нибудь интересной информацией? – Мне нужно решить некоторые рабочие вопросы с мистером Захарией Денвером, – не вдаваясь в подробности, ответила она.

– К мистеру Денверу, значит! – воскликнул Уильямс и взглянул на подоспевшую с подносом Дейзи. Ободренная улыбками, она принялась разгружать его, наполняя аккуратные фарфоровые чашечки ароматным чаем. Пирожки на вид были очень аппетитные, и Габриэлла только сейчас поняла, насколько проголодалась. – Угощайтесь, Габриэлла. Вы же позволите опустить это занудное «мисс» и называть старику вас по имени?

– Позволю. – Улыбнувшись, она взяла с тарелки хрустящий слоенный пирожок и осторожно откусила. – Это очень вкусно! Мистер Уильямс, а вы знакомы с мистером Денвером?

– Знаком, но не так хорошо, как с его отцом. Закари страстно увлечен редкими ювелирными украшениями, драгоценными камнями, поэтому у нас он практически не бывает, а вот его отец был фанатично предан книгам. У него была прекрасная коллекция: редкие издания, архаичные свитки, древние манускрипты. Он часто наведывался к нам. Вы заметили, что не все наши книги новые? – Габриэлла кивнула. – Я находил их на ярмарках, покупал на барахолках, отыскивал в старых библиотеках. А Эдвард приезжал, просматривал и иногда находил что-то ценное для себя. Он был хорошим человеком… И пожалуйста, называйте меня Джонатан. Давно красивые молодые девушки не называли меня по имени. Дейзи! Хватит подслушивать, иди в магазин и работай! – с притворным негодованием воскликнул мистер Уильямс.

– Дедушка, клиентов нет, а я так люблю, когда ты рассказываешь всякие истории, – начала нудить Дейзи. Он в ответ махнул рукой, выражая тем самым крайнее сомнение, что из нее когда-нибудь выйдет толк. Она же, воспользовавшись моментом, быстро схватила стоявший неподалеку табурет и подсела к столику.

– Джонатан, вам приходилось бывать в поместье?

– Пару раз. Поместье действительно великолепно! Постройка начала девятнадцатого века, огромный сад, фонтаны, а какой вид открывается на Полперро! – Он выразительно поднял глаза и покачал головой. – Но не это в нем ценно. Эйджвотер-Холл, как и любое старинное поместье, окутан легендами и тайнами.

– Дедушка, расскажи про пожар! – не удержавшись, встряла в разговор Дейзи.

– Пожар… – задумчиво протянул он. – Чуть меньше ста лет назад восточное крыло Эйджвотер-Холла вспыхнуло, как сухая трава в жаркий день. Оранжевое зарево поднялось высоко в небо, осветив, как днем, весь Полперро. Холм пылал. Вся деревня выбежала тушить поместье, но восточное крыло успело выгореть дотла и погрести под слоем золы и пепла леди Гленерван, госпожу Эйджвотер-Холла. Остальная часть особняка пострадала не так сильно, и ее достаточно быстро и весьма успешно восстановили.

– А восточное крыло? – спросила Габриэлла, предчувствуя, что самое интересное в этой истории еще впереди, и загадочная улыбка Дейзи это подтверждала.

– В восточном крыле, – продолжил Джонатан, – находились комнаты леди Гленерван. Говорят, муж запер ее в любимой розовой гостиной, в которой она обожала принимать гостей, и поджег эту часть дома.

– И какие причины заставили его это сделать? Ревность, месть, корысть? – предположила Габриэлла.

Джонатан пожал плечами и серьезно произнес:

– Возможно, она просто была дурна собой, не умела крахмалить брыжи и ничего не смыслила в стряпне.

– Что?.. О, Кентервильское привидение! Шутите, мистер Джонатан Уильямс!

Он засмеялся и ответил:

– Простите, у меня ужасное чувство юмора. На самом деле это все легенды, слухи и предположения, дошедшие до наших дней. Возможно, это была всего лишь роковая случайность, но что действительно правда, так это то, что никто из потомков не стал восстанавливать восточное крыло. Никто. Говорят, там до сих пор можно увидеть призрак леди Гленерван. Эдвард всегда смеялся над этими баснями и говорил, что поместье и без этой части огромно, а выгоревшее крыло является исторически-значимой ценностью. Закари, насколько я знаю, тоже не собирался делать там ремонт.

– Я очень заинтригована и уже хочу побыстрее увидеть это загадочное место.

– Мисс Хилл, – смущенно начала Дейзи, – а вы ведь знакомы с мистером Денвером?

– Да, знакома, – не понимая, к чему она ведет, ответила Габриэлла.

– А он вживую такой же красивый, как на фотографиях? – выпалила девчонка и в ожидании подзатыльника от деда втянула шею.

– Дейзи! – рявкнул на нее Джонатан. – Живо в магазин!

Это, наверное, самый неожиданный вопрос, который могла задать эта девочка. Сколько ей, пятнадцать? Обычно в этом возрасте увлекаются мальчиковыми группами, а не взрослыми, полностью состоявшимися мужчинами. Но Габриэлла, конечно же, ответила и сказала чистую правду.

– Правда, он действительно очень красивый.

Дейзи подхватила поднос, состроив рожицу насупившемуся деду, и, улыбнувшись Габриэлле, вприпрыжку побежала в магазин.

– Очаровательная девочка! – заметила она и посмотрела на часы. Два часа пролетели незаметно и ей пора отправляться в путь.

– Сплошная головная боль! – заявил Джонатан.

– Джонатан, я очень рада, что зашла в ваш магазин и познакомилась с такими очаровательными людьми, но, к сожалению, мне уже пора.

– Конечно, конечно! – Он открыл карту и провел пальцем по отпечатанной линии. – Вот здесь вам нужно будет повернуть направо, ехать к поместью через город неразумно, придется пробираться через центр, там такие узкие улицы – не каждый автомобиль протиснется, а двоим разъехаться просто невозможно. Особняк находится на возвышенности, и дорога уведет вас наверх. Вы и мили не проедете, как увидите Эйджвотер-Холл, его вы не с чем не спутаете.

– Спасибо, Джонатан, надеюсь, это не последняя наша встреча.

Глава 4. Эйджвотер-Холл

Эйджвотер-Холл возвышался над небольшим курортным городком Полперро, удобно устроившись среди холмов, усеянных деревьями. Голубые ели, ароматные сосны, усыпанные шишками пихты стояли, обнявшись с пожелтевшими кленами, голыми буками и вековыми дубами.

Габриэлла остановила мерседес возле ажурных кованных ворот и вышла из машины. Она даже не успела нажать на кнопку переговорного устройства, как из нее с характерным треском донесся мужской голос.

– Мэм, это частная собственность, посещение поместья для туристов запрещено, – заученная фраза сказана буднично и, судя по интонации, повторять ее приходится как минимум несколько раз в день.

– Извините, сэр, меня зовут Габриэлла Хилл, и я приехала по приглашению мистера Захарии Денвера.

Ответом ей было молчание. Но уже через минуту ворота медленно начали открываться, а голос по ту сторону устройства проговорил:

– Проезжайте, мисс Хилл.

Подъездная аллея широкой серой полосой сначала уходила вверх, потом плавно сворачивала в сторону полукругом, огибая декоративный пруд, густо поросший зелеными кувшинками, с бьющим в сердцевине многоуровневым фонтаном. Зеленый газон тянулся по всему периметру поместья и на нем то тут, то там располагались изящные клумбы с пестрыми осенними цветами.

Габриэлла остановилась у парадного входа и изумленно ахнула. Да, хозяин букинистической лавки был вне сомнения прав: не восхититься Эйджвотер-Холлом было невозможно!

Огромный особняк с высокими узкими окнами, округлыми балконами, резными балюстрадами и выступающими за фасад здания эркерами производил неизгладимое впечатление. Потемневший от времени серый камень наполнял образ Эйджвотер-Холла аурой загадочности и даже мрачности. А стрельчатые башни, острые шпили крыш и обильно увитое плющом восточное крыло дома многократно усиливали ощущение хмурой притягательности. И только узорчатая вязь лепных гирлянд из волнообразно-свисающих листьев, цветов и лент несколько разбавляла суровую красоту поместья.

Широкая дверь из темного дерева отворилась и на пороге возник представительный мужчина в возрасте. Дорогой костюм-тройка, белые перчатки, безукоризненная осанка, а на лице выражение сдержанной учтивости – вероятно, дворецкий семьи Денвер.

– Мисс Хилл, добро пожаловать в Эйджвотер-Холл, – официально, с идеальным английским выговором произнес он, когда Габриэлла поднялась на крыльцо. – Прошу, проходите в дом. – Он сделал приглашающий жест и отошел в сторону, пропуская ее внутрь.

Переступив порог, они оказались в просторном холле с высокими, украшенными лепниной потолками и натертым до кристального блеска ореховым полом.

– К сожалению, мистер Денвер сейчас отсутствует, вас примет миссис Крэмвелл. – Он указал на длинную резную лестницу, устланную персикового цвета ковром, по которой спускалась элегантно одетая женщина.

Хоть расцвет ее молодости и красоты давно прошел, но моложавые черты лица до сих пор хранили следы былой привлекательности. А в том, что прежде она была потрясающей красавицей и разбила не одно мужское сердце сомневаться не приходилось. Короткие светлые волосы были уложены один к одному, прозрачные голубые глаза за годы не потеряли своего блеска, а подтянутая фигура говорила, что она достаточно энергична и занимается спортом.

– Добро пожаловать, мисс Хилл! Меня зовут Элизабет Крэмвелл, я родная сестра отца Закари.

– Приятно познакомиться, миссис Крэмвелл.

– Называйте меня Элизабет! Что мы все на пороге стоим, пройдемте в гостиную. Оливер, прикажи подать чай и сэндвичи, а Брайн пусть отнесет чемоданы мисс Хилл в приготовленную для нее комнату. – Она пошла вперед, предлагая Габриэлле следовать за ней.

Удобно устроившись на роскошном темно-бордовом диване с кокетливыми разноцветными подушками, Элизабет Крэмвелл, одарив Габриэллу приветливой улыбкой, начала разговор.

– Мы ждали вас, мисс Хилл, – сказала Элизабет.

– Зовите меня, Габриэлла, – попросила она.

– Габриэлла, Закари задерживается в Лондоне, но обещал быть со дня на день. Он нас оповестил о вашем приезде.

– Действительно? Как предупредительно с его стороны, – любезно заметила Габриэлла. «Я и сама точно не знала приеду ли. Очень самоуверенно с вашей стороны, мистер Денвер!» – подумала она, но мысли эти благоразумно оставила не высказанными.

– Должна признаться, – Элизабет слегка замялась, – меня удивила цель вашего визита. Закари всегда был очень сдержан в общении с прессой, а чтобы рассказать о себе больше, чем уже известно – это так на него не похоже. – В подтверждение своих слов она непонимающе развела руками.

– Миссис Крэмвелл… Элизабет, – поправила себя Габриэлла, – я пишу книгу о редких и безусловно прекрасных вещах глазами современных коллекционеров. Я думаю, мистера Денвера подкупило то, что рассказывать ему придется не столько о себе, сколько о своем увлечении искусством.

– Тогда вы обратились к правильному человеку. У моего племянника прекрасная коллекция. Ее начал собирать еще Эдвард, его отец, но Закари дополнил ее поистине уникальными вещами, – не без гордости сообщила Элизабет.

Оливер, тем временем, не отвлекая дам от разговора, подал чай и большое блюдо с маленькими бутербродами и, дождавшись кивка от хозяйки, удалился.

– Вы давно знакомы? – спросила миссис Крэмвелл, передавая Габриэлле фарфоровую чашечку с дымящимся напитком.

– Нет, мы встретились на похоронах Самюэля Митчелла, – ответила Габриэлла.

– Да, Самюэль… трагическая случайность. – Она о чем-то крепко задумалась, а потом, печально улыбнувшись, произнесла:

– Я знала Самюэля, но давайте не будем о грустном. Лучше расскажите, как добрались? Как вам Корнуолл?

– Дорога оказалась на удивление быстрой и приятной. А Корнуолл прекрасен! – восхищенно заметила Габриэлла. – Я видела пока немного, только то, что мелькало в окне автомобиля. Но по пути я остановилась в Фоуи, прогулялась и готова признать, что это одно из лучших мест на земле. Красота, спокойствие, умиротворение.

– Здесь много прекрасных мест, и я настоятельно рекомендую, пока вы гостите у нас, осмотреть Корнуолл. Вы, как творческий человек, должны по достоинству оценить эстетическую красоту природы нашего края. Ох, что это я разболталась! Вы же с дороги, а она, как бы ни была легка и приятна, все равно утомляет. Оливер!

Когда дворецкий, как по волшебству, возник возле Элизабет, она велела проводить гостью в предназначенную для нее комнату.

– Элизабет, спасибо за радушный прием, – поблагодарила Габриэлла и поднялась с дивана.

– Не за что, – махнула та. – Я всегда рада новому человеку и его компании. Сейчас отдохните, поспите, мы будем ждать вас к ужину, в семь часов. Оливер зайдет за вами и проводит в столовую.

Поднявшись на второй этаж и поблагодарив Оливера за труд проводить ее, Габриэлла закрыла дверь спальни и, бросив сумочку на элегантное низкое кресло, окинула взглядом свое новое пристанище. Комната была светлой и просторной, а теплые кремовые стены только одним своим видом могли согреть темной осенней ночью. В глаза сразу бросилась массивная кровать с четырьмя резными столбиками и стеклянные двери широкого балкона, манившие распахнуть их и насладиться открывавшимся видом.

Габриэлла скинула уличную обувь и прошла по пушистому бежевому ковру прямо к балкону. Окна спальни выходили на великолепно разбитые цветники и узкие аллеи. А стена высоких кустарников, которую она увидела, подъехав ко входу, оказалась внушительных размеров зеленым лабиринтом. Габриэлла видела огромный лабиринт в замке во Франции, но тогда она была еще ребенком и исследовать его ей не разрешили родители. Поэтому она решила непременно исправить это недоразумение и мысленно добавила еще один пункт к списку дел, обязательных к исполнению. Габриэлла подняла глаза к горизонту в тщетной попытке увидеть море, но, кроме зажигающихся огоньков вечернего Полперро, ничего рассмотреть не удалось – все поглощали осенние сумерки. В последний раз вдохнув соленый морской воздух, Габриэлла закрыла балкон и принялась разбирать вещи.

Ужин в Эйджвотер-Холле начинался ровно в семь и в том, что пунктуальность в этой семье один из главных приоритетов Габриэлла убедилась воочию. Тактичный и сдержанный Оливер постучал в ее дверь ровно без шести минут семь. Она улыбнулась своим наручным часам, на которые смотрела последние десять минут и дала вымышленный подзатыльник самой себе за проигрыш в споре: за шесть или пять минут до обозначенного времени прозвучит стук в дверь?

Столовая, ожидаемо, встретила классической английской сдержанностью, только рамки с фотографиями на горчично-медовых стенах немного разбавляли чопорную обстановку. «Все достаточно по фен-шую», – подумала Габриэлла и широко улыбнулась сидящим за столом.

– Габриэлла, познакомьтесь, это моя дочь, Эмма Аддингтон. – Элизабет указала на темноволосую молодую женщину примерно одного с Габриэллой возраста. – А это мой Сэнди. Вообще его зовут Алекс, но мы его так не называем.

– И очень зря! – с шутливой обидой заявил Сэнди. Элизабет тепло посмотрела на сына и дала Оливеру знак подавать горячее.

Габриэлла взяла в руки хрустальный бокал и сделала глоток легкого розового вина, поданного на аперитив. Пока прислуга под чутким руководством Оливера наполняла тарелки ароматным супом из бобов можно можно воспользоваться мгновением и рассмотреть детей миссис Крэмвелл. Сэнди – общительный юноша с очаровательными ямочками на щеках и озорными карими глазами. Он сыпал остротами, подтрунивал над сестрой и каждую фразу матери дополнял смешной репликой. Уже не подросток, но еще не мужчина. А вот Эмма его полная противоположность. Она преимущественно молчала, смотрела на все вокруг равнодушно, манеры ее были идеальны, но ни теплоты, ни радушия при знакомстве с Габриэллой она не проявила. Казалось, что ей попросту все равно.

Элизабет же была прекрасной хозяйкой, истинная леди Эйджвотер-Холла. Она вела непринужденную светскую беседу и одновременно зорко следила за всем происходящим в столовой. И если ей казалось, что столовый прибор недостаточно отполирован, или на изломе хрустального бокала отблеск свечей играл тусклее, чем положено, то многозначительно поднимала тонкую светлую бровь, и Оливер тут же заменял весь набор на персону, вплоть до белоснежной накрахмаленной салфетки.

– Габриэлла, я надеюсь вам понравилась наша кухня? Я не знаю, что вы любите, но мне захотелось угостить вас традиционными английскими блюдами.

– Мне очень понравилось, Элизабет. У вас прекрасный повар.

Действительно, нежнейший ростбиф с ярко-розовой сердцевиной просто таял во рту, а запеченный картофель с овощами прекрасно дополнял его. Мясной пирог с пряной начинкой из птицы и перца, сыры и ветчина, домашнее сливочное масло и ароматный свежий хлеб, и, конечно же, знаменитый йоркширский пудинг с подливкой. Сначала такое обилие блюд показалось Габриэлле чрезмерным и достаточно тяжелым для ужина, но вскоре она изменила мнение. Блюда дополняли друг друга, были достаточно сбалансированы и вкусны, хотя пудинг она не оценила и осторожно отодвинула его на край тарелки.

– И мне понравилось! – вставил Сэнди. – А то в последнее время за этим столом можно съесть только макароны и пиццу.

– Не выдумывай, Сэнди, – засмеялась миссис Крэмвелл. – Просто Закари очень любит итальянскую кухню, – пояснила она Габриэлле.

– Хорошо, что не французскую! – Элизабет вопросительно посмотрела на нее. – Терпеть не могу луковый суп. – ответила Габриэлла. И если Элизабет на это только заулыбалась, то Сэнди откровенно расхохотался, и только Эмма сухо скользнула взглядом, продолжая думать о чем-то своем.

– Элизабет, вы все называете мистера Денвера английской производной от его имени – Закари. Но в официальных источниках и документах значится имя – Захария. Оно весьма необычно и мне любопытно узнать, как оно появилось в вашей семье? – спросила Габриэлла.

– О, это все Эдвард! Он был страстно увлечен книгами, литературой, в то числе и религиозной. Захария – один из двенадцати малых пророков. Одно время мой покойный брат очень плотно занимался изучением ветхозаветных книг и, как видите, это не прошло даром, – с улыбкой ответила Элизабет и, повернувшись, велела Оливеру: – Пусть чай и яблочный пирог подадут в гостиную.

Камин, выложенный натуральным камнем, наполнял гостиную оранжевыми бликами и мерным звуком потрескивающих поленьев. Свет от роскошной золоченой люстры был приглушен, сквозь приоткрытую створку окна проникал холодный ночной воздух, а горячий чай дымился на низком деревянном столике.

– Я обожаю Эйджвотер! – рассказывала Элизабет. – И провожу здесь большую часть года. К сожалению, мне приходится подолгу жить здесь одной. Эмма живет с мужем в Лондоне, но сейчас он с дипломатической миссией уехал на Ближний Восток, а она на время переехала сюда. Вы, как журналист, понимаете, что сейчас там слишком опасно, чтобы сопровождать мужа. – Габриэлла понимающе кивнула. – А Сэнди учится в Лондонской Школе Экономики, на втором курсе.

– А ваш племянник как часто наведывается в родовое гнездо?

– Закари приезжает поздней осенью, когда в компании относительное затишье, а уезжает обычно после рождественских праздников. С каждым годом он навещает Эйджвотер все реже и реже. – Элизабет вздохнула и после минутного колебания, заговорила вновь: – Десять лет назад разбился самолет моего брата. Он вместе с Ричардом, моим мужем, летел из Лондона. Эдвард сам управлял «Сессной», это было еще одним его увлечением… Дети потеряли отцов, я – мужа и брата. Закари остался единственной опорой и поддержкой для всей нашей семьи. Сэнди тогда был еще совсем мальчиком. – Элизабет подрагивающей рукой провела по волосам сына и замолчала.

– Закари было всего двадцать пять, когда ему пришлось встать во главе

«Мартис», – продолжил за расспереживавшуюся мать Сэнди. – Он очень много работает и хорошо управляет семейным бизнесом, но времени больше ни на что не остается и сюда он стал наведываться очень редко, а после того как Амелия…

– Сэнди! – оборвала его Элизабет.

Эмма, все это время молча смотревшая в длинное узкое окно, вдруг странно оживилась и, резко повернувшись к ним, воскликнула: