Kitobni o'qish: «Наследница древней крови», sahifa 2

Глава 2

Дарья

Следующие две недели пролетели на одном дыхании. Такое скопление творческих людей можно встретить, пожалуй, только в институте культуры: дизайнеры, музыканты, актеры, режиссеры, сценаристы, хореографы. Помимо основной специальности, можно было попробовать себя во всех амплуа. Я растворилась в атмосфере происходящего. Да и само место просто уникальное. Целый студенческий городок с живописной территорией. После занятий хореографией мы на трясущихся ногах добирались до ближайших лавочек и подолгу там засиживались, любуясь природой. Как-то очень быстро получилось сдружиться с одной девочкой. Мы были чем-то неуловимо похожи. Не столько внешне, хотя излишняя худоба делала телосложения одинаково хрупкими. Основное сходство было всё-таки в пластике. В плавных отточенных движениях. Казалось, будто мы заводные куклы, выпущенные с одного конвейера. Хореограф, пожалуй, первый заметил это сходство и уже на первых парах продумывал постановки с синхронными элементами, где мы с Натали должны были стоять в первых рядах.

Парней в институте было, казалось, в два раза больше девчонок. От них во всём чувствовалась колоссальная поддержка. Они видели в нас не только симпатичных однокурсниц, но и единомышленниц, напарниц, помогающих осуществить задуманное.

Одного из одногруппников звали Артем. Кареглазый брюнет помимо симпатичной внешности обладал незаурядным чувством юмора. Виртуозно играл на гитаре, при этом почти не имел голоса, а может, попросту дурачился. Он каждый день пел нам с Натальей импровизированные серенады и сочинял забавные стишки про одногруппников. Да ладно одногруппники – его чувство юмора распространялось также и на преподавательский состав. Он то рассылал профессорам СМСки с просьбой: "Папочка (или мамочка), срочно положи пятьсот рублей на этот номер". И однажды даже получил желанный платёж с подписью: «Отдашь со стипендии или отработаешь натурой с процентами», то писал шпоры на купюрах, которые при попытке их изъятия называл взяткой. После чего гоготала, наверное, уже вся аудитория. А однажды, явившись на лекцию с перегаром, который учувствовал профессор по психологии, устроил дебаты, воспевая коньяк как напиток богов. А на реплику о том, что коньяк посреди недели – это нехорошо, заявил, что коньяк – это отлично. И не только посреди недели, а всегда, и особенно на экзамене.

В институте была такая атмосфера, при которой шутки с преподавателями совсем не возбранялись. И похоже, смешить нас с Наташей Артёму доставляло особое удовольствие. Как оказалось, он проживал в коттеджном поселке недалеко от моего дома. У нас как-то уже вошло в привычку вместе возвращаться домой. Он даже отшучивался, что, возможно, также по привычке возьмёт и женится на мне.

Сегодня он вызвался проводить меня до самых дверей. Мы не заметили, как почти дошли до моего дома, увлеченно обсуждая сегодняшнюю тренировку.

Вдруг я почувствовала прожигающий взгляд и увидела его. Похоже, пора начинать всерьёз беспокоиться за свое психическое состояние. Это был человек из сна. Вернее, сейчас это был человек. Тот же прожигающий взгляд. Ярко насыщенные зелёные глаза неотрывно наблюдали за нами. Невольно поёжилась. Захотелось провалиться сквозь землю. До дома оставалось несколько метров. Наспех попрощавшись с приятелем, драпанула к дому. Закрыв дверь, ещё долго стояла, прислонившись к ней и пытаясь отдышаться. Немного успокоившись, заварила ромашковый чай и надела наушники. Любимая подборка песен всегда успокаивала. Поэтому не сразу услышала, как кто-то барабанит в дверь. На пороге стоял этот самый мужчина. Молчание затягивалось. Незваный гость, прожигая меня взглядом, начал водить носом, словно к чему-то принюхиваясь, а потом наклонился и поцеловал. Я оцепенела от такой наглости и ещё несколько секунд стояла обалдело хлопала глазами. Потом толкнула мужчину в грудь пытаясь закрыть дверь. Он не сдвинулся с места, только яростно продолжал сверлил меня глазищами.

– Не смей встречаться с другими самцами. Ты на моей территории, а значит, ты моя, – заявил этот больной тип. Развернулся и пошел восвояси.

Даша

И снова этот сон. Я стояла на той же лесной опушке. Только теперь я была собой и почему-то абсолютно обнаженной. Но в данный момент это меня совершенно не смущало. И опять этот незнакомец. Сначала он откровенно меня разглядывал, а потом жадно впился в губы. Поцелуй стал жёстче, требовательнее. Внизу живота начала закручиваться тугая спираль. От поцелуя сносило крышу. Удовольствие на грани безумия, будто древние инстинкты напрочь отключили разум.

Проснулась с припухшими губами. Будто это был и не сон вовсе. Мысленно отругав себя за бредовые мысли, успокоилась. Подумаешь, во сне случайно обкусала себе губы. Не об этом сейчас нужно думать. В первую очередь необходимо обезопасить себя от ненормальных, шастающих возле моего дома. Взяв себя в руки, решила во что бы то ни стало приобрести средство защиты. Возможно, кто-нибудь из одногруппников поможет мне купить газовый баллончик.

***

Яр

Я был взбешён. Да как она посмела? Так откровенно нарушать правила, по которым вот уже несколько столетий живут стаи. Ни одна уважающая себя самка не стала бы так открыто разгуливать с щенком из другого клана. Нет, иногда инстинкты брали верх и правила нарушались, но никто и никогда так открыто это не афишировал. А тут я за километр учуял, как фонит желанием от этого кабеля. И все же самки старались хранить себя для своего единственного. Даже если он не оказывался истинной парой, чистоту рода никто не отменял. Если девица не была невинной, помет рождался более слабым. А ещё при появлении малышей и вовсе был возможен эффект телегонии. Так называют генетическую память влияния первого самца на последующие потомство. Другими словами, дети могли оказаться похожими не на родного отца, а, допустим, на соседа, успешно сорвавшего запретный плод. Глупая, её же после такого поведения даже замуж никто не возьмёт. Но, похоже, Дашу это совершенно не волновало. А после, так сказать, знакомства с девушкой Я понял: девчонка действительно ничего не знала о происходящем.

У людей всё гораздо проще. Явное отличие детей от родителей люди объясняют генами бабушек и дедушек. В крайних случаях, делают тест ДНК, подтверждающий родство. Отцу и невдомёк, что ребёнок, являясь биологическим родным, может быть внешне и внутренне копией первого мужчины, оставившего в генетической памяти матери самое яркое впечатление. Я не чувствовал в девчонке физиологических изменений. Но это ещё не доказательство. Возможно, у неё просто давно никого не было. Неизвестность волновала, да что там, просто бесила. Я опять поймал себя на мысли, что не прочь лично проверить наличие такой важной детали. Да что со мной такое? Немного себя успокоил тем, что девочка совсем молодая и, скорее всего, ещё не успела наделать глупостей. Оборота у неё не было. Нужно усилить зов, чтоб первородная кровь поскорее взяла верх. Но кто она такая и откуда взялась на мою голову?

***

Даша

Сегодня на занятиях я была как никогда рассеянной. В голову лезли странные мысли. Вспоминался зеленоглазый хам. Мужчина был красив какой-то особенной магнетической красотой. Прямой нос, волевой подбородок, четко очерченные скулы, а главное, неестественный зелёный взгляд, слегка подсвеченный неоновым светом. Пожалуй, он был довольно молод, но давящая аура власти, исходящая от него, придавала незнакомцу статус.

И снова в голове всплыл заставший врасплох поцелуй, перемешивающийся с поцелуем, приснившимся ночью. Да, я понимала, что этот странный сон был просто переработкой информации. Почему-то поступок незнакомца вызывал не тревожные мысли, а непреодолимое влечение и желание подчиниться. «Ну ты и дура, Дашка», – мысленно отчитала себя и постаралась сосредоточиться на теме лекции. Время подходило к обеду. Весь курс веселым потоком двинулся в столовую. На входе меня грубо толкнула жгучая брюнетка. Её брезгливый взгляд, кажется, сравнивал меня со слизняком. Мадмуазель, казалось, была готова расцарапать мне физиономию. А то, как она рассматривала мою прическу, наводило на мысль, что она страдала навязчивой идеей проредить мою шевелюру. «Он мой», – прошипела девица рассерженной кошкой. Мне даже отвечать ей не захотелось. Что за бред тут происходит?

День выдался тяжёлым. Сегодня работали над новой постановкой, и, видимо, посчитав, что мы должны быть по меньшей мере прима-балеринами и балерунами Большого театра, хореограф выжимал из нас последние соки. Ходят слухи, что балерины часто ненавидят своих преподавателей, считая занятия изощрённой пыткой. Так вот я была близка к тому, чтобы возненавидеть хореографа-постановщика Андромедову Софию Маратовну.

Руки и ноги отказывались слушаться. Медленно плетясь домой, я желала только одного: принять горячую ванную, чтоб хоть немного сбросить напряжение. Осуществив свою единственную на тот момент мечту, я спустилась в гостиную.

Входная дверь. Я точно помню, что закрывала её. Липкий страх забрался под кожу. Осмотревшись по сторонам, я увидела вальяжно расположившегося в кресле мужчину.

– Кто вы? И что вы делаете в моем доме?

Он как-то неопределенно хмыкнул, снова посмотрев на меня:

– В твоём доме? – притворно-ласково повторил за мной.

– Убирайтесь! Вы что, не слышите? Я велела вам убираться отсюда!

Незнакомец, кажется, в один миг переместился ко мне. Движения были плавные, как у хищника перед прыжком. От неожиданности я подпрыгнула на месте.

– Послушайте, вы в чужой собственности, – я попыталась достучаться до визитера. – Я законная хозяйка этого дома. Мы можем договориться по-хорошему. Давайте вы просто уйдёте. Я не стану сообщать о взломе, – воспоминания о том, что сумасшедших не стоит нервировать, всплыли в моей памяти.

Мужчина недобро усмехнулся, сделал шаг ко мне и угрожающе прорычал почти в ухо:

– Это моя территория.

– Но как же? Это какая-то ошибка! У меня есть документы и на дом, и на землю. Я получила его в наследство от бабушки.

– А… В наследство? – визитёр как-то криво усмехнулся, от чего мурашки побежали по коже. – Тогда это меняет всё дело. Значит, и ты теперь являешься частью моего клана.

– Вы сумасшедший?

На это заявление мужчина только сильнее оскалился. Я постаралась, не делая резких движений, удалиться из гостиной. Только бы добраться до прихожей, нащупать в сумке газовый баллончик и телефон, чтоб позвонить в полицию. Но моим планам так и не суждено было сбыться. Дикарь подкрался сзади крепко прижал меня к своему торсу.

– Отпустите меня немедленно! Чего вы хотите?

Я пыталась брыкаться. Злые слёзы подступали к горлу. «Нет, маньякам нельзя показывать свою слабость», – пронеслось в голове. Меня резко развернули к себе, проговаривая в самое ухо:

– Ты что, действительно ничего не понимаешь? Неужели бабуля ничего тебе не рассказывала?

Волосы на голове от такого заявления зашевелились.

– Вы знали мою бабушку?

Незнакомец ничего не ответил и снова поцеловал. Моё тело очень странно реагировало на безумца. Сначала меня будто ударяло разрядом тока, а потом тело становилось ватным, подчиняясь чужой воле. Для того чтоб в очередной раз оттолкнуть мужчину, пришлось собрать все силы. Я сделала вид, что отвечаю на поцелуй, вернее, действительно на него ответила, ослабив внимание нападавшего, и что есть мочи двинула ему между ног. Мужчина взвыл от боли, но очень быстро взял себя в руки. Схватил меня за подбородок, заставляя посмотреть прямо в глаза, и произнёс:

– Ты что – бессмертная?

Какое-то время мы просто смотрели друг другу в глаза, а потом безумец начал хохотать над какими-то своими мыслями.

– Кому сказать, что самка напала на альфу, не поверят, – проговорил почти в губы полушепотом.

Как учили книги по прикладной психологии, жертва не должна показывать страх:

– А я тогда Наполеон в юбке, – выдавила я. – Уважаемый альфа, вы палатой не ошиблись?

Для того чтоб перестать бояться, достаточно представить агрессора маленьким и незначительным. Но вместо этого я почему-то вообразила, как этот злобный тип распадается на атомы, а затем, как в компьютерной программе, собираясь в другую фигурацию, отращивает когти и подрагивающие от злости усики. После смеха этого ненормального, у воображаемого недоживотного нарисовалась улыбка чеширского кота. Затем отрос мышиный хвост, которым моё импровизированное создание принялось недовольно стучать, махая им из стороны в сторону, от чего меня тоже разобрал неконтролируемый смех. Зато страх ушёл на второй план. Я изобразила самую очаровательную улыбку, на которую была способна, и скинула руку мужчины со своего подбородка, толкнула его что есть силы и упёрла руки в боки, от чего у мужчины задёргался левый глаз. Не позволю какому-то долбанутому мужлану разгуливать у меня по дому и бесцеремонно меня лапать! И, постаравшись вложить в голос всю злость, я прокричала:

– Немедленно покиньте мой дом! – но получилось как-то жалко: голос срывался на фальцет.

– Уф… Такую бы грозу да к ночи, – он оскалился. – Ладно, отправлю для разговора кого-нибудь другого. В конце концов, я не обязан заниматься этим лично.

***

Яр

Да что со мной не так? Я не бросаюсь на молодых самочек с поцелуями… Девчонка невероятно бесила и притягивала в то же время. Да ещё и Сандра учуяла на мне запах этой самочки. «Сладкая», – Яр невольно облизнул губы вспоминая поцелуй. В первый раз она выбесила меня прогулкой с этим придурком. Он, кажется, был двоюродным братцем моей невесты. Пелена застилала глаза. Хотелось вцепиться ему в шею клыками, чтоб он, подвизгивая и поджимая лапки, как дворовый пёс, умчался подальше отсюда. А самочку нужно наказать и потребовать держаться от кобелины подальше. Тогда мне даже не пришло в голову, что девчонка совсем ничего не знает о кланах и не предполагает, кем является на самом деле. А вторая наша встреча только разожгла инстинкт охотника. Глупая, разве можно убегать и дразнить зверя? Давненько никто из собеседников надо мной не глумился, а уж тем более не пытался мне врезать.