Kitobni o'qish: «Забайкальская весна», sahifa 5

Осенние перелески

Люблю уют осенних перелесков.

Покой и свет. Отрада тишины.

Чириканье пичуг, речушки всплески…

Тепло огромной кряжистой сосны…

Кузнечик протрещит. Комар заноет.

Лениво пчёлы вьются над цветком…

Не жжет светило томное дневное.

Вечернее – с прохладным ветерком.

Мой возраст совпадает с этим сроком.

Размеренна, тепла моя пора.

Глядится небо в синь промытых окон.

Свет золотой не сходит со двора.

Не знаю, доживу ль до срока стыни,

Сменяю ль медь на чары серебра…

До силы творческой, телесного бессилья…

До несказанной лёгкости пера…

Дни сентября

Дни сентября… Зеленый, желтоватый…

Рубины среди зелени горят…

Синеет небо – ни дымка, ни ваты,

А только чистый бесконечный взгляд…

Чириканье пичуг и запах прели…

Сырые плети огуречных гряд…

Неспешны пчелы и ленивы шмели…

Черемух кисточки, румяных яблок ряд…

Дни сентября… Уроки иль итоги?

Под пережитым подвести черту,

И сбросить, словно листья на дорогу,

Иссохшую неправду, маяту?

И налегке – навстречу белым вьюгам,

Суровым мыслям, строгой чистоте…

Ты, милый, как? Останешься мне другом,

Иль, нетерпимый, канешь в темноте?

И я останусь в чистом мертвом поле,

В лесу безжизненном, уснувшем до поры?

Где есть надежда, нет – тепла и воли,

И настежь путь в безмолвие открыт…

А в мире осень

Пылятся книги и бумаги,

Храня нектар тысячелетий…

И терпкий яд глухих столетий…

А в мире – осень. Хмарь и влага,

Висят ботвы пожухлой плети.

То горихвостку, то синичку

В ограде лужа отражает.

Листок, шурша, слетает птичкой,

Траву, румяный, украшает.

И мир, чарующий, убогий,

Настолько свеж и полон жизни,

Что явственно дыханье Бога

В моей задумчивой Отчизне…

Разговор с другом

То наполнялась, то мелела

Река живого разговора.

Листва навязчиво желтела.

Дорога поднималась в гору,

Вздыхая тяжко…

В такт беседе

Она бросала повороты.

И кто-то шел за нами следом,

И был не лишним этот кто-то.

Дорога гравием шумела,

Асфальт стелила, выгибалась,

Из окон музыка летела,

Дневную отводя усталость.

Слились – огни, движенье, говор,

Беседа наша – на изломе…

И старый, незнакомый город

Вдруг стал родным обжитым домом…

Попутный разговор

Попутный разговор

О чем – неважно.

Летел осенний сор

Листвы бумажной.

На рыжих площадях

Гуляло солнце.

Скользило в проводах,

Очках, оконцах…

Как ловкий старичок –

Бегун в кроссовках –

Топтался сквознячок

На остановках.

Троллейбусный уют…

Плащи, береты…

Осенний пестрый люд,

Пропахший ветром…

Чита

Прыгают круглые листья –

Ветер играет.

Площадь подмел он, шатаясь,

От края до края.

Солнце и ветер –

Обычная наша погода.

Щурятся люди,

Смугла и скуласта природа.

Ветер московский –

Спокойнее, мягче и тише.

Яблоко бросит,

Погладит взгрустнувшие крыши…

Время в Москве суетилось,

Давило, свивалось.

Ветер читинский обрушился,

Выгнав усталость!

В ожидании ветра

Распустила удочки крапива.

Высохли репейника ежи.

Средь травы, лиловее, чем слива,

Первый лист черёмухи лежит.

Остальные держатся на ветках,

Охраняют чёрных ягод блеск.

В ожиданье северного ветра

Нежится в тепле осеннем лес.

Рощицу берёзово-сквозную

Держит солнце, будто на весу.

Красоту резную, золотую

Веточки душистые несут.

Дунет ветер холодом и синью,

И – черны, коричневы, белы,

Пред очами нашими застынут

Строгие, прекрасные стволы…

Ах, сентябрь

А сентябрь роняет яркий лист,

С ветром шепчется о скорой непогоде…

Уток пролетевших тонкий свист…

День к закату – и тепло уходит…

Истощаются запасы тёплых дней.

Утром лужи – ледяные стёкла.

Но речушка суетится. В ней

Разноцветье лиственное мокнет…

Ах, сентябрь… Ты – праздник золотой,

Щедро сыплешь ягоды и листья…

А октябрь холодной чистотой

Отрезвит… Другими будут мысли…

День за днем

День за днем проходит, как в чаду.

Липнет суета, грызет забота.

Маету, как штору, отведу…

Поползень хлопочет у заплота.

Желтые синицы мельтешат.

Воробьи чирикают на крыше…

Осень, влагой стылою дыша,

Грустно уговаривает: тише!

Молчаливо-сумрачны леса,

Листовьё увядшее опало.

Солнце тускло светит в небесах

Камнем желтоватого опала.

У черемух черные висят

Ягодой усыпанные косы.

Царствует безмолвие в лесах.

Хмурый ветер бродит по откосам.

Осень тихо просит: не шуми!

Наша тишина – совсем другая,

Зимняя – звенящая, тугая,

Наши сны – не те, что у зимы.

Дремлют дерева и снятся им

Тяжелы, в листве зеленой кроны…

А зима… Взмахнет плащом седым,

И леса в беспамятство уронит…

В роще

В роще,

Что август по-новому высветит,

После нарядов ярчайше-немыслимых,

После её панихиды неистовой,

Ветер,

Дремавший под ворохом лиственным,

Будет

Потом

Одичало

Насвистывать…

Сезон ветров

Дни солнца и безветрия –

Такая благодать!

Туч хороводы серые

Нетрудно переждать.

Но строчку «край кабальный»

Припомнить ты готов,

Когда над Забайкальем

Царит сезон ветров.

Так яростны порывы,

Песок взметая, пыль,

Что хлещут землю ивы,

И стелется ковыль.

Осенний день

Погоде по-осеннему взгрустнулось…

Метались галки с криком поутру.

Крапива, словно нищенка, согнулась,

В дырявых листьях зябла на ветру.

К обеду туч налезло – беспросветно,

Погасли листья – не горят огнём.

Они упрямо держатся за ветки,

Сухим не осыпаются дождем.

Черемуха нахмурилась, темнеет.

Синицы с писком возятся в листве.

Но садик наш, и сердце мое греет

Березовый, лимонно-желтый свет…

Дождем не пахнет. Сушь, похолоданье.

Лишь запах гари – всюду жгут ботву.

Картошку выкопали все, и топят бани.

Дымы полотнищами сизыми плывут…

…Сгустился вечер, и стемнело рано.

Хозяин печку в доме затопил,

И все поглядывал, как в уголке дивана

Свернулся кот, и лапкой нос закрыл.