Kitobni o'qish: «Поцелуй на краю ночи», sahifa 2

Глава 3. Место преступления

Рокси сидела на пассажирском сиденье, искоса поглядывая на Лютера. Он согласился взять ее в напарницы, и теперь Рокси грызли сомнения. Ясно, что помощь ему не нужна – вон как уверенно ведет машину, как будто всю ночь напролет изучал карту города. Да и кофе она варить толком не умеет. А что касается отчетов, то с ними куда лучше бы справился Перси, который смотрел на специального агента со щенячьим обожанием.

Вывод напрашивался очевидный – агент Фосберг положил на нее глаз. Однако помимо немного старомодной галантности он пока что не позволял себе ничего такого. Тем лучше для него! Потому что она не какая-нибудь доступная девка.

Рокси от волнения прикусила ноготь и отвернулась к стеклу, за которым проплывали улицы родного города. Двухэтажные дома, аккуратные участки, некоторые даже с бассейнами. Бог знает зачем – тут постоянно идет дождь.

Но если она откажет агенту Фосбергу, то он может передумать и отправить ее мести улицы, и она так и не узнает, что случилось с Луизой, а значит, и с мамой.

Вчерашний план держать его на поводке трещал по швам. Очевидно, что агент Фосберг, в отличие от Криса, – зрелый мужчина и захочет куда большего, чем поцелуи. Но вдруг не захочет?! Крутит себе руль, а в ее сторону и не смотрит. Как же все сложно!

Рокси раздраженно мотнула головой, отбрасывая с лица отросшую челку, которую в дурацком порыве обрезала после расставания с Крисом. Это тоже его вина.

– Хочу заметить, что клумба получилась огонь, – немного смущаясь, произнес Перси.

– Спасибо, – буркнула она. – Хочешь, тебе такую же сделаю?

– Нет. То есть да, но… Ты смеешься, – понял он.

– Расскажи лучше, что там в твоей алой тетрадке, – попросила Рокси.

Мало ли, вдруг Перси наткнулся на ответы. Он-то все выложит как на духу и без поцелуев.

Перси и правда колебался недолго.

– Вы знаете, что в Танороке статистика по несчастным случаям почти в два раза хуже, чем в соседнем Уиллоушире? – спросил он, обращаясь скорее к Лютеру. – Шеф говорит, это потому, что у нас лесопилка, а у них ткацкая фабрика, но диких животных, аварии и падения с лестниц – прости, Рокси – не отнесешь на вредное производство.

– Ты падала с лестницы? – тут же спросил Лютер, нахмурившись и бросив на нее озабоченный взгляд.

– Нет. Не я. Бабуля, – ответила Рокси, сама не понимая, отчего ее так взволновал простой вопрос.

Быть может, потому, что в голосе агента Фосберга прозвучало искреннее беспокойство&

– Рокси бросила колледж и вернулась в Танорок, чтобы ухаживать за миссис Медоу, – добавил Перси с такой гордостью, как будто его это как-то касалось. – Все думали, Сесилия останется в инвалидном кресле, но Рокси буквально поставила ее на ноги.

– Может, вернешься к делу? – предложила она. – Мы ведь собрались не для того, чтобы обсуждать мою жизнь.

– Где ты училась? – спросил Лютер.

– В колледже искусств. Хоть это и неважно.

– Рисование?

– Танцы. Давайте поговорим о Луизе. Может, дадите взглянуть на материалы дела? Вдруг я свежим глазом увижу какую-то деталь, несоответствие, что-то такое, что остальные упустили…

– Она ведь ходила к тебе в группу, правда? – наморщил лоб Перси. – Я видел ее у спортивного центра в таких розовых облегающих штанишках. Кажется, она здорово похудела.

– Ты работаешь тренером? – догадался Лютер.

– Она ведет группу пилатеса, – тут же влез Перси. – Я ходил пару раз в том году. Очень хорошо для спины, и потом легкость во всем теле, но шеф мне запретил…

– Луиза и правда ходила ко мне на занятия, – подтвердила она. – И показала очень хороший прогресс.

– Вы дружили? – спросил Лютер.

– Я бы не сказала, – ответила Рокси и вновь отвернулась, чтобы скрыть нахлынувшие эмоции.

Ей нравилась Луиза Паркер. Полноватая хохотушка, добрая, отзывчивая и совершенно неконфликтная. В женских группах характер виден сразу: кто-то готов чуть ли не драться за любимое место в зале, кто-то бегает жаловаться администратору на сквозняк или духоту, кто-то просто ходит с таким лицом, что сразу видно – пэмээс. А Луизу все устраивало. Она приходила в зал в хорошем настроении, старалась выполнять упражнения и не расстраивалась, если что-то не получалось. Она помогала убирать спортивные снаряды, если другие девушки забывали или не хотели этого делать. Она здоровалась и прощалась с неизменной улыбкой, и даже оставила на сайте теплый благодарственный отзыв, который Рокси перечитала несколько раз.

– Она изменилась, – сказала Рокси, повернувшись к Лютеру. – Что-то произошло перед ее гибелью. Она похудела, это так, а еще стала резче, жестче и научилась давать отпор.

– Была какая-то ссора? – уловил он.

– Ерунда, в общем, – немного смутилась она. – Луиза не захотела меняться ковриками с Сидни.

– Сидни Моллес? – уточнил Перси.

– Если бы та попросила другим тоном, Луиза бы скорее всего уступила, – сказала Рокси. – Но ты же знаешь Сидни… Луиза отказала ей не моргнув глазом.

– Вряд ли ее убили из-за гимнастического коврика, – заметил Лютер.

– А это все же было убийство? – уцепилась за его слова Рокси.

Он глянул на нее, а потом вынул из кармана плаща початую шоколадку и откусил.

– Мы точно не знаем, – ответил вместо него Перси.

***

Лютер остановил машину у входа в парк, и Рокси отстегнула ремень безопасности.

– Подождете меня здесь, – сказал он тоном, не терпящим возражений.

– Но, агент Фосберг, – лицо Персиваля обиженно вытянулось, – я… мог бы сориентировать вас на местности.

– Не надо, – отказался тот.

– Я бы хотел, если позволите, взглянуть на ваши методы работы…

Лютер едва заметно усмехнулся и покачал головой.

– Ждите меня здесь, – повторил он и, выйдя из машины, направился в глубь парка.

Подождав, пока он скроется под тенью деревьев, Рокси решительно открыла дверцу машины.

– Ты же не собираешься идти за ним следом? – громким шепотом ужаснулся Персиваль.

– Ты же не собираешься сидеть и ждать его, как верный пес? – в тон ему спросила Рокси. – Да брось, будем держаться в сторонке, он и не заметит…. Впрочем, можешь оставаться, сама пойду.

Она вышла из машины и, поежившись, застегнула куртку. Дождь наконец перестал, но темные тучи затянули небо над городом, спрятав солнце. Царство теней и сумрака, королевство дождей и туманов – вот чем был Танорок, и, шагая к воротам парка по влажной листве, Рокси придумывала новые эпитеты, которые становились все мрачнее: болото уныния, пустошь безвестности, кладбище бесплодных надежд.

Ей и правда пришлось оставить колледж и забыть о мечте стать хореографом, но она давно перестала об этом жалеть. Бабушка поправилась, и это главное. А еще Рокси внезапно узнала кое-что о себе. Кое-что такое, что меняло все.

Она остановилась у входа в парк. Забора не было, а старинные чугунные ворота стояли открытыми нараспашку. Створки вросли в землю, и по левой полз веселый вьюнок. Давным-давно у озера жили какие-то аристократы, решившие разбить чудесный сад. Аристократы давно почили, их белокаменный особняк пришел в негодность, а сад расползся вокруг озера, грозясь превратиться в настоящие джунгли. Периодически тут что-то выкорчевывали и подстригали, и по центральной дорожке можно было гулять, не пригибаясь под ветками, а мелкие тропинки разбегались по парку, как кровеносная система по телу, извиваясь самым причудливым образом.

Рокси не была в парке после того, как здесь нашли тело Луизы, и теперь в темной глубине ей мерещилось нечто жуткое. Лютер сказал – убийство, но Рокси и сама это знала. Кто-то заманил добродушную пышку Луизу в парк, и там напал на нее и нанес раны, несовместимые с жизнью, – так написали в местной газетенке.

Сидни, та самая стервозная блондинка из вечерней группы, говорила, что зверь перегрыз Луизе горло, и кровь вытекла из ее тела, впитавшись в листву.

Рокси шагнула под тень деревьев. Она знала старый парк как свои пять пальцев, она облазила все тропинки и даже купалась в озере, несмотря на бабулин запрет. Но сейчас Рокси казалась себе маленькой девочкой, ступившей в страшную чащу, где уже облизывает клыки матерый волк.

Рядом треснула ветка, и Рокси, подпрыгнув от неожиданности, обернулась и увидела Персиваля.

– Мы оставили машину открытой, – осуждающе произнес он.

Выдохнув, она прижала руку к груди, успокаивая заколотившееся от испуга сердце.

– Думаешь, кто-то украдет у агента Фосберга его запасы стремного шоколада? – предположила она.

– А что не так с его шоколадом? – заинтересовался Перси.

– Какой-то особо мерзкий рецепт, – ответила Рокси, вглядываясь вдаль.

Дорожка стелилась прямо и просматривалась вперед до самого озера, однако Лютера не было видно. Куда он подевался?

– Как думаешь, почему смерть Луизы вызвала интерес бюро? – спросила она. – Почему они решили прислать агента?

– Вообще-то это я отправил заявку, – признался Перси и поспешно добавил: – Только не говори шефу, а то он меня убьет.

– Мы с Джеем о’Коннелом, знаешь ли, не треплемся о том, о сем как старые друзья.

– Зато твоя бабушка – да, – он смерил Рокси оценивающим взглядом, будто сомневаясь, можно ли доверить ей тайну, и мрачно произнес: – Тело Луизы было обескровлено.

Рокси быстро обернулась туда, где послышался шорох – как будто хищник медленно крался к ней, чтобы наброситься из-за кустов. Вот только его ждет сюрприз. Потому что она вовсе не девочка в красной шапочке и готова постоять и за себя, и за тех, кого любит.

– Если хищник перегрыз артерии…

– Все равно, – Перси упрямо мотнул рыжей вихрастой башкой. – Да, ее нашли в луже крови, но сердце бы остановилось раньше. Я думаю, что это был…

– Вампир, – закончил за него Лютер, внезапно появляясь из-за дерева, и Рокси отшатнулась, а сердце снова забилось чаще. – Я читал вашу заявку, Персиваль. Хорошо написано, с вдохновением. Вы почему не выполняете приказы?

– Это все она, – быстро сдал ее Перси, спрятавшись за ее спину, и Рокси, обернувшись, бросила на него негодующий взгляд.

– Мне было интересно, – нахально заявила она, чувствуя себя нашкодившим ребенком. – И я не подписывалась сидеть в душной машине. В конце концов, мы одна команда. Значит, должны работать вместе.

– Да, – поддакнул из-за ее плеча рыжий предатель.

– Одна голова хорошо, а три лучше.

– Да!

– Вы должны использовать нас, – она сбилась, когда Лютер вдруг шагнул ближе, а его серые глаза жадно вспыхнули, но Перси подхватил ее мысль:

– Синергетический эффект, – веско произнес он. – Система из нескольких элементов может быть продуктивнее, чем совокупность этих элементов в отдельности.

– Да, – сглотнув, сказала Рокси.

С лицом агента Фосберга происходило что-то странное: он побледнел и с усилием сжал губы, на виске выступила выпуклая темная венка, а глаза заблестели как серебряные монеты. В его кармане зазвонил телефон, и он схватил его как спасательный круг.

– Да! – рявкнул Лютер, отвернувшись так резко, что его черный плащ взметнулся за спиной. – Получила?..

– Вампир? – недоверчиво переспросила Рокси. – Персиваль Грин, ты в своем уме?

– Слушай, кто б говорил, – огрызнулся он. – Ты вообще материшься клумбами. Но сама подумай – все сходится! Раны на шее, обескровленное тело, невинная дева…

Агент Фосберг ходил вокруг старой липы, ожесточенно споря с невидимым собеседником, и черный плащ за его спиной развевался крыльями.

– Постарайся быстрее… Ты обещала… Видал я твою йогу знаешь где?..

– А вот про йогу он зря, – задумчиво прокомментировал Перси. – Я пробовал заниматься по роликам, в этом что-то есть.

– Если Луиза так и осталась невинной, значит, девственность вовсе не важна, – вернулась Рокси к предмету обсуждения.

– Или кровь девственниц вкуснее, – возразил Перси.

– Без разницы, – сердито бросил Лютер, возвращаясь к ним и пряча телефон в карман. – В смысле, химический состав крови никак не зависит от сексуального опыта человека.

– А вот тут я готов с вами поспорить, – оживился Персиваль. – Если верить исследованиям, в момент полового акта в кровь поступает ряд гормонов, которые, вероятно, могут улавливаться сверхчувствительными вкусовыми рецепторами.

– То есть теперь у нас не просто вампир, но еще и с особыми пристрастиями? – хмыкнула Рокси. – Я уж скорее поверю в заблудшего волка.

– А вы не готовы признать, что в мире существует нечто такое, что выходит за рамки обычного, Роксена Медоу? – спросил агент Фосберг обманчиво равнодушным тоном и обжег ее пристальным взглядом.

Рокси лишь понадеялась, что он не видит ее насквозь.

– Конечно, нет, – категорично отрезала она и обхватила себя руками, как будто это могло помочь спрятаться от внимательных серых глаз. – Все это выдумки.

– А я верю, – заявил Персиваль. – Вампиры, оборотни, пришельцы… Тебе надо раздвинуть границы, Рокси, выйти за привычные рамки.

– Насчет пришельцев и я не уверен, – улыбнулся Лютер.

Улыбка у него оказалась красивая, а зубы белые и крепкие. Клыки чуть выступали, но это лишь придавало ему хищный шарм.

– Так что, пойдем к месту преступления? – предложила Рокси.

– Мы уже пришли, – ответил Лютер.

***

Он нашел его безошибочно, и никакие карты и фотографии не были нужны: запах привел его прямо туда – на берег озера, под плакучую иву, где земля напиталась кровью до самых корней. Кровь была человеческой, несомненно – он проверил, сжевав узкий листик, на котором остались бурые пятна. Вряд ли Персиваль Грин смог бы перенять этот метод работы.

На фотографиях, что были в материалах дела, Луиза Паркер лежала, запрокинув голову к небу, и в ее остановившихся глазах отражались тяжелые облака. Рваная рана на шее оставлена зверем – так говорилось в отчете.

Или вампиром. Лютер потому и приехал в Танорок. Обескровленные тела – его специфика. Но зачем вампиру разливать драгоценную пищу?

Он не упустит ни капли, когда вонзит клыки в нежную шею Рокси Медоу.

Как он испугался, что это она упала с лестницы! Если была серьезная травма и большая кровопотеря, то разрешения не видать. Но первый этап пройден успешно: анализ медицинских карт Рокси выявил, что она исключительно здорова и вполне может стать лакомством для вампира, который заслужил награду за выслугу лет.

Лютер облизнул клыки и стал так, чтобы Персиваль оказался между ним и девушкой. От рыжего копа остро несло подростковым потом и одеколоном, и голод немного утих.

Следующим этапом необходимо одобрение соцотдела. К счастью, Рокси не настолько ценный член общества, чтобы нельзя было рискнуть ее жизнью. Тренер по пилатесу, как же ему повезло.

– У тебя сегодня нет работы? – спросил он.

– Нет, – сказала она. – Хотел побеседовать с девушками из группы Луизы? Занятие завтра в восемь.

– Я тоже приду, – подал голос Перси. – Быть может, мне стоит внедриться в тылы? Стать своим. Поболтать о всяком в раздевалке.

– Женской? – уточнила Рокси.

– Да, не подумал, – помрачнел рыжий. – Итак, агент Фосберг, что теперь? Что мы ищем?

Лютер огляделся, стараясь не дышать слишком глубоко. Отсюда было видно озеро, сизо-серое от проплывающих над ним туч, слева за деревьями белела какая-то постройка, птицы молча кружили над верхушками деревьев, перешептывающихся в вышине.

Вампирскую версию исключать нельзя. Вдруг какой-нибудь неучтенный одиночка разодрал горло девушки, не справившись с жаждой. Хотя в глубине души Лютер сомневался в собственных доводах – это ведь как инстинкт, или ритуал: кусай точно, ешь аккуратно, после – поговори. После укуса люди становятся такими доверчивыми и восприимчивыми, что готовы поверить в любую чушь: африканскую летучую мышь, гвозди в стене, случайную травму. Как-то раз он заставил женщину поверить, что ее покусала собственная кошка. Насколько он знал, кошку она простила и даже стала покупать ей новый корм, решив, что любимице не хватает витаминов. Это было еще до того, как он попал в бюро.

Итак, первая версия – дикий вампир. Надо проверить, были ли еще жертвы.

– Возьми свою тетрадку и записывай, – приказал он Персивалю. – Узнать, поступали ли в последнее время больницы люди с кровопотерей. Без разницы, какая травма. Отдельно выделить случаи в полнолуние.

Перси, старательно конспектирующий задание, оторвал взгляд от тетрадки и недоверчиво уставился на него, но Лютер сохранил невозмутимый вид.

При полной луне голод становится сильнее. Повезло Рокси, что она встретилась ему тогда, когда месяц плыл в небе узкой серебряной рыбкой.

– Пиши дальше. Обратиться в городские службы и выяснить, есть ли в городе дома, которые не принадлежат никому.

– Заброшки? – уточнила Рокси, нахмурив соболиные брови. – Таких хватает в Танороке. Работы мало, люди уезжают…

– Не совсем, – исправился Лютер. – Меня интересуют дома, у которых нет официальных владельцев. По идее, такие постройки должны переходить на бюджет города. Мне нужен список.

– А мы правда ищем вампира? – переспросила она.

Лютер прошелся по земле, которая жадно чавкала под ногами, как будто мало ей было той крови, что уже пролилась.

– Мы будем рассматривать все версии, – ответил он.

– Вообще-то один такой дом прямо здесь, – сказал Перси, указывая карандашом в сторону, где за деревьями белели стены. – И он очень особенный. Будь я вампиром, поселился бы там.

Глава 4. Маски

Серое озеро, серое небо, серые глаза агента Фосберга… Рокси шла через парк, продираясь сквозь заросли, и думала о том, чтобы и правда купить себе красную шапку. В Танороке отчаянно не хватало красок, но она это исправит.

Лютер придержал ветку, чтобы Рокси было удобнее пройти, и она благодарно ему улыбнулась.

Со стороны, наверное, их стихийная команда выглядит просто и понятно: агент Фосберг – рыцарь в сверкающих доспехах, она – прекрасная дама, Перси… пусть будет конь, гнедой масти. А быть может, недотепа-маг, в алой тетради которого хранится древнее и страшное заклинание – надо бы выяснить, что он там накарябал. Им троим предстоит сразиться со злом и победить. Потому что в сказках не бывает иначе.

Но есть нюанс: она вовсе не нежная принцесса. Именно ей предстоит победить злодея. А иначе зачем это все? Зачем однажды она поняла, что ее способности далеко превосходят человеческие? Она получила дар, который теперь просто обязана использовать во благо. Колючая ветка ткнулась ей в руку и упруго отскочила, не причинив вреда. Но даже если бы оцарапала, то через пару минут от ранки не осталось бы и следа – Рокси это точно знала.

Нет, главный герой здесь она, Лютер – ее помощник, а Перси…

Он шмякнул ботинком ей на пятку, и Рокси сердито шикнула.

– Не наступай мне на ноги, – буркнула она, обернувшись.

– Прости, – пробормотал он, шмыгая носом.

Перси – просто комический персонаж. В кино такие нужны чтобы разбавлять гнетущую атмосферу.

Рокси нравились фильмы про супергероев, и теперь она задумалась о том, что ей необходимо геройское имя и, может, костюм. Правда, что ли, купить красную шапку? А может, назвать себя Цветочницей?

Вслух она насмехалась над вампирскими идеями Перси, но по правде сказать, готова была поверить во что угодно. Раз уж есть добро в ее лице, то где-то есть и зло. Бояться она не станет. Лучший способ победить страх – посмотреть ему в прямо в глаза.

Лютер остановился перед старым особняком, и Рокси едва успела затормозить, чуть не уткнувшись в широкую спину.

Когда-то дом был великолепен: широкое крыльцо, стройные колонны, плавный изгиб фасада словно повторял берег озера. Но зияющие пустотой окна, сломанные перила и выщербленные ступени, усыпанные окурками и стеклом, превращали его в мертвеца, и белые стены казались старым скелетом: время жадной птицей склевало его глаза, ветер и дикие звери сожрали плоть, а ливни смыли густую кровь.

– Боишься? – спросил агент Фосберг, и Рокси мотнула головой.

Герои не боятся. Ну, разве чуть-чуть.

Он задержался у дверного проема, и ветер, что гулял в верхушках деревьев, осторожно коснулся светлых волос. Если распустить их, будет шикарная грива. Быть может, назначить его принцессой? Блондинистые локоны уже есть.

– Ждите меня здесь, – приказал он, и Рокси, едва не зарычав от раздражения, снова пошла следом.

Пусть агент Фосберг и не догадывается о распределении ролей в их команде, но она заставит его с ней считаться.

Лютер стоял в зале, на старом исцарапанном паркете, и словно принюхивался к чему-то. Его глаза в полумраке блестели, и тень заострила черты, сделав их нечеловечески точными.

– Наверное, надо спуститься в подвал, – предположил Персиваль, который так и жался у входа, не решаясь войти. – Поискать гробы. Вообще нужны осиновые колья, как считаете, агент Фосберг? Или серебряные пули?

– А как определить вампира? – поинтересовалась Рокси. – Так-то от кола в сердце любой помрет.

– Если человек лежит в гробу в подвале заброшенного дома, то это вызывает некоторые подозрения, – назидательно произнес Перси, и ей захотелось стукнуть его тетрадкой по рыжей башке. – Однако есть и более верные способы.

– Какие же? – заинтересовался Лютер, сворачивая к лестнице, ведущей в подвал.

– Вообще-то стандартные признаки, широко растиражированные в фильмах и литературе, не более чем миф, – важно ответил рыжий. – Чеснок, красные глаза, кружевные жабо – все это вранье.

– Вот как, – пробормотал агент Фосберг, уверенно спускаясь по ступенькам.

Рокси задержалась на верху лестницы, привыкая ко мраку. Ладно, вампиры… Но ведь там могут быть мыши! Выдохнув, она пошла за Лютером следом.

– Вампиры не любят солнца, – бубнил сзади Персиваль, – это истинная правда. Их не охватывает пламя, и они не рассыпаются в пепел, как хотелось бы. Но долгое пребывание под прямыми солнечными лучами и правда может их убить. Затем зеркала. Если даже вампир приятной наружности, то в зеркале все равно отразится чудовище.

Лютер обернулся и подал Рокси руку.

– Здесь осторожнее, – сказал он. – Ступенька сломана.

– Вижу, – ляпнула Рокси, проигнорировав его помощь, и прикусила язык.

Она видела в темноте как кошка, но лучше Лютеру об этом не знать. Все супергерои хранят свои способности в тайне.

Позади щелкнул фонарик, и узкий луч света нырнул во тьму.

– А еще вампирская тень, – сказал Перси.

– А с ней что не так? – поинтересовался Лютер.

– Ее нет? – предположила Рокси. – Я в какой-то книжке читала…

– Она гуще, чем человеческая, – перебил ее коп. – Потому что вампиры – суть мрак.

– Очень впечатляет, – фыркнула она, оглядываясь по сторонам. – Вот только откуда ты взял весь этот бредовый поток сознания?

– Моя бабушка ведьма, – ответил Персиваль. – Она рассказала. Между прочим, мне передался ее дар. Я чую потустороннее.

Он выразительно постучал кончиком указательного пальца по носу.

– Это несомненно очень нам пригодится, – сказал агент Фосберг, и Рокси не могла понять – шутит он или всерьез.

Кружок света обшарил углы, скользнул по останкам стула, задержался на жирной многоножке, распластавшейся на серой стене, и прыгнул к Лютеру. Тот поморщился, и Перси повернул фонарь на себя. Свет окрасил его кожу в желтый, а тени легли снизу-вверх, превращая его лицо в пугающую восковую маску.

– Но очевидно, что вампиров тут нет, – вздохнул он.

***

Дом был похож на него. Когда-то здесь кипела жизнь и бурлили страсти, но время то давно прошло. От былого великолепия осталась лишь мертвая оболочка, и сердце этого дома остановилось. Эхо гуляло по комнатам, и деревья просовывали наглые ветки в пустые окна. Шаги звучали гулко как в склепе, а голоса казались раздражающе громкими. Дом еще пытался притвориться самим собой: хвастался дубовым паркетом, звенел остатками хрустальной люстры – все равно что старуха, нацепившая свадебные украшения, в которых когда-то была молодой и красивой.

Он тоже пытался сохранить остатки человечности и носил маску почти не снимая: совершал уже не нужные действия – вроде, почистить зубы, принять душ, подать руку даме; согласился на сотрудничество с бюро – хотя ему не оставили выбора; общался с людьми, как будто еще мог выстроить нормальные отношения.

Маска стала такой привычной, что приросла к коже, и Лютер сам почти поверил, что может вернуть себе прежнюю жизнь.

Встреча с Рокси в одно мгновение разрушила все его воздушные замки.

Он – чудовище, и ему, в отличие от дома, не поможет ремонт. Он пытался, но жажда никуда не делась. Зверь, который таился внутри, с легкостью смел все так тщательно выстраиваемые заслоны, смахнул острые колья, сломал кандалы. Он держался на последней цепи – только за обещание, что все равно утолит свой голод. Просто чуть позже. И он готов был немного подождать.

Рокси бродила по дому, и тот наполнялся ее ароматом, а клыки чесались от желания впиться в нежную шею.

Лютер стремительно подошел к неаппетитному Персивалю, как будто заинтересовавшись видом из окна. Озеро подернулось рябью, а потом вдруг разгладилось, словно по нему прошлись утюгом, и отразило тяжелые облака, похожие на комья овсянки. По берегам буйствовали заросли, но со стороны дома тянулась узкая полоска желтого пляжа.

Серый ворон вдруг выпорхнул откуда-то из-под карниза, тяжело хлопая седыми крыльями.

Часть откровений Перси были выдумками: тень у Лютера самая обыкновенная, и даже колом в сердце его не убить – толку протыкать то, что и так мертво. А вот с солнцем он прав. Самовоспламенения не будет, но болезненные ощущения обеспечены. Да и зеркал Лютер избегал…

– Твоя бабушка, которая ведьма, еще жива? – спросил он.

– Да, – ответил рыжий. – Хотите познакомиться с ней, агент Фосберг?

Скорее всего она шарлатанка, но проверить стоит.

– Пожалуй, – согласился Лютер.

Все равно пока зацепок нет. Но если в городе и правда есть ведьма, то она может что-то знать. А может, ей самой понадобилась жертвенная кровь.

***

Оставив место преступления и особняк позади, они направились к выходу из парка.

– Нам сюда, – позвала Рокси на тропинку, забирающую влево, но Лютера неудержимо тянуло в другую сторону.

Тонкий, сладкий и чарующий аромат становился все ощутимее, когда Лютер, не послушав девушку, свернул вправо. Он остановился у небольшого холма, не решаясь сделать следующий шаг, чтобы ненароком не испортить волшебное очарование места.

Пышный ковер цветов укрывал холм пестрым одеялом и казался яркой заплаткой в серой мешковине листвы. Лютер узнал петунии, крокусы и тюльпаны, но разновидностей было не меньше десятка: белые звездочки с золотой сердцевиной, крохотные розовые бутончики, пышные сиреневые метелки. Они не могли вырасти здесь сами по себе – факт. Лютер глянул на Рокси, которая сердито кусала губы и отводила глаза.

– Что здесь произошло? – спросил он, но Рокси молчала. – Почему это место особенное для тебя? Я ведь все равно узнаю. Это снова связано с твоим бывшим?

– Здесь умерла моя мать, – выпалила она и, развернувшись, быстро пошла прочь.