Kitobni o'qish: «Ассирийские Басни», sahifa 4

Ассирийская песня

Потухшая звезда, спустилась к нам с небес,

Веками всем она светила.

И рассказала сказку-быль

О гордости, труде и Божьей силе.

В ассирийском селе,

У могучей реки

Жил-был Эйген,

Известный трудяга:

Мудрый, щедрый, к тому же богач,

Вся округа его уважала.

Он старался на благо народа, села,

Помогал всем и, словом и делом.

Он село подымал, расцветало оно,

На глазах у людей богатело.

Разрасталось село

С каждым новым деньком,

Все трудились,

Как в  улье пчелином.

И решили, что городом

Станет оно,

Если мост им построить над Тигром.

Эйген долго не думал,

Собрал весь народ

На постройку моста над рекою -

«Я плачу за работу, мы силой своей

Можем горы сложить под собою.

Караваны с товаром пойдут через мост,

Торговать будем все мы, и город

Здесь родится красивый, и сильный трудом,

Но на это потратим мы годы.

«Труд здесь, главное труд!» -

Говорил Эйген всем.

Каждый день, забывая о Боге,

В воскресенье работали,

В будничный день,

Но всё медленней шла их работа.

Восемь лет всё село

Муравьиной толпой

Мост прекрасный

С трудом подымало,

И настал этот день

Тот, что ждали там все

Был заложен последний в нём камень.

Ликовала толпа,

Веселились всю ночь

Восхваляя творенье из камня.

А на утро лишь только

Чуть-чуть рассвело,

Все пошли на него любоваться.

Это ужас! Труд сотен измученных рук,

Как соломинка, рухнул и канул

В бездну вод и лишь грудой

Холодных камней

След печальный на дне он оставил.

Эйген плакал, как плачет

Лишь только отец.

Потерявший, родного ребёнка,

Он оплакивал мост сорок дней и ночей

И решил воссоздать его снова.

Загорал новый день.

Просыпалась земля.

Люди вновь приходили на схватку,

Чтоб сразиться с рекой,

Называемой-Тигр

Ассирийцы не любят сдаваться.

Год за годом сражались

Со стихией  речной,

Погружаясь под воду шальную.

Водолазный костюм

С аквалангом из шкур

Эйген сам в думках долгих придумал.

Годы шли, а скорее летели стрелой.

Гнал их ветер судьбы беспощадно.

Новый мост вырос вновь

Над речною волной

И с мостом страх людской подымался.

Звали мост миражом,

Есть сегодня и нет,

О погибшем мосте шли легенды.

Говорили, что этот погибнет как тот,

Лишь от Бога мост мог раскрошиться.

И молились, чтоб Бог

Сохранил этот мост,

Что с любовью они подымали,

О пощаде его к их бессильным трудам,

Все в надежде они умоляли.

Опустилась луна.

Побежал её след

И погас, потерявшись в рассвете.

Спит село,

Завернувшись в предутренний мрак.

Только Эйгену, что не спиться.

Он сидит у моста,

В беспокойстве душа

Рвётся прочь из груди.

Ждёт чего-то.

Вдруг сиянье пред ним,

Опускаясь с небес,

Ангел вырос – нежданное чудо.

– Эйген, дремлешь ?

Очнись, ждёт творенье твоё

Та же участь,

Что прежде, запомни,

Если в жертву  всевышнему не принесёшь

То живое, что будет здесь вскоре.

Первый кто из селенья

На берег придёт,

Замурован остаться здесь должен,

Если дрогнет рука,

Мост тот час упадёт

И село ждёт суровая доля.

Вдруг сиянье исчезло,

Растаял туман,

Горизонт засиял первым светом.

Эйген плакал, стонала душа у него.

Первый раз он боялся рассвета.

Первый раз он молил задержать этот час,

Задержать этот миг,

Обойти злую долю.

– Тяжкий крест, испытание

Ждёт и всех вас

Должен Божью исполнить я волю.

Час тянулся, как год

Страх за близких людей

Опустился на них,

Отнимая дыханье,

Так сказал он рабочим, -

«Молитесь со мной,

Да поможет нам Бог!»

И затих в ожиданье.

За холмом показалась фигура, но чья?

Солнце светом своим ослепляло.

Плакал Эйген, оплакивал чьё-то дитя.

Вот невестка его показалась.

Шла с кувшином в руках,

Тёплый завтрак несла,

Мать готовила ночью харисо,

И послала её.

–Накорми ты отца,

Молока отнеси  им напиться.

Эйген видит пред ней

Белый пёсик бежит.

– Боже, чудо откуда он взялся?

Он смеётся и радостно что-то кричит

И смеётся, смеётся, смеётся.

А невестка увидев, что вызвала смех,

Долго думать над этим не стала.

Я иду за собакой,

Конечно, смешно и посланника Бога прогнала.

Все замолкли, рабочие стихли тот час.

И поник головой бедный Эйген.

А невестка задрав ассирийский свой нос,

К ним с холма горделиво спустилась.

Над великой рекой мост стоит и поныне.

Нет Ассирии той.

И народ размело.

Две косы над рекой,

Подчиняются ветру

И ночами там песня

Из камня идёт.

«В колыбельке дитя я оставила утром,

Накормите его, говорите, что мать,

Не бросала его, а по-прежнему любит

И в раю будет милого ждать.

Если бьёте его, то моею рукою,

Если любите сердцем моим.

Заменить ему мать не подвластно живому,

Здесь придётся мне вечность стоять.

Не носите сестрицы мои одеянья.

И не трогайте гребень, а киньте вы в пасть.

Ненасытного, бурного Тигра,

Здесь придётся мне вечность стоять!»

Ассирийская сказка

Древние люди жили безмерно – триста, четыреста им не придел,

Так и Хнанышу- старик ассирийский,  Бог только ведал  сколь прожил он лет.

Так бесконечны порой были годы, сам человек уставал от бытья,

Но наш Хнанышу  жизнелюбивый, старый  снаружи, в душе был дитя.

Часто казалось, что смерть обходила   эти места  в горах стороной,

В этом селе стариков забирали  смерть принимать  на вершине скупой.

Сын  плёл корзину, сажал в него старца и уносил умирать  вдалеке

Слишком уж тяжким был труд  с ним возиться, если по сорок лет он лежит.

Бедный старик чувствовал  в тягость детям и внукам своим

Руки давно отказали  и малость, ноги свои волочил.

Ложку ко рту поднести невозможно, суп  с подбородка течёт.

Смотрит невестка на сына с упрёком, время  – Корзину плетём!

Старец поник, больше он не смеётся,  наш весельчак перестал говорить,

Смотрит на солнце до слёз и  от боли, боли душевной не стал он ходить.

Раннее утро. Корзина готова. Люди пришли попрощаться для всех,

Эта традиция с юности норма, плакали, но принимали как смерть.

Всё неизбежно старость и немощь. Ждёт она всех от неё не уйти.

Это сейчас умирают так рано, внуков порой, не увидев своих.

Сын положил старичка и в корзине был он как малый зверёк.

Жалкий и робкий, кости и кожа. Только глаза в них так много – без слов!

Двинулся в путь старший сын. Как же ноша, ноша его тяжела!

Дело не в весе. Старик как пушинка! Ноги сплетает душа.

Сын так прошёл три версты. Вдруг, услышал жалобный вой за спиной.

Снял он корзину. Присел у обрыва. Папа, ну, что же с тобой ?

Ты же герой столько войн  отстоял ты. Славны победы твои.

Как же ты плачешь? Боишься? Вернусь я? Хочешь, ещё поживи!

– Нет, уноси меня сын. Не хочу жить! Тяжкий я камень. Обуза тебе!

Дома жена загрызёт тебя глазом, даже не думай! Неси!

– Что же ты плачешь?

– Сынок, я кручинюсь! Плачу я сын по тебе!

Вон на висках твоих вижу, седые блещут, уже, волоски.

Так и тебя очень скоро, быть может, сын твой сюда принесёт.

Время летит как стрела, это больно! Жизнь незаметно пройдёт!

Сын обомлел. В самое сердце ранил словами отец.

Как же он прав! Как жестоко!  Как можно? Кожей он всё ощутил.

Взял он корзину и двинулся к дому.  Думает: «Как же жена!?»

Снова упрёки и одолженья. Стал, он молится тогда.

Богу угодны эти молитвы. Малыш перед домом   играл.

Столько соломы осталось   с корзины. Что – то он в кучу сплетал.

Так засмотрелась невестка на сына.

– Вот, молодчина! Что ты плетёшь?

– Это корзина. В ней тебя мама скоро и мы понесём.

Села невестка. Прямо на землю. Тихо слеза потекла.

Смотрит, с дороги муж идёт грустный. Сразу к нему подошла.

– Что ты за сын! Возвращайся кА в горы!

Быстро отца принеси! Что за пример для детей, как ты можешь?

Диву дивился старик.

С этой  поры  изменилось всё в доме.

В ласке, заботе отец.  Нет ни упрёков. Обычай тот канул.

Это не сказка, а быль!