Любовь всей жизни

Matn
Parchani o`qish
O`qilgan deb belgilash
Shrift:Aa dan kamroqАа dan ortiq

– Ириска, ты что, обиделась и не хочешь разговаривать? – проглотив ком, подступивший к горлу, спросил он. – Или ты меня правда забыла и не узнаешь? Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не хочешь общаться, иначе я не поверю.

Женщина повернулась к нему. Ее глаза были полны слез, а морщинистые губы подрагивали.

Как он любил целовать эти губы, сколько ласковых слов в свой адрес и признаний в любви он из них слышал!

– Ты не хочешь разговаривать со мной, потому что с тобой этот молодой человек? – поделился он мучавшим его вопросом.

– Это мой сын, – дрожащим голосом пояснила его супруга.

– Саша? – с удивлением спросил он.

– Да… – подтвердила Ирина.

– Вот вырос! – восхитился он. – Настоящим мужчиной стал, я даже не узнал. Теперь понял: он на моего деда Бориса стал похож, такой же кудрявый.  Я тебе про него когда-то рассказывал, и даже фото у нас есть, где он с бабушкой Марфой и моим отцом. Ты помнишь?

Она мелко закивала и с каким-то испугом поднесла руку к помертвевшим и дрожащим губам. Сын, стоящий в стороне от них и не слышавший разговора, повернулся и с тревогой посмотрел на мать, похоже, не понимая ее реакции.

– А как дочки? Наверно, всех замуж выдала? – не сдержал он очередного вопроса.

– Кроме Любы, – автоматически ответила Ирина и почему-то качнулась в сторону, схватившись рукой за полку.

– Наша младшая принцесса, значит, все выбирает, – нежно улыбнулся он, вспомнив свою любимицу, и добавил: – Зовут Любовь, а никак сама не полюбит… Она всегда говорила, что мужем выберет того, кто будет на меня во всем похож.

– Костя!? – то ли спросила, то ли, наконец, вспомнила она.

– Конечно, Зая, это я, твой муж, – расцвел он в радостной улыбке.

Колени Ирины неожиданно подогнулись, и она рухнула на пол.

Он испугался, что она умерла. Почему она упала? Может, ей было стыдно, что она его не сразу узнала? Лишь бы с ней все было хорошо… Ведь эта встреча основная цель его жизни: знай он, что никогда не встретит любимую, ему бы и жить незачем было.