Птицы в соломенных волосах

Николай Архангельский

Птицы в соломенных волосах

Стихотворения по 2023 год

Хрущёвские пятиэтажки

На город падает туман

Небрежно приближая вечер

И грусть облагозвучить нечем

Струящуюся по домам.

Без шума доживают век

Хрущёвские пятиэтажки

Дыханье их темно и тяжко

Как тяжек предвесенний снег.

В них были ссоры и покой

В них было тесно и безумно

В них было весело и шумно

С нуждой, романтикой, мечтой.

Их обитателей черёд

Ступая глухо и неслышно

Уходит к горизонтам вышним.

Да будет лёгким их уход.

Через небесное стекло

Непостижимые чужие

Их лица смотрят молодые

Тревожно, звёздно и светло.

Их восковые имена

Становятся священным звуком

И неподвластна шумным буквам

Их тающая тишина.

И будет память вам легка

Заснеженные черепашки

Хрущёвские пятиэтажки

Дворцы советского райка.

«И ночь без имени, и небо без лица…»

И ночь без имени, и небо без лица

И белена в саду суха листами

И птица дробным посвистом свинца

Шьёт по кусту в забор очередями.

Вселенная вмещается в яйце

В ней ничего, кроме эм це квадрата.

И тени на замедленном лице

Легли кривой усмешкой Герострата.

Но будет утро, лучше и добрей

С единорогами и херувимским пением

И птица та, по Брэму, соловей

У белены попросит о прощении.

И скинув хлам в мостовый переплёт

С делами, как бутылками, пустыми

Мы вспомним, что нас кто-то где-то ждёт.

Мы поспешим.

Наш кофе не остынет.

«Подбоченься, улица крутая…»

Подбоченься, улица крутая!

День сегодня выдался такой —

Это Лёнька козырем гуляет

С Ленкой, ослепительной звездой.

Их ребячливая фееричность

Раздаёт прохожим свой кураж

Их святая юная античность

Заполняет городской пейзаж.

Их ещё не достаёт тревога

Что они в толпе недель и дней

Где-то растеряют по дороге

Годовщины юности своей…

Юбилеи, даты, километры

Скорым шагом… медленным… ползком…

Он сопьётся и накинет петлю.

А старуха тронется умом.

Городская зарисовка

Ты загляни за угол дома

в лубочный треснутый ампир.

Над пьяным глазом гастронома

там красота спасает мир.

А мир отчаялся в надежде

на лепоту её лепнин

Он доверяется как прежде

неугомонности витрин.

И пешеходы неотложно

несут в авоськах черный хлеб

а их на акцию истошно

зовёт районный ширпотреб.

И только старый друг прилежный

трамвай под номером шестым

звонит, въезжая на манежный

звонком приветственным своим.

«Яблоня спящая в январе…»

Яблоня спящая в январе

бабочка спящая в янтаре

жизнь очень маленькая сама

так велика из окна ума

Вечное в вечности эмпирей

и быстротечное у людей

время боится своих пирамид

снится себе, от себя бежит

Сквозь глинозёмы корнями лес

дерево жизни растёт с небес

это такая физика сна

не из бумаги, не изо льна

Не от земель с четырёх сторон

не от царей четырёх времён

но от купели золотой

с братом сестрой, огнём водой

«Абонент не отвечает или…»

памяти Тони

абонент не отвечает или

находится вне зоны действия сети

неживое пространство вибрирует

в безличном голосе

исчезающее эхо

обслуживающее вселенную

жизнь опасна

отдавать сердце

неосторожно

неизбежное наказание

боль уходящего тепла

боль родного далёкого голоса

потерянного в звёздах

жизнь опасна

это временное неудобство

краткое недоразумение

это страх

что в другом мире

у тебя другое имя

это страх

когда абонент не отвечает или

находится вне зоны действия сети

«Совковые, благословенные…»

Совковые, благословенные

Поэты яблочной поры

Как все вы стали, гобеленные

Милы, невинны и стары!

Я в этом жил, дружил и �