Kitobni o'qish: «Агерский лекарь»

Shrift:

© Караванова Н., 2015

© ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Часть I
Лабиринт

Пролог

Воздух наполняла ночная свежесть. Может быть, по ту сторону хребта ветер с моря сбивает в стада седые тучи и тащит их на безнадежный приступ, но здесь, по другую сторону, тихо и спокойно. Безмятежно.

Ладжус Чордаш улыбнулся, сравнив свой боевой отряд с теми гипотетическими тучами – тучи через перевалы не перейдут. А отборный отряд Чордаша еще засветло возьмет Боруш. Иначе быть не может.

– Лагерь не ставить, костры не зажигать!

Приказ побежал по колонне, стихая в отдалении. Ординарец по прозвищу Сыч облизнул губы.

Вероятно, парень хотел спросить об отдыхе или привале, но, помня о крутом нраве командира, не решился. И правильно сделал. Субординацию должно соблюдать. Особенно следует чтить того, кто каждый день, уединившись, говорит с твоими богами. Молитва, конечно, дело нехитрое. Но кто еще может похвастать тем, что получает ответ на молитву? Прямой и однозначный ответ. Таких людей и среди магов немного, а уж среди простых смертных – можно по пальцам пересчитать…

Мастер Чордаш не был простым смертным. Маги Муреша готовили его специально – и к тому, что он будет говорить с богами, и к тому, что он станет выполнять все их приказы.

– Давай, Сыч, Хагра ко мне. Быстро!

Ординарец сорвался с места, как будто сдунули. «Расторопный, исполнительный, – подумал о нем Чордаш. – Правда, любит совать нос, куда не следует». И неожиданно добавил: «А небольшой привал устроить все равно придется. Надо дождаться разведчиков».

Сухощавый темноглазый полуорк появился раньше, чем Ладжус начал нетерпеливо бить себя по бедру свернутым хлыстом. Хагр чуть прихрамывал. Седеющие волосы разведчика были собраны на затылке в жидкий хвост. Он раздражал мастера Чордаша манерой забывать о положенных по уставу обращениях и еще тем, что пренебрежительно относился к собственному внешнему виду. Черно-серый мурешский мундир не носил, всем другим одеждам предпочитая просторные шелковые рубашки цыганских цветов и узкие черные штаны из грубой кожи.

Но Хагр был лучшим разведчиком Муреша, и с этим приходилось считаться. Кроме того, он тоже владел магией. Не очень понятной оркской магией, наверняка темной и требующей каких-нибудь заунывных обрядов.

– Здесь я, сотник. – Хагр махнул рукой. – Чего хотел?

– Твои люди опаздывают.

– Нет. Мои люди точно знают, когда и что нужно делать. Или ты предпочитаешь, чтобы остались неснятые дозоры?

Чордаш поморщился. Его клыкастый собеседник был прав… но как же мастер не любил ждать! Полжизни проходит в ожидании.

– Ладно, где Сыч? Десятникам приказ – короткий привал. Но чтобы тихо! Без болтовни.

Полуорк осклабился, показав луне ровный ряд острых крепких зубов. До крепости Боруш оставалось меньше часового перехода. В июне ночи коротки. Нужно экономить темные часы, нужно, чтобы нападение было для защитников Боруша полной неожиданностью.

Сыч убежал передавать приказ. Бойцы ломали строй. Кто-то отошел к обочине оправиться. Кто-то нашел упавшее бревно – присесть, дать отдых ногам. Десятники не препятствовали. Переход был недолгий, их бойцы не успели устать всерьез.

Чордаш неторопливо зашагал вперед по дороге. Авангард провожал его заинтересованными взглядами – что еще прикажет? Дальше идти? Или уже все, отдых?

Дорога, по которой двигался отряд Чордаша, сильно заросла. До войны тракт был широким, наезженным, это сейчас по нему, может, раз в день прокатится крестьянская телега. А тогда, почти сорок лет назад, именно этой дорогой купцы везли товары в Ольвию и на Старый Гипанис, а может, и в самый Пантикапей.

Когда Ладжус Чордаш родился, об этой торговле уже почти никто не помнил. Старые горные заставы обветшали, и люд, живший в предгорьях, постепенно начал перебираться поближе к крупным городам. Отряду по пути встретилось несколько опустевших поселков. Казалось бы, вот они, свободные земли, так необходимые маленькому горному княжеству! Только бери! Так, да не так. Здесь скалистая земля, которую трудно возделывать, и хотя в горах много маленьких речек и ручьев, доставить эту воду к полям было бы слишком тяжело. Но самая главная проблема – это люди. Те самые, которые будут пахать, сеять, собирать урожай и доставлять его в горную часть будущего Мурешского государства. А в долине Тисы земли намного богаче. И крестьян полно.

Наконец впереди в облачке пыли показались всадники. Трое. Значит, часть разведчиков осталась у крепости. Откуда ни возьмись, рядом появился Хагр. Кивнул своим.

Разведчики спешились, передали лошадей подбежавшему Сычу. Парень повел их к телеге.

– Ну что? Докладывайте!

Чордашу не терпелось узнать результаты разведки.

– Моргаш и Сухмет в крепости, – отрапортовал старший из разведчиков. – Все прошло, как и задумывали. Дозоров на стенах они не держат, только в башнях по два человека да арбалетчик над воротами. Кстати, войти в замок можно тремя разными способами. Есть еще подземный ход к ручью и калитка возле треугольной башни. Могу показать на плане. А ворота они на ночь не запирают. Так, прикроют только, и все. Разленились совсем от мирной жизни!

– Что разленились, это нам на руку. Отряд, в строй! Сыч, где тебя носит?

– Мы там лощинку удобную нашли. От крепости ее не видно. Можно оставить лошадей и обоз.

Чордаш его уже не слушал. Дело! Наконец-то впереди было настоящее дело, а не бесконечное позиционное разжевывание одного и того же: «Еще не время, Ладжус! Потерпи, будет тебе битва!» Чордаш улыбнулся – его улыбка защитникам крепости не предвещала ничего хорошего.

* * *

Крепость Боруш появилась силуэтом темнее ночного неба. Глубокой ночью не горел ни один факел, не мерцала ни одна свеча. Казалось, крепость давно пуста. Чордаш движением руки отдал команду десятникам вести людей к замку.

Лощина, в верхней части которой и расположился Боруш, сплошь поросла лесом, и подобраться чуть не к самым стенам отряду не составило труда. Теперь его «армия» разделится. Самый маленький отряд опытных бойцов и магов проникнет в крепость подземным ходом. Моргаш и Сухмет по сигналу Хагра отворят главные ворота, и через них войдут остальные бойцы.

По данным разведки, гарнизон в Боруше небольшой, основу его составляют отпрыски крестьян и ремесленников, возжелавшие легких денег и поддавшиеся на посулы вербовщиков. Чордаш не сомневался, что в крепости им жилось совсем не плохо. И досадовал, что по-настоящему честной битвы, скорей всего, не будет…

Три раза проухал филин – сигнал полуорка. Значит, все готово. Мастер Чордаш, проговорив в уме несложную формулу огненного заклятия, быстрым шагом направился к воротам. Он войдет в крепость одним из первых. И он получит свою битву. Даже если битва эта будет короткой!

Что-то с металлическим лязгом упало – шум далеко разнесся по лощине. В крепости наверняка начали просыпаться люди. На ближней, Привратной, башне вспыхнули сразу два факела, кто-то закричал коротко и бессвязно. Распахнулись настежь мощные дубовые ворота.

– Ну, именем Заточенных… – прошептал Чордаш. Путь был свободен.

Внутри крепости захрипел рог, призывая солдат к бою. Отлично! Значит, не придется резать их спящими… Ну же, где ты, враг? Где ты?!

Похоже, для этого боя не требовалось вести с собой шесть десятков бойцов. Да и маги не нужны были. Хватило бы разведчиков. Про Хагра рассказывали, что он в прошлую войну творил чудеса на территории противника. Сильный, опасный боец.

Уже со стен отрапортовали – три из четырех башен взяты. Осталась одна, Круглая. Самое старое строение в крепости – когда-то именно она и называлась замком Боруш. «Боруш» значит морщина, складка. Лет сто назад к ней пристроили стену и еще две башни – треугольную и Привратную.

Чордаш отмел ненужные сейчас сведения. Да, перед тем как идти сюда, он основательно изучил историю этих земель. Его люди путешествовали по долине Тисы все прошлое лето и часть осени. Исходя из их данных, захват и планировался. И пока что выводы разведчиков оказались точными…

Круглая башня выше остальных, ее стены толще. И войти в нее со двора невозможно, только подземным ходом из замка. На башне засели арбалетчики. Им даже удалось убить одного и ранить двоих людей Чордаша. Оставлять это безнаказанным маг не собирался, но, чтобы добраться до верхней боевой площадки, нужно войти в жилой корпус замка.

У парадных ворот они впервые встретили противника.

Солдаты Боруша выглядели растерянными. Вероятно, они все еще не верили, что на крепость кто-то решился напасть.

– Дорогу, – улыбнулся Чордаш. – И тогда, может быть, я не стану вас убивать.

И добавил про себя: «Сразу. Сразу убивать не стану. А что будет потом – посмотрим».

А вот и офицер. Прикрикнул на своих. Это хорошо. Это правильно.

И тут в шею стоящего рядом мечника впилась длинная, вовсе не арбалетная стрела. Воин осел, хрипя. Но его тело еще не успело коснуться земли, а воины Чордаша уже рванули вперед – с криком «Муреш!» и «Ладар!» убивать врага и прорываться в замок.

Чордаш шел одним из первых. В первую же минуту ему удалось скрестить меч с защитником Боруша. Солдатик был юн и совсем неопытен. Ладжус прикончил его играючи.

Обернулся – его бойцы уже поднимались по широкой лестнице в парадный зал. Шли, прикрывшись легкими щитами, потому что на верхней ступеньке успел выстроиться ряд арбалетчиков. Щиты эти до начала атаки ехали в телеге. Поначалу солдаты их и вовсе не хотели брать – больше верили в силу магии, чем в защиту хорошо подогнанных и обитых железом, но притом все-таки слишком тяжелых досок.

…арбалеты у солдат Боруша, конечно, дрянь, изделия времен Великой войны. Но от одновременного залпа мало воинам Муреша не покажется. И Чордаш ударил первым. Ударил через головы своих бойцов, простым и мощным, как все элементарное, заклятием огня. Взметнулся его короткий черный жезл, направляя огненный поток, вспыхнули, как осенние листья в костре, одежды стрелков.

Стройного залпа у них не получилось. Часть стрел ушла в потолок, часть – в стены. Лишь два болта достигли цели. Большинство же просто не успело выстрелить.

– Вперед! За Муреш!

Бойцы словно ждали этого крика. Выжившие арбалетчики освободили дорогу мечникам. Похоже, не весь разум просидел по кабакам здешний князек. Но слишком поздно спохватился! Крепость ему не удержать.

А Хагр уже получил приказ бдительно следить, чтобы из замка никто не ушел живым. Не нужно соседям знать, что здесь случилось этой ночью. Пусть еще какое-то время поживут в неведении.

– Нашли ворота в башню, – доложил один из десятников.

Чордаш не помнил его имени и порадовался, что новые мундиры без труда позволяют распознать ранг собеседника и не ошибиться с обращением.

– И?

– Забаррикадирована изнутри. Наш колдун спрашивает: жечь или, может, вы сами захотите?

– Сам!

Бой продолжался. Звенели, встречаясь, мечи, тренькали тетивы арбалетов. Кричали, подбадривая себя, воины. Но это были последние минуты боя, самый его финал, когда надежда уже покинула одних, а боевой азарт других только распалился в предвкушении скорой победы.

Идти оказалось недалеко. К башне вел низкий сводчатый коридор, заканчивающийся еще более низкой дверью. В таком маленьком помещении игры с огнем были бы опасны. Ладжус поступил иначе. Послал на свой широкий, работы трансильванских гномов, клинок мгновенное заклятие силы и в два удара попросту разрубил прочную дубовую дверь. Только щепы в стороны! Кто-то из мечников у него за спиной даже присвистнул. Но проход с той стороны оказался заложен туго набитыми чем-то мешками. Ладжус ткнул в один из них острием клинка – на пол потекло золотистое зерно.

Что ж, легче всего будет поджечь эти мешки и выкурить засевших на Круглой башне лучников, как лису из норы. Он даже собрался это сделать, как вдруг услышал из-за спины насмешливый голос полуорка:

– Остынь, командир! Зерно нам еще пригодится. Тем более тут немного.

Зерно действительно пригодится. Совет магов в этом году решил увеличить армию. А новых солдат нужно кормить уже сейчас, а не через год, когда новые земли наконец начнут приносить прибыль.

Чордаш поморщился, но все-таки приказал своим людям оттащить с дороги мешки. Их действительно оказалось всего семь.

Видимо, возня с мешками все-таки привлекла внимание защитников башни, потому что первый же мечник, поднявшийся на полпролета по винтовой лестнице, получил стрелу в глаз. Стрела опять не была арбалетной, и древко ее слабо мерцало синим.

– Маг, – прошептал Чордаш. – Отлично! Без команды за мной не соваться, контролировать вход!

Чордаш ударил пепельным ветром. Это не смертельное, но очень неприятное боевое заклинание, которое под руководством Заточенных он создал сам. Черный пепел, подстегнутый обжигающим потоком, по мановению его жезла полетел по узкому витому коридору вверх, навстречу незнакомому магу. Пепел залепит ему глаза, пусть на какие-то секунды, но отложит следующий выстрел.

Он не стал мешкать. Пролет, другой… мага нет. Зато сидит на ступеньках, трет обожженные глаза подросток в дорогих, специально под его рост сделанных латах.

С кончика жезла слетает маленькая синяя молния – и подросток, вздрогнув, роняет голову на грудь. Из-под лат поднимается тонкий дымок вместе с запахом паленой ткани.

Чордаш не смотрит, он бежит дальше по ступеням. Вперед, вперед, пока маг не передумал. Пока он не остановился, чтобы встретить врага лицом к лицу здесь, на узкой лестнице.

Почему-то ему хотелось, чтобы последняя битва со здешним магом состоялась наверху, на открытой луне и звездам площадке. Заточенные боги чтят суд Луны. Ночь – это их время.

Три витка крутых ступенек. Крупные звезды прямо над головой… И покачивался на их фоне кусочек плаща мага. И виден, хорошо был виден силуэт…

Чордаш отпрянул – его противник мог пользоваться магическим зрением.

Прикрыться щитом от огня – огненные заклятия проще творить, значит, если у здешнего колдуна кончились стрелы, первый удар будет именно огненный.

А вот от заговоренных стрел магический щит не поможет.

И вновь Чордаш ударил первым.

Ударил именно огнем, зная, что не промахнется.

Но враг тоже знаком с арифметикой и тоже прикрыт, и тут же грянул его ответный удар. Волна жара, сродни драконьему дыханию, прокатилась по коридору. Если бы не щит, плохо бы пришлось Ладжусу Чордашу… Но обошлось. Только ресницы опалило, да чуть онемела рука, держащая жезл.

Следом заговоренная стрела высекла искры из стены неподалеку – все-таки не видел его противник! Значит, хватит обмениваться комплиментами, пора вступить в нормальный поединок.

Чордаш, не высовываясь из-за угла, вновь ударил пламенем и, не мешкая, выскочил на площадку. Вот она, пустая, открытая всем ветрам. Только зубцы по краям стеной.

Мага он увидел сразу. Опять мальчишка! Даже младше убитого. В руке – лук. Стрелы у него кончились. Ни жезла, ни посоха нет… ученик или подмастерье какого-нибудь местного чародея. «Так вот каков ты, мой сегодняшний враг. Слишком незначителен, слишком испуган…

Я не буду тебя убивать. Пока не буду. Боги решат твою судьбу, юный маг. А князь Ладар выполнит их решение».

Чордаш ударил обездвиживающим заклинанием. Мальчишка ловко уклонился от него и даже попытался парировать… но что он мог против опытного боевого мага, прошедшего три круга посвящения, выученика одного из сильнейших мастеров тьмы в Трансильвании?

Незримые путы – заклинание высокого уровня. Чтобы его распознать, нужен опыт посерьезней, чем у деревенского мальчишки. Будь он хоть пять раз благородных дворянских кровей.

Юный маг мгновенно почувствовал действие заклинания. Почувствовал, но сделать уже ничего не мог.

Глава 1

Дождь как начался с обеда, так и не собирался прекращаться. Бернат даже запрягать не стал – если погода будет, то с утра съездит на мельницу. По такой слякоти ждать, что с Агера приедет кто-то за солью, не приходилось. Деревенскую дорогу развезло, у дверей запертой домины Заточенных богов собралась огромная грязная лужа. Небо повисло над Салеком низкое и тяжелое.

Жена затеяла мясной пирог к ужину и все неодобрительно посматривала на Берната. Вроде мужик у нее баклуши бьет. Бернат почесал бороду: дел было много, но все необязательные, несрочные. Например, поправить гнутые гвозди или заточить ножи. Про ножи Ката за завтраком напоминала, но Бернат ушел косить. Утром ничто не предвещало ухудшения погоды. Теперь скошенная трава мокла ровно так, как мокло все вокруг…

На улице вроде бы заржала лошадь. Потом кто-то мощно ударил в ворота – откройте, хозяева! Гости к вам незваные! Ката нахмурилась еще больше, но промолчала. Женщина она была спокойная и неразговорчивая. Зато уж если скажет, то как отрежет.

Бернат отложил гвозди и молоток и пошел отпирать стальной засов. Эти кованые засовы он поставил прошлой осенью, когда по Салеку пронесся слух о пришлых, что по чуланам и сараям воруют инструмент. Вора, правда, потом поймали, он оказался местным дурачком и украденное не продавал, а прятал в лесу – запасал на плохой год. Бернат даже припомнил день, когда его поймали. Сидел, бедный, мокрый от дождя, и все повторял: «Придет плохой год, люди звереть будут, умрем все. Придет плохой год…»

Дурачка было не жалко, но пожалели матушку его. Уж она мужиков благодарила… А спрашивается, за что? Бестолковый же человек, ни к какой работе не приученный.

Бернат потянул воротину и обнаружил на деревенской улице черную дорожную карету, запряженную парой лошадей.

Извозчик подул теплом в красные ладони, спросил:

– Хозяин, не пустишь ли седока моего на ночь? Ступица вон треснула, боюсь, до города не доедем, поломаемся…

Одно из передних колес действительно сидело на оси неровно.

– А что за седок-то? За постой-то заплатит?

Извозчик отворил дверцу, окликнул:

– Эй, сударь! Не спите ли?

– Что случилось?

– Дык все, сударь. Поломалась карета, дальше везти не могу. Вот хозяин здешний на постой предлагает… Будет у вас чем заплатить?

– Заплатить-то будет чем. Далеко ли до города? Смогу сам добраться?

– Да мили четыре, не больше. Сможете, но не по такой дороге. Вон как развезло. Да и стемнеет скоро. Я за вами завтра с утра приеду. Вы уж не серчайте, но куда мы без колеса…

Извозчик замялся. Понятное дело – если его седок торопится, деньги придется вернуть.

– Значит, завтра. Ну что же. Я не спешу.

Из кареты вышел высокий, плотно закутанный в серый дорожный плащ человек. Лицо его скрывала шляпа с широкими обвислыми полями, в каких обычно ходит рабочий люд. Вещей у него, можно сказать, не было. Одна небольшая кожаная сумка.

Извозчик вынул из-под сиденья ящичек с инструментом и принялся колдовать над пострадавшим колесом.

Бернат поежился – холодный дождь забрался ему за ворот.

– Следуйте за мной, сударь. Здесь недалеко.

«Сударь» не выглядел богатеем, так что границы его платежеспособности следовало узнать как можно раньше. Может, он и не из тех приличных людей, которых стоит пускать в дом? Может, его устроит ночь на сеновале, над стойлами?

Гость окинул дом внимательным взглядом, и Бернат представил, каким его жилье должно казаться проезжему человеку. А что? Хороший, добротный дом, беленые стены. Пусть крыша покрыта не черепицей, а соломой, зато подновляли ее лишь в прошлом году.

И на дворе чисто. Трава окошена, забор аккуратный, только этой весной поправил. Зимние сугробы старый заборчик совсем на грядки уложили, так Ката, еще весенние ручьи не просохли, начала увещевать: поправь, муж! Люди засмеют.

Под навесом-гатаром будущий постоялец снял успевшую вымокнуть шляпу и плащ.

– Вот здесь одежду оставьте, сударь, Ката потом просушит и почистит.

У входа в дом были устроены крючки для верхней одежды и стойки для рабочего инструмента и сумок.

Бернат отворил дверь, впуская гостя внутрь.

Ката в мучном облаке обернулась к ним, поправила прядку. Бернат точно знал, что цепкий глаз супруги не упустит ни одной детали и точно определит, какую цену взять за ночлег.

Сапоги гость тоже снял у входа. Огляделся, поставил на лавку у двери саквояж. Чуть поклонился хозяйке:

– Благодарю за приют, добрые люди. Меня зовут Ферг. Я лекарь.

Хозяева переглянулись, но ничего не сказали.

Шляпа гостя скрывала темные, до плеч, волосы, уже чуть тронутые сединой. Подбородок и щеки покрывала короткая борода, которую, пожалуй, еще пару дней назад можно было бы назвать щетиной. Лекарь смотрел внимательно и цепко, словно хотел надолго запомнить все увиденное.

– Идемте, сударь. Покажу, где будете спать. Сейчас принесу воды умыться с дороги. А там и ужинать сядем. Ката пирог поставила…

Лекарь кивнул, вновь подхватил сумку, прошел за Бернатом в дальнюю комнату. Бернат посмотрел, как тот устраивается на новом месте. Шагнул к окну, посмотрел на мокрый окошенный холм. Вынул из сумки свежую льняную рубаху и полотенце.

– Вам поесть-то в комнату подать или с нами отужинаете?

Гость легко улыбнулся:

– Я предпочел бы ужинать в компании. Если вы, конечно, не против.

Бернат уверил его, что будет рад оказанной чести, и поспешил за медным тазом и кувшином с водой.

Ката поймала мужа за рукав:

– Бернат, он лекарь.

– Я понял.

– Ты денег-то не бери… ты поговори с ним…

Бернат только усмехнулся. Жена думала ровно так, как думал он сам. Был у Каты племянник, хороший мальчуган, добрый. Да только, как тут говорят, поцеловал его Князь Мертвецов…

И можно было бы заранее гроб сколачивать, если бы не одно обстоятельство. Каждому в окрестностях столицы известно, что Лига лекарей и целителей Агера давно с этой напастью справилась. Ходили слухи, что есть даже особые обереги, что не дают душе раньше времени покинуть тело, возвращают и память, и здоровье. Если, правда, успеть с лечением…

Тэдора, сестра Каты, два дня проплакала, на третий послала мужика своего в город, но тот еще не вернулся. Может, агерские лекари и не захотели его слушать, а может, не смог он им сколько нужно заплатить. Семья-то небогатая…

Ката поставила в печь разогреваться тушенного с яблоками и тыквой зайца. Тыква была прошлогодняя, но в погребе прекрасно сохранилась. Там ждали своего часа еще три или четыре такие же. Кстати, о погребе… Ради такого дела можно и вина кувшин нацедить…

Когда собрались к столу, на улице стало совсем темно. В первую очередь из-за туч, которые нависли еще ниже и, казалось, брюхом уже задевали верхушки дальних сосен.

– Этой дорогой в наше время мало ездят, – начал осторожные расспросы хозяин. – Неужто заблудились?

– Ну что вы! Я хорошо знаю окрестности Агера. Дорога эта хоть и не самая наезженная, зато телег мало и экипажей. Не люблю глотать пыль. Впрочем, на тракте, возможно, или колесо не сломалось бы, или извозчик нашел бы кузницу по пути. Дождь нас сильно подвел.

– Да и не только вас… Издалека к нам?

– Издалека. Сейчас – от Буды, до того – из самой Лютеции… давно меня в этих местах не было.

Хозяин с уважением покивал.

– Сколько же вы это уже в пути? Чудные места, наверное, видели.

– Долго. И места видел разные. Удивительные места. А что же здесь, в Агере? Все такая же спокойная жизнь?

– Ну, у нас новостей мало. Разве проезжие чего расскажут, или кто из наших на рынок съездит. А давно никого не было…

– Неужели совсем никаких новостей?

Ката чуть поджала губы, надеясь, что муж не упустит момента, скажет про мальчика. Но Бернат молчал, и она тогда не выдержала:

– Есть, есть новость, сударь. Но никто не назовет ее приятной…

– Ну что ты, жена… не отужинали еще… а от этих разговоров аппетит у кого угодно пропадет!

Гость нахмурился:

– Не волнуйтесь, мой аппетит останется со мной при любых обстоятельствах. К тому же, Бернат, ваша супруга превосходно готовит.

– Да, это она умеет…

– Так что случилось?

Ката виновато вздохнула и ответила:

– А то, что Князь Мертвецов снова вернулся.

Лекарь чуть приподнял брови:

– Да ну?

Кажется, тема перестала его интересовать, потому что все внимание он вновь уделил заячьей ножке.

– Так и я бы не поверила, сударь, кабы своими глазами не видела. Судите сами. Есть у меня сестра. Они с мужем держат солеварню тут, у самой Горки. Ну и скотина у них, понятно. Два ослика, козы. Вот этих коз на лужок водит ее сын, мой племянник. Раньше водил. Да далеко ходить-то не надо было. Вон он, холм, за окошечком. Так за ним частные владения заканчиваются. Вот там у них козы и паслись. Умные они животные, эти козы, зря на них молва наговаривает. Вот Тэдора как-то заходит в свой огород… а там коза с козленком топчутся, знай, значит, ботву объедают… сами, выходит, пришли домой-то, дорогу не перепутали. Она их в сарай. Сын вроде недоглядел. Ну и пошла за холм-то. А он там и лежит. Ни живой, ни мертвый. Только в небо смотрит. А глаза пустые… Сначала еще бормотал что-то. А потом все… только вроде кашляет… Мы сначала думали, может, его ударил кто. Да я сама смотрела – нет ни синяков, ни ссадин. По всему и выходит, что Князь это. Князь Мертвецов. Вы сударь… – она чуть замялась, – как отужинаете, может, взглянете на мальчика? Мы с вас и денег за постой не возьмем, а то и сами доплатим, сколько скажете.

– Щедрое предложение. Я обязательно посмотрю на вашего племянника, хозяюшка. Давно ли с ним это случилось?

– Да вот уж четвертый день пошел. Муж-то Тэдорин в город поехал, за лекарем. А вот как получилось. Судьба-то к нам вас сама привела.

Лекарь кивнул. Отставил опустевшую тарелку. Сходил за своей кожаной сумкой:

– Идемте!

Идти было недалеко. Сестрица Каты жила через двор.

Высокая худощавая женщина в годах, на вид постарше жены Берната, гостям удивилась, но расспрашивать не стала – горе притупляет любое любопытство.

– Я лекарь, меня зовут Ферг. Разрешите осмотреть мальчика?

– Конечно!

Женщина сцепила руки и поспешила показать дорогу, освещая путь масляной лампой.

– Вот, сударь, это здесь.

Мальчика, на вид лет четырнадцати, скорее, следовало называть юношей. Он лежал, укрытый одеялом, которое не морщила ни единая складка. Взгляд его был устремлен в потолок.

Лекарь, поморщившись, достал из кармана какую-то магическую вещь, на конце которой через мгновение вспыхнул яркий желтоватый луч. Лучом лекарь поводил по лицу больного. Ресницы сомкнулись, чуть приподнялась верхняя губа: свет ему не понравился.

– Стихийная деменция магической природы, – непонятно сказал лекарь. – Только этого не хватало.

Затем он достал из дорожной сумки еще один предмет – гладко отшлифованный деревянный шарик. Вложил его в руку юноши. Правой своей рукой накрыл его пальцы вместе с шаром, кистью левой руки коснулся лба. Долго хмурился, прислушиваясь к чему-то. Затем покачал головой:

– Это не Князь. Внешне похоже, но природа магии другая. Амулет на нее не реагирует.

– Так, может, этот ваш амулет…

– Надежный. Я сам его делал. Да и использовать пришлось не так давно. Нет, тут другое. Нужно разобраться…

– Так что же?

– Завтра, как до города доберусь, пришлю сюда ученика и телегу. Придется вам недельку в городе пожить. Попробуем найти решение.

Назвавшийся Фергом вздохнул и добавил:

– Излечения не обещаю. Обещаю сделать все, что в наших силах.

Он погасил свой магический луч, и в комнате сразу стало полутемно.

«Боюсь, этот случай – не единственный», – пророчески подумал он.

Назад в дом Берната возвращались в молчании, но только закрылась дверь, хозяин спросил:

– Скажите, сударь, вы маг?

Ферг кивнул:

– Немного.

– Воевали, наверное?

– Было дело. Но я лекарь, а не солдат. Мне чаще приходится возвращать жизнь, чем…

– Понимаю. У нас сын в рекруты пошел. Содержание ему хорошее дали. Многие князя Бертока ругают, но, по мне, прав он, поддерживая армию. Без армии любая страна пропадет. Даже если время кажется спокойным и тихим.

– Сейчас разве спокойное время? – удивился Ферг.

– А как же! Разве вон вольные за Тисой меж собой воевать начнут. Но это не считается, это вроде не наши земли. Они все-таки моравские данники…

Лекарь усмехнулся в усы и не стал спорить с хозяином. Но новости про загорских князей запомнил. Раньше он не слыхивал, чтобы они решали разногласия силой.

Хозяйка послушала их немного, да и достала загодя подготовленный кувшинчик молодого белого вина.

Перед тем как лечь в постель, лекарь вынул из сумки бумагу и чернильный прибор и долго писал что-то при свете свечи. Бернат, засыпая, все еще видел косой луч на половице.

* * *

– Не так! Бела, демон твою душу!

Белала Вораш пожала плечами. Подняла со стола матово-белый камень, сообщила:

– Я быстрей взглядом в нем дырку просверлю, чем магией.

Жрец нахмурил тонкие брови:

– Бела, боги тебя не слышат! Повтори призыв.

– Да нету их тут, я не ощущаю. Вашу магию, Тольбе, чувствую. А больше нет никого.

Черные, с бежевыми вставками, ниспадающие одежды жреца колыхнулись, когда он протянул руку и, шепнув короткое слово призыва, коснулся камня. В центре матовой сферы, как раз под указательным пальцем, образовалось аккуратное отверстие.

Белала послушно повторила те же самые действия, и они опять не принесли результата. Она разозлилась, взяла камень в руку и заставила светиться изнутри. Без всякого призыва, одним усилием воли.

– Напрасно тратишь собственные силы, – вздохнул жрец. – Ладно, ступай. Я напишу мастеру Гархашу, может, он снисходительно отнесется к твоему нраву. Но я не завидую тому, кто займется твоим обучением.

Белала небрежно поклонилась и вышла. Вредный старик в последний месяц перед отъездом допекал ее больше обычного. Правда, результат их занятий по-прежнему оставлял желать лучшего. Дело не двигалось с мертвой точки, даже если Бела искренне и честно выполняла все требования Тольбе. Но жрец сдаваться не собирался. И в результате Бела досконально знала все три тайных обряда, все ключевые порядки на служении Великим Заточенным богам и даже Доктрину жертвы вольной и невольной, хотя и говорила много раз, что храму себя посвящать не собирается.

Особенно если открываются другие, куда более интересные перспективы.

Белала хотела стать, ни много ни мало, боевым магом. Трансильвании нужны сильные маги, и совет мастеров иногда набирает новых учеников. Правда, обычно это мальчики от десяти до двенадцати лет. Но бывали и уникальные случаи. Даже Тольбе признаёт, что у нее способности к магии сильно выше среднего.

Впрочем, даже если и не удастся, в столице у нее наверняка будет больше возможностей для успешной карьеры, чем в родном захолустье. Что бы об этом ни думал отец.

До отъезда в столичный Сибу оставалась одна ночь. Вещи собраны, няньки уже проплакали глаза, заранее прощаясь с непутевой воспитанницей. Даже приятели Лас и Гет успели вручить ей прощальный подарок. Белала тепло улыбнулась воспоминанию. Парни сами выковали специально для нее пару отличных метательных ножей с рукоятками в форме головы демона. Лезвия их были остро заточены. К ножам полагались кожаные ножны. Предполагалось, что один из ножей нужно носить пристегнутым к левому предплечью, а второй – к бедру. К ножнам даже были прикреплены специальные ремешки с пряжками. Бела, конечно же, сразу прицепила ножны куда следует и обнаружила, что они совершенно не мешают двигаться. Надо только одежду подобрать такую, чтобы и скрывала их, и не мешала быстро достать.

23 568,14 s`om