Kitobni o'qish: «Слепой», sahifa 2

Помнится, мы исследовали один из метеоритов, по словам наших учёных он был достаточно велик, настолько, что мы спокойно приземлились на его поверхность и даже имели какую-то тягу к нему. Именно тогда я уговорил свою команду выйти с ними. Изначально все были против, но отказать слепому не смог никто. Так я впервые шагнул на твёрдую поверхность, и шёл, шёл по ней в полной свободе, пока все занимались изучением и анализом, я гулял. Никто не следил за мной. Здесь ничего не было. Так сказали они. Но для меня это было совсем наоборот. Тут было всё. Весь космос в этот момент сосредоточился внутри одного меня, и я испытывал при этом небывалые эмоции. Что говорить, если бы вы на своей планете никогда не посещали парка, что рядом с вами, вот он – ваш космос, но вы всегда далеки от него, и вдруг вам дают разрешение прогуляться по его красотам. Деревья, цветы парка как небольшие камни под моими ногами сейчас, в тот момент, который навсегда для меня запомнится как «сейчас», я чувствую его. Я беру от него всю энергию, чтобы потом, вспоминая, жить дальше с осознанием, что я не один, со мной мой космос, ваш космос. До сих пор я помню, как чуть не оступился, но даже оно, то чувство ещё теплилось во мне. Я, так мне тогда казалось, стоял на краю кратера, мёртвого, слепого точно я кратера. Чем он был в былые времена, частью чего, словно я, лишенный нормального общества, он был обделён всем. Я медленно стал спускаться по его с годами ставшему довольно пологим склону, я перемещался, в надежде получить ещё более приятный опыт, я замер лишь тогда, когда стоял на довольно плоской по моим ощущениям поверхности. То-то же. Я слепой, но я в твоём центре. Ты умер, хоть и всю жизнь как живой висишь в пределах космоса. Как и я. Мы похожи. Я сел. Как бы мне тогда хотелось остаться с тобой навсегда. По моим ощущениям я достиг всего. О чём мечтают простые люди? О хорошей зарплате, о семье, о детях. Но я уверен, что никто из них никогда не размышляли о том, о чём мог подумать только я. Улыбнулся. Да-да, я точно помню, как я тогда улыбнулся, после чего меня со спины позвали назад. Они совершили задуманное, их не интересовало в метеорите то, что держало меня сейчас, не будь со мной этих людей, я так бы и сидел, пока не окаменел и не стал частью этого осколка. Я попрощался с ним, уже стоя возле нашего трапа: «Было приятно, космос, было приятно, что ты, так же как я, слепо и молча, выслушал меня и дал понять, что мы с тобой не одни. Нас таких много».