Kitobni o'qish: «Наше единственное лето», sahifa 4

Глава 10

С четверга, как и пообещала завуч, начались репетиции вальса выпускников. Несмотря на скептические ожидания большинства будущих танцоров, учителя нам достались хорошие, с юмором и умеющие найти общий язык со старшеклассниками.

Дело продвигалось неплохо. Мы разучили несколько основных движений и научились считать «раз-два-три» в нужном темпе. Вальсировать в одиночку оказалось совсем непросто. Даже находясь на расстоянии полутора метров друг от друга, мы умудрялись сталкиваться, безжалостно топтать друг другу обувь и ноги, а особенно одаренные и падать прямо на пол спортзала, где проходили наши многострадальные репетиции.

Таня, явно выделяющаяся на фоне всех нас своей грацией и отточенностью движений, фыркала и закатывала прекрасные глазки, если из-за таких вот «талантов» приходилось в пятый раз останавливать мелодию и начинать сначала. Я от всей души завидовала ее природной женственности и мягкости движений. Моя подруга была, поистине, лебедем среди нас – гадких утят.

Саша, как и все парни-выпускники, был не в восторге от необходимости прилюдно танцевать, но стоически переносил все тяготы и даже всячески старался поддержать меня, подавая знаки, на кого в тот или иной момент нужно посмотреть, чтобы не пропустить самое смешное. Я улыбалась и на несколько секунд отвлекалась, становясь более раскрепощенной. Моя внутренняя отличница бесновалась и топала ногами – ее явно не устраивал уровень моей танцподготовки.

Наступил волнительный момент разделения на пары. Делать это должны были наши тренеры по танцам, как люди понимающие в красоте и эстетике.

Вот уже в который раз я пробегала взглядом по стоявшим в ряд напротив парням, и сердце мое замирало от волнения: с кем меня поставят «в пару»? Только бы не с лопоухим Ромкой или (не дай бог!) с угловатым Денисом Николаевым!..

Мой взгляд уперся в Сашу. Он, не отрываясь, смотрел на меня и, кажется, только и ждал того, что я, наконец-то, посмотрю на него. Замершее сердце потеплело и с радостью вернулось к нормальному ритму. Ну, конечно, Сашка! Мой Сашка…

– Я выбираю тебя, – произнес он одними губами и улыбнулся.

Невозможно было не улыбнуться в ответ. Как бы было здорово, если бы мы…

– Саша Потапов и Таня Рыкова. Идеально! – раздался радостный голос преподавательницы танцев. Я даже не успела закончить свою мысль, а моя мечта уже разбилась вдребезги. Таня от радости взвизгнула, а лицо Саши моментально застыло и стало непроницаемым.

– Что?.. – от неожиданности у меня дыхание перехватило. Какая глупая и странная ситуация! Несколько моих одноклассников и наша завуч повернулись на мой голос. Если срочно не возьму себя в руки, то снова окажусь в центре внимания, только теперь как ревнивая истеричка. Дышу глубже. Вдох… Один, два… Выдох… Три, четыре. Вдох… Пять, шесть…

– Эльвира Данилова и Денис Николаев, – продолжала перечислять учительница «идеальные с эстетической точки зрения» пары. Я истерически хохотнула. Ну не подстава ли? Я же просила, эй, там наверху, «только бы не угловатый Денис Николаев» … Я словно на несколько секунд провалилась в колодец шока и не слышала, кто и с кем попал в пару дальше по списку.

Ребята вокруг начали негромко переговариваться, обсуждая расстановку и своих партнеров, я же просто смотрела в пол, пытаясь не показать виду, насколько расстроена. Поэтому я и не заметила подскочившую ко мне Таню:

– Элька, да я же везунчик! Самого красивого и пластичного парня отхватила! Ревнуешь? Говори честно!

– Ревную, конечно, – пробормотала едва слышно, голос все еще не слушался меня. Но вместо реальной, всепоглощающей ревности во мне множилось совсем иное чувство – расставание с мечтой моего детства.

После того как, будучи пятиклассницей, я увидела в Городском саду выпускниц в красивых пышных платьях, а рядом с ними статных одноклассников, я миллион раз представляла себе день своего выпускного. Конечно же, он был идеален и похож на настоящий бал (в лучших традициях жанра), все смотрели на меня с восхищением, а рядом со мной был самый прекрасный из всех прекрасных принцев… И вот у меня есть все, чтобы «на меня смотрели с восхищением» и «самый прекрасный из всех принцев» практически есть, точнее, был…

– Да ладно ты, не парься! Николаев ничего так, подучится еще и на выпускном будет нормально… – Таня пыталась поддержать меня, но выходило только хуже. Я посмотрела ей в глаза взглядом киборга-убийцы. Это значило только одно: остановись, иначе…

– Пошли уже, – Саша почти оттащил Таню от меня, становясь на указанное учителем место. Внешне он оставался спокойным, но я-то видела, что внутри у моего друга бушует океан, поэтому попробовала взять себя в руки, чтобы не превращать эту бурю в цунами. Я даже выдавила из себя улыбку, когда неповоротливый Денис подошел ко мне и неловко протянул руку для приветствия. Еще одна особенность моего обычного положения: не подавать виду. Как бы плохо, противно и обидно не было – никто не должен догадаться…

Вот и сейчас – никто не должен догадаться, что я огорчена. Шумно вдыхаю воздух, жму потную руку одноклассника и становлюсь вместе с ним на указанное место.

Едва вытерпев сорок минут тактильных и танцевальных пыток в «объятиях» медведя Николаева (так и решила звать его про себя), при первой возможности я схватила рюкзак и почти бегом вылетела из спортзала.

– Элька-а-а-а-а! – Таня определенно играла с огнем, ибо на нормальный разговор я сейчас была не способна. Я резко повернулась, и моя подруга с силой врезалась в меня, больно наступив мне на ногу.

– А-а-а-а…

– Ой-й-й-й-й…

Пока мы сверлили друг друга сердитыми взглядами, каждая по своей причине, нас нагнали отличницы из параллельного 11«А»:

– Данилова, да неужто тебя с твоим парнем разделили? Ай-ай-ай, какая досада! – ярко накрашенные губы девушек наигранно надулись. Что за пошлость, а? – Зато какой партнер тебе на выпускной вальс достался! Умираю от зависти!

Девушки двинулись дальше, смеясь и активно изображая, видимо, наши с Денисом виртуозные па, а я едва сдерживалась, чтобы не заплакать как маленькая обиженная девочка.

Только теперь Таня поняла, что меня лучше оставить в покое, подала мне лежавший на земле рюкзак и сделала шаг в сторону:

– Элька, прости! Я в последние дни сама не своя. Это напряжение, ожидания родителей… Достало все! Вот и вредничаю. Поговорим завтра?

Я молча кивнула, не поворачивая головы, взяла рюкзак и похромала в сторону автобусной остановки.

Глава 11

Судя по расписанию, автобус придет через двадцать пять минут. Слишком долго. Долго потому, что пережевывать события последних часов, стоя на остановке еще двадцать пять минут, я не хочу. На этот случай у меня всегда есть проверенный вариант – ходьба, желательно быстрая. Голова проветривается отлично, и калории сжигаются.

С идеей быстрой ходьбы пришлось попрощаться – нога, на которую наступила досада моей подруги, все еще болела. Прихрамывая, я направилась в сторону дома.

На соседней улице в витрине магазина электроники на телевизорах с нереально большой диагональю крутили рекламный ролик с моим любимым актером. Я остановилась, залюбовавшись такой очевидной красотой.

– Малая, посторонись! Тротуары для зрителей что ли? – с визгом и практически дотронувшись до моей больной ноги, рядом затормозил велосипед. Я посмотрела на довольного собой, кривенько улыбающегося сейчас Шустова и… вместо привычного в наших взаимоотношениях хлесткого ответа совершенно неожиданно… заплакала.

Я не планировала ничего подобного, просто из моих глаз неожиданно для меня самой потекли слезы. Слишком много для меня сегодня событий и ситуаций, из которых нужно выйти «с высоко поднятой головой», устала…

Пару мгновений Даня удивленно смотрел на меня, а потом бросил велосипед прямо поперек тротуара и, подойдя вплотную, положил руки мне на плечи:

– Эй, ты чего? – голос его звучал непривычно мягко и, мне показалось, обеспокоено. – Что-то случилось? Я, что, наехал тебе на ногу?

Я отрицательно повертела головой, вытерла не прекращающие течь слезы, развернулась и похромала дальше.

Хуже уже, точно, быть не могло. Разреветься как истеричка посреди улицы, да еще на глазах у Шустова?! Ситуацию могла спасти только возможность «провалиться сквозь землю».

Даня догнал меня через несколько шагов.

– Давай подвезу в поликлинику, похоже, что с твоей ногой что-то серьезное…

– Не надо, все в порядке, просто я устала, – мой голос звучал неприветливо, мне очень хотелось остаться одной и не вести диалогов «ради приличия», особенно с ним.

– Не выглядишь ты как человек, у которого все в порядке, – продолжал неугомонный Шустов, шагая рядом со мной и ведя свой велосипед. – А если растяжение какое или перелом? Дай посмотрю!

После этих слов он снова бросил свой злополучный велосипед на тротуар и, оказавшись прямо передо мной, присел на корточки, дотронувшись до больной ноги.

– Ай-й-й-й-й! – от боли я отдернула ногу, да так резко, что потеряла равновесие и точно бы упала, если бы Даня не подхватил меня и не прижал к себе. Я впала в ступор от молниеносности всего произошедшего: близости мужского тела и такого знакомого запаха… Его запаха.

Первой здравой мыслью, вернувшейся мне в голову, было выбраться из этих неожиданных объятий, но его руки на моей талии словно окаменели. На своем виске я чувствовала теплое дыхание, а под моей рукой ритмично билось его сердце.

Что за черт?! Мои щеки опять предательски начали краснеть …

– Да что же это такое? – Даня разжал руки, отчего я снова чуть не упала, но он вовремя успел меня подхватить. – Прекрати это делать, иначе я за себя не ручаюсь…

– Делать что? – пискнула я и едва узнала свой голос.

– Краснеть, конечно же, – в голосе Дани слышалась улыбка. Сильные руки поставили меня на землю и исчезли, отчего мне вдруг стало как будто зябко.

– Я не…

– Садись уже, – Даня кивком головы указал на багажник велосипеда, который когда-то успел поднять. – Поликлиника отменяется, домой поедем.

Мое желание сопротивляться куда-то делось, я молча подхромала к багажнику и села.

– Малая, ну ты и тяжеленная! – картинно пропыхтел Даня, отталкиваясь и начиная разгон. Щеки продолжали предательски пылать. Я даже голову в плечи поглубже втянула, чтобы казаться поменьше и полегче. – Держись крепче!

Мы ехали неспеша, Даня явно старался объезжать все ямы и аккуратно маневрировал между пешеходами. Я осторожно ухватилась за его джинсовку сзади и старалась не тянуть на поворотах.

Как же не в кассу я сегодня в юбке! Даже небольшие порывы ветра поднимали её края, демонстрируя мои ноги выше колена, грозя показать и того больше… Косые взгляды Шустова куда-то вниз и вправо подтверждали эти догадки. Вот же ж!

Мы резко затормозили, и чтобы не оказаться на земле, я обхватила Даню руками за талию.

– Ну, наконец-то, – он это явно сделал специально и теперь самодовольно ликовал. Я постаралась разжать свои руки, но его крепкая и теплая ладонь не дала мне сделать это. – Не надо, – тихо сказал Даня, – так безопаснее.

Мы поехали дальше. Я чуть ослабила хватку, но рук не разжала. Даня еще несколько секунд подержал свою руку поверх моих, а потом взялся за руль.

Мы молча ехали через сквер с пышно цветущей сиренью и совершенно пустыми дорожками. Под колесами шуршал песок. Май сдавал свои полномочия, подарив нашему городу тепло, яркую зелень, первые краски и запахи весны.

Мои руки обнимали красивого парня, и невозможно было не ощущать его запах и не испытывать при этом волнения и смятения…

Просто весна, просто я устала, просто день сегодня непростой… Я закинула голову и посмотрела на голубое, абсолютно безоблачное небо. Оно было таким бесконечным, глубоким, что я невольно ощутила всю незначительность своих недавних переживаний. Пройдет время, и я даже не вспомню из-за чего так расстроилась сегодня, а это небо по-прежнему будет надо мной…

Стало легко и хорошо.

И обнимать Даню оказалось на удивление приятно.

Мы остановились у моего дома, а я еще несколько секунд не двигалась с места.

– Эммм, я, конечно, совсем не против, – сказал Даня, – но мы тут не одни.

Не одни? У моего дома?! Соскочив, как ошпаренная с велосипеда, я практически упала в объятия бабушки.

– Здравствуй, Элечка. Здравствуй, Даня. Как неожиданно и приятно видеть вас вместе, – бабушка многозначительно улыбнулась. А я опять начала краснеть. Ненавижу себя за это!!!

– Здравствуйте, Мария Петровна! Как ваши дела? – Даня был сама любезность, и как искренне у него это получалось!

– Спасибо, все в порядке. Заходи, пообедаем вместе.

– Не, ба, он не голодный, – поспешив, почти крикнула я, чем вызвала улыбку на бабушкином лице и Данин смешок.

– Я и правда недавно ел, спасибо! Я поеду, еще дела есть. До свидания, – он вежливо кивнул бабушке и подмигнул мне… Нахал! Прям при бабушке?!

– Интересный парень, не находишь? – как бы между делом заметила она, когда Даня скрылся за поворотом.

– Не заметила, – буркнула я, направляясь, прихрамывая, к дому.

– Да? Так это, наверное, потому что ты на багажнике сзади сидела. Ты при случае в его личико красивое посмотри. Ну что за парень? Мед для глаз, а? – бабушка будто бы с собой разговаривала, но адресовала все явно мне. – Элечка, что с твоей ногой?

– Таня наступила. Случайно. Уже почти прошло.

Ноге и правда стало полегче. А, может, это просто мое настроение улучшилось? Тьфу! Мед для глаз…

Глава 12

Хорошо все-таки, когда в семье есть врач. Папа вечером пришел с работы, помазал чем надо и перевязал как надо мою злополучную ногу, поэтому к вечеру пятницы я была уже вполне мобильна. И очень кстати, потому как мы с ребятами собрались на костер.

Как по мне, так я бы любую дискотеку променяла на один такой вечер у костра со своими любимыми друзьями. Сегодня совсем не хотелось думать, что скоро и это станет для меня непозволительной роскошью. Может, зря я в столицу засобиралась, в нашем городе тоже неплохие универы есть…

Дима стукнул в дверь моей комнаты, проходя мимо, значит, пора выходить, ребята приехали.

Черные джинсы, белые кроссовки и моя бессменная серая толстовка с большим уютным капюшоном – я готова!

Не помню, когда появилась эта традиция, но местом встреч перед нашими совместными поездками стал именно наш дом. Ребята парковали свои машины и мотоциклы на нашем газоне, громко болтали, смеялись, слушали музыку и, пока ждали нас с Димой, обсуждали все ли с собой взяли.

Сегодня было то же самое. Таня, одетая в ярко-красный спортивный брендированный костюм, строила глазки нашему скромному Леше, отчего он мило стеснялся и иногда просил:

– Таня, ну, не надо… Ну, Таня…

Света что-то громко объясняла Роме и Коле. Судя по последней фразе – что-то на нечитаемом.

Саша с Сергеем закончили осмотр мотора у Сережиных «Жигулей» и с одобрением кивали. Дима подошел к Жене и Дане, пытающимся во всем этом гомоне настроить гитару.

– Мы готовы! – сложив руки рупором прокричал Дима. – Можно ехать!

Ребята зашевелились, заметив меня, махали руками и громко здоровались. Я вышла к ним и сразу же натолкнулась на внимательный взгляд Дани, следящего за моей левой ногой. Кажется, он остался удовлетворен осмотром, потому что слегка улыбнулся и пошел положить гитару в машину.

– Элька, ты как? – Таня взяла меня за руку и внимательно, точно сканируя, посмотрела в глаза. – Настроение норм? Перестала дуться?

Ну что у меня за подруга-то такая? Опять она на чем-то своем зациклилась и думает, что все кругом делают то же самое…

– Все отлично! Вечер не обещает быть томным.

– Татьяна, ты лучше бы спросила, как малая чувствует себя после того как ты, как танк по ее ноге протопала, а не про эту…фигню, – голос Дани прозвучал резко и громко, отчего почти все ребята остановились.

– Эля, у тебя что-то с ногой? – Саша тут же оказался рядом, явно обеспокоенный.

– Слышь, малая, что-то твой парень и лучшая подруга не очень-то заботятся о тебе, не думаешь? – глаза Дани как будто бы потемнели, а в голосе появилась сталь.

Саша бросил на него предупреждающий взгляд:

– Даниил, позволь мы разберемся в ситуации без тебя.

Это Сашино: «Даниил» говорило само за себя. Он был сильно рассержен и явно намекал – пора остановиться, иначе…

– Ребята, все с моей ногой в порядке, я сама виновата, остановилась слишком резко, вот Таня и влетела в меня, – Эля-миротворец на страже спокойствия в нашей компании! Даня хмыкнул и посмотрел на меня так, что я как будто мысли его услышала: «Ну и дурочка! Всем и все всегда спускаешь и прощаешь!»

– Мир, дружба, жвачка. Элька, поехали со мной, – Дима уже завел нашу «Яву» и, сидя, придерживал мотоцикл ногами. Я быстро заняла привычное место, обняв брата.

– Дим, я с вами, – Саша не спрашивал, а предупреждал. Меня осторожно, но уверенно подвинули на сиденье, и всей своей спиной я почувствовала тепло и твердые неровности Сашиного тела. Снизу вверх по спине взметнулись мурашки, а щеки снова предприняли попытку покраснеть. – Может, расскажешь, откуда Шустов знает про твою ногу? – это уже мне, твердо и как будто с выговором.

– Нечего рассказывать. Видел, как я вчера хромала к дому, – тихо сказала я.

Дима погазовал для красоты момента и «с буксом» рванул с места. И хотя за грохотом ревущего мотоцикла едва ли мои слова были слышны, я почувствовала на себе взгляд Дани, провожающий нас.

Пока мы делали крюк через магазин, ребята уже были на месте.

Смеркалось, и отблеск костра был виден издалека. Еще одна «картинка», которая останется в моем сердце: туман, костер, силуэты моих друзей и ожидание чего-то…

Вот и сейчас сердце сбилось с ритма, и я невольно улыбнулась.

Дима заглушил мотоцикл. Женя уже сидел с гитарой и перебирал аккорды, ребята устраивались на своих любимых местах, Таня со Светой раздавали чипсы и сухарики.

В прошлом году мы обустроили это место на высоком берегу реки – поставили лавочки, столик в стороне и оборудовали мангальную зону с безопасным кострищем. Теперь мы чувствовали себя здесь полноправными хозяевами.

– Ооооо! Пиво приехало! – заголосили парни.

Пиво – это мы с пакетом из ближайшей «Шестерочки». Пока все разбирали его содержимое, Саша не без удовольствия обратился к Дане:

– Даниил, в магазине я твою мачеху встретил, она привет тебе передавала, наказывала много не пить. И еще что-то про то, что вчера ты забыл из сада брата забрать…

Даня молча выслушал Сашу, взгляд его был пустым и безразличным:

– Потапов, ты, я гляжу, за меня и мою семью сильно переживаешь? Не утруждайся. Тебя это не касается.

Между парнями явно нарастало напряжение, и что-то мне подсказывало, что причиной тому была я. Но сейчас меня занимала другая мысль. Вчера Даня не встретил из садика брата, потому что…потому что отвозил домой меня?

Чтобы подтвердить верность или неверность своей догадки, я посмотрела на него. Спустя мгновение он поднял на меня свои серые глаза, и меня словно молнией шарахнуло! Я была права! Но пугало другое – я второй раз за вечер словно мысли его прочитала! Бррр! Телепатия несчастная!

– Пошли, – Саша обнял меня за плечи, увлекая к костру. Я спрятала руки в рукава, послушно идя за ним, точнее, с ним…

Удивительно, насколько быстро и спокойно ребята приняли наш изменившийся статус. Ни тебе: «Ничего себе» или: «Вы серьезно?!», ни даже простой констатации факта: «Случилось, свершилось» … Словно мы уже полгода встречаемся. Даже обидно как-то.

– Дамы и господа! – важным голосом с нотками профессионального конферанса начал Женя. – Прошу всех поближе к костру, наши традиционные посиделки с песнями и шутками начинаются!

Раздались жиденькие аплодисменты от Димы и Сергея, ребята рассаживались у костра, Женя запел.

У каждого из нас была своя манера исполнения, свой гитарный звук и свой репертуар. Женя специализировался на «городских романсах», историях о несчастной любви, предательстве и настоящей дружбе. Рома, как единственный парень из нашей компании, который служил в армии, да еще в «горячей точке», пел армейские песни. Мы обожали их за искренность, мелодичность, простоту текстов и красивый голос исполнителя. Рома был «звездой» в нашей компании. Среди девушек «звездой» была Таня. У нее был высокий и невероятно глубокий голос, к которому подходили абсолютно все песни. На гитаре она не играла, наши парни с удовольствием подыгрывали ей, соревнуясь, кто на этот раз станет ее аккомпаниатором.

Еще пела я. Обычно то, что писала сама. О нашей компании, о любви, о доме… Пела я редко, в особых случаях, так должно было сложиться, чтобы я взяла гитару.

И все мы с удовольствием подпевали друг другу, выдавая хоряги, достойные концертов группы «Scorpions».

Вечер развивался по привычному сюжету: с рассказами об учебе и работе, планами на лето, анекдотами и песнями.

Прямо напротив нас с Сашей сидели Даня и Таня. Она была как-то чересчур весела сегодня, много шутила (чаще несмешно), болтала без умолку и, несмотря на прохладный ветер, все сильнее и сильнее расстегивала змейку олимпийки.

– Походу, наша Татьяна на Даньку запала, – прошептала мне Света и показала на Танину руку, которая лежала на колене у Шустова. – Ой, что будет, что будет…

– Что будет? – заинтересовалась я, но Света не успела ответить.

– Вы уже слышали новость, – громко спросила Таня. – Элю не поставили в пару с Сашей в вальсе выпускников!

– Да ладно?! – искренне удивилась Света. – Наших неразлучничков разлучили?

– Ситуация еще прорабатывается, – пошутил Саша, накидывая мне на плечи свою куртку. Стемнело и от реки тянуло холодом.

– Что значит «прорабатывается»? – Таня обиженно топнула ногой. – Ты хочешь сказать, что сбежишь от меня?

– Пояснительную бригаду, срочно! Что там у вас произошло? Ничего не понятно! – Дима сел поближе к костру и приготовился слушать наши объяснения.

– Вчера во время репетиции вальса выпускников было разделение на пары. Почему-то нас с Таней поставили в пару, а Элю отдали на съедение Дэну Николаеву. – Саша говорил явно неохотно и все это время смотрел на меня. Проверяет как я. Ну до чего ж милый!

Мы обменялись едва заметными улыбками.

Ребята знали Дениса, поэтому неодобрительно загудели.

– Почему это «почему-то» нас с тобой поставили? Потому что мы лучше всех танцуем и будем задавать уровень для других. Извини, Элечка, но ты и так лучшая во всем: в учебе, в спорте, да даже в поведении! Принцесса ты чертова! Конкурсы красоты и танцы – моя стихия! Я тоже хочу хоть немного блеснуть, последний шанс остался, – Таня всегда была честна со мной, поэтому, как бы мне ни хотелось и тут получить свое, не согласиться я не могла.

Так сложилось, что в нашем тандеме Таня была «красивая», а я все остальное. Вопреки расхожему мнению, что красивым все проще дается, я много раз видела, как Таня оставалась не у дел в олимпиадах и предметных фестивалях, хотя очень старалась и прикладывала массу сил для того, чтобы стать лучшей. И что еще неприятнее – чаще «не у дел» ее оставляла я. У меня не было такой цели – быть лучше ее, я просто делала свое дело, и все же… Зато я не совалась на ее территорию – в конкурсы красоты и талантов.

Как ни крути, вальс не был моей территорией.

– Проехали, Тань. До выпускного еще дожить надо, а там, глядишь, Денис нас всех удивит? А вы с Сашей, действительно, на танцполе самая яркая пара.

Саша прижал меня к себе еще сильнее и тихо выдохнул мне в волосы:

– Врунишка…

– Аж мурашки по телу! – Даня, до этого казавшийся равнодушным к нашему разговору, вдруг ехидно заметил:

– Вашей дружбе позавидовать можно. Так вы по-взрослому все объясняете, особенно ты, малая, – кивок в мою сторону и серые глаза уставились на меня в упор. – «Проехали» … Типа, тебя совсем не задело, что твоя лучшая подруга будет звездить на твоем выпускном с твоим парнем…

На какое-то время повисла тишина, только треск поленьев в костре да кукующая где-то вдалеке кукушка…

Я почувствовала, как что-то неизбежно громадное растет внутри меня, превращаясь сначала в абсолютно не свойственное мне бешенство, а затем в доли секунды трансформирующееся в злость.

Злость? Никогда я не позволяла себе выпустить ее на свободу – давила, уничтожала, изживала. Рыдала ночами в подушку, от бессилия била кулаком в стену, писала и рвала сотни писем своим обидчикам, а на утро начинала жить «как ни в чем не бывало». Потому что только так можно «сохранить лицо» и не показать своих истинных чувств. Только так можно сохранить видимость силы и непоколебимости…

Наглые серые глаза, казалось, с удовольствием следили за тем, как я до самой макушки наполняюсь этим кристально чистым чувством. Я услышала голос и только через пару секунд осознала, что это я говорю:

– Шустов, помнишь, однажды я сказала, что ты мне не нравишься?

Даня, улыбаясь и явно ерничая, кивнул.

– Я ошиблась тогда. Я тебя ненавижу! – я почти что выкрикнула последние слова. В стоявшей тишине это прозвучало как выстрел.

Улыбка сползла с лица Дани. Он небрежно откинул Танину руку со своего колена, встал и уже уходя, бросил:

– Дурочка!

Какое-то время, видимо от неожиданности, ребята продолжали молчать. От перевозбуждения меня начала бить мелкая дрожь. Саша молча прижал меня к себе сильнее и поцеловал в волосы. Я не чувствовала ничего, только холод от реки.

Таня вскочила, цокнула, с укором посмотрела на меня и пошла за Даней.

Вскоре ребята сменили тему разговора, уже слышались первые шутки.

Дрожь постепенно унималась.

Но как ни стыдно мне было это признать – единственное, что меня сейчас волновало – это то, что Даня и Таня ушли домой вдвоем…