Уолт Дисней: человек-студия

«Смех-о-Грам» обосновалась в новом кирпичном здании Макконахи на Восточной 31-й улице, в сердце коммерческого квартала, в паре миль к юго-востоку от центра Канзас-Сити. В июне 1922 года новый производитель анимационных фильмов заявил о себе в прессе: «Киностудия будет выпускать по фильму каждую неделю. Вскоре она сообщит о планах показов». Однако никакого плана не было ни в июле, ни в августе. Лесли Мейс, менеджер по продажам, и Дж. В. Коулз, казначей компании, отправились в Нью-Йорк «договариваться о продаже серии из двенадцати выпусков “Смех-о-грама”». Сроки немного увеличили: теперь собирались производить по короткометражке каждые две недели.

Дисней, сам еще начинающий аниматор, набрал столь же молодых и неискушенных сотрудников. Восемнадцатилетний художник Рудольф Айзинг пришел в компанию по газетному объявлению в начале 1922 года. Оператором был Ред Лайон, – он работал оператором и в «Рекламных фильмах». Айзинг копировал и раскрашивал рисунки Диснея, Хью Хармен, закончивший высшую школу, стал одним из мультипликаторов.

И Диснею, и его сотрудникам катастрофически не хватало профессиональных знаний. «Нашим единственным учебником была книга Лутца, – вспоминал Хью Хармен, – и еще фильмы Пола Терри».

Пользуясь расположением Надин Симпсон, служащей местной фильмотеки, Дисней заполучил «Басни Эзопа» Терри для изучения «на свет». Айзинг потом рассказывал: «Лев все время преследовал кого-то, и мы не могли понять, как это сделано. Потом выяснили, что использовались циклы, – короткие анимированные фрагменты, которые можно повторять бесконечно, имитируя продолжительное действие. Мы вырезали один цикл для изучения, – хорошо, что в фильмотеке это так и не обнаружили».

Считается, что в «Смех-о-граме» снимались контуры на бумаге, и лишь «изредка по случаю» прибегали к целлулоидной поверхности. Однако только первый мультфильм, «Красная Шапочка», несомненно, принадлежит к числу нарисованных на бумаге. Судя по остальным сохранившимся лентам, они снимались с применением целлулоида. Контуры рисунков переносились на целлулоидные листы, раскрашивались и снимались на фоне самих рисунков. Но в Канзас-Сити для такой работы трудно было доставать исходные материалы, – целлулоид приходилось покупать большими кусками и разрезать до нужного размера, затем проделывать в листе отверстия для штырьков, которыми лист прикреплялся к рисунку на бумаге.

Из шести сказок, законченных компанией «Смех-о-грам», сохранились четыре. Дисней старался сделать фильмы «современными»: у Золушки модная стрижка, на бал она едет в большом автомобиле, волк в «Красной Шапочке» принадлежит к человеческому роду. Сам рисунок грубоват даже в сравнении с сильно упрощенным рисунком обычной анимации 1920-х годов. Художников-мультипликаторов, которые могли рисовать хорошо и в то же время быстро, в 1922 году было немного, и ни один из них не жил в Канзас-Сити.

Несмотря на все трудности, команда «Смех-о-грам филмс» прекрасно проводила время, не только рабочее, но и свободное. Любимым развлечением Уолта и его сотрудников была игра в киносъемку: из коробки соорудили «камеру» и «снимали» фильмы в стиле Голливуда. Эти «съемки» устраивали по воскресеньям в Суоп-парке, в южной части Канзас-Сити, «Хью Хармен и его друг Рэй Фридмен построили там маленькую хижину, и это было излюбленным местом встреч».

Лишь 16 сентября 1922 года «Смех-о-грам», наконец, подписала контракт на 11 тысяч долларов с кинопрокатной компанией из Теннесси «Пикториэл Клабз», – эта компания продавала фильмы в основном церквям и школам, а не кинотеатрам. Но «Пикториэл Клабз» платила в рассрочку, первый взнос – всего сто долларов за шесть анимационных фильмов, а рассрочка – до 1 января 1924 года! Никаких других источников дохода не было, так что Дисней, подписав такой контракт, совершил очередную ошибку.

В октябре был закончен «Кот в сапогах», пятый из шести фильмов, предусмотренных контрактом. Деньги у компании «Смех-о-грам Филмс» закончились, она быстро влезала в долги. Тогдашний диснеевский оператор Ред Лайон написал в середине октября своей матери, что компания «хуже чем разорилась, она увеличивает долги примерно на четыреста долларов каждую неделю».

Начался поиск дополнительных средств. Дали объявление в «Канзас-Сити Стар», что компания, «помимо изготовления анимационных фильмов, теперь занимается киносъемкой детей. Любящим родителям, желающим запечатлеть природную грацию своих отпрысков» нужно связаться с Диснеем и Лайоном. Одним из пунктов предложения стала частная киносъемка в домах любящих родителей. Но любящие родители отнюдь не спешили воспользоваться предложенными услугами, – на объявление никто не откликнулся.

По необъяснимым причинам Аб Айверкс бросил работу в «Компании рекламных фильмов Канзас-Сити» и взошел на борт тонущего корабля «Смех-о-грама» в ноябре 1922 года. Именно он изобрел устройство, позволявшее уменьшать и увеличивать анимационные рисунки: «Пленка помещалась в заднюю часть проектора и проецировались через стекло с рычажками, так что можно было сделать изображение больше или меньше».

К концу года, выпустив «Золушку», последний фильм по контракту с «Пикториэл Клабз», компания прекратила платить гонорары сотрудникам. Но она сделала еще несколько лент, одни по заказу, другие как трейлеры, которые остались невостребованными. В конце 1922 года Дисней создал образовательный фильм по уходу за зубами, «Зуб Томми Такера», и за него местный дантист заплатил 500 долларов. В марте 1923 года «Смех-о-грам филмс» безуспешно пыталась привлечь внимание компании «Юниверсел» роликом коротких смешных сценок-«лэффлетс». В это же время «Смех-о-грам» сняла «песню-ролик» «Марта», фильм для сопровождения песни, в котором снялся Аб Айверкс.

Дисней очень старался спасти «Смех-о-грам». Он предлагал курс по переписке, посвященный аниматорскому искусству, называя себя главным менеджером Animated Cartooning Studios, а Айзинга – директором по обучению в этой призрачной компании. В рекламном буклете подписчикам сулились «крупные заработки»: «Вас изумит выручка, которую вы получите, закончив этот курс». Выручка самого Диснея и вправду могла вызвать изумление.

В конце осени, зимой 1922/23 годов и весной 1923-го «Смех-о-грам» поддерживала свое существование небольшими ссудами. В июне 1923 года Дисней передал права по контракту с «Пикториэл Клабз» одному из заимодавцев, гарантировав возврат денег ему и другим, а также выплату жалованья, задолженного двум сотрудникам.

Тогда же «Смех-о-грам Филмс» перебралась из здания Макконахи в более дешевое помещение, – то самое, где находилась прежде диснеевская мастерская «Кейси Студиос». Поскольку рассчитаться за аренду было нечем, пришлось перевозить оборудование ночью, потихоньку.

Уолт пытался кое-как свести концы с концами, но положение было отчаянным. Помощи ждать было неоткуда, – лишь брат Рой время от времени присылал ему незаполненные чеки, позволяя вписать любую сумму в пределах тридцати долларов. Уолт всегда писал цифру тридцать. Но у Роя были свои проблемы – у него осенью 1920 года обнаружили туберкулез, и он странствовал из одного государственного санатория в другой. А Уолт жил в студии и мылся раз в неделю на новой узловой пассажирской станции Канзас-Сити. Обычной его едой были консервированные бобы, – правда, иногда его подкармливали щедрые греки, хозяева «Форест Инн кафе» на первом этаже здания Макконахи. Еще можно было зайти к подружке Роя, Эдне Френсис. В ее доме был хороший стол, но самое главное – там его слушали, а Уолту просто необходимо было выговориться.

«Я отчаянно пытался создать что-то, что приживется и удержит меня на плаву, – рассказывал Уолт Дисней в 1956 году. – И я подумал, а что, если перевернуть все с ног на голову? Все делали мультфильмы, в которых рисовали людей, чему положил начало Макс Флейшер. А я приведу в анимационный фильм живого актера. Пусть персонажи Флейшера сходят с рисовального стола и попадают в реальный мир, к реальным людям…»

13 апреля 1923 года Дисней от имени «Смех-о-грам» подписал контракт с родителями Вирджинии Дэвис, четырехлетней девочки со светлыми кудряшками. Вирджиния уже появлялась в коммерческих роликах «Рекламных фильмов Канзас-Сити», и Уолт решил занять ее в своем новом фильме «Алиса в Стране чудес». Гонорар Вирджинии – 5 % от будущих сборов.

По сюжету Алиса приходит в студию «Смех-о-грам» посмотреть, как делаются мультики, наблюдает за анимационными котом и собакой на рисовальном столе, а ночью во сне попадает в анимационный фильм сама. Дисней решил скомбинировать киносъемку вживую и мультипликацию, то есть при покадровой съемке наложить проецированное киноизображение на мультипликационное. Так еще никто не делал.

Максвел вспоминал, как однажды они с Уолтом сменяли друг друга за камерой, снимая «длинный эпизод циркового парада», парада нарисованных героев, приветствовавших живую Алису в стране мультфильмов.

Съемки вживую закончились в начале лета 1923 года, и команда Диснея села работать над фильмом. (Кстати, Хью Хармен впоследствии заявлял, что большей частью автор анимации – он.)

Работа была еще не закончена, а Дисней уже начал искать потенциальных кинопрокатчиков. Кто ищет, тот что-нибудь да найдет, – на одно из своих писем он получил ответ из Нью-Йорка от Маргарет Уинклер: «Я буду рада, если вы пришлете мне копию нового анимационного фильма, о котором рассказываете. И если это именно то, что вы описываете, я буду рада договориться о серии подобных фильмов».

Завязалась переписка.

Месяц спустя Дисней написал Уинклер, что «из-за бесконечных задержек и помех, вызванных переездом в новую студию, мы не сможем закончить первый фильм нашей новой серии в ожидавшийся срок», и что он сам собирается в Нью-Йорк в июле и привезет копию фильма и «набросок будущей программы действий».

Работа над фильмом застопорилась из-за несчастного случая: когда анимационные рисунки «Алисы» были отсняты, при разматывании пленки эмульсия негатива подверглась воздействию жарких солнечных лучей, и часть кадров пришлось снимать заново. Тем не менее к середине лета 1923 года у Диснея был готовый фильм, был заинтересованный в нем нью-йоркский прокатчик, но не было денег на поездку в Нью-Йорк.

По контракту 1922 года с компанией из Теннесси «Пикториэл Клабз» Дисней должен был получить в январе 1924 года 11 тысяч долларов. Но теннессийская «Пикториэл Клабз» исчезла из деловой жизни, а фильмы Диснея – но не обязательство расплатиться за них! – перешли к нью-йоркской компании с тем же названием. Диснея облапошили, и был повод призадуматься – а стоит ли опять связывать себя с очередным кинопрокатчиком? И вообще, может быть, лучше отказаться от мечты о собственном деле и попробовать найти работу аниматора в какой-нибудь кинокомпании?

Первый и, вероятно, единственный раз в жизни после ухода из «Рекламных фильмов Канзас-Сити» Уолт Дисней был почти готов работать по найму. Но это противоречило его природе, – вся полнота ответственности и полное право контролировать ход событий должны были принадлежать только ему, так уж он был устроен.

Когда «Алиса» была закончена, а планы относительно новых проектов оставались неопределенными, Дисней попробовал вернуться к жанру, который принес ему первый успех: «Я в течение нескольких недель обдумывал производство еженедельной хроники для Kansas City Post, но и эта затея провалилась. Похоже, перспектив в Канзас-Сити не осталось никаких, и я решил уехать в Голливуд».

Глава 2. «Притягательный образ». Режиссер-самоучка, 1923–1928

В октябре 1923 года обанкротилась «Смех-о-грам филмс», но Уолта это не обескуражило. «Да, я провалился, – говорил он потом. – Но, если ты хочешь преуспеть, просто необходимо потерпеть крах в молодости и извлечь из него уроки».

К этому моменту Уолт уже перебрался в Калифорнию. На Западном побережье с 1922 года жили его дядя Роберт (адрес – Кингсуэл-авеню, Голливуд, торговец недвижимостью), и брат Рой, который неподалеку, в Сотеле, лечился от туберкулеза.

В Лос-Анджелес, где находились крупные киностудии, со всех сторон стекались искатели славы и денег, но это не слишком-то нравилось коренным жителям города, в основном уроженцам Среднего Запада. Быт и нравы в Лос-Анджелесе пока еще оставались среднезападными, поэтому Диснеям этот город был милее Нью-Йорка.

По воспоминаниям Уолта, в Лос-Анджелес он приехал, чтобы попытать силы в кинорежиссуре: «Анимацией я был сыт по горло». Да и Рой уговаривал брата пойти работать по найму, Рой был уверен, что подходящая вакансия для Уолта нашлась бы, если бы он захотел. Вместо этого Уолт целыми днями пропадал на площадке «Юниверсал» или «Метро Голдвин Мейер», рассматривал декорации, наблюдал за съемочным процессом. А потом принялся за старое: установил камеру в гараже дяди Роберта и обзавелся бланками с надписью «Уолт Дисней, мультипликатор».

«Уолт Дисней, мультипликатор» тогда был худым, как палка, молодым человеком и, по словам брата Роя, «выглядел ужасно… У него был сухой кашель и, бывало, я говорил ему, ради Бога, только не заболей чахоткой». Уолт тогда уже очень много курил; курить он, по всей вероятности, начал во Франции.

25 августа 1923 года Уолт написал Маргарет Уинклер, что больше не имеет отношения к «Смех-о-граму», он открыл новую студию: «Я перевожу сюда свою прежнюю команду и начинаю производство фильмов». «Если ваши фильмы действительно представляют собой именно то, что вы описываете, – ответила Уинклер, – мы можем заключить сделку. И, пожалуйста, пошлите мне парочку достаточно длинных, чтобы я могла точнее понять, что это такое, прошу вас».

У Уинклер были свои причины интересоваться диснеевскими фильмами. До сих пор она перепродавала права на показ мультфильмов Макса Флейшера Out of the Inkwell («Из чернильного колодца») и Пэта Салливана про Кота Феликса другим прокатчикам, но Флейшер собирался заняться прокатом своих работ самостоятельно, а Салливана от нее переманили, посулив большие деньги. Поэтому Маргарет Уинклер позарез нужны были новые мультипликационные серии, и как можно скорее.

Дисней послал ей «Алису в Стране чудес», и она убедилась: это то, что нужно. Купить «Алису» она не могла: фильм принадлежал не Диснею, а «Смех-о-грам филмс» и оказался в чужих руках при процедуре банкротства компании. В результате 15 октября 1923 года Уинклер и Уолт Дисней подписали контракт на серию из шести фильмов про Алису. А 16 октября Уолт и Рой открыли свою «Студию братьев Дисней».

За десять долларов в месяц Уолт арендовал помещение на задах у агентства по сделкам с недвижимостью на улице Кингсуэл, в паре кварталов от дома Роберта Диснея, и попросил Роя стать его компаньоном. Уолт считал (и совершенно обоснованно), что Рой хорошо разбирается в делах, – именно такого человека ему недоставало в Канзас-Сити. Ну и, конечно, семейные узы – ничего нет крепче и вернее поддержки семьи.

Рой говорил Ричарду Хаблеру в 1968 году: «Когда мы начинали, наша родня заложила свой дом в Портленде и одолжила нам 2500 долларов». Сам Рой вложил в новую студию несколько сотен, дядя Роберт одолжил пятьсот долларов. Вначале весь штат составляли три человека: Уолт, Рой и Кэтлин Доллард, которую они наняли переносить контуры на целлулоидную пленку и раскрашивать их.

Маргарет Уинклер хотела, чтобы Алису играла все та же Вирджиния Дэвис. Дисней написал ее матери и, под воздействием чар Голливуда, вся семья Дэвис перебралась на Запад в считаные недели.

Самые первые «Комедии про Алису» – вообще не мультфильмы, они сняты вживую, но в них есть анимационные вставки. Аниматором был Уолт, оператором – Рой. Мультипликационная работа Диснея очень слабая, даже в сравнении с его «Смех-о-грамами»: рисунок беден, и заметны отчаянные попытки применить все достижимые средства, чтобы сократить объем труда.

«В самом начале, когда я делал эти фильмы, я боролся за место под солнцем, – говорил Дисней. – Боролся за то, чтобы прорваться, разбить лед. Для этого я был на все готов».

В 1957-м он вспоминал, как его едва не арестовали во время съемок живых сцен в Гриффит-парке. Лицензии на съемки не было, на нее просто не было денег, и приходилось поспешно перебираться из одной части парка в другую, скрываясь от паркового полицейского.

К Рождеству, по воспоминаниям Роя, «Студия братьев Дисней» выпустила первый фильм. Выручка составила 1200 долларов, «мы прямо разбогатели»!

(Рой не вполне точен: первый фильм, «Алиса: день на море», Маргарет Уинклер получила на следующий день после Рождества, а заплатить за него должна была к 1 января 1924 года).

Уолт в те дни был «постоянно обеспокоен, но неизменно полон энтузиазма. Он ждал, что все проблемы решатся со дня на день».

По мере того как производство фильмов у братьев Дисней входило в накатанную колею, они потихоньку набирали штат. 14 января 1924 года наняли художницу, рисовавшую по целлулоидной пленке, Лилиан Баундз, – эта изящная темноволосая девушка, дочь кузнеца из Айдахо, приехала в Лос-Анджелес вслед за старшей сестрой Хейзл. Потом наняли мультипликатора Ролина Хемилтона. Ролину уже исполнилось двадцать пять, он был на три года старше Уолта. В мае 1924 года Аб Айверкс написал Уолту Диснею, что готов бросить работу в «Рекламных фильмах Канзас-Сити» и снова присоединиться к его команде в качестве художника-аниматора. Уолт был в восторге, он побуждал Айверкса приехать в Лос-Анджелес как можно скорее. С Айверксом Дисней мог, наконец, сократить объем живой киносъемки в своих фильмах, свести ее к рамочной конструкции: коротким эпизодам перед анимационным действом и после него. А потом и вовсе отказаться от нее, за исключением присутствия в фильмах Алисы, все более краткого. Как аниматор Айверкс превзошел Уолта, и его технические познания оказались очень кстати. Диснеи использовали камеру с рукояткой, снимая мультфильм кадр за кадром, а Айверкс ввел механизированную камеру, теперь каждый кадр делался посредством одного нажатия рычажка. Он также рисовал афиши и писал текст титров для мультфильма.

Незадолго до приезда Айверкса студия перебралась в более просторное помещение, на первый этаж соседнего дома. Теперь у Диснеев было выходящее на улицу окно, а над ним вывеска «Студия братьев Дисней». Все сотрудники работали в одной большой комнате, а в комнате поменьше стояла камера для съемки анимационных рисунков.

Пока компания становилась на ноги, братья Дисней жили вместе. Они снимали квартиру у супругов Шнейдеров, напротив дома дяди Роберта. Рой в середине дня приходил домой отдохнуть, – он выздоравливал от туберкулеза, – потом опять шел в студию на пару часов, а затем возвращался и готовил ужин. Но скоро обстоятельства изменились: к Рою из Канзас-Сити приехала невеста, та самая Эдна Френсис, к которой Уолт когда-то заходил поесть и поговорить. 11 апреля 1925 года Рой и Эдна поженились, и Уолт остался один. Конечно, от стряпни Роя он был далеко не в восторге, но одиночество тяготило, и вскоре Уолт Дисней сделал предложение Лилиан Баундз.

Сотрудники иногда засиживались в студии до глубокой ночи, и Уолт развозил их по домам. Однажды, подвозя Лилиан (она жила у сестры), Уолт смущенно спросил: «Когда у меня будет костюм, можно мне будет зайти к тебе?»

В то время гардероб его был весьма скуден: габардиновый плащ, коричнево-серый кардиган и клетчатые черно-белые брюки. Костюмы братья Дисней купили одновременно, но Уолт приобрел сразу две пары брюк, а не одни, как Рой. Лилиан на это сказала: «Он всегда хотел получать лучшее».

Лилиан с Уолтом было весело. Денег на развлечения не хватало, иногда они ходили в кино, но чаще просто катались на машине, и Уолт без остановки рассказывал о своих планах: «Ему все время хотелось говорить самому».

Он был очень молод, когда они с Лилиан поженились, на три года младше жены, – высокий, худой, носатый, с зачесанными назад темными волосами… Чтобы казаться старше, отпустил усы, – впрочем, по словам Лилиан, усы он отпустил на пари со своими сотрудниками. Весной 1925 года они все отпустили усы. Потом Уолт хотел их сбрить, но жена не дала.

Как рассказывала Лилиан, предложение Дисней сделал довольно оригинально: «Уолт сказал, что женится на мне, поскольку много мне задолжал». Братья Дисней часто расплачивались со своими сотрудниками чеками, да и сами из-за нехватки наличных брали причитавшиеся им деньги на неделю-другую позже, чем должны были бы. После свадьбы Уолт, вычеркнув жену из списка служащих, через два дня добавил к своему жалованью двадцать пять долларов, так что оно теперь составляло семьдесят пять долларов в неделю. Рой по-прежнему получал пятьдесят.

Свадьба Уолта и Лилиан состоялась 13 июля 1925 года. А накануне свадьбы жизнь преподнесла Диснею «свадебный подарок»: Уолт в первый раз увидел свой фильм на экране кинотеатра. Афиша предлагала мультфильм его соперника, но, когда Уолт уже сидел в темном зале, внезапно стали демонстрировать его собственную ленту. Уолт был в полном восторге, он помчался в контору управляющего, а тот, ничего не поняв, стал извиняться за замену фильма. Тогда Уолт поспешил к Лилиан, но ее не было дома. Он побежал к Рою, но и там никого не застал. Пришлось переживать радость в одиночку.

Лилиан и Уолт отпраздновали свадьбу в доме брата Лилиан, в Айдахо. Возвращаясь в Лос-Анджелес поездом, молодожены сделали остановку в Портленде, в Орегоне, чтобы молодая жена познакомилась с родителями мужа: «Они оказались самыми обычными людьми. Встретили нас очень тепло и приветливо, они очень сильно любили Уолта».

Став женой, Лилиан переменила свое отношение к привычке Уолта работать до поздней ночи: «Мы отправлялись покататься на машине, мы шли куда-нибудь развлечься, но неизменно оказывались вечером в студии. Я страшно злилась, а он говорил: мне еще нужно кое-что сделать, это на минутку». Часто она спала на диване, пока Уолт «кое-что делал», засиживаясь далеко за полночь.

Еще до свадьбы молодожены присмотрели дом, который им обоим понравился, и пытались подсчитать, сколько будет стоить его содержание. Лилиан предложила Уолту самому заботиться о цветах и газоне, чтобы сэкономить на садовнике, но он отказался: «С меня хватит. Я уже достаточно в своей жизни поработал руками, и не хочу подстригать лужайки». Но собственный дом появился только в 1927 году, а поначалу они поселились в съемных комнатах. Уолт, заядлый курильщик, так сильно кашлял, что хозяйка дома стала опасаться, что у него туберкулез.

Хью Хармен и Руди Айзинг, трудившиеся с Диснеем в «Смех-о-грам Филмз», после краха студии нашли себе новую работу. Айзинг занялся обработкой и печатью фотоснимков, а Хармен стал аниматором в «Рекламных фильмах Канзас-Сити». Однако вечерами они вместе с Максом Максвелом создавали собственный мультфильм, «Синбад-мореход». Он был показан лишь однажды, в октябре 1924 года, в кинотеатре «Изида». Дисней побуждал Маргарет Уинклер обратить благосклонное внимание на их продукцию: «Эти трое – очень толковые и приличные молодые парни, и мне бы очень хотелось, чтобы они были здесь, со мной».

Но никто из кинопрокатчиков не заинтересовался «толковыми и приличными парнями», и 22 июня 1925 года они откликнулись на предложение Диснея пойти к нему мультипликаторами. Вместе с ними в Лос-Анджелес приехал младший брат Хью Хармена, Уокер, и стал копировальщиком контуров.

Теперь число сотрудников «Студии братьев Дисней» увеличилось до дюжины. Воспоминания Хью и Айзинга и переписка Айзинга за 20-е годы – наиболее надежные источники, позволяющие увидеть диснеевскую студию в этот период.

«Почти каждый вечер, – рассказывал Хью Хармен, – мы проводили вместе. Или собирались в доме Роя, – Уолт с женой, я, Руди и Уокер, или они оказывались у нас, или мы все шли к Уолту… И все время придумывали и проигрывали разные истории, и прикидывали, как все это передать в рисунках».

То есть они жили почти так же, как и в Канзас-Сити. Штат студии был настолько невелик, а обязанности столь мало разграничены, что целлулоидную пленку для вторичного использования мыл Рой Дисней, пока в ноябре 1925 года не был нанят уборщик. Но Рой уже не снимал кадры «Алисы» – для подобных съемок нанимали специального оператора.

Уолт Дисней перестал рисовать мультфильмы. Он руководил созданием мультипликации для «Алисы», накладывал анимацию на отснятый киноматериал, делал грубые зарисовки главных элементов сцен, в которых кинофильм и анимация соединялись. В Канзас-Сити Дисней создавал для «Смех-о-грама» рисунки-образцы, – как персонаж идет, или бежит, или поворачивает туловище, – но в Голливуде этим занимался Айверкс. Рисунки затем воспроизводились в трех размерах, чтобы аниматоры могли копировать их.

В Канзас-Сити на рисунках было написано, сколько раз должен быть повторен цикл. Айзинг, будучи по совместительству и оператором, мог соглашаться с этими указаниями или поправлять их: «Если мне казалось, что рисунок сделан хорошо, а под ним я читал “повторить два раза”, я мог повторить четыре. А если мне не нравилось, я и вовсе мог опустить его». В Голливуде же Дисней писал более подробные указания для оператора: «Он брал рисунки и писал время, в течение которого они должны были бы быть на экране, сколько раз их снимать и сколько раз повторить цикл». Дисней добавлял к изображению лишь линии вокруг головы персонажа, выражавшие изумление или воодушевление. «Потом мы стали добавлять их сами».

Больше времени Дисней стал уделять сюжетам, он оформлял историю в единое целое, и оператор должен был следовать его плану. Но детально действие он еще не разрабатывал.

Роль Алисы – после Вирджинии Дэвис в этой роли уже сменились три девочки, – становилась все более поверхностной, а сцен с ней все меньше. Зато мультипликация становилась все качественнее, и аниматоры все реже прибегали к упрощенным приемам, экономившим усилия. Однако продукция «Студии Диснеев» все еще уступала произведениям конкурентов, – мультфильмам Пэта Салливана о Коте Феликсе и сериалу Макса Флейшера Out of the Inkwell («Из чернильного колодца»). Эти фильмы вначале были просто интереснее диснеевских. Однако в персонажах тогдашней анимации лишь намечалась индивидуальность, они существовали в основном для того, чтобы проделывать различные трюки. Тело Феликса было невероятно пластично, а КоКо, знаменитый клоун из фильмов Inkwell, появлялся в фильмах как рисунок, который можно смять или стереть. Шутки нагромождались одна на другую, и никто не заботился о связном и последовательном рассказе.

В «Комедиях про Алису» остроумных визуальных метаморфоз было мало. Чаще всего тело персонажа разделялось на части и с замечательной легкостью соединялось вновь. В фильме «Алиса выбирает чемпиона» лапа медведя-боксера разлеталась на куски, когда он дубасил по голове противника-черепаху, а потом медведь собирал куски и снова складывал их в кулак.

Но иногда сюжеты Диснея строились по другим принципам. В «Алисе на воздушном шаре», вышедшем в январе 1926 года, бегемот сидит, курит и плюется, промахиваясь мимо плевательницы. Плевательница отращивает ноги и перебегает туда, куда попал плевок. Бегемот опять промахивается. Плевательница отращивает еще и руки и указывает ему на свой край. Наконец, в третий раз бегемоту удается попасть в нее. В этой, казалось бы, фантазийной сценке самое интересное – как взаимодействуют между собой персонажи. Они не играют на публику, в отличие от Кота Феликса, а взаимодействуют между собой. Бегемот кажется встревоженным поведением плевательницы, а затем повеселевшим, когда плевок попадает в цель. То есть персонажи Диснея как бы верили в собственную реальность и тем самым приглашали зрителей принять их за действительно существующих. До Диснея так никто к персонажам не относился.

В июле 1925 года, еще перед отъездом из Айдахо, Уолт и Рой отложили четыреста долларов на покупку пустующего участка на Хиперион-авеню, в районе Лос-Фелис, к востоку от Голливуда. На этом участке и построили студию, – в начале 1926 года уже можно было въезжать в новое здание. «Мы перевезли все оборудование на взятом напрокат фордовском грузовике», – вспоминал Хью Хармен. Переезд состоялся в дождливый день в середине февраля, весь багаж промок.

Прежде Диснеи арендовали незастроенный участок неподалеку от старой студии, чтобы снимать живые сцены для «Алисы» на фоне холста, натянутого на обратную сторону рекламных щитов. В студии на Хиперион-авеню была собственная открытая съемочная площадка.

Новый офис Уолта Диснея впечатлил Айзинга, писавшего родным, что он «похож на приемную президента банка». Дела шли настолько хорошо, что в 1926-м оба брата Дисней построили в Лос-Фелис собственные дома.

Но тут начались неприятности с кинопрокатчиком.

Решающий голос при утверждении «Фильмов про Алису» принадлежал Маргарет Уинклер. Она просила присылать ей «весь фильм целиком, негатив и обработанную пленку». Брат Маргарет, Джордж, был отправлен на студию Диснея в качестве редактора. А с августа 1924 года все дела между Диснеем и «Уинклер Пикчерз» взялся вести новый муж Маргарет, Чарльз Минц. Минц относился к Диснеям свысока, считал, что они требуют слишком высокой оплаты, и это внушало братьям серьезные опасения.

Поначалу Дисней пытался наладить отношения с помощью лести. Он нахваливал работу Джорджа Уинклера как редактора и монтажера, даже утверждал, что Джордж помогает создавать комические сценки, – так Уолт защищался от агрессивных требований Минца. Тот хотел, например, чтобы Дисней увеличил доли съемки вживую и заменил Алису группой ребятишек, – а Дисней хотел бы нанять еще одного мультипликатора. В письме от 6 октября 1925 года Минц заявил, что Дисней вообще продолжает снимать только потому, что он, Минц, послал к нему своего шурина.

После первого комплекта из шести лент «Уинклер Пикчерз» увеличивала плату Диснею за каждый новый фильм об Алисе. Вместе 1500 долларов он получал теперь 1800, и, по подсчетам Роя, каждый фильм приносил обычно 600 долларов прибыли. С 1926 года Минц захотел заключить договор о разделе прибыли, а Дисней искал компромисс, и лишь ценой постоянных усилий ему удавалось добиться от Минца хоть каких-то уступок.

Эти тяжелые переговоры Дисней всегда вел сам, Рой оставался в стороне, хотя они с Уолтом определенно обсуждали, как надо отвечать Минцу. Когда «Студия братьев Дисней» в 1926 году превратилась в «Уолт Дисней Продакшн», это означало, что голос Уолта был главным как при производстве фильмов, так и при решении деловых вопросов.

К концу 1926 года Дисней сделал сорок «Комедий про Алису». Все в них – анимация, рисунок, трактовка персонажей – приобрело заметную отточенность по сравнению с тем, что делали Уолт и его команда на год-два раньше. Появились новые приемы, новые находки. Например, в «Коричневом дерби Алисы» (1926) ее приятель – кот Джулиус как наездник участвует в скачках. Когда Джулиус вырывается вперед между двумя лошадьми, на мгновение возникает эффект трехмерного изображения, – тут наложены три целлулоидных пленки, и Джулиус на той, что посередине.