История государства и права России. Авторский курс

4.2. Государственный строй

Высшие органы власти и управления. С 1547 г. русский государь стал именоваться царем. Все государственные дела вершились от его имени, все бразды правления находились в его руках. Особа государя считалась неприкосновенной, даже голый умысел на жизнь и здоровье государя карался смертной казнью (СУ-II-1).

Власть государя формально ничем не ограничивалась, но черты деспотии получила только в царствование Ивана IV. Передача царского престола производилась согласно принципу первородства и единонаследия. В 1682 г. на престол были возведены два царя – Иван Алексеевич (1682–1696 гг.) и Петр Алексеевич (1682–1725 гг.), при регентстве их сестры царевны Софьи. Это единственный прецедент двоецарствия и регентства девицы, а не вдовствующей царицы в истории России. Царь возводился на престол Земским собором, акт избрания удостоверялся утвержденной грамотой, заверяемой подписями участников собора. Впервые процедура такого «избрания» состоялась при Федоре Ивановиче. Обязательным для государя было венчание и помазание на царство.

Попытки формализовать отношения государя с боярством предпринимались в рассматриваемый период неоднократно, так, Василий Шуйский подписал Крестоцеловальную запись, в которой он поклялся «всякого человека, не осудя истинным судом з бояры своими, смерти не предати, и вотчин, и дворов, и животов у братии их, и у жен и у детей не отъимати». Не исключено, что подобный документ был подписан и Михаилом Федоровичем, но даже если этот факт имел место, политических последствий он не повлек.

Боярская дума являлась высшим законодательным и судебным органом власти, не имея отдельной от царя компетенции. Царский судебник предписывал вершить дела новые (отсутствующие в Судебнике) с «государева докладу и со всех бояр приговору» (С50–98).

Политическая роль Думы возрастала в период потрясений и кризисов, например, в период Смуты. В начале XVII в. в состав Думы входило около 30 человек, к концу века – около 180.

Боярская дума ведала вопросами законодательства, управления, внешней политики и суда. На заседаниях Думы утверждались решения приказов – статейные списки. Дума являлась высшей судебной инстанцией государства, рассматривала по первой инстанции дела политические и местнические, пересматривала дела, решенные в приказах. С конца XVII в. действовало особое отделение – Расправная палата, ведавшая судными делами.

Земский собор – русский сословно-представительный орган XVI–XVII вв. Первый собор был созван Иваном IV в 1549 г. по вопросам о примирении с боярами, о наместничьем суде, о судебной и земской реформе, о составлении Судебника. Соборы не были ни постоянно действующими, ни периодически собирающимися органами, они созывались по мере необходимости. С укреплением власти государя значение этого органа падает, перерывы между соборами становятся все значительнее. Последним Земским собором принято считать собор 1653 г., решавший вопрос о принятии Украины под государеву руку, далее соборы созывались только в период с 1681 по 1684 г., но не в полном составе (хотя состав соборов не являлся постоянным в принципе). Всего, по подсчетам Л.В. Черепнина, состоялось не менее 57 соборов^[19].

В отечественной историографии установилась следующая точка зрения: Земский собор состоял из трех частей (утверждение принадлежит русскому историку С.Ф. Платонову) – Освященного собора – собрания высших иерархов церкви во главе с митрополитом, а затем патриархом, Боярской думы и представителей служилых и посадских. Исследователи определяют состав и численность соборов по утвержденным грамотам и соборным актам. Составы соборов различались довольно существенно. В утвержденной грамоте собора 1613 г. помимо прочих упоминаются «всякие уездные люди», предположительно, это представители черносошного крестьянства (по общему мнению, собор, избравший Михаила Федоровича государем, был единственным, в котором приняли участие крестьяне). Численность представителей на соборах различалась и в среднем составляла 300–400 человек. Например, оригинальный текст Соборного уложения содержит 315 подписей членов собора, а самым широким по составу считается Земский собор 1613 г. – в нем участвовало не менее 700 человек. Право созыва собора принадлежало царю, а в случае его отсутствия – Боярской думе и патриарху.

Процедура призыва на соборы также не была унифицированной, порядок определения представителей служилого и посадского населения отличался в разные созывы.

На соборах обсуждение поставленных вопросов велось «по чинам, порознь», мнения («сказки за руками», «речи», «допросы») подавались письменно, а затем сводились в один акт. Продолжительность Земских соборов зависела от решаемых вопросов. Соборы могли заседать несколько дней (27–28 февраля 1549 г.) или месяцев (с сентября 1648 по январь 1649 г.).

Земские соборы не ограничивали власть монарха, их решения не имели силы закона без воли государя, однако в ряде случаев согласие «всей земли» было принципиально важным. Характер Земских соборов зависел от причин созыва. Среди них можно особо выделить: избирательные (1598 г. – избрание Бориса Годунова, 1613 г. – избрание Михаила Федоровича), совещательные (1566 г. – вопрос о продолжении Ливонской войны, 1642 г. – вопрос о принятии Азова), собор 1648–1649 гг. был уложенным (законодательным).

Приказы образовывали сложную сеть отраслевых органов управления, имевших смешанную компетенцию. Некоторые приказы были не только административными, но и судебными органами. Число приказов менялось в результате дробления или возникновения новых (с присоединением новых территорий – так возникли Сибирский и Малороссийский приказы), поэтому точное их количество определить сложно (в XVII в. их было около 40).

Классификация приказов представляет довольно сложную проблему и является условной.

Во главе приказов стояли судьи, назначавшиеся, как правило, из числа членов Боярской Думы: бояр, окольничих, думных дворян, думных дьяков. Некоторые бояре могли управлять сразу несколькими приказами (например, судия пяти приказов Борис Морозов). Делопроизводство в приказах велось приказными дьяками и подьячими. Дьяки, вершившие судные дела, в основном были выходцами из служилых по отечеству, духовенства или крупного купечества. Приказная система с ее бюрократизмом, затяжным делопроизводством и бесконтрольностью «приказных» порождала волокиту, злоупотребления, взяточничество и лихоимство. Московский бунт 1648 г. стал важной вехой в борьбе с приказной коррупцией. В ходе восстания произошли расправы над приказными людьми: восставшими были убиты судия Земского приказа Леонтий Плещеев, глава Пушкарского приказа Петр Траханиотов, думный дьяк Назарий Чистой. Бориса Морозова государь спас, отправив в ссылку в монастырь.

Соборное уложение содержит массу статей, устанавливающих ответственность за должностные преступления: вынос дела из приказа, недобросовестное ведение протокола, волокита, взятки. Наказания за них были весьма суровыми: отстранение от должности и торговая казнь (СУ-X-5–13). Соборное уложение прямо запрещает перенос дел из приказа в приказ (СУ-X-4), ибо «московская волокита», сопряженная с хождением дел по приказам (ибо их компетенция пересекалась), была притчей во языцех.

За приказную службу дьяки верстались поместными (от 600 четвертей) и денежными (240 рублей в год) окладами. Канцелярскую работу выполняли подьячие. Начинающий подьячий служил «неверстано», получая лишь приношения просителей, затем его верстали небольшим (до 5 рублей) окладом, старый подьячий мог получать до 65 рублей в год. В большинстве приказов служило по одному дьяку, но в крупных могло быть и больше: в Разрядном – шесть, в Поместном – до пятнадцати. Подьячих в приказе было несколько, их число могло доходить до нескольких десятков (Посольский) или даже сотен (Поместный). Низшую категорию приказных людей составляли ярыги, выполнявшие разного рода поручения и полицейские функции.

Органы местного управления. Административная система государства была сложной и не характеризовалась единообразием. Основной административной единицей оставался уезд. Система кормлений была в основном ликвидирована в правление Ивана IV, в ходе реформы 1555–1556 гг. Вместо кормов с населения стал собираться налог в казну (кормленый окуп), а функции, ранее исполняемые кормленщиками, перешли к выборным земским органам в лице излюбленных голов или старост.

Помимо губного и земского управления существовало воеводское. Воеводы (из числа служилых по отечеству) направлялись по городам для выполнения административных, полицейских, военных, финансовых функций, контроля над деятельностью земских и губных органов. После Смуты воеводское управление было введено повсеместно. Воеводы назначались Разрядным приказом на небольшой срок (до 3 лет). Воеводам запрещалось брать кормы с населения и вступать в обязательственные отношения с местными жителями. Будучи служилыми по отечеству, воеводы получали за исполнение обязанностей поместный и денежный оклад. Органом управления уездом была Съезжая (приказная) изба, во главе которой стоял дьяк (в крупных уездах избы делились на столы, возглавляемые подьячими, отвечавшими за делопроизводство). Полицейский надзор в городах осуществляли городовые приказчики.

Финансовое устройство. Основной тенденцией в рассматриваемый период является увеличение числа прямых и косвенных налогов, связанное с постоянно растущими потребностями государства. Прямые налоги: ямские деньги, стрелецкие деньги, полоняничные деньги и пр. Основанием обложения были писцовые книги, содержавшие сведения о количестве и качестве земель, числе дворов. Основной окладной единицей была соха – с середины XVI в. это поземельная единица, состоявшая из определенного числа четвертей земли (в зависимости от вида: служилая соха – 800 четвертей, церковная – 600, черная – 400). Большое значение имел институт одабривания – приравнивания средней и плохой земли к доброй (так, служилая соха составляла 800 четвертей доброй земли, 1000 – средней или 1200 – худой).

Соха – очень крупная единица обложения, это затрудняло исчисление налогов. В 30-е годы XVII в. стало применяться обложение по «живущей четверти» – определенному числу крестьянских дворов (в вотчинах и поместьях – 8 крестьянских и 4 бобыльских двора, на монастырских землях – 6 крестьянских и 3 бобыльских двора, на черных землях не применялось). В городах в соху включалось определенное количество дворов: 40 дворов в сохе – для лучших людей, 80 – для средних, 160 – для меньших. Посадская община, как и крестьянская, была связана круговой порукой, раскладка налогов производилась внутри общины, а недоимки взыскивались с платежеспособных ее членов.

Посошное обложение не удовлетворяло потребностей государства в средствах, ибо не охватывало всех плательщиков. С 1678 г. единицей обложения стал двор. Подворный учет также осуществлялся в Писцовых книгах. Подворный налог ежегодно взимался в виде натурального «стрелецкого хлеба» и «стрелецких денег» (денежный платеж, который объединял в себе большую часть прямых налогов и составлял от 80 копеек до 2 рублей со двора в год). Зависимые народы Сибири платили ясак.

В рассматриваемый период существовало большое количество пошлин: вес, мера, мыт, амбарное (за хранение товаров), поворотное (за вывоз товаров с гостиного двора), поплашное (при продаже леса), пятно (при продаже скота) и пр. В 1653 г. все они были отменены и заменены единой пошлиной – «по 10 денег с рубля» (т. е. по 5 копеек с рубля).

Еще одной важной доходной статьей была продажа алкоголя. Частным лицам разрешалось варить алкогольные напитки только в праздничные дни. Существовала сеть кабаков (позже их название поменялось на кружечные дворы), торговавших казенным алкоголем. Общее управление питейным делом осуществлял приказ Новая четверть, на местах – выбирались целовальники и верные головы. Корчмы (частные питейные заведения) были запрещены. Глава XXV Соборного уложения «Указ о корчмах» содержит нормы, запрещающие торговлю алкоголем частным лицам, и устанавливает ответственность для корчемников и их посетителей (СУ-XXV-1).

Вооруженные силы Московского государства состояли из дворянского ополчения, постоянных войск (стрелецких, иноземного строя) и народного ополчения. Указ 1556 г. предписал: «со ста четвертей добрые угожей земли человек на коне, доспесе полном, а в дальний поход о двух конь». Сто четвертей – это минимальный земельный оклад служилого по отечеству, требовавший личной службы. Списки служилых людей составлялись по каждому городу с уездом специальными чиновниками. Для проверки годности к службе проводились «смотрины». Войсковые сборы производились воеводами (служилые получали повестки). «Нетчики» (не явившиеся) наказывались вплоть до лишения вотчин. Стрелецкое войско было создано при Иване IV, а с 30-х гг. XVII века набираются полки «нового строя» (солдатские, рейтарские, драгунские), созданные по «иноземным» образцам.

4.3. Развитие права в XVI–XVII вв.

Источники права. Принятие крупных нормативных актов в рассматриваемый период связано с деятельностью Земских соборов.

В 1550 г. был составлен Судебник, получивший название Царский. Этот свод законов обсуждался на первом Земском соборе. Текст Судебника разбит на 100 статей.

В 1551 г. состоялся церковно-земский собор, решения которого были сведены в Стоглав (название закрепилось только к концу века, в самом тексте используется название «Соборное уложение»), систематизировавший нормы права, применяемые Русской церковью.

Интересным памятником русской юридической мысли является Судебник 1589 г. До нас дошло 5 списков этого памятника, которые традиционно делят на краткую и пространную редакции. В науке нет единой точки зрения на статус этого памятника: утверждался ли этот Судебник, был ли частной кодификацией, имевшей исключительно практическое значение, не решено. Так или иначе, Судебник 1589 г. использовался в судебной практике северных территорий, ибо ряд дошедших до нас судных списков содержит ссылки на нормы, зафиксированные именно в этом памятнике. Судебник 1589 г. интересен некоторым смягчением наказаний, заменой смертной казни на тюремное заключение или крепкую поруку.

Еще одним памятником русской кодификации является Сводный судебник 1606—07 гг. (до нас дошло 5 списков). Предположительно, эта попытка всеобъемлющего законодательства была предпринята при Лжедмитрии I, хотя имени царя Дмитрия, как и Василия Шуйского, который является инициатором составления этого документа по другой версии, в тексте нет. Официального утверждения Судебник не получил, видимо, в результате связи со «смутными» правлениями, название «Сводный» за ним закрепилось в XVIII в.

В рассматриваемый период большое значение имела ведомственная кодификация. Царский Судебник разрешал в случае отсутствия в нем норм приписку «новых дел» (С50–98). Издаваемые указы поступали в приказ, который был инициатором запроса о новой норме, так возникли Указные книги приказов. Сложившийся таким образом порядок ведомственной кодификации имел массу технических неудобств. Только указы, имеющие общий характер, рассылались по всем приказам, прочие же оставались в ведении приказа, к которому относились. К тому же часть книг была уничтожена пожаром 1626 г. В период между Царским Судебником и Соборным уложением вышло 445 указов^[20].

16 июля 1648 г. было подано челобитье о составлении нового Уложения. Был создан приказ (своего рода комиссия) по разработке нового законодательства. В него вошли князь Никита Иванович Одоевский, князь Семен Васильевич Прозоровский, князь Федор Федорович Волконский, дьяки Гаврила Леонтьев и Федор Грибоедов. Основным источником нового свода стали, помимо Судебников, указные книги приказов, а также Литовский статут и Кормчая.

Собор, начавший слушать проект Уложения 3 октября 1648 г., делился на две основные части: духовенство с боярами и «Ответная палата» – собрание представителей всех чинов. В ходе работы первоначальный текст подвергся переработке и был принят 29 января 1649 г.

Подлинник Соборного уложения представляет собой свиток длиной около 310 метров и шириной около 15,5 сантиметра. Всего в свитке 959 столбцов, по местам склейки стоят скрепы (подписи) думных дьяков. На оборотной стороне свитка стоят подписи 315 членов собора. Соборное уложение было напечатано в 1649 г. двумя тиражами по 1200 экземпляров. Соборное уложение – не только первый печатный памятник русского права, но и первый продаваемый свод. Важной особенностью памятника является его язык – он был максимально приближен к разговорной речи и ориентирован на понимание населением, а не только чиновниками и судьями.

Текст Соборного уложения разбит на 25 глав, содержащих 967 статей (нумерация статей не сквозная). Правовой материал систематизирован не по отраслям, а по объектам правового регулирования^[21].

https://nnov.hse.ru/ba/law/igpr/sobornoeulozgenie1649

Изменения и дополнения Соборного уложения назывались Новоуказными статьями: «О разбойных и убийственных делах» 1669 г., «О поместьях» 1676 г., «О поместьях и вотчинах» 1677 г., также дополняли нормы Уложения «Новоторговый Устав» 1667 г. и «Писцовый наказ» 1684 г.

4.4. Гражданское право

Вещное право. Анализ норм вещного права стоит начать с земельной собственности. В Соборном уложении вотчинам посвящена XVII глава, поместьям – XVI. В целом во всем своде, по подсчетам А.Г. Манькова, вотчинам посвящено 159 статей, а поместьям – 175, при этом 100 статей содержат нормы, являющиеся общими для обеих форм собственности^[22]. Это свидетельствует о сближении правового режима вотчины и поместья. Важнейшим фактором, предопределившим это, является прямая взаимосвязь землевладения и службы.

В Соборном уложении упоминаются родовые, купленные и выслуженные вотчины. Родовой, по общему правилу, считалась унаследованная вотчина. Субъектом права на такую вотчину был род (вотчина, купленная у родичей, тоже считалась родовой, ибо не выходила за пределы рода, бывшего коллективным субъектом права). Уложение предусматривало право родового выкупа проданной вотчины в течение 40 лет после отчуждения (С50–85; СУ-XVII-13). Выслуженные вотчины были вознаграждением за заслуги, от родовых они отличались только по способу возникновения права собственности. Пожалование, оформляемое специальной жалованной грамотой и зафиксированное в писцовых книгах, производилось только государем. Соборное уложение упоминает жалованные за осадное сидение вотчины, лишение таких вотчин могло последовать при наличии доказательств, что владелец «в осаде не сидел» (СУ-XVII-16, 17). В вотчину государем могли быть пожалованы земли из поместий того же владельца (СУ-XVIII-6), и даже покупка вотчины из собственных поместий оформлялась как пожалование (СУ-XVII-9).

Купленные вотчины – это вотчины, приобретенные не у родственников (например, у других землевладельцев, у государства из порозжих земель, из поместий). Субъектом права в данном случае является не род в целом, а вотчинник, отсюда и право вдовы на наследование купленной вотчины, владение такой вотчиной продолжалось до ее нового замужества (СУ-XVII-6, 7, 8).

Поместью посвящена глава XVI Соборного уложения. Наделение поместий в рассматриваемый период велось в основном из черных земель (СУ-XVII-24). Основанием для владения поместьем была служба государю (не только военная), но при этом поместья сохранялись за теми, кто уже оставил службу по старости или немощи, с таких владений предписывалось брать даточных людей (СУ-XVI-61). Длительный плен лишал служилого права на поместье, но в случае возвращения ему предоставлялось право на иск о возврате (СУ-XVI-29). Поместья передавались по наследству сыновьям служилого (еще по указу 1555 г.); вдовы, незамужние дочери и малолетние дети получали из них прожитки (СУ-XVI-23, 58). Соборное уложение разрешает обмен поместий (СУ-XVI-2) и даже обмен поместий на вотчины (СУ-XVI-5), требуя оформления сделок такого рода в Поместном приказе. Побег с государевой службы или с поля битвы был преступлением, которое, помимо битья кнутом, каралось конфискацией части поместных владений (СУ-VII-8, 19). Измена государю каралась лишением всех поместий и вотчин (СУ-II-5). Конфискации подлежали и поместья, владелец которых скрывал разбойников из числа своих людей, не передавая их в руки правосудия (СУ-XI-79).

Рассматриваемый период характеризуется известным противостоянием церкви и государства в части ограничения монастырского землевладения. Стоглавый собор выступил в защиту неприкосновенности церковных владений: «никто же их можете от церкви божии восхитити, или отдати, или продати». В итоге церковные земли были признаны неотчуждаемыми. Соборное уложение запретило служилым людям передавать земли церкви любыми способами: продажей, по завещанию, по душе, уводом (СУ-XVII-42–44). Таким образом, земельный фонд церкви не должен был увеличиваться за счет поместных и вотчинных земель.

Соборное уложение содержит массу норм, защищающих разные виды собственности (как недвижимой, так и движимой). Основаниями возникновения права собственности являлись: купля, мена, пожалование и приплод. К иным вещным правам, регулируемым Уложением, относятся залог (заклад) и сервитуты. Закон регламентировал заклад как обеспечение обязательств по договору займа, для заклада требовалось оформление закладной кабалы с указанием срока, до которого должен был быть выплачен долг. Закладываться могли вотчины (СУ-XVII-32, 33), посадские дворы (СУ-XIX-16) и любое движимое имущество (неуплата долга делала заимодавца собственником заложенного имущества СУ-X-196).

Весьма интересным является регулирование сервитутов. Так, право устраивать запруды на реках в своих владениях ограничивалось условием отсутствия негативных последствий для соседних (СУ-X-238), а право на расчистку собственного леса ограничивалось запретом на повреждение чужих бортных деревьев (СУ-X-239). Городские соседские сервитуты выражены в запрете на возведение строений на меже соседа, строительство печей и пивоварен у стены соседа (в таком случае грозил снос постройки), также запрещается «воду лить или сор метать, или иную какую пакость чинить» на «соседские хоромы» (СУ-X-277–279).

Обязательственное право. Главной тенденцией развития обязательственного права является прекращение перехода обязательств на личность должника. Неисполнение обязательства по договору влекло за собой теперь не продажу, а выдачу «головой до искупу» (XX-39, 40, X-206, 266). Соблюдение формы договора было условием действительности сделки. Оформление целого ряда договоров требовало письменной (с обязательной подписью – руку приложить) или крепостной (с регистрацией в приказе) формы, свидетелей (2–3 в малых делах и 5–6 в больших) и удостоверения площадными подьячими – нотариусами того времени (СУ-X-246–250). Крепостной формы требовали сделки с недвижимостью (СУ-X-250). Еще одним условием действительности сделки являлось наличие воли сторон: лица, «приложившие руки» к заемным кабалам или крепостям, не зная о содержании (по неграмотности), имели право обратиться в суд и доказывать свою правоту (СУ-X-251). Сделки до 10 рублей могли оформляться без свидетелей (СУ-X-247). За участие в оформлении подложной крепости («за очи», то есть без ведома одной из сторон договора) площадным подьячим грозило отсечение руки, а послухам – торговая казнь (СУ-X-251).

Традиционно самой подробной регламентации подвергся договор займа. Соборное уложение 1649 г. не защищало проценты по займам как противоречащие христианской морали: «А правити заемные денги по кабалам и по духовным на заимщиках исцом истину, а росту на те заемныя денги не правити потому, что по правилом Святых Апостол и Святых Отец росту на заемныя денги имати не велено» (СУ-X-255). То есть суд мог взыскать с должника только тело долга, а проценты (рост), которые на практике продолжали взиматься (до 20 % годовых), оставались делом доброй совести должника. Соборное уложение установило пятнадцатилетний срок исковой давности по договорам займа (СУ-X-256). В случае несчастной несостоятельности должнику могла быть предоставлена рассрочка до трех лет (СУ-X-203). Соборное уложение установило и очередность должников: на первом месте стоит государство, затем иноземцы, а затем – «русские всяких чинов люди» (СУ-X-260). В случае смерти должника иски «доправлялись» на его жене и детях: долговые обязательства традиционно наследовались (СУ-X-245).

Способом взыскания долга был правеж: неисправных должников ставили на площади перед приказом и били батогами по ногам (законодательство предписывало за сто рублей долга стоять на правеже месяц – СУ-X-261). Столь болезненная процедура была направлена на признание долга или выкуп долга и должника третьим лицом. Правеж был заменен долговыми тюрьмами только в XVIII в. В том случае, когда должник после правежа не мог выплатить долг, он отдавался истцу «головой до искупу»: Соборное уложение определяло стоимость мужского труда в 5 рублей в год, а женского в «полътретья» (2,5) рубля. Эта норма не распространялась на дворян, детей боярских (их долги погашались за счет их имущества и зависимых людей – СУ-X-262, 264), а также стрельцов (долг вычитался из их жалованья – СУ-X-265).

Довольно подробно в Уложении регламентируется купля-продажа недвижимого имущества (оформляемая крепостным порядком), что касается движимого, то здесь в основном действовали складывавшиеся веками нормы добросовестной торговли: от продавца требовалось быть собственником отчуждаемого имущества, иметь свидетелей сделки.

В Уложении упоминаются договоры найма имущества (СУ-X-274), личного найма (СУ-X-275), подряда (СУ-X-272,273). Соборное уложение устанавливает ответственность нанимателя имущества за его сохранность и мастера – за материалы заказчика. Поклажи по Соборному уложению оформлялись письменно, этого не требовалось только военным, стоявшим на постое, их имущество считалось находящимся на хранении у хозяев (СУ-X-189, 190). Хранители вещей не несли ответственности, если утрата поклажи произошла в результате действия обстоятельств непреодолимой силы (пожар, кража – СУ-X-194).

Деликтные обязательства, упоминаемые в Соборном уложении: потрава, порубка леса, порча бортей и пр. (СУ-X-208, 220). Закон в ряде случаев четко разграничивает уголовную ответственность и обязательства из причинения вреда. Так, если пожар двора произошел «небрежением» того, кто должен был отвечать за его сохранность, то предписывалось «на нем взять цену, чего тот двор стоил», если же имел место поджог, то виновного казнили (СУ-X-227, 228).

Наследование предусматривалось по закону и по завещанию. Следует отличать наследование вотчин и поместий, подвергшееся жесткой регламентации в законе, от прочего имущества, в распоряжении которым воля наследодателя была ограничена меньше.

Поместья должны были наследоваться сыновьями, при отсутствии сыновей – родственниками, а если и таковых не имелось, то поместья переходили государству и шли в раздачу служилым людям, при этом вдовы, малолетние дети и незамужние дочери должны были получить прожиток (СУ-XVI-37). Если старшие сыновья на момент открытия наследства были уже верстаны, то их доля в поместье отца рассчитывалась с учетом уже имеющейся у них земли (СУ-XVI-34). Весьма показательным является особое внимание Уложения к прожиточным поместьям. Размер прожитка зависел от обстоятельств смерти служилого (СУ-XVI-30–32). Максимальный прожиток вдовам и дочерям давался, если служилый погибал на войне, и минимальный – если умирал в своей постели. При замужестве прожиток становился приданым (СУ-XVI-56). Прожитки можно было сдавать, при условии, что родичи, получившие прожиточные поместья, будут содержать вдов, а девиц выдадут замуж (СУ-XVI-10).

Наследование вотчин зависело от вида владения: купленные вотчины могла наследовать вдова, родовые и выслуженные должны были отходить «в род» наследодателя. По общему правилу родовые и выслуженные вотчины наследуют сыновья, при отсутствии их – дочери (и их дети), а затем – родственники (СУ-XVII-4). Принцип «сестра при братьях не наследница» сохранялся. Сыновья, включая глухих, немых, а значит, не способных к службе по состоянию здоровья, получали вотчину в равных долях, а споры между ними разрешались жребием (СУ-XVII-13–15). Бездетные вдовы получали прожиток из родовых и выслуженных вотчин, если у наследодателя не было поместий или купленных вотчин. Воля наследодателя при составлении «духовной» – завещания – была ограничена запретом на передачу земли церкви.

Брачное и семейное право в основном сохраняло черты предшествующего периода, ибо регулировалось нормами церковного права. Брачный возраст составлял для мужчин 15, а для женщин – 12 лет. Особенностью русского брачного права был договор родителей или опекунов брачующихся, оформляемый зговорной свадебной записью, в которой оговаривались размеры приданого (упоминается в СУ-X-250). Если брак не заключался без уважительной причины, то отказавшаяся сторона должна была выплатить заряд.

Православные могли вступать в брак только три раза в течение жизни. Четвертый брак признавался недействительным и не порождал юридических последствий, дети от такого брака признавались незаконнорожденными и не имели права наследовать (СУ-XVI-15). Даже женитьба на матери ребенка, рожденного вне брака, не делала его законным (СУ-X-280).

Семейные отношения регулировались установлениями Домостроя (авторство приписывается деятелю эпохи Ивана IV, священнику Сильвестру). Светское законодательство сохраняло широту власти мужа и отца над домочадцами. Соборное уложение разрешало мужьям записывать жен вместе с собой в кабалу. Родители могли отдавать детей в услужение на определенный срок, но уже не в полное холопство (СУ-XX-45). Женщина за убийство мужа наказывалась смертной казнью – «живу окопати в землю» (СУ-XXII-14). Квалифицированными считались убийства отца или матери, каравшиеся смертной казнью (СУ-XXII-1), в то время как убийство детей родителями наказывалось тюремным заключением сроком на 1 год и покаянием (СУ-XXII-3). При этом убийство женщиной (или кем-то по «ее велению») незаконнорожденного ребенка каралось смертной казнью (СУ-XXII-26). Грубость, насилие в отношении родителей, отказ почитать и кормить карались «кнутом нещадно» (СУ-XXII-4, 5). Жалобы и доносы детей на родителей, как и иски к ним, судами не принимались (СУ-XXII-6).