Чужие пути

Микелю становилось дурно до тошноты, когда он видел Асмиру, одетую в полупрозрачный алый шелк, не скрывающий ее расплывшейся талии и уже не таких упругих грудей, а главное – запаха грязной страсти. Его рвало от ее аромата, он молил о смерти… Но начинался новый день – и следовали новые поручения, в которых он больше не был воином-защитником, а был беспощадным палачом. Таким, что вышибает людям мозги, совершенно не заботясь, есть ли у них семьи или средства для уплаты того или иного долга ведьме, не думая о том, для чего ей нужны невинные дочери и маленькие дети, и не осознавая, что тот изувер, который ходит за ней, словно тень, – это и есть он сам, Микель Вестар. И он проклинал тот день, когда увидел эти завлекающие в бездонную пучину зеленые глаза, когда провел пальцами по вьющимся рыжим волосам, погладил овальное лицо с молочной кожей и развратными губами, которые Асмира так соблазнительно облизывала, закусывала, всячески демонстрируя свою похоть. Эту женщину невозможно было удовлетворить, она жаждала испить своих любовников до последней жизненной капли.

О том, что госпожа ведьма перестала следовать правилам ковена, Микель понял давно. Она могла с легкостью убить всю его семью его же собственными руками – стоило ей лишь поцеловать парня, больно сжать его тогда еще короткие светлые волосы, одурманить своими чарами и сладковатыми зельями вперемешку с духами; любое ее желание становилось законом. Он многому у нее научился и знал куда больше, нежели его однокурсники, но так нельзя было дальше жить – ему нужно было спасение, но какое?

Судьба помогла ему, а быть может, и Смерть решила прибрать к своим рукам ту, которая вместо нее несла в людской мир столько горя.

Наступили ночи кровавой луны. Именно тогда Асмира снимала с себя всю одежду и гуляла вдоль болот, наслаждаясь ночною тьмой и тишиной. Она собирала травы и коренья, чтобы потом готовить из них свои смертоносные зелья, одно из которых и было тем самым, одурманивающим разум Микеля. Он молча ждал ее, сидя на бревне и стараясь не смотреть на ее отвисшую грудь, широкие бедра, на которых виднелись следы чьих-то поцелуев.

И вот тогда из черной густой воды появилась болотная виверна. Этот тип монстров был опасен своими ядовитыми испарениями, которые они изрыгали вместо огня. Их острые когти тоже были ядовиты: один порез – и человек может умереть.

И как Микель тогда сдержался, не сорвавшись с места, не произнеся ни звука от увиденного? Но когда его госпожа перестала душераздирающе кричать, а ее окровавленная плоть превратилась в сплошное месиво в пасти монстра, оборотень ощутил одновременно и радость, и боль утраты. Он не мог поверить, что так легко отделался от своей мучительницы. Но всё, что от нее осталось, – это платье, висящее на ветке, и разбросанные вперемешку с лужицами крови пучки трав и кореньев.

Виверна хотела напасть и на него, но Микель, ощутив внезапный прилив сил, впервые смог свободно обернуться волком – и припустил так, как не бегал никогда. За ним уже давно никто не гнался – наевшаяся до отвала тварь скрылась в глубинах болота – а Микель всё бежал и бежал. И только когда его лапа попала в капкан, он почувствовал отрезвляющую боль. Тогда-то ему и посчастливилось встретить Тамилу.

Ведьма с волосами цвета вина, глазами-изумрудами и нежной бледной кожей. Она была молодой, невинной и такой свежей – глотком воздуха, которого ему так не хватало. Если бы не раненая лапа, он набросился бы на нее и овладел на месте: ведь так давно он не испытывал настоящего желания, не наслаждался молодым прекрасным телом, а занимался любовью лишь по приказу своей госпожи.

И сейчас молодая ведьма спит рядом с ним крепким и беззаботным сном. Она не знает, чего он хочет от нее: ведь серебряный поводок всё еще на нем и снять его может только инициированная ведьма. Так ему говорила мертвая ныне госпожа… но стоит ли верить словам покойницы? Хватит с него насилия и крови девственниц! Он сделает это позже, когда Тамила привыкнет к нему и не будет ждать опасности.

Почему Микель не захотел обращаться за помощью в ковен? Потому что знал: у Асмиры там есть свои соглядатаи, не говоря уже о тех юнцах, которые участвовали в ее оргиях. Все они не прочь будут заполучить себе в услужение такого сильного оборотня, как он, а для этого назовут любую весомую причину, вплоть до обвинения его в убийстве госпожи. Это было страшным нарушением кодекса ковена и каралось смертной казнью. А во второй раз боги ему не помогут. Нет, пока он не готов так рисковать вновь обретенной свободой. Он потерпит, смирится с необходимостью носить поводок, повременит…

Глава 3

Впервые за столько дней пробуждение было приятным. Тамила блаженно потянулась посреди кровати и случайно задела рукой мужское плечо. Рядом с ней спал оборотень, лицо мужчины было безмятежным, и Тамила смогла внимательно его рассмотреть.

Ровный, без единой морщинки лоб, рот слегка приоткрыт. После мытья длинные белоснежные волосы рассыпались по подушке. На обнаженной, с темными волосами груди видны тонкие, как от ногтей, шрамы.

«Кто же тебя так?» – девушка коснулась ран кончиками пальцев, проведя по ним так же, как если бы оставила эти отметины сама.

Тут же ее запястье перехватили цепкие пальцы, и она встретилась с напряженным взглядом серо-голубых глаз.

– Если хочешь, можешь быть сверху, хотя для твоего первого раза это неудачная позиция, но я готов потерпеть, – прохрипел он.

Ведьма с шипением вырвала руку и скрылась в ванной, громко хлопнув дверью. Она шептала не подобающие молодой девушке ругательства, проклиная этого развратника.

Охладив разгоряченное от смущения лицо холодной водой, она пощупала платье – сухое, лишь подол слегка влажный. Белье тоже высохло. В отличие от деревенских, Тамила носила не кружевные панталоны, а короткие хлопковые шортики и верхнюю рубашку на тонких бретельках. Бабушка не одобряла подобного, но молодой ведьме так было гораздо удобнее.

Одевшись, она вышла из ванной. У окна, к ней спиной, с обнаженным задом стоял оборотень.

– Любуешься? – он обернулся – и девушка закрыла глаза ладонями. – Чего стесняться-то, тебе ведь не пятнадцать лет, – Микель спокойно прошел мимо.

В ванной он пробыл дольше, чем она. А когда наконец вышел, Тамила сидела за столиком перед зеркалом и расчесывала щеткой волосы. Поймав внимательный взгляд оборотня в отражении, она едва заметно вздохнула и отложила щетку:

– Ну, каков план действий? Снова бегать по всему замку от этого медведеподобного чудовища?

– Не совсем, но близко. Пойдем завтракать, – он открыл дверь и беззаботно вышел. Тамила осторожно шагнула следом. На обратной стороне двери она заметила глубокие следы от когтей и поежилась, представив, что было бы, если бы вчера зверюга до них добралась.

В кухне они оказались не так быстро, как уносили оттуда ноги минувшим вечером. Мисочка с кашей стояла на прежнем месте, но на столе непонятно откуда оказались кувшин с молоком и мясная нарезка с целой корзиной зелени и яиц.

– Надеюсь, ты не белоручка и сумеешь приготовить нам завтрак, а я пока схожу на разведку, – командным тоном провозгласил оборотень и ушел, закрыв за собой дверь.

Прежде чем начать готовить, Тамила быстро протерла все поверхности от пыли, вымыла сковородку, несколько тарелок, столовое серебро и бокалы.

Пока поджаривалась яичница с мясом, девушка налила в кастрюльку воды и поставила на огонь. Пламя радовало ее привычным уютом.

Ведьма промыла крупу и засыпала в воду, сняла сковородку и поставила на стол, на специальную круглую подставку. Разлила молоко по бокалам, постелила под тарелки относительно чистые тканевые салфетки, рядом разложила столовые приборы.

Когда каша начала закипать, в кухню вернулся оборотень. При виде сервированного стола мужчина удивленно посмотрел на хозяйственную ведьму, а та, уперев одну руку в бок, молча помешивала кашу на молоке. В корзинке еще оказалась краюха мягкого серого хлеба, а в шкафчике – плотно закрытая баночка с джемом, которую девушка с недвусмысленным видом протянула мужчине.

– Я тебе не муж, чтобы заниматься подобным, – нахмурился он, осматривая банку.

– А я тебе не жена, чтобы завтраки готовить, тем не менее приятного аппетита, – не оборачиваясь, парировала она строгим голосом. – Не можешь – так и скажи, – Тамила протянула руку, чтобы забрать банку, но оборотень уже открыл ее.

– Благодарности не надо. На улице и в доме всё спокойно – возможно, зверь завалился спать, – он с жадностью уплетал яичницу за обе щеки, очень скоро подъев всю зелень и мясо.

Тамила могла бы им залюбоваться, если бы не его высокомерность. Ее спутник был действительно очень привлекательным мужчиной, но его характер оставлял желать лучшего. Хам!

Покончив с приготовлением каши и поев сама, девушка помыла всю посуду и сложила ее в единственном чистом шкафу, который заранее тщательно протерла.

– Мое имя Микель, – представился оборотень, наблюдая за ее хлопотами.

Но ведьма даже ухом не повела.

– Не спросишь, к какому роду я принадлежу?

– Мне до этого нет никакого дела, я к тебе в услужение наниматься не собираюсь, – она закрыла дверцы и поставила на плиту отмытый чайник, после чего вышла на улицу.

Мужчина последовал за ней.

– И куда ты направилась? Жить надоело? – ворчал он, пока она, склонившись над кустами смородины и мяты, осторожно обрывала листики и вдыхала аромат.

– Ты сам сказал, что всё спокойно и зверь спит, а я хочу чаю. В доме его нет, – она выпрямилась и пошла обратно.

Чайник закипел, она поискала по ящикам и выудила из дальнего угла запылившуюся стеклянную емкость с крышкой. Внутри оказался кофе. Хмыкнув, ведьма подошла к плите и, взяв чистые чашки, в одну насыпала две чайные ложки кофе, а во вторую добавила ароматные листики, после чего залила и то и другое кипятком.

– Неужели пахнет тем, о чем я думаю? – оборотень встал у нее за спиной, жадно вдыхая аромат кофе, которым уже пропитались бордовые волосы Тамилы.

–Тебе добавить молока? – не оборачиваясь, спросила она.

– Добавь… – шепотом ответил Микель, сев за стол.

Перед ним поставили чашку и положили тарелку с нарезанным хлебом с клубничным джемом. Оборотень с удовольствием съел один ломтик и уже потянулся к другому, когда его, как нашкодившего ребенка, хлопнули по ладони.

– Ты не один, – Тамила забрала бутерброд и откусила кусочек, облизав губы тонким язычком.

От этого действия внутри у Микеля что-то дернулось. Нет, это было не отвратительно, не пошло, как с Асмирой, – ему понравилось.

Молодая ведьма была симпатичной и далеко не глупой девушкой. Во сне она выглядела еще более невинной, нежели сейчас, но тогда она крепко спала, полностью расслабившись.

– Если бы не присутствие зверя по соседству, то здесь можно было бы обосноваться, – он неторопливо попивал кофе.

Тамила посмотрела на запыленный потолок и задумчиво вздохнула:

– Я не против.

– Еще бы ты была против. Не часто деревенской девке разрешается просто так жить в старинном замке.

Ведьма сверкнула на него зелеными глазами, ее рот слегка приоткрылся, она снова была готова на него зашипеть. Микелю даже послышалось рычание, но Тамила закрыла глаза и сделала успокаивающий вдох.

– Пока что начнем приводить эти хоромы в порядок, а если зверь проснется, то мы об этом узнаем, – продолжил оборотень.

– Интересно, как? Думаешь, он вежливо постучит в дверь и скажет: «Прошу прощения, гости дорогие, но сейчас я буду бушевать»? – с сарказмом отметила ведьма.

– Мне всё больше нравится твой острый язычок, как-нибудь я укушу тебя за него. А пока что – да, так он и сделает, поверь мне, – Микель хитро улыбнулся и, поставив чашку в раковину, вышел в гостиную.

Тамиле потребовалось два часа, чтобы привести в порядок кухню и чулан с кое-какими продуктами. Она не знала, как на столе оказалась корзинка с едой, но надеялась, что это добрая магия, – быть может, подарок от духа замка, истосковавшегося по живым людям. У нее не возникло никакого предчувствия беды, и это успокаивало.

Все съедобные продукты она перенесла в угловой шкафчик. Целую кастрюлю каши, что она наварила, убрала в небольшой подвальчик, где оказалось на удивление чисто. Там же обнаружилось много чего еще: свежее мясо, высокая стойка с множеством бутылок, различные соленья, ящик картофеля и прочее. Для пира мало, но на недели две им хватит.

– Ведьма, ты здесь? Или, когда я спущусь, то увижу твое хладное тело? – в подвал со свечой сунулся Микель.

При виде блестящих бутылок он повеселел и прихватил с собой парочку.

– Нам нужна спальня поближе к провизии, я как раз нашел подходящие помещения на первом и втором этажах. Приберись там и наконец-то начни пользоваться своими ведьмовскими чарами. Какой смысл быть ведьмой, если не колдуешь?

Тамила помнила бабушкин наказ: при посторонних ни в коем случае не колдовать, – но поскольку кроме них с Микелем здесь никого не было и она достаточно отдохнула, то можно попробовать.

Первая спальня оказалась в нескольких шагах от кухни; она была проще, чем та, что в башне, но здесь тоже имелась широкая кровать, а также ванная с туалетом. На окнах стояли решетки, и Тамиле это не понравилось. Если зверь выломает дверь, они не смогут сбежать, разве что в ванной закроются.

Ее озабоченный вид заметил оборотень:

– Понимаю, здесь мы как в ловушке, поэтому пойдем на второй этаж. Оттуда у нас целых три хода к отступлению: винтовая лестница, ведущая через черный ход в кухню и на улицу, главная дверь из спальни по коридору на первый этаж, а еще окно – там есть балкон, и по стене можно спуститься.

Они поднялись наверх, и уже здесь Тамила вскинула руки и приступила к колдовству: окна с хлопком распахнулись, впуская в помещение свежий воздух. Ветер пронесся по спальне и ванной, унося за собой всю пыль, делая постельное белье и прочие ткани свежими, как будто их только что выстирали.

– Можешь ведь, когда захочешь, умница девочка. А вот и подарок, – он протянул ей щетку для волос и комплект ночных рубашек, которые до этого были в башне. – Жемчуга не предлагаю, они подходят не всем.

Всё это оборотень говорил с такой слащавой улыбкой, что ведьме захотелось огреть его по лицу той самой расческой для волос, а драгоценные камни из рукояти вставить ему вместо зубов.

«Остынь, слишком часто ты стала нервничать», – успокоила себя она и применила очищающие чары к рубашкам.

Здесь в ванной тоже была стопка полотенец, в шкафу висело несколько женских платьев, стояла обувь, лежало нижнее белье. Насчет последнего, правда, она решила, что никогда его не наденет из-за обилия рюшей.

– Да, раньше такое было в моде, хотя и сейчас многие барышни не брезгуют носить подобное. Я же нахожу, что можно вообще обходиться без белья, – оборотень подмигнул ей и покинул спальню.

– О небеса, дайте мне терпения в этом жизненном испытании! – взмолилась она и закрыла шкаф.

В тумбочке Тамила обнаружила парочку подсвечников и спички – это могло пригодиться ночью. Из кухни она принесла кое-каких продуктов, не забыв и про бутылки с вином, которые оборотень оставил на столе, а также взяла вареных яиц – уложила всё в пустую корзинку и отнесла наверх, поставив в прохладной ванной на пол, подальше от солнечного света.

Если предыдущая комната была бледно-голубой, то эта – зеленой с золотыми узорами на обоях. Поглаживая гладкую ткань, которой были обиты стены, Тамила ощутила под пальцами легкое дуновение сквозняка. За балдахином оказалась дверь, ведущая в еще одну спальню – детскую, с крохотной колыбелькой под прозрачным пологом; у окна – низкий широкий подоконник, рядом – диванчик с пледом и атласными подушками. Всё в светло-золотых тонах.

«Наверное, женщина, которая жила в этой комнате, была матерью…»

Пока оборотень отсутствовал, она навела здесь порядок. За окном обнаружилась лесенка из выступов в каменной кладке, и при желании по ним можно было спуститься вниз или забраться на крышу.

Наполнив водой пару фарфоровых кувшинов, она оставила их в спаленке и, закрыв дверь, вышла в коридор на второй этаж. Осмотр не занял много времени. Оказалось, что здесь есть библиотека, много жилых комнат, гостиная и пара кабинетов.

Прогуливаясь по саду, ведьма набрела на яблоневые деревья. Ветви их прямо-таки ломились от веса спелых плодов. Девушке стало жаль деревца, и она стряхнула с них лишний груз. Ветви тут же поднялись выше, ветер всколыхнул крону. Тамиле почудился вздох облегчения. Собрав яблоки в подол платья, она отнесла их в дом.

«Как раз осталось несколько сырых яиц, а на полке я видела коробочку с мукой и всем необходимым».

Через полтора часа кухня наполнилась ароматом яблочного пирога, к которому полагался кофе.

– Интересно, в таком большом замке есть домовые? Может, это они оставили корзину? – вслух размышляла девушка, помешивая ложечкой в чашке с ароматным напитком.

– Кхм, кхм, молодая хозяюшка… если ты поделишься с нами этим вкуснейшим десертом, то мы поможем тебе с уборкой… – послышался откуда-то сверху писклявый голосок.

Ведьма подняла голову, но на балках никого не было. Пожав плечами, она разложила три кусочка на чистые блюдца и оставила на столе, а сама вышла на улицу к мятному кусту.

Растирая листик между ладонями, ведьма вспоминала всё, что ей рассказывала бабушка:

«Домовые есть в каждом доме, они заботятся о чистоте жилья, доставляют почту и еду. Хозяйничают в огороде и саду. Питаются обычной едой и энергией от заботы хозяина. Если хозяин уважает их и уделяет внимание, они будут отвечать взаимностью… – Тамила призадумалась. – А что же с этим замком? Если есть домовые, то должен быть и хозяин, иначе бы они давно ушли на поиски нового людского жилья».

Тамила вернулась в кухню. Блюдца оказались пустыми, и девушка широко улыбнулась. Она никогда не видела домовых. Ей было очень любопытно посмотреть на них, а еще лучше – пообщаться со столь незаменимыми помощниками.

– Угощайтесь, я еще испеку. Покажетесь мне? Или вам нельзя? – спросила ведьма.

– Хозяин Масикавелий не запрещал. Он сказал, чтобы мы не попадались ему на глаза. В последние дни он слишком ворчлив, – ответил мужской голос.

– Это всё из-за лета. На улице для него слишком жарко и солнечно, от этого у него всегда портится настроение. Хозяин – тот еще ворчун, – пояснил женский голос.

– Тш-ш, не смей говорить о нем плохо при посторонних. Только из-за него мы всё еще здесь живем.

– О да! – недовольно воскликнула домовиха. – Живем в пыли. Хоть бы разок отблагодарил нас ласковым словом – так нет, вечно кричит. Грубиян! А всё из-за того, что его прокляла та ведьма.

– Простите, что встреваю, но какая ведьма и кто ваш хозяин? Я тоже ведьма – быть может, смогу вам помочь? – Тамила озиралась по сторонам, пока над ее головой не возник сидящий на балке мужичок с бородкой и в очках, а рядом с ним – такая же коротышка в платьице в горошек и в сером передничке.

– Здравствуйте, меня зовут Тамила. Прошу прощения, что вторглись в ваш дом, но нам некуда было идти, – вежливо, как бабушка ее учила, пояснила ведьма.

– Не волнуйтесь, мы рады свежей крови. Я Мотя, а этот прохиндей – мой муженек Тодя. Мы домовые этого замка, хотя от его былой роскоши практически ничего не осталось, – коротышка тяжело вздохнула, наморщив похожий на картофелину нос.

– Это я принес вам корзину, вы ведь даже не успели поужинать. Хозяин загонял вас по дому – хорошо, что вы спрятались в башне. Он туда обычно не поднимается, но, видать, неплохо поохотился и сил прибавилось. Обычно он жалуется на головные боли и ломоту в суставах, – поведал Тодя, шевеля ногами в коричневых, начищенных до блеска ботиночках.

– А я как раз лекарь, – поделилась ведьма.

– Все эти боли – лишь плод его воображения. После проклятия он стал жутко мнительным. Ему поможет только влюбившаяся в него дева, которую и он сам тоже полюбит, – так гласит завет покойной ведьмы, что прокляла его, – наставительным тоном поведала Мотя.

– Что же с ним случилось, за что его прокляли? – Тамила опустилась на стул и отпила остывшего кофе.

– Когда-то давно наш хозяин был одним из богатейших людей королевства. В этом замке постоянно гостил старый король: нескончаемые балы, роскошь, блеск – вот это были деньки, – Мотя мечтательно закатила большие голубые глаза. – Наш хозяин стал очень распутным молодым человеком, не пропускал мимо себя ни одной женской юбки. И как-то раз ему попалась одна строптивица, которая не отвечала ему взаимностью, и он взял ее силой, тем самым инициировав молодую ведьму. И в отместку за надругательство над своей честью она прокляла его. Молодка совсем, но ненависть придала ей сил, раз проклятье получилось таким действенным. С тех пор наш хозяин превратился в чудовище, став отражением своей темной души. По ночам он рыскает по замку и его окрестностям, а днем отсыпается в подвалах: там прохладно. От этой жары беднягу подташнивает. Он настоящий меховой ком, не зря вылитый медведь, только гораздо крупнее. В осенне-зимнюю пору живет в своих апартаментах, весь третий этаж в его распоряжении.

– Значит, чтобы снять проклятье, он должен полюбить, и чтобы его полюбили в ответ? – уточнила Тамила.

– Верно, да только кто ж захочет к такому приблизиться: он страхолюдина та еще. Не говоря уж о дурном характере.

– Мотя, ну что ты такое болтаешь?! Хозяину просто необходимо каждый день мыться, вычесывать шерсть, стричься, пилить когти и… быть терпеливым, контролировать зверя внутри себя – тогда к нему возвращается более-менее человеческий облик.

– Он по-прежнему останется чудовищем! – всплеснула руками женушка, сурово глянув на Тодю.

На это муж покивал, соглашаясь, и тяжело вздохнул, сложив руки на груди.

– Но вы правильно выбрали комнаты, у мужчины твоего котелок хорошо варит. Он хоть и оборотень, но своего зверя может обуздать, а наш… нет, – Мотя опять всплеснула руками. – Так что вы по ночам не выходите – сидите как мышки, если что, мы вам еду доставим. Смотрю, ты ведьма хорошая, заботливая, а главное – хозяйственная. Мы так-то следим за домом, но когда не получаешь благодарности, то и самому не хочется ничего делать… – она смущенно отвела взгляд, комкая пухлыми пальчиками передник.

– Понимаю, – Тамила улыбнулась и, взмахнув рукой, очистила одежду домовых: передник стал белоснежным и хрустящим, как новенький, а ботинки Тоди засверкали еще сильнее.

– Ой, батюшки! Дорогой, ты чувствуешь?! – домовиха подергала мужа за рукав.

– Тепло… как когда-то… ах, это чувство, – он обнял жену и утер с ее щеки слезинку. – Если молодая ведунья останется, то худо не будет.

– Вместе веселее. Я девочку в обиду не дам. Пусть хозяин только попробует замахнуться на нее своей немытой лапой, я этот замок превращу в клубок из паутины – и пусть дальше гниет.

– Мотя, а скажите: обязательно ли ведьме, чтобы стать инициированной… вступать в… близкий контакт с мужчиной? – шепотом спросила Тамила, осмотревшись по сторонам.

– Обычно так и случается. Ведьма выбирает себе достойного мужчину – это может быть ее жених или просто кто приглянется – и дело делается. Но я знаю, что ведьмаки могут это сделать и другим способом, но каким именно – нужно спрашивать у них. Эти балахонники сидят в своих ковенах по всему королевству и ведать не ведают о невзгодах жителей: им бы только со всякими ужасными тварями разбираться. Но поверь мне, молодка, лучше сделать это с любимым мужчиной, чем потом с первым встречным, который о тебе даже не позаботится, – это ведь дело тоже непростое и несколько болезненное, хотя у каждого всё по-своему.

– Да не пугай ты девушку! Растрещалась, – осадил ее муж. На щеках у него горел румянец.

– Тодя прав: если любишь, то потерпишь, а иначе никак. Но зато быстро сделала дело – и вот ты уже сильная ведьма, прибираться в таких замках будешь на раз-два, практически по щелчку пальцев, природа будет тебя охотнее слушаться, делиться энергией. Поэтому присмотрись к своему оборотню. Язык у него хорошо подвешен, красавец, каких не везде встретишь, к тому же аристократ, – Мотя подмигнула ей, и они с мужем исчезли.

В коридоре послышался шум, и в кухню вошел тот самый аристократ и красавец-мужчина:

– Вижу, не бездельничала. Люблю рукастых женщин. Пирогом угостишь? – он положил на стул наточенные мечи и колчан со стрелами.

Тамила тяжело вздохнула и молча поставила перед ним тарелку с двумя большими кусками пирога, щедро посыпанными корицей.