Выбирая жизнь

– Принимаю! Учусь принимать. Не стану лукавить, пока мне трудно даже представить все это, но обещаю, я буду стараться. Ты – невероятный подарок в моей жизни! Как же здорово, что ты решилась написать мне тогда. Я тебя очень люблю, ценю и чувствую, и сегодня, и тогда…

Мы разошлись, когда за окном совсем стемнело. Я рано легла спать, а проснувшись, сразу обратила внимание на тюльпаны. Они ожили! Стебельки выпрямились, а розовые юбочки расправились, раскрыли кружева и смотрели вверх! Вся комната благоухала нежным ароматом. Я так обрадовалась, что немедленно схватила телефон и сделала фото возродившихся цветов, чтобы послать Марине. Она сразу ответила:

«Надо же, они все-таки ожили! И я тоже чувствую, как отогреваюсь, оживаю. А знаешь, с какого вопроса я начала сегодняшнее утро? Что прекрасное буду сегодня делать для своего тела! А еще – мне так хочется что-то сделать для тебя!»

Я ответила:

«Пусть часы, проведенные вчера вместе, окупятся твоей радостью, любовью, здоровьем и безмятежностью…»

«Лилечка! Спасибо тебе еще раз и низкий поклон за такое глубокое и честное вложение в меня. Оно точно окупится».

* * *

Спустя пару недель я на несколько месяцев улетела в Америку. Весной вернулась в Берлин, чтобы провести лето с родителями. Я давно не заглядывала на страничку Марины и не следила за новостями. Наверное, где-то подсознательно хотела дать больше времени на изменение ее реальности после игры. Однажды получила сообщение:

«Ты уже видела, что интересного происходит? Я отменила целый гастрольный тур! Не представляешь, как тяжело мне это далось. Зато написалась новая книга, и команда пополнилась настоящими профессионалами. Мероприятия построены теперь так, что работа сопровождается отдыхом. Всю зиму я пробыла на морях и восстановилась, и, кажется, уже научилась принимать это как должное! И поэтому теперь для меня все поездки и гастроли – это возможность смотреть на прекрасное, гулять, наслаждаться, встречаться с друзьями и покупать всякие интересные штучки, а работа – в промежутке между всем этим. И от этого так хорошо!

Когда ты приедешь?»

Ближе к осени я вернулась в Москву и сразу написала Марине:

«Я уже тут! Скорее давай встречаться! Но в этот раз я забыла привезти твои любимые брецели!»

Тут же получила ответ:

«Ура! И хорошо, что забыла. Не ем я теперь никакие брецели…»

Через два дня я ждала Марину все в том же кафе. Уютно устроившись возле окошка, в ожидании любовалась осенней Москвой и будничной суетой за окном. Как же давно я не была здесь, как же я соскучилась! Неподалеку остановился красивейший «лексус» необычного, золотисто-медного цвета. Он сиял на солнце, а я машинально смотрела, как высокий темноволосый водитель вышел, чтобы открыть дверь своей попутчице. Я наблюдала, как нежно он укутывал подругу кашемировым шарфиком, что-то приговаривая. Она светилась от счастья и, словно ребенок, понарошку уклоняясь, все же взяла шарф, не удержавшись от его нежных уговоров и объятий. Улыбка появилась на моем лице: как же я люблю мужчин, которые умеют сохранять такое отношение к женщине не только в 20, но и в 30, и в 100 лет. Разглядывая эту пару, я любовалась, как они смеялись и не могли оторваться друг от друга, и вдруг наконец увидела и осознала, что светящаяся женщина из «лексуса» – это моя дорогая Марина! О боже, этого не может быть! Она что-то сказала своему попутчику и спешно двинулась к кафе. Проходя мимо окна, увидела мой, мягко говоря, ошарашенный вид и рассмеялась! Она зашла в кафе, и мы крепко обнялись! Я все еще была в полном шоке и не знала, что сказать, кроме как произнести громкое и протяжное: «ВАУ!»

– Как же так, Мариночка! Это ты? Тебя же и не осталось совсем, а кто говорил, что хорошего человека должно быть много! – шутила я. – Сколько? Минус 30? 40? Что тут прои- зошло, ведь не прошло и года!

Марина смеялась и не могла остановиться.

– Не преувеличивай! Минус 35 кг! И, между прочим, прошло больше года! Да, меня стало «меньше», а хороше- го человека и профессионала, благодаря этому, стало еще больше! Ты не представляешь, какие перемены произошли и как много всего я хочу рассказать тебе и похвастаться! Но сначала давай закажем все самое лучшее, что тут имеет- ся, и выпьем по бокалу отличного шампанского. Нам есть что отметить!

Мы сделали заказ, и Марина продолжила.

– Все, что я тогда проговорила на игре, почти сразу начало исполняться. Рядом со мной появились новые, замечательные люди. Гастроли теперь строятся под меня. Образовались совершенно новые программы. Ты же помнишь, как тяжело мне давались тогда концерты, колено болело, и я не могла много двигаться. Я, которая любит танцевать и прыгать на сцене! Теперь все иначе. Чувствую легкость, как 20 лет назад. А главное, нравлюсь себе, и мое сердечко тоже довольно. Ты обязательно должна прийти на ближайший концерт! Другая программа, новые песни, истории. И знаешь, одна из историй – про тебя и твою игру…

Я смотрела на Марину, на ее горящие глаза и не могла поверить ни своим ушам, ни глазам. Внешне она была как будто той же самой, но в то же время другой. Натуральный цвет волос у нее светло-русый, и всю жизнь она красила волосы в яркий блонд. Лишь раз, помню, стала черной, когда в моде были строгие темные стрижки в стиле Мирей Матье. Сейчас передо мной сидела рыжая бестия! Белая нежная кожа всегда выгодно подчеркивала ее хамелеоньи глаза. Теперь же и цвет кожи, и цвет глаз невероятно сочетались с рыжими волосами.

– Мариночка, я даже не знаю, что сказать, и нужно ли что-либо говорить. Просто радуюсь тому, что вижу и слышу. Ты, пожалуйста, рассказывай, хочу много-много историй и всех подробностей. Всего год, а изменений…

– Да, кому-то хватит на целую вечность. Тогда, после игры, я вдруг поняла, что мощнейшая сила и жажда жизни всегда струятся из меня мощным потоком. Но в какой-то момент я словно попала в концентрированную непроглядную черноту. Когда мое бедное сердце просило внимания, когда везли в реанимацию, мне почему-то было все равно. Помню, мне даже приснился коридор с ярким голубым светом в конце. Я во сне разрыдалась и начала кричать и ругаться, мол, нечего меня в такие коридоры зазывать, у меня дети, музыка, люди, планы, и вообще…Тогда я развернулась и пошла в другую сторону. Было страшно, а под действием страха фокус внимания сужается, и казалось, что в двух метрах от меня чернота еще больше сгущается и обретает плотность…

Но после игры я смогла расширить фокус и взглянуть подальше, еще подальше… Там показался горизонт, а чернота просто превратилась в темную ночь. Потом на ночном небе проступили звезды. И вот я уже завороженно смотрела в красивое звездное небо. Из-за горизонта выскочил первый рассветный луч, и я наблюдала невероятную голограмму игры солнечного света и облаков, и, когда появился солнечный краешек, меня накрыла волна ликования! Все это вдруг пришло, и что-то начало меняться. А все, что было в нашей с тобой переписке, я впитывала кожей. Чувствовала твою вибрацию даже на большом расстоянии, да и нет никаких расстояний… Ты не представляешь, сколько моих друзей и просто замечательных людей теперь хотят поиграть в твоего волшебного «Феникса»! Я даже хочу устроить целый вечер, посвященный этому. Не могу и не хочу молчать об этом. Ты согласна? Ты же придешь? – с надеждой она посмотрела на меня. Ее глаза обрели теплый зеленый цвет.

То, что происходило в этот момент, для меня было так неожиданно! Конечно, я знала, какое влияние оказывает процесс игры, какие перемены запускает. Но этот случай был особенным и превзошел самые смелые ожидания. Вдруг спросила:

– Я сейчас собираюсь написать книгу про тех, кто принял решение жить по-другому, кто личным примером может помочь людям тоже принять такое решение. Это будет сборник настоящих, правдивых рассказов. Можно, я возьму и твою историю? Я, конечно, изменю имена…

Марина рассмеялась:

– Ну что ты, меняй не меняй, а мои меня все равно узнают. Но вот что я тебе скажу: бери эту историю! И знаешь, что, можешь ничего не менять, ведь это правда моей жизни и твоего в ней присутствия. А мне нечего скрывать, я только за настоящесть.

Я обрадовалась и сказала:

– Ну и замечательно! Имена я все-таки изменю, но в остальном оставлю как есть! И да, я, конечно же, приду на твой концерт и творческий вечер! Расскажу все, что хочешь, и поиграю с твоими друзьями.

Лукаво я посмотрела на подругу и спросила:

– А теперь расскажи, кто этот заботливый красавчик?

Кто-то из новых продюсеров или музыкантов?

Марина мечтательно закатила глаза и улыбнулась.

– Ты знаешь, наверное, это мой ангел-хранитель, или мне послал его ангел-хранитель быть моим ангелом-хранителем на Земле, – она засмеялась от собственного каламбура.

– Мы познакомились примерно через месяц после нашей с тобой последней встречи. Когда ты прислала мне жесткие инструкции после игры, я хоть и ворчала, сопротивлялась, но все же невольно начала встраивать в жизнь все пункты, что ты прописала. Но заметь, именно когда я приняла решение заняться собой, вдруг появился он. За месяц я тогда сразу почти 10 килограммов сбросила. Я написала тебе, что отменила гастрольный тур и начала заниматься здоровьем, а он во всем поддерживал меня и помогал. Наверное, еще никогда за свою жизнь я не чувствовала так много мужской любви к себе, во всех проявлениях. И кстати, он не из шоу-бизнеса. Никакого отношения к этому не имеет. Почти год уже рядом – и душой, и телом. Во многом именно он помог прорасти тому зернышку, что было посеяно внутри меня на игре.

За время, проведенное с ним, я поняла, насколько не привыкла принимать любовь мужчины, выраженную в совершенно простых проявлениях. Удивительно, но Славик всегда сам знает, когда мне надо отдохнуть, и даже не спрашивает, хочу, не хочу. Просто организует отдых в лучших местах, на лучших условиях. Покупает лучшие билеты, чтобы даже полетом я могла наслаждаться. Кстати, «лексус» – это тоже его подарок. А еще он любит мое творчество, говорит, что я самый красивый и сексуальный гений на Земле! И я это все чувствую, наслаждаюсь, и, ты знаешь, такое отношение весь год дисциплинировало меня любить себя!

Мы рассмеялись и в течение следующих часов рассказывали друг другу свои истории, наверстывая упущенное время.

Мы не заметили, как в кафе вошел тот, о ком мы говорили. Он подошел к нам и, протянув мне руку, представился: «Вячеслав!» Я тоже назвала себя и внимательно посмотрела на него. Честно говоря, я не люблю откровенных красавчиков. И он не был таким. При этом по-мужски был очень привлекателен. Для меня это выражается в сочетании силы и мягкости одновременно. Когда внутренне твердый человек позволяет себе быть добрым, великодушным. Знаете, когда сильные руки умеют так ласково взять женщину, ее руку, когда умеют сжать так крепко и в то же время бережно. Когда во взгляде есть четкость, решительность, сменяющиеся бездонной нежностью, когда мужчина смотрит на любимую женщину. В общем, не стану перечислять все мелочи, по которым я сделала такие выводы, просто поверьте на слово, Вячеслав именно такой. Внешность отражала эти качества. Четко очерченная форма лица смягчалась мелкими лукавыми морщинками возле больших карих глаз. Густые брови, легкая седина пробивалась в темных, слегка волнистых волосах на висках.

– Славик, ты решил пораньше заехать? – недоуменно спросила Марина.

– Напротив, решил не мешать вам секретничать и приехал позже. Я уже заезжал час назад, как ты просила, но вы были заняты беседой и не заметили меня. Я уехал на встречу и вот спустя час снова здесь. Не стал бы вам мешать, но завтра улетаю в Брюссель по работе, знаю, что ты его любишь и хотела поехать со мной. А значит, надо выспаться! – он улыбался.

– Значит, мы тут уже почти пять часов! Сколько же времени, неужели десятый час? – воскликнула Марина. Мы посмотрели в окно и заметили, что уже стемнело.

– Лилечка, нам пора. Давай мы тебя довезем, хочешь?

– Нет-нет, идите! Я еще посижу немного, а потом вызову такси.

Мы снова крепко обнялись.

– Обожаю тебя, ты – моя Вселенная. Все-таки нам надо чаще встречаться, а то что такое пять часов – ничего и не успела рассказать! – рассмеялась она. – Теперь буду ждать тебя с «Фениксом» на следующей неделе.

Вячеслав закутал Марину в мягкое вязаное пончо, и они удалились. Я смотрела им вслед, и эта история невольно начала складываться сама собой. На следующий день я получила от Марины сообщение:

«Славику ты понравилась! Сказал: „Здорово, что она у тебя есть, она настоящая“. А еще, знаешь, удивительная штука, но шаг за шагом нашего с тобой знакомства, такого постепенного и глубокого, я все больше убеждаюсь, что та часть меня, которая просила этой любви к себе и внимания, как- то с тобой связана, она и привела тебя ко мне, словно при- звала тебя. Иначе как это все объяснить? Как объяснить то, что мы, не общаясь, редко встречаясь и не зная ничего друг о друге, так много знаем! Какая-то колоссальная синхронизация. И мне кажется, у Вселенной на нас свои планы, и она что-то хочет от нас. Хотя я и не знаю, что именно, но знаю, это есть, и оно очень большое. И пусть твоя история станет началом большого пути!»

В ТЕМНОТЕ

Я делаю, что захочу!

Ведь в темноте меня не видят,

а значит, и никто другой

меня не тронет, не обидит…

Как-то я была на тренинге, который проходил в абсолютной темноте, хоть глаз выколи. Ничего подобного раньше с собой не проделывала! С самого начала все казалось странным, необычным и, честно говоря, бессмысленным. В фойе – ни кофе, ни печенюшек, к которым мы так привыкли на подобных мероприятиях. Не было и тренеров, которые представили бы участников друг другу и рассказали о программе. Не успела даже участников сосчитать и разглядеть. В общем, сразу в темноту…

С тренерами мы познакомились уже по голосу. Так же и с другими участниками. Войдя в темноту, каждый получил в руки овощ или фрукт. Понятно, подумала я, значит, будем готовить. Народ вел себя по-разному. Одни смеялись, другие в густоте темноты чувствовали себя, словно в футляре, ощущая страх и невесомость.

На какой-то момент мне тоже показалось, что я теряю равновесие, голова закружилась, и на миг я почувствовала приближение паники. В этот момент некто дотронулся до меня: «Мне страшно, дискомфортно, я хочу света…» – раздался ее голос. Ледяные руки новой знакомой крепко сжали мою ладонь.

– Ты расслабься, говори со мной, руки-то холодные, давай сделаем растирание! – весело предложила я.

– Давай… – голос звучал тихо и неуверенно. Я принялась растирать руки новой знакомой, расспрашивая ее, как она попала на этот тренинг, что знает об этом и что у нее в руке.

– У меня яблоко, а у тебя что? – спросила она.

– То ли лайм, то ли лимон, не пойму…

Мы слышали, как наполняется зал. Казалось, все очень близко, при этом голоса звучали несколько отдаленно, словно теряясь в темноте.

В этот момент очень близко раздалось: «Я – Павел, ваш тренер. Задание – найти участников с тем же предметом, что и у вас, и объединиться». На какой-то момент воцарилась полная тишина, после чего все стали кричать: «Картошка, кто картошка?», «А где морковки?», «Яблоки, яблоки, где вы?!»

Я так же громко и протяжно крикнула: «Лааааааймыыыыыы!» Худенькие ручки с тонкими и длинными пальцами вцепились в мою руку: «Я тут! Я лайм, я лайм! Ты тоже? Я с тобой!» – радостно щебетал звонкий голосок, как у птички. Держась за руки, мы двинулись вперед в поиске «сородичей». К нам присоединились молодой человек и девушка, и уже вчетвером мы продолжили поиски оставшихся. Тренер снова дал команду – найти свой стол, за которым мы будем работать. Мы выстроились паровозиком. Я шла

впереди, разгребая темноту руками.

Незаметно к нам примкнули последних три лайма. С одной стороны, крепко держась за мои джинсы, чирикала «птичка», с другой – звучал более спокойный, взрослый голос. Мы снова двинулись на поиски. Темное пространство казалось бесконечным, мы ходили в одну сторону, затем возвращались, натыкаясь на стол то «морковок», то «яблок». И вдруг кто-то в темноте спокойным и твердым голосом сказал: «Добро пожаловать на стол „лаймов“, мы ваши тренеры, Мария и Наталья…» Не помню, когда я в последний раз испытывала такую радость. Мы наконец немного отцепились друг от друга и встали вокруг стола, который служил опорой в невесомости темноты. Девочки рядом, «голос постарше» и «птичка» время от времени брали меня за руки и просто прикасались, словно невольно, то ли проверяли мое наличие, то ли ощущали таким образом безопасность. Я чувствовала, как начинают болеть глаза, которые пытались разглядеть саму темноту. Казалось, они полны песка, ничего не видно. Я сказала об этом тренерам.

– Расслабься, не пытайся всматриваться в темноту, пусть глаза отдохнут, – мягко успокоила Мария.

– Легко сказать, но они не слушаются, они просто смотрят! Я расслаблена, мне хорошо и комфортно, но они словно сами по себе…

Я пыталась закрыть глаза, на какое-то время это помогало, но как только я открывала, напряжение снова нарастало. Наталья объявила группе первое задание. Нас посвящали в помощников повара. Мы получили кучу «униформы» и, вытаскивая наугад колпаки и фартуки, одевались и помогали найти недостающие детали остальным. Мы радовались, как дети, завязывали вместе ленты фартука, поправляли колпаки, постоянно находясь в близком контакте, и совершенно не задумывались о личном пространстве, субординации и о том, кто есть кто. В темноте все это неважно, не имеет никакого смысла. Только голос, интонация, прикосновение.

Я подумала: почему мне так легко и хорошо? Обычно вначале на незнакомых тренингах присутствуют волнение, тревожность. Почти всегда включается внутренний контролер, который хочет знать, что и зачем. Почему сейчас все иначе? Для чего мы хотим все знать? Чтобы в нужный момент правильно среагировать, не «потерять лицо»? Возможно, только теперь это неважно, лица все равно никто не видит. И поэтому все по максимуму открыты, естественны, а восприятие тех, кто рядом, совершенно иное.

Мы не видели, кто как выглядит, худой или толстый, низкий или высокий, молодой или старый, красивый или так себе, и т. д. и т. п. Все были равны, одинаковы и очень близки друг другу. Я прислушивалась к ноткам в голосе, интонации; конечно, в голове возникали картинки тех, чей голос, энергетика запомнились, произвели впечатление.

– Молодцы! Все справились, оделись верно и вовремя уложились! – торжественно объявила Наталья, на ощупь проверяя завязанные фартуки и надетые колпаки. – Теперь нужно разделиться на две команды, выбрать главного в каждой и приступить к следующему заданию.

Наша команда определилась сразу: те, кто рядом со мной, плюс один из мужчин. Всего у нас было двое мужчин, и мы их по-честному поделили! В итоге они и возглавили наши девичьи команды. Со вторым и с третьим заданием тоже справились быстро и слаженно. Мы стояли плотным рядом вокруг нашего небольшого стола, но, несмотря на близость, я обратила внимание, что не все голоса мне слышны, не всех я «вижу». Голос нашего капитана звучал довольно энергично, весело и приятно. Хотя не могу сказать, что по-лидерски, по-командирски, по-капитански.

Но голос другого капитана я не слышала вообще. Когда он замолкал, трудно было представить, вспомнить его. Голос девушки из второй команды я не «услышала» совсем.

«Птичка» чирикала, не прекращая, а «голос постарше» либо молчал, либо уточнял у меня то, что не расслышал. Отчетливее всех звучали голоса тренеров: спокойные, уверенные, я бы даже сказала, смелые, с такой чистой интонацией. Полные любви и уважения, принятия, тепла, они звучали приятно, убеждая в надежности и безопасности. Казалось, у них есть очки, которые позволяют все и всех видеть. И именно поэтому они так четко ориентируются в этой мгле, выполняя свою работу и помогая нам.

В следующем задании один доброволец от каждой подгруппы должен был пойти к «оракулу» за секретным рецептом. Направились я и еще одна девочка, назовем ее Ира. Нам предстояло узнать рецепт итальянской пасты и понять, как работает машинка для ее изготовления. На ощупь мы разбирались в этом, казалось, сложнейшем устройстве, чтобы четко освоить инструкцию и передать информацию своей группе. Мы с Ирой совершенно по-разному воспринимали и усваивали наставления. Мне важно было внимательно слушать, вникать, одновременно двигаясь пальцами по машинке, изучая все, о чем говорит тренер. Ира же все время задавала уточняющие вопросы, все в тему, ничего лишнего. Ее голос укреплялся, становился громче и увереннее. Она снова и снова проговаривала ответы на свои вопросы, я двигалась вслед за ее словами по машинке, и таким образом «неизвестный объект» был успешно освоен! Мы двинулись в обратный путь.

На столах уже лежали тесто, доски, мука и все необходимое. Группа собралась вокруг, и я приступила к объяснению предстоящей работы. По порядку, шаг за шагом, озвучивала инструкции, ребята по очереди проходились пальцами по машинке, чтобы понять, о чем я говорю. Группа Иры так же прекрасно прошла инструктаж. Ребята подготовили заготовки из теста, но наша машинка оказалась неисправной.

Пока мы разбирались с неполадками, вторая группа начала «производство». Привести в «чувство» машинку не удалось, и мы примкнули к остальным. Голос Иры звучал четко и громко. Она уверенно раздавала команды и подгоняла особо медлительных. По яркому звучанию ее голоса я невольно представила ее образ. Казалось, она довольно высокая, крепко сложенная, со строго зачесанными волосами, собранными в задорный хвостик! Недавно ее совсем не было слышно, теперь же она раскрылась, зазвучала, словно настал ее звездный час. «Молодец, Иришка! Все говорит четко и ясно, ни одного лишнего слова, на- стоящий лидер!» – на мой взгляд, в ней ярко проявился капитан, взявший на себя ответственность вытянуть всю команду малыми ресурсами. В первый раз за вечер мне пришла мысль, что я хочу увидеть, как выглядит этот участник. Так незаметно пролетело почти четыре часа. Было нелегко… Постепенно начали включаться лампы… Глаза уже привыкли к темноте, но, несмотря на это,

вновь увидеть свет было очень приятно и волнительно. Мы сели за стол и начали заново знакомиться. Первое, что бросилось в глаза, – при свете все изменилось! Близость и открытость вдруг сменились неловкостью и отчуждением. Хвататься за руки уже не хотелось, только держать дистанцию и личное пространство.

А наши замечательные тренеры оказались слепыми! Еще минуту назад они были самыми сильными, помогающими, мы же были маленькими и слабыми. Без них не получалось сделать и шагу. Мы были на их «темной территории»… Теперь же, как только зажегся свет, они превратились в слепых котят, в «людей с инвалидностью».

Почему так? В чем причина? Ведь для них темнота не закончилась! Но она закончилась для нас, и они знают об этом, и мы знаем. Мы видим, они нет. Все вдруг стали предлагать тренерам поднести стакан воды, принести стул. Но всего минуту назад они это делали для нас и лучше нас. Почему же все решили, что они вдруг разучились быть сильными?!

Я посмотрела на Иришку. Невысокая, худенькая, очень обычная, я бы даже сказала, несимпатичная. Мы вновь познакомились, сказали друг другу, какие мы молодцы. Поблагодарили за помощь и отличную командную работу. Слушая ее при свете, я заметила, как изменился ее голос. Он стал тихим и совсем не таким уверенным, как был еще пять минут назад.

Что с ней? Что случилось? Как будто она старается теперь соответствовать своему привычному образу. Какому? Вопросы сыпались один за другим, но не находили ответа. Тренинг закончился позже, чем планировалось, часы показывали почти полночь, и участники стали разбегаться сразу после фото на память. В воздухе висело странное напряжение. Я не могла понять почему, мне хотелось обменяться телефонами, созваниваться и дружить. Но чем дольше горел свет, тем быстрее все вставало на привычные места…

«Птичка» – молодая и красивая – улыбнулась, прощебетала что-то на прощанье и упорхнула. «Голос постарше» сказала, как приятно и замечательно все прошло, и откланялась. Ира тоже незаметно удалилась. Постепенно все разошлись. Я и двое ребят из соседних групп остались сидеть с нашими замечательными тренерами. Мне было интересно все! Они рассказывали о своих ощущениях от каждого из нас. Зал был почти пуст, я испытывала не объяснимую грусть. Вдруг кто-то окликнул меня по имени. Я повернулась и увидела перед собой симпатичное лицо девушки с большими красивыми глазами.

– Это я… – прозвучал знакомый голос. – Я не была уверена, что узнаю тебя, и хотела оставить эту записку, чтобы ты могла меня найти.

Она протянула мне обрывок бумаги с номером телефона и текстом: «Таня с холодными руками, которая боится темноты».