Kitobni o'qish: «Дикая кровь», sahifa 6

Глава 7

С того самого дня, когда Лора сбежала из покоев сенешаля, она ни разу не оставалась с ним наедине, и потому этим вечером, увидев его на пороге, испуганно охнула и инстинктивно отступила назад, чем Дедрик и воспользовался. Не дожидаясь приглашения, он вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

– Зачем ты здесь? Уходи! – С перепугу она даже забыла о вежливости и перешла на «ты».

– Надо поговорить, запри дверь на засов и никому не открывай, не нужно чтобы о нас с тобой пошли слухи, – усмехнувшись он прошел через комнату и выдвинув из стенной ниши тяжелый стул уселся на него, закинув ногу на ногу.

Лорелей некоторое время колебалась, но все же послушалась, заперла дверь и взяв второй стул села напротив, сцепив руки в замок на коленях. Ей было неловко, хотя она не делала ничего дурного, сердце стучало чаще, а ладони вспотели.

– Поздравляю с помолвкой, ками, – сенешаль насмешливо поклонился. – Кто бы мог подумать, девчонка из деревни станет герцогиней Тотенвальда.

Лора испугано сглотнула – во рту стало сухо, а живот скрутило судорогой. Диди знал о том, кто она на самом деле и теперь пришел чтобы покарать за притворство, которое итак слишком затянулось.

– Что со мной будет? – выдавила она через силу, её взгляд блуждал по стенам спальни, украшенным гобеленами с изображением сцен охоты. На одном из них рыцарь на коне, облаченный в старинные железные доспехи нагонял оленя и сейчас Лора ощутила себя таким же загнанным зверем, которого вот-вот ждёт смерть.

– Мне казалось ты уже была замужем и точно знаешь, что бывает после брачной церемонии, – ответил Диди чуть помолчав. – В этот раз всё будет примерно так же, за одним небольшим исключением, Вольф вряд ли любит тебя, а значит нежностей от него не жди.

– О чём ты, он же не станет брать в жёны дочь дровосека? – она нервно скомкала в пальцах тонкую ткань юбки, и посмотрела на Диди.

– Какого дровосека, Лорелей? – он приподнял густую бровь. – Ты же анимаг, девушка, пришедшая из Зачарованных земель и потерявшая память. Одна из тех кому довелось попасть в ряды избранных кого используют в качестве сосуда для души мудрейших и сильнейших.

– Какого еще сосуда? Ты издеваешься? – горло сжалось, и она умолкла, силой воли заставила пальцы разжаться и отпустить ни в чём неповинную юбку.

– О, так Вольф тебе даже не рассказал, а ты конечно же не знала об этом, – Диди задумчиво покивал, и насмешка ушла из его взгляда. – Ну что же, тогда слушай и внимательно запоминай, от этого зависит то, как долго ты сможешь водить Вольфа за нос.

Он закинул ногу на ногу, небрежным жестом стряхнул со штанов невидимую крошку, и наконец поглядел на Лору. Тени от горящих масляных ламп плясали на его лице, делая черты чужими и незнакомыми. Лора зябко повела плечами, поднявшись подошла к окну, заперла створку да так и осталась стоять. Дедрик заговорил:

– Общество анимагов было разделено на варны, так же, как и у нас, кочевников, за одним исключением. Если у нас рожденный простым Гра́тханом мог покинуть свое сословие выполнив ряд требований и совершив обряд, то у анимагов переход табуирован. Их жрецы, те кто достиг высшего знаний и полностью управляет звериной сущностью – вечные.

– Что значит вечные? – перебила Лора, заставив Дедрика повернуться к ней лицом. Он смерил её недовольным взглядом, но всё же ответил:

– То и значит, благодаря своей магии они научились покидать дряхлеющее тело чтобы снова обрести молодость. Среди старейшин анимагов физически нет ни одного старца, но все они видели этот мир задолго до нашего появления, – он тоже встал, но лишь затем, чтобы развернуть стул и усесться к ней лицом.

– Как это возможно? – Лора ощущала, как твердый подоконник впивается в спину, чуть пониже поясницы, но вернуться на стул напротив Диди не решалась. Его близость волновала: от запаха пряностей, неизменно сопутствующего его появлению пересыхало во рту, а от звука голоса сердце билось чаще. После того ритуала, что он совершил в своих покоях Лора часто ловила себя на мысли что не может выкинуть сенешаля из головы. Диди что-то сделал с ней, и она боялась того, как сильно её влечет к нему.

– Я не очень-то разбираюсь в принципах действия их магии, – он пожал плечами. – Знаю лишь одно, раз в сорок лет совет старейшин анимагов выбирает десять молодых людей из низшей варны прислужников и происходит обряд обмена телами. Стать частью этого обряда почетно, и юноши и девушки с готовностью принимают титул «сосуда души». Ведь это единственный способ сменить сословие не только им, но и всей семье избранного.

– Но причем тут я? – Лора напряженно всматривалась в лицо Дедрика, пытаясь по выражению понять, правда ли то, что он говорит ей или это жестокая насмешка.

– Сосуд должен быть пустым, – он развел руками. – Над избранными проводят некий ритуал, который полностью стирает их память, оставив только воспоминание об имени, и позволяет душе жрецов беспрепятственно проникнуть в молодое тело.

Лорелей ощутила, как мир пошатнулся, и вцепилась пальцами в подоконник. Сама того, не зная она придумала ложь, которая звучала ничуть не хуже правды и загнала её в ловушку. Она поглядела на Диди, он со скучающим видом крутил один из своих перстней вокруг пальца. Ей не нужен был ответ, Лора и сама уже всё поняла, но всё же спросила:

– Ты хочешь сказать, герцог решил, что я была той самой избранной, из-за моего вранья о потери памяти?

Он молча кивнул, не поднимая головы.

– Всемогущий Трамм, но я же не знала?! – воскликнула она и принялась нервно ходить по комнате. Дедрик оставил наконец свое кольцо и глядел на Лору с интересом. – Ты же не считаешь, что я всё это спланировала чтобы выйти за него замуж?! – она остановилась напротив, поймала его взгляд и к её удивлению он дружелюбно улыбнулся.

– Конечно нет, ками, ты не настолько хитра, а иначе никогда не попалась бы с этим идиотским амулетом. Какого речного духа тебе понадобилось продавать его? Разве я не сказал, что амулет принесёт одни неприятности?!

– Мне нужны были деньги, – она обессилено опустилась на стул, напротив, и он тут же развернулся к ней всем телом. – Я хотела сбежать, решила, что ты собираешься сделать из меня свою наложницу.

– Что?! – лицо сенешаля скривилось так, словно Лора предложила ему возлечь со свиньей и обида резанула её по сердцу. Неужели она настолько противна ему, что даже мысль о близости доставляет мучения? – Да с чего бы? Я разве похож на извара⁷ из-за пустыни?!

Правда, почему она вдруг решила, что он непременно захочет принудить её к близости? Пара скабрезных шуток и один единственный поцелуй, да и тот часть обряда. Так может она бежала не от него, а от себя, от просыпающихся желаний и страха предать память Кира? Лора не знала и потому ответ прозвучал неуверенно:

– Но я же сбежала тогда в трактире и…

– Лорелей, – он поднял руки ладонями вверх, заставив её умолкнуть. – я не знаю, что за люди живут в селении дровосеков, может у вас принято добиваться девушек силой, но тут так не делают. Я не собирался тебя насиловать, – он пожал плечами и добавил:

– Меня уязвило то, что ты сбежала, но, как говорится: не ты первая, не ты последняя. У меня достаточно женщин, чтобы не переживать еще из-за одной.

И снова слова заставили сердце сжаться от боли. Почему она так переживает из-за его отношения? Как это глупо и как неуместно в их ситуации.

– Ты не отпустил меня домой, – упрямо повторила она, снова и снова ища аргументы чтобы оправдать тот импульсивный побег, и не зная кому это нужнее: ей самой или Дедрику.

– Конечно не отпустил, было бы глупо вернуться туда, где тебя собираются продать торговцам живым товаром, разве нет? Я собирался найти тебе занятие в замке, чтобы ты могла остаться тут, не боясь отца, но ты меня опередила, – он криво усмехнулся и устало потер глаза. – Впрочем может брак с герцогом – это твоя мечта?

– Нет конечно! Я боюсь Вольфганга.

– А вот это правильно, – он опустил руки и медленно облизнул губы, от этого жеста она снова покраснела. – Я и сам его опасаюсь, при том что знаю Вольфа с пятнадцати.

Лора с интересом поглядела на Дедрика, но он не стал развивать тему и чуть помолчав сказал:

– Если бы не амулет, он бы мог и не поверить в твою ложь. Тебе повезло что он принадлежал кому-то из жрецов, высшей варны.

– А ты это откуда знаешь? – она впервые задалась вопросом, откуда приближенному герцога, который прославился борьбой с анимагами, так много о них известно, но к её разочарованию ответ мало что прояснил.

– Я отнес его придворной ведьме. Старуха только взглянула и сразу же подтвердила мои догадки, единственное она не сказала, что хозяин давно мертв, но я это итак знаю.

– Откуда? – повторила Лора вопрос.

– Ты же видела, кое-что я всё же умею, – он подмигнул ей, но тут же помрачнел и добавил: – Главное, чтобы Вольф этого не узнал, иначе ты можешь быстро сменить свадебный наряд на платье приговорённой.

– Погоди, но зачем ему убивать меня, если он хочет женится и заключить союз с анимагами?

– Пустой сосуд Вольфа наверняка не интересует. Уверен, женится на простолюдинке он бы не стал, как бы хороша собой не оказалась девушка, но взять в жены одну из жриц высшей варны, чтобы заключить союз с Древними – это в его стиле, особенно сейчас, когда Витольд мутит воду и пытается заполучить больше власти.

– Витольд? Герцог Шварцштайна? – уточнила Лора.

– Да, после смерти Равенны и не рождённого наследника он стал с любопытством глядеть в сторону земель севера, видно хочет увеличить своим владения за счет богатых лесов Тотенвальда, но, впрочем, тебе не стоит об этом тревожиться, это не твоя беда.

Лора согласно покивала, Диди прав, распри между братьями не её ума дело, ей бы высвободиться из той путаницы, в какую она сама себя загнала. Видно права была матушка, когда говорила, что боги всегда карают лгунов.

– И как же он хочет… – она осеклась, но всё же закончила – Наполнить меня?

– Полагаю рассчитывает, что Древние проведут обряд после вашей с ним церемонии, не исключаю что он сам лично проводит тебя через лес в ничейные земли, лишь бы добиться своего. Вольф редко посвящает других в свои планы, но я слишком хорошо изучил его повадки и понимаю, что можно от него ожидать.

– Но брачную церемонию проведут лишь на Замхейн! Неужели до тех пор эти самые жрецы не найдут замену сосуду?

– Это невозможно, – Диди многозначительно приподнял брови. – Тот, кого выбрали сосудом навеки связан со своим жрецом, их потому и выбирают, они вроде как… – он покрутил в воздухе указательным пальцем с крупным кольцом. – Связаны нитью судьбы, кажется у вас на севере есть такая глупая легенда, не так ли?

– Почему же глупая? – возмутилась Лорелей. – Это благородно и…

Он скривился и сказал, не дав ей закончить:

– Верить в подобное равнозначно тому, чтобы запереться в тюремной камере в подвале замка и доказывать всем, что это не заточение, а способ избежать несчастий, что поджидают тебя снаружи.

– Считаешь хранить верность одному единственному это тюрьма? – от негодования щёки Лоры вспыхнули, и она даже на мгновение забыла о собственных неприятностях.

– Хранить верность тому, кто это ценит – вовсе неплохо, но, если объект твоей любви связан обязательствами с другой, принял обет безбрачия, или умер, как по мне так это глупость. Лишь смелый рискнёт начать заново то, что в первый раз не вышло. А твоя легенда – это гимн трусости.

– Не зря же говорили о тебе что ты развратник и сластолюбец, коих не выдавал свет, – ей не следовало произносить этого, но она не сдержалась.

– О, даже так, – он хмыкнул. – Удивительное дело людская молва, она делает из шутов королей, а из мелких негодяев злодеев такого масштаба, что они сами начинают бояться собственного величия. Впрочем, я пришёл сюда затем, чтобы помочь, а не слушать оскорбления.

– Помочь? – она мигом забыла о гневе, – но как? Что мне делать, я не могу отказать герцогу, он ведь разозлится и убьет меня.

– Скорее всего так и будет, Вольф не примет отказа, – он с шумом выпустил воздух через рот, задумчиво пожевал губу и наконец сказал: – Я и сам толком не знаю, что делать, обман так или иначе раскроется и лучше всего тебе было бы умереть до того, как это случится.

–Что? – она в ужасе отшатнулась. – Ты же не собираешься… – Лора со страхом покосилась на кинжал в кожаных ножнах, закрепленный у Дедрика на поясе.

– Нет конечно, если бы я хотел убить тебя, то сделал бы это еще там, на озере. Но ты можешь уйти в ничейные земли. Никто из людей Вольфа не осмелится пересечь границу, без сопровождения анимага. Пожалуй, это единственное место, где он тебя не отыщет.

От одной мысли о том, чтобы отправиться к кургану у границ зачарованного леса Лору пробрал озноб. Она однажды бывала в тех краях, случайно забрела, когда собирала дикую малину, и едва унесла ноги. Лес там был старый и темный, деревья оплел густой мох, стояла мертвая тишина, ветер не шелестел в кронах и птицы не пели. Говорят, даже дикие звери обходили эти места стороной, и она не собиралась по собственной воле идти к тем, кого так боялась. Ей нужен был другой выход.

– Ты говорил, что у тебя есть друзья на юге и на западе, разве ты не мог бы… – осторожно начала Лора, но он отрицательно помотал головой.

– Тебе стоило подумать об этом раньше, до того, как попадаться Вольфу на глаза. Я мог спрятать от него шпионку, которую он скорее всего не знал в лицо, но не могу укрывать его невесту. Я пока не сошёл с ума и не стану рисковать всем ради девчонки, пускай и такой привлекательной как ты Лорелей.

От последних слов она покраснела и опустила взгляд. Заметив её смущение, он добавил с насмешкой:

– К тому же чуть раньше ты пренебрегла моим покровительством, сбежав словно воришка. Я не из тех, кто дает глупцам второй шанс.

– Прости, теперь я понимаю, что ошиблась, – проговорила она едва слышно. В последние дни Лора много раз проигрывала в голове события того дня и снова и снова приходила к мысли что не стоило убегать. Дедрик не пытался причинять ей вреда и посягать на её честь. Ах, будь она чуточку умнее всё сложилось бы иначе.

– Если не хочешь бежать к Древним, – он проигнорировал её извинения. – можешь выйти за него замуж и надеяться, что заслужишь любовь до того, как все раскроется. Хотя я бы на любовь не рассчитывал, мне кажется после смерти Равенны Вольф разучился испытывать чувства.

– И зачем же тогда ты предлагаешь мне это? – она всплеснула руками и хлопнула ладонями по бедрам.

– Если быстро родишь ему сына, то у тебя появится шанс стать нужной, и он наверняка простит обман, – его губы тронула тень улыбки и Лора поняла, Диди издевается над ней.

– Не выйдет, еще до того, как жрец произнесет первые слова обряда герцог узнает обо мне всю правду. Наивно полагать, что до осени я смогу сохранить тайну.

– Ну почему же? Ты можешь и дальше разыгрывать потерю памяти, пока не придумаем как спрятать тебя, – Диди чуть склонил голову к плечу. – А я ничего ему не скажу, не волнуйся.

Теплая волна благодарности согрела сердце, чтобы тут же раствориться в ледяной безысходности. Она тяжело вздохнула и помотала головой.

– Ничего не выйдет. Церемония помолвки публичная и отец наверняка явится на неё, ведь там дают бесплатные угощения. А увидев меня рядом с герцогом он непременно захочет на этом заработать, – она с горечью посмотрела на Диди. – Мне нужно бежать, только не к анимагам, я слишком боюсь их и не уверена, что они не растерзают меня, стоит только появится в Зачарованном лесу.

– Бежать не обязательно тебе, – оживился Дедрик. – Если вся проблема в отце, то я могу отослать его и всю твою семью в Вайсберг, у меня там есть люди. Он не сможет присутствовать на помолвке, такие путешествия простолюдину не по карману

– Они не захотят уезжать, у нас большой дом, хозяйство…

– Я не стану их спрашивать, сделаю все так, словно это назначение герцога, и они не посмеют возразить. Если хочешь, могу устроить твоего папашу работать на рудники, пара лет такой работы, и он отправиться в верхние сады на встречу с Траммом.

– Нет, прошу, – Лора приложила руки к груди. – Мой отец мерзавец, но младшие сестры ни в чём не виноваты, – она осеклась, вспомнив об Элли. Пару недель назад ей передали записку Дедрика, его людям так и не удалось отыскать сестру и значит она погибла.

– Мне жаль твоих сестер, и тех что остались с отцом и ту, что пропала, – он правильно понял смену её настроения. – Но, если ты оставишь всё как есть, и Вольф узнает правду он рассвирепеет так, что казнит, и тебя и твою семью. Поверь мне, я знаю его очень давно, у герцога горячий нрав. Будет лучше, если все они покинут Тотенвальд до праздника урожая.

Чуть подумав Лорелей тяжело вздохнула и кивнула.

– Хорошо, ты прав. Я буду благодарна, если ты сможешь отослать мою семью подальше и уберечь их от гнева Вольфганга, только не на шахты, – она поймала его взгляд и робко улыбнулась.

– Ну что же, завтра займусь этим, – он поднялся и неожиданно протянул Лорелей ладонь, и когда она осторожно взялась за неё добавил: – Заключим небольшое соглашение, ками. Я поищу решение как сбежать от Вольфа, а ты не болтаешь лишнего и не делаешь глупостей.

Он сжал её пальцы и Лора поднялась со стула навстречу, оказавшись так близко, что буквально утонула в его пряном аромате. Сердце снова сделало кульбит и застучало где-то в районе горла.

– Почему ты делаешь это для меня? – произнесла она до того, как сообразила, что не стоит задавать подобных вопросов тому, кто помогает без условий.

Он чуть крепче стиснул её пальцы и кончики губ дрогнули.

– Я не даю второй шанс глупцам, но судя по всему ты не так уж и глупа, ками. К тому же ты мне нравишься. Не хочу, чтобы тебя повесили.

И пока Лорелей пыталась осознать его слова, Дедрик выпустил её руку, отпер дверь и бесшумно выскользнул за порог.

В эту ночь спала она хуже обычного. Рассказ сенешаля вызвал смятение в душе. Лора и раньше не тешила себя иллюзиями относительно намерений Вольфа, но теперь образ герцога предстал перед ней в ином свете: он настолько жесток и расчётлив что использует людей как инструменты на пути к собственной цели. Ей нужно бежать отсюда как можно дальше, спрятаться там, где её никогда не найдут и молиться богам, что они защитят от беды и Лору и её семью. Она крутилась с бока на бок, а перед мысленным взором представали жуткие картины: десять ни в чем неповинных молодых людей словно овцы следуют за жрецом, почему-то облаченным в красный саван и один за другим теряют память, а вместе с ней и душу. Что же это за народ такой – анимаги, раз допускает подобные зверства. Как хорошо, что в свое время Карл Первый прогнал Древних и освободил Тетра-Терра из-под их гнёта. Уснула Лора только под утро, и спала спокойно, без привычных кошмаров, но, когда горничная пришла чтобы разбудить госпожу она чувствовала себя ничуть не лучше, чем в прошлые дни – разбитой и усталой.

На завтраке Лора тщательно прятала взгляд, стараясь ничем не выдать истинное отношение к Вольфу, впрочем, могла бы и не стараться. Герцог, как обычно был дружелюбен, но крайне невнимателен, видно его мысли занимало что-то иное. Может то самое противостояние со старшим братом, о котором вчера обмолвился Дедрик? Разумеется, расспрашивать о подробностях конфликта с Витольдом у герцога Лора не стала, а вот мэтр Эсбен мог прояснить этот вопрос и потому, как только начался урок она спросила:

– Мэтр, вчера вечером от горничных я узнала кое-что насчёт старшего брата его светлости, и это так сильно обеспокоило меня, что я не спала почти всю ночь. Не могли бы вы прояснить некоторые детали, уверена вы знаете об этом гораздо больше слуг, – Лора обворожительно улыбнулась, но вместо ответной улыбки получила встревоженный взгляд. Эсбен положил мел, отошел от доски, куда собирался записать тему урока, вытер руки о собственные и без того мятые брюки и остановился в паре шагов от её парты.

– Лорелей, если вы хотите обсуждать сплетни о герцогине Руфине, которые я к своему стыду однажды повторил при вас, то боюсь я откажусь это слушать и попрошу вас впредь…

– Нет, вовсе не о том, – торопливо перебила Лора. – Я хотела спросить о войне.

– О войне? – вздрогнул он. – Но вы же знаете, что мы ни с кем не воюем и последние сражения на этой земле произошли еще при Карле Освободителе.

– Да, но я слышала, что два года назад, когда герцогиня умерла, и герцог потерял наследника, его старший брат пытался… – она умолкла, не зная, как закончить, Дедрик не рассказал подробностей. Лора понятия не имела что именно делал Витольд и как покушался на власть.

– Ах, вы об этом, – худое лицо расслабилось и в ореховых глазах вновь появилась привычная теплота. – Горничная не солгала, герцог запада и правда желал получить земли его светлости, но я бы не сказал, что это можно назвать войной. Витольд созвал Совет Четырёх и пытался убедить Вольфа отречься от власти по доброй воле и передать ему северные земли, пользуясь тем, что брат потерял рассудок от горя. К счастью, ни Айрис, ни Флан не поддержали эту идею и всё осталось по-прежнему.

– Вы никогда не рассказывали мне о Совете Четырёх, мэтр, не могли бы сейчас сделать это?

– Отчего же нет, – он кивнул и вернулся к доске, взял мел и некоторое задумчиво крутил его в пальцах, но так ничего и не написал, и не поворачиваясь, начал говорить:

– Я уже рассказывал вам о том, что его величество король Генрих Мудрый поделил власть между детьми поровну, хотя правила наследования, принятые ранее, требовали отдать её Витольду, как старшему. Впрочем, до Генриха ни у кого из потомков Карла Первого не было таких проблем: до взрослого возраста доживал всегда только один наследник. Во всём винили в Повелителя Стаи и его проклятье, – Эсбен отложил мел и развернулся лицом к Лоре. – Младенцы королевской крови погибали в утробе матери, или в юном возрасте и лишь благодаря милости богов, род не прервался окончательно.

– А что изменилось с Генрихом? – Лора вся обратилась в слух и даже подалась вперед, положив локти поверх стола.

– Могу только предполагать, ведь я слишком молод, и в те времена еще не появился на свет, – мэтр смущенно покраснел, как всегда стоило ему упомянуть собственную персону. – Сорок лет назад в замке появилась новая придворная ведьма. Король привез её из леса, – Эсбен пригладил взъерошенные каштановые волосы и покосился на дверь, а потом понизил голос до шёпота и закончил: – Тогда она была молодой и привлекательной, и я слышал, что между Генрихом и ведьмой вспыхнули романтические чувства.

– Король и старуха из хижины? – Лора округлила глаза, вспомнив седовласую непривлекательную женщину, и её костлявые ледяные пальцы на своей коже. Неужели она когда-то могла вызывать желание? У неё ведь кажется и имени не было, все звали её ведьмой или старухой.

– Я же говорю, тогда она не была старой, – он застенчиво улыбнулся. – А герцогиня Альба к тому времени разменяла третий десяток, и несколько раз носила под сердцем наследника, но ни один младенец не выжил.

– Мэтр, вы же не хотите сказать… – она осеклась, понимая, что не может произнести вслух следующие слова, насколько дико они звучали.

Между бровей Эсбена появилась вертикальная складка, он пару мгновений растеряно смотрел на Лору, а потом понял и что было сил замахал руками.

– Нет, упаси вас Трамм! Я не намекал что дети Генриха бастарды, а лишь хотел сказать, что возможно ведьма смогла снять проклятье, благодаря силе собственной любви к королю и жгучему желанию помочь ему, во что бы то ни стало. Всем известно что крепкие чувства усиливают действие магии.

– Но как же…

– Достаточно об этом, – резко перебил он. – Вы просили рассказать о Совете Четырех, так давайте вернёмся к этой теме. Поделив власть между детьми король Генрих понимал, что в какой-то момент может случится что кто-то захочет большего и потому написал Свод Правил, по которому любые разногласия следовало решать сообща. Он рассудил, что даже если двое правителей станут конфликтовать, то двое других непременно захотят помирить их, ведь от мира между землями зависит очень многое. Война – это голод, разруха, тысячи беженцев, ослабление королевства в целом и угроза захвата земель чужеземцами.

– Вы говорите об анимагах? – осторожно уточнила Лорелей.

– И не только, не стоит забывать: за Черной пустыней раскинулись города иноверцев, и кто знает, какая беда случится если они прознают о том, что в Тетра-Терра идет кровопролитная война.

– Но разве путь через пустыню не смертельно опасен, я читала что лишь кочевники с их двугорбыми тварями и покровительством явленных богов – земли, ветра, огня и воды, могут преодолеть его, да и то не все доходят живыми.

– Где вы читали подобное, Лорелей? Мне казалось, что это народные сказки, которыми пугают своих детей простолюдины северных деревень, – насторожился мэтр Эсбен и Лора мысленно отругала себя за неосторожность.

– Не помню, возможно это рассказала горничная, они постоянно болтают всякое, – быстро нашлась она.

– Это так, к сожалению прислуга любит сплетни, – кивнул мэтр, – но я бы не рекомендовал верить всему, что они говорят. Я точно знаю, что каждый год через пустыню ходит торговый караван, а в этом году Витольд собирался заплатить кагану кочевников и отправить вместе с караваном с сотню своих людей: и среди них будет с десяток ученых мужей, выдающихся профессоров из Университета. Вряд ли он стал бы так поступать, если бы не был уверен, что все они вернуться в Шварцштайн живыми и здоровыми, – Эсбен сцепил руки в замок на груди и пристально поглядев на Лору добавил: – Я тоже должен бы поехать вместе с ними, но к счастью, в последний момент меня заменили на другого человека.

– Зачем Витольду отправлять ученых людей к иноверцам?

Мэтр поглядел на дверь и ответил, понизив голос:

– Именно это я и должен был выяснить, по приказу герцога. Он почему-то решил, что из меня, образованного человека, далекого от интриг, разумно сделать жалкого доносчика.

Мэтр поджал губы и надул ноздри.

– Так вы не хотели ехать?

– Разумеется нет, – он поглядел на Лору как на безумную. – Я потратил восемь лет на обучение в Университете, не затем, чтобы заниматься подобной низостью, – он шумно выдохнул и отвел взгляд, а потом добавил едва слышно. – Но кто меня спрашивал. Его светлость ясно дал понять: или так, или на виселицу. Слава Трамму, что в последний момент ему подвернулся этот фанатик звездочёт. Кажется, старик, в отличии от меня, был счастлив возможности отправиться в далёкое путешествие.

– И когда отправляется караван? – в голове Лоры появилась довольно безумная мысль.

– Через пару недель, идут последние приготовления. Они должны обернуться до осенней ярмарки, на праздник урожая.

Лора кивнула. Если мэтр не ошибся, и путь через пустыню не так опасен, как говорили в её деревне, то она могла бы убежать в земли иноверцев. Наверняка в торговом караване требуется прислуга, она могла бы готовить или выполнять другую работу для какого-нибудь важного ученого. Вряд ли Вольф настолько безумен, чтобы отправиться за ней так далеко, к тому же за год, пока соберут новый караван, он наверняка найдет другую невесту, чтобы рожала ему наследников. Она конечно слышала, что иноверцы презирают женщин и ценят их дешевле лошадей, но, во-первых, то могли быть пустые сплетни, а во-вторых ей не обязательно оставаться среди них, ведь она могла отправиться ещё дальше и найти земли, где ей будет спокойно. Сейчас она уже и знала, что мир многим больше чем она думала еще месяц назад, и ей хотелось исследовать его. Обучение, каким бы скучным оно не казалось вначале, позволило Лоре раздвинуть границы и увидеть всё в новом ярком свете. Но чтобы иметь возможность посетить земли за пределами Тетра-Терра ей нужно было покинуть замок и возникшая после слов мэтра идея могла помочь ей в этом.

– Я понимаю вас, как никто другой, – Лора поймала взгляд Эсбена и печально улыбнулась. – Герцог и со мной поступил точно так же.

– Отправить с караваном женщину?! – лицо мэтра вытянулось от изумления. – Вас?!

– Нет, не с караваном, мэтр, – она опустила взгляд, и принялась нервно постукивать пальцами по парте. – Всё еще хуже.

– Я не очень понимаю вас, Лорелей. Что именно принуждает вас сделать герцог? – она не видела лица учителя, но по голосу слышала, что он искренне взволнован, а значит у неё есть шанс. Она рисковала, но готова была на всё, лишь бы обрести свободу. Сделав глубокий вздох Лора выпалила:

– Он хочет жениться на мне, против моей воли. А если я откажусь, то угрожает сжечь как ведьму.

– Какая подлость, – Эсбен шагнул к её парте, поймал Лору за руку и крепко сжал. – Этого нельзя допускать!

– Вы можете помочь мне избежать этого, мэтр, – она подняла кроткий взгляд и перехватив его руку прижала к груди.

Белые щеки учителя тут же залил румянец. Лора правильно всё разгадала, она ему нравится, и он не сможет отказать в помощи. Она понимала, играть на чувствах влюбленного мужчины было не меньшей низостью, чем поступок герцога, но в отличие от Вольфа у неё не было иного выхода. Внезапно вспомнилось обещание, что она дала Диди – не делать глупостей, но она отогнала эти мысли прочь. Нельзя во всём полагаться на мужчину, которого она едва знает, нужно действовать самой.