Kitobni o'qish: «Дикая кровь», sahifa 21

– Это не твое дело, – она начала сердиться, что себе возомнил этот наглый мальчишка. – Проводи меня или убирайся!

– Я могу помочь тебе сбежать, – он пропустил её хамство мимо ушей. – У меня есть лошадь, я могу прямо сейчас вывести тебя к конюшне и к утру, когда Вольф опомнится, ты будешь далеко отсюда.

Лора вздрогнула. Что это, изощренная хитрость Вольфа или Эрих и правда хочет спасти её?

– Я не собираюсь убегать, я люблю своего жениха, – она встряхнула волосами и отвела взгляд.

– Не любишь, – повторил он и не дожидаясь её ответа пошёл вперед. Лора двинулась следом недоверчиво, поглядывая на узкую мальчишескую спину. А что если он и правда поможет? Ведь это может быть её единственным шансом на спасение…

Но время было упущено, коридор сделал поворот и впереди показался стражник, облаченный в кожаные доспехи. Увидев Лору, он распахнул двери её покоев и стал по стойке «смирно», видно ему было приказано перед чужими делать вид что он служит своей госпоже, а вовсе не стережёт её. До стражника оставалось не больше десяти шагов, когда Лора нагнала Эриха и шепнул ему:

– Ты прав, но у меня, как и у твоей сестры, нет выбора.

Эрих покосился на неё, но ничего не ответил. Прежде чем уйти он пожелал ей спокойной ночи согласно всем правилам этикета и оставил одну. Дверь спальни затворилась, а через минуту послышался лязг ключа в замке. Стражник снова запер её отрезав пути к побегу.

Лора плашмя рухнула на постель расплакалась. Она так хотела бы воспользоваться помощью Эриха, но боялась, что его подослал герцог, а единственный кому она доверяла – Дедрик, бесследно исчез и она понятия не имела куда именно…

Глава 7

Завтрак Лоре подали в покои, а после снова явилась портниха с двумя горничными, которые внесли свадебное платье и прямо на Лоре принялись подбивать подол и спешно ушивать талию. Платье было роскошным: зеленой парчи, расшитое драгоценными камнями, которые переливались всеми цветами в ярком солнечном свете, проникающем через окно – сегодня день выдался морозный, но ясный – с юбкой со множеством складок в пол и даже нижнюю рубаху, обычно сшитую из простой ткани, в этот раз изготовили из тонкого серого шелка. Но Лорелей едва ли замечала всю эту помпезность, она почти не спала ночью, ожидая что Дедрик явится с минуту на минуту, а с рассветом, поняв, что ждёт напрасно, снова порыдала пару часов. Если она не покинет замок до обряда, и жрец проведет весь церемониал до конца, то Лоре больше никогда не покинуть Вольфа. Ведь клятвы, данные перед богами священны, и она никогда бы не осмелилась нарушить их, пускай даже это сулило жизнь с нелюбимым.

– Волнуетесь, – одна из горничных заглянула ей в лицо. – На вас лица нет, госпожа. Хотите я позову лекаря, пускай принесет вам отвара лагохилуса. Я его своим детям даю, чтобы спали хорошо.

– Что ты мелешь, Анни, – портниха легонько шлепнула девушку по плечу. – Какой отвар, госпожа после него на ногах держаться не будет, а герцог прикажет нас выпороть, за такие наказы. Он с утра не в духе, и я не хочу…

– Я вовсе не волнуюсь, – перебила её Лора. – Просто не выспалась.

– Ну это ничего, – тут же нашлась горничная. – После брачной церемонии вам доведется поспать на пуховых перинах хозяина, там уж точно отоспитесь всласть.

Лора плотно сжала губы, чтобы не сказать, чего лишнего и отвернулась к двери, как раз в тот момент, когда та резко распахнулась и в комнату ворвался Вольф. Портниха оказалась права, он был не в духе: холодная ярость искажала тонкие черты, ноздри трепетали от гнева. Даже не взглянув на прислугу он рявкнул:

– Вон! Немедленно!

Портниха и горничные поспешно выскользнули из покоев, побросав работу, а Лора осталась стоять на табурете в центре комнаты с глупым видом. Она так устала бояться, что сейчас смотрела на Вольфа с равнодушием и ей казалось, что она готова ко всему, но вновь ошиблась.

– Я не знаю, что ты себе возомнила, маленькая дрянь, но тебе не удастся уйти от меня, как бы ты не хотела, – произнес Вольф, остановившись, напротив. Благодаря возвышению Лора впервые была с ним одного роста и ей не приходилось закидывать голову чтобы встретиться взглядом.

Лора молчала, она боялась услышать правду, хотя итак всё уже поняла.

– Идем со мной, я хочу, чтобы ты уяснила раз и навсегда что бывает с теми, кто смеет предать меня, – он схватил её за запястья и грубо дернул. Лора ойкнула и наверняка свалилась бы с табуретки, если бы Вольф не поймал её внизу. Он низко склонился над ней и выдохнул в самые губы: – Видно напрасно я вчера тратил слова, до тебя они не доходят. И потому я просто покажу.

Вольф не дал ей даже обуться, а она не посмела напомнить и теперь ощущала ледяной пол черной лестницы босыми ступнями, и надеялась, что они идут не на улицу, а лишь спускаются на пару этажей в его кабинет. Лора с трудом поспевала за его стремительным шагом, путаясь в слишком длинном подоле и стараясь не наступить на него. Вольф крепко, до боли, сжимал её запястье и тянул за собой, точно мула на веревке, и больше не говорил ни слова, но Лорелей итак уже догадалась, он видел книгу, а значит наверняка решил: она любовница Диди. Ей не стоило писать столь интимное послание, обращаться к Дедрику на «ты» и взывать к его чувствам, но в тот момент это казалось правильным. Скорее всего сенешаля не было в замке, а послание, написанное на страницах старой книги, попало прямиком в руки герцога и рассердило его так, что он решил наказать нерадивую невесту. Только вот как именно? Что он приготовил для неё? Порку? Изгнание? Или может – смерть?

Они спускались всё ниже и ниже, воздух становился холоднее, а когда дверь, ведущая наружу осталась позади, Лора поняла куда именно Вольф ведет её и сжалась от ужаса. Подвал. Казематы. Так вот что ждёт её – участь пленницы в каменной темнице под замком. От страха горло сдавил спазм и Лора с трудом сглотнула ставшую вязкой слюну. С каждым шагом она всё сильнее ощущала смрадный дух, идущий снизу: плесень, мышиный помет, гнилая стоячая вода и что-то ещё сладковатое, и тошнотворное, от чего в животе стало холодно, а по спине пробежали мурашки. А потом она услышала то, от чего кровь стыла в жилах: отчаянный вопль, приглушенный, но всё же довольно отчетливый. Лора непроизвольно замедлилась и попыталась выдернуть руку из цепких пальцев Вольфа, но куда там. Он лишь сильнее сжал их и обернувшись через плечо бросил холодно:

– Даже не пытайся. Ты всё равно пойдешь со мной, своими ногами или я потащу тебя силой, за волосы, по полу.

– Пожалуйста…– попыталась было она, но герцог перебил:

– Ничего не хочу больше слышать, мерзавка! – он дернул её за запястье причиняя боль и Лора вынуждена была пойти следом, оскальзываясь босыми ногами на ставших влажными каменных ступенях и ощущая пронизывающий холод сырого подвала.

Лестница сделала еще пару витков, прежде чем вывести их на площадку, освещенную тусклым светом масляной лампы, висевшей на крюке над деревянной дверью. Ручки у двери не было, но герцога это ничуть не смутило. Отпустив Лору, он забарабанил кулаками по дереву и через мгновение дверь открылась наружу и из неё выглянул всклокоченный тощий стражник в кожаных доспехах, в руках он сжимал заряженный арбалет, направленный прямо в грудь Вольфу. Увидев кто перед ним, он мгновенно опустил оружие и заискивающе улыбнулся.

– Таков порядок, ваша светлость, – он виновато пожал плечами, но Вольф проигнорировал его оправдания и снова схватив Лору за руку шагнул внутрь, отпихнул стражника плечом.

Мерзкая вонь, тень которой Лора ощущала на лестнице, ударила в нос и заставила прижать свободную ладонь к лицу. В горле что-то дернулось и рванулось наружу, но усилием воли Лорелей заставила тошноту отступить. Дома отец часто запирал её на ночь в подвале за провинности, и она считала, что нет ничего хуже, чем смрад сырого чулана, но сейчас поняла, как сильно ошибалась. Подвал их дома пах кислой капустой, деревянными бочками, землей и немного ржавым железом, здесь же поняло смертью, гнилью, разложением, и кровью. Она мельком взглянула на стражника, который услужливо распахнул перед ними дверь, ведущую вглубь темницы и отступил. Боги, как можно долго находиться в этом помещении и не сойти с ума? Если Вольф запрёт её здесь, то она обречена. Глаза защипало от слез, горький комок поднялся к самому горлу и ей пришлось больно прикусить щеку, чтобы не разреветься.

Стоило им перешагнуть порог первого помещения, как дверь за ними закрылась и послышался лязг железной щеколды. Каменный пол под ногами сменился на что-то сырое, липкое и еще более холодное. Здесь, в узком коридоре, было темно. Единственный фонарь на стене почти не давал света, но глаза почти сразу привыкли, Лора смогла разглядеть темный земляной пол и неровные каменные стены. Из них тот тут, то там торчали зловещие крюки с которых свисали цепи. Вольф чуть замедлился, снял со стены фонарь и толкнув Лору вперед приказал:

– Топай, как увидишь решетку остановишься.

Она послушно пошла впереди, осторожно ступая по влажной земле, поглядывая под ноги, и стараясь вдыхать через рот, но это мало помогало – вонь уже проникла в неё. Желудок предательски сжимался, рот наполнялся горьковатой слюной, а сердце колотилось так сильно, что Лора ощущала его удары в районе горла. Она увидела решетку, а за ней яркий свет и чуть прибавила шаг, и тут снова услышала глухой надсадный вопль, откуда-то из глубины темницы. Звук эхом отражался от низкого потолка и словно усиливался. Лора никогда раньше не слышала, чтобы люди так жутко кричали и страх, пульсировавший, словно нарыв в её животе, вырвался наружу, растекся по венам, заставил замедлиться и прижать руки к груди. Она испуганно обернулась и встретилась взглядом с герцогом. Тени от лампы делали его и без того суровое лицо пугающе жестоким и Лора поняла, что пощады не будет. Герцог запрёт её тут и будет терзать тело, пока она не сойдёт с ума от боли отчаяния пока её собственный крик не превратиться в звериный рык, лишённый всего человеческого. Слезы прорвались наружу и полились по щекам, она поспешно отвернулась, чтобы он не увидел её слабости и утерла мокрые щеки ладонями.

– Стой, – приказал он и крикнул, обращаясь уже не уже не к ней: – Открывай!

Ещё один стражник показался за решеткой, послышался звон ключей, лязгнул замок и скрип ржавых петель. Вольф нагнал её, схватил за предплечье и вместе с ней шагнул в прямоугольное помещение, залитое медовым светом факелов. Только сейчас Лора поняла, что стражников здесь двое, один стоял у дверей, а второй сидел на табурете у стены, но увидев герцога поспешно поднялся и низко поклонился.

– Ваша светлость, пленник по-прежнему в пыточной, как вы и приказывали, – он бросил удивлённый взгляд на Лору, но промолчал.

– Он в сознании? – Вольф протянул ему фонарь, что всё еще сжимал в пальцах и удобнее перехватил Лору под руку.

– Да, ваша светлость, в полном, – кивнул тот, – Желаете посмотреть?

– Да, желаю, проводи! – Вольф подтолкнул Лору вперед, вынуждая шагнуть за стражником, и, хотя всё внутри противилось этому, она всё же послушно пошла, пытаясь осознать значение слов «пленник в пыточной».

Дурное предчувствие пульсировало в висках мучительной болью, от холода её начало знобить. Еще пару минут назад Лорелей верила, что нет ничего хуже боли, которую причиняют тебе, а теперь вдруг поняла – есть вещи и пострашнее, видеть, как мучают того, кого ты любишь.

«Всемогущий Трамм, пускай я ошибаюсь и там не Диди» молилась про себя она, но уже понимала – чуда не случится. Герцог не собирается её убивать, ведь она ему нужна, он собирается на её глазах замучить до смерти Дедрика и сломить её волю. Что же она наделала?! Зачем написала то послание?! Как могла быть такой глупой и беспечной?!

Всё в ней противилось происходящему и потому, когда Вольф, подтолкнув её в спину, вынудил войти в тускло освещённое помещение, которое судя по запаху паленой плоти и крови, было той самой пыточной, она опустила взгляд и трусливо уставилась в пол.

– Ваша светлость, он так ничего и не сказал, – послышался низкий незнакомый голос из глубины комнаты. – Он крепкий и было бы проще, если бы вы позволили мне использовать что-то посерьезней плети и горячего прута. Кресло допроса, аист или дыба сделали бы его…

– Нет, – резко прервал Вольф. – Мне не нужно чтобы он стал калекой, а лишь чтобы заговорил!

– Ну что же, хозяин, тогда мне потребуется больше времени.

Раздался лязг металла о металл, и шаркающие шаги. Лора по-прежнему не смела поднять глаз, но догадалась – с ними говорил палач.

– Почему он без сознания? – раздраженно бросил герцог и наконец отпустил её руку и шагнул вперед. Стражник, что следовал прямо за ними, замычал что-то нечленораздельное, но Вольф уже не слушал его, обратив следующий вопрос к палачу: – Ты сможешь быстро привести его в чувства?

– Попробую, ваша светлость, но не думаю, что он вам что-то скажет.

– Это не твоя забота, просто выполняй свою работу, а ты, – Лора ощутила, как Вольф обратил своё внимание на неё. – Будешь смотреть и запоминать.

Тень закрыла свет, тонкие пальцы сжались на подбородке, и герцог заставил её поднять голову и встретиться с ним взглядом. Лорелей ждала что увидит ярость на его точеном лице, но он выглядел пугающе отрешённым и задумчивым. Некоторое время он пристально смотрел ей в глаза, а потом убрал руку и отступил.

Дедрика она заметила сразу и с трудом подавила крик. Она никогда раньше не видела, как пытают людей и ожидала чего-то кошмарного: рек крови, опухшего и неузнаваемого от побоев лица, страшных приспособлений из металла дробящих конечности, но то что предстало её взгляду выглядело иначе. Это было грязно и противно. Сенешаль сидел на металлическом стуле с высокой спинкой, его голова безвольно опустилась на грудь. Он не шевелился и в зыбком свете факелов Лора ясно видела капельки пота, выступившие на гладко выбритой голове. Из одежды на нем осталась лишь изорванная нижняя рубаха, распахнутая на груди, штаны и сапоги. Сердце мучительно сжалось от почти физической боли, когда она заметила толстые веревки, которыми он был намертво привязан к спинке стула и руки, неестественно вывернутые в плечах. А потом она увидела алеющий след ожога на щеке, чуть ниже старого шрама, разглядела засохшую кровь на рубахе, ощутила кислый запах пота и мочи, наткнулась глазами на стол, на котором были разложены различные орудия пыток, от одного вида которых бросало в дурноту и наконец поглядела на огромного палача, облаченного во всё красное, и сжимающего в пальцах что-то вроде маленьких металлических грабель, с загнутыми зубьями. Лора попыталась представить зачем они нужны и перед глазами всё поплыло. Она пошатнулась, но устояла.

– Леди дурно? – темные глаза палача в прорезях алой маски пристально глядели на неё.

– Она справится, – Вольф снова схватил ей под руку. – Лучше займись им, и поживее!

Палач хмыкнул, пожал плечами, отложил «грабли» и шагнул в угол, где рядом с жарко пылающим в очаге огнем стояла деревянная бочка. Зачерпнув из неё воды ковшом, он выплеснул её Дедрику лицо. Сенешаль застонал и медленно поднял голову и обвёл всех мутным пустым взглядом. Лоре показалось что он даже не понимает где находится и уж тем более никого не узнает. Вольф подтолкнул Лору вперед, и она вынуждена была сделать пару неуверенных шагов по холодному каменному полу.

– Диди! – позвал герцог, но тот даже не шевельнулся, продолжая глядеть перед собой с отрешённым видом.

– Эй ты, а ну отвечай, когда с тобой хозяин говорит! – палач со всего маха ударил Дедрика ладонью по лицу. Его голова дернулась точно у сломанной куклы на шарнирах, а из раны на щеке засочилась кровь. Лора вздрогнула и крепко сжала кулаки. Дурнота накатывала волнами, по спине градом тек ледяной пот, а лицо жгло точно в горячке.

– Да пошёл ты, – прошептал Диди с трудом разлепив припухшие от побоев губы. Палач снова замахнулся, но Вольф окриком остановил его и склонился над пленником.

– Дедрик, – повторил он вкрадчиво, – погляди кого я привёл, может она сделает тебя разговорчивей? – он дернул Лору вперед, и она едва не рухнула сенешалю на колени. Он посмотрел на неё лишь мгновение и безразлично отвел взгляд.

– Я же говорил тебе, братец, она ничего для меня не значит, – выговорил он и усмехнулся, но лицо тут же исказила гримаса боли. – Глупая девчонка возомнила себе что…

– Хватит! – перебил Вольф. – Я не верю тебе.

– Дело твое, мне плевать, – Диди сплюнул кровавую слюну на пол и отвернулся. Сердце Лорелей снова болезненно сжалось.

– И будет плевать даже если я начну пытать её этим? – Вольф схватило со стола что-то похожее на металлический тюльпан и ткнул его под нос сенешалю.

– Не будешь, после этого она никогда не родит тебе наследников, – глухо отозвался Дедрик, так и не глядя на герцога.

– Может ты и прав, – задумчиво произнес Вольф и поглядев на палача приказал: – Жан, подай мне раскалённый прут. Пара шрамов на её спине не помешает девчонке выносить и родить, не так ли?

Лора дернулась и попыталась вырваться из стальной хватки герцога, изо рта вырвался давно сдерживаемый вопль ужаса. Точно во сне она видела, как палач взял толстую рукавицу, вытащил раскаленный прут из огня и шагнул к ней. Герцог схватил её за плечи, резко дернул платье, послышался треск рвущейся ткани и на пол посыпались блестящие бусины, украшающие лиф.

– Ты не посмеешь! – в голосе Дедрика послышалась ярость.

– Ты же сказал тебе плевать, – герцог обнажил её спину и махнул рукой палачу. Тот двинулся к ним. Лору затрясло от ужаса, она снова попыталась вырваться, высвободила одну руку и замахнулась для удара. Но Вольф ловко перехватил её за запястье и завел за спину. – Тихо, не заставляй мне делать тебе еще больнее.

Но она уже потеряла остатки здравого смысла и продолжала биться в его руках, точно пойманный мотылёк. Краем глаза она видела силуэт в красном и понимала, что еще мгновение и раскаленный прут коснется обнажённой спины причиняя нестерпимую боль.

– Остановись! – закричал Дедрик. – Она ни при чём! Пытай меня, жалкий трус!

– Сделай что он просит, Жан! – герцог всё же скрутил Лору, прижав к себе, так что она не могла даже пошевелиться и склонившись к самому её уху шепнул: – А ты смотри очень внимательно, потому в следующий раз на его месте будешь ты!

Она успела увидеть лишь как палач развернулся, шагнул к Диди и провалилась в беспамятство. Спасительная темнота накрыла мир, избавив разом от запахов, звуков и подарив желанный покой.

Пробуждение вышло внезапным, она вскрикнула и дернулась, но чьи-то теплые руки удержали.

– Лежи, не нужно резких движений, – от знакомого вкрадчивого голоса внутри всё сжалось.

Лора приоткрыла веки – над ней склонился Вольф и глядел с тревогой, так словно она и правда что-то для него значила. Комнату наполнял свежий морозный воздух, пахнущий первым снегом. За спиной Вольфа виднелся узкий оконный проем, темные шторы были распахнуты и в комнату врывался слепящий солнечный свет.

– Где я? – говорить было больно, в горле саднило после недавних криков.

– У меня в спальне, – его руки всё еще удерживали Лору за голые плечи и ей хотелось немедленно высвободиться, но она боялась. – Ты потеряла сознание, я отнес тебя сюда.

Лора плотно сжала губы, воспоминания о жутком палаче и собственных криках заставили сердце сжаться от страха.

– А Дедрик? – она понимала, что не стоит спрашивать, но не смогла удержаться. Лицо герцога тут же ожесточилось, он крепче сжал руки на её плечах, причиняя боль и криво усмехнулся.

– Боишься, что я убил твоего любовника? И давно вы с ним спелись?

– Он мне не любовник! – она попыталась сесть и к её удивлению Вольф не стал мешать.

– А кто же?

– Никто, – сев, Лора поняла, что платье бесследно исчезло, а из одежды на ней только широкая ночная сорочка, не скрывающая ничего. Смутившись она обхватила себя руками, чем вызвала очередную усмешку.

– Твоя скромность похвальна, но не неуместна, через несколько часов ты станешь моей женой и окажешься в этой постели в чём мать родила.

Против воли её щеки вспыхнули, и она отвела взгляд, но Вольф кажется не заметил этого, и снова спросил:

– Ты не ответила, кто для тебя Диди? Что вас связывает?

– Ничего, – упрямо повторила она.

– Ложь! – он резко поднялся и принялся расхаживать по комнате. – Я читал твое письмо. У вас была договорённость, это понятно, но какая именно?

Она по-прежнему молчала, следя за его передвижениями.

– Давай я объясню! – он почти кричал, лицо, обычно бледное покрыл лихорадочный румянец, глаза блестели точно у человека в горячке: – После побега Паолы я приказал обыскать покои Дедрика и нашёл в ней целую коллекцию ядов, а также письма весьма неоднозначного содержания. Мой сводный брат, человек которого я спас от смерти, любил и доверял как себе задумал государственный переворот. Что ты знаешь об этом? – он пересек комнату в два шага и склонился над Лорой: – Говори, а иначе я прикажу убить его медленно и мучительно.

– Я ничего об этом не знаю, – всхлипнула Лора, отпираться уже не было никакого смысла, и она призналась: – Я лишь хотела сбежать отсюда, а он обещал помочь.

– Куда сбежать?

– Не знаю, к его народу, к его друзьям, – слезы лились из глаз, и она то и дело утирала их ладонями. – В пустыню. Он обещал, что там я буду в безопасности.

– Когда?

– Вчера вечером, но он не пришёл, и я заподозрила неладное. Решила, что он забыл обо мне и написала то послание, – она заставила себя посмотреть герцогу в глаза и добавила: – Но мы никогда не были любовниками, и его не за что мучать в темнице.

– Если вы не любовники, зачем ему помогать тебе? – она видела – Вольф не верит.

– Я обещала отдать ему свой амулет, – солгала Лора. – В качестве оплаты.

– Амулет? – изящные брови герцога изумленно изогнулись. – И зачем он ему?

Ей следовало предугадать, что он начнёт задавать вопросы и придумать более убедительную ложь, но времени на раздумья не было и она ляпнула первое что пришло в голову:

– Он дорогой, разве это не достаточная причина чтобы пожелать обладать им?

Вольф мгновение раздумывал, а потом согласно кивнул:

– Ну, хорошо. Предположим я тебе верю, но объясни, зачем тебе вздумалось бежать к кочевникам. Что за глупая затея? – он чуть склонил голову на бок. – Они живут посреди пустыни, их жизнь полна лишений и трудностей, а женщины в их общине работают с рассвета до заката: готовят еду, пасут мелкий скот, стирают одежду, ублажают мужчин. К тому же, они терпеть не могут чужаков, – он умолк и развел ладони в стороны. – Или он не предупредил тебя об этом? Неужели ты собиралась променять беззаботную и свободную жизнь в замке на мучительное выживание среди незнакомых тебе людей, поклоняющихся чужим богам?

– Не свободную, – Лора покачала головой. – Я пленница здесь, и вы это знаете. Вы только что собирались пытать меня раскаленными прутьями, – слезы снова полились из глаз. – И вы смеете называть это легкой жизнью?

– Я вовсе не собирался тебя пытать, – он отошел от неё и снова начал ходить взад-вперед по комнате. – Мне нужно было припугнуть Дедрика, чтобы он заговорил. Но не жди, что я стану просить прощение за это! Ты, как и он предала меня и то что я сохраняю тебе жизнь – говорит лишь о моём великодушии, а не о твоих заслугах.

– Лучше бы вы меня казнили, – едва слышно сказала она спустила ноги с постели и попыталась встать, но герцог услышал, развернулся и злобно уставился на неё.

– Если бы у меня был выбор, я бы так и поступил, – голос дрожал от гнева. – Убирайся отсюда, ступай к себе и не смей выходить до тех пор, пока за тобой не явится мой камердинер!

Она несмело поднялась и направилась к дверям, опасливо поглядывая на него. Тонкая ночная сорочка путалась в ногах, и норовила сползти с плеч.

Лора взялась за ручку и потянула, дверь оказалась не заперта. Она уже собиралась выскользнуть наружу, когда Вольф окликнул её.

– И вот еще, что, – испуганно обернувшись Лора встретилась с ним взглядом. – Если на церемонии ты посмеешь хотя бы заикнуться о том, что было внизу, или будешь противиться нашему браку, я прикажу палачу убивать твоего приятеля медленно и мучительно.

– А если я не стану противиться вы его отпустите? – голос предательски дрогнул.

– Тогда он проживет еще пару дней, а по окончании празднований его милосердно казнят самым быстрым способом как предателя, – он раздраженно махнул рукой: – Ступай и подумай об этом. У тебя есть несколько часов.

Стражник охранявший покои Лоры удивленно покосился на её исподний наряд, но промолчал и учтиво распахнул дверь, а потом запер на ключ. Лору трясло от ярости и отчаяния. Она упала на кровать, уткнулась лицом в подушку и закричала. Слезы лились из глаз, пальцы до боли впивались в тонкий шёл наволочки, а перед глазами вставали кошмарные картины: измучанный Дедрик, привязанный к стулу, палач с раскаленным прутом, чудовищные приспособления чтобы причинять людям боль и запахи крови, мочи и жженой плоти. Истерика на удивление быстро кончилась, видно она слишком устала и вымоталась. Хотелось спать, но вместо этого Лора встала и поплелась в ванную, где умылась ледяной водой из кувшина, расчесала волосы гребнем, заплела в тугую косу. Она понятия не имела что стало с её свадебным нарядом, после того как герцог разорвал его по швам на спине, но понимала – через пару часов сюда явятся горчичные, портнихи и начнут готовить невесту к церемонии. Обряд состоится в любом случае, а это значит сегодняшнюю ночь ей придется провести в постели с Вольфом. Руки, что до боли стискивали запястья, станут ласкать её тело и она будет вынуждена покорится, позволить ему овладеть собой, наполнить лоно семенем и после носить под сердцем его ребенка. Чадо человека, которого она ненавидела всем своим сердцем. Человека, что убьёт того, кого она любит.

– Этому не бывать! – она бросилась к окну и распахнула створки. Ледяной ветер швырнул в лицо первые колючие снежинки. Перегнувшись через подоконник Лора выглянула наружу. Серые камни укрыл первый робкий снег, сделав их словно седыми. Слева виднелся шпиль той самой башни, с которой несколько лет назад выбросилась Равенна и теперь Лора хорошо её понимала. Она сказала Эйриху, что у его сестры не было выбора, но выбор всегда есть, только не каждая осмелится его сделать.

Лора ловко запрыгнула на подоконник. Ветер тут же подхватил подол её ночной сорочки, забрался под неё, стал кусать обнаженное тело. Всего один шаг и всё будет кончено. Она не узнает о том, как умрёт Диди, не станет игрушкой в руках герцога, никогда больше не увидит казематов. Она отправиться в верхние сады Трамма и встретится там с Киром. Выбор всегда есть, и ей хватит смелости сделать его.

Она чуть шагнула вперед, пальцы ног ощутили пустоту. Руки всё еще крепко сжимали раму окна, но она знала, что отпустит её, когда будет нужно. Лора сделала глубокий вдох, холодный воздух обжег легкие и зуба против воли застучали от холода. Тело такое слабое, но душа сильная и ей не нужно ничего бояться. Ей вдруг подумалось как рассердится герцог, когда поймёт, что не сможет выполнить своё обещание данное горцам. А Дедрик? Будет ли он сожалеть о её смерти или ему будет всё равно?

И тут в голове отчётливо прозвучал его голос: «Пока у тебя есть твоя жизнь ты можешь сражаться и всё изменить. Потеряв её, ты будешь вынуждена начать этот путь заново и, никто не знает, станет ли он легче или тяжелее». Лора вздрогнула и обернулась, едва не потеряв равновесие. В комнате никого не было, да и не могло быть. Сенешаль сейчас заперт в подвале и не мог бы прийти к ней, даже если бы хотел. Мгновение Лора балансировала на подоконнике, а потом решительно спрыгнула назад в комнату и заперла створки. Она будет сражаться, и продаст свою жизнь задорого, а если получится, то спасется сама и вытащит Диди из тюрьмы.

Она направилась к дверям, еще не зная, что собирается делать, когда услышала звук поворачивающего в замке ключа. Дверь распахнулась. На пороге стоял Эрих сжимая окровавленный кинжал в руках.

– Ты? – Лора в испуге отшатнулась. – Что тебе нужно?

– Не бойся, я пришёл с миром, – он опустил кинжал. – Ты права, у моей сестры не было выбора, но я могу дать его тебе. Оденься и идём со мной, я помогу тебе бежать отсюда. Я не позволю этому чудовищу погубить еще одну невинную жизнь!

Она даже не удивилась, лишь коротко кивнула и бросилась к сундуку, в котором хранила одежду. Всё складывалось так как нужно, и в этом сражении она одержит победу, что бы это ей не стоило…