Она не упрекает мать в том, что та родила ее уродиной, но она обвиняет ее более изощренно в том, что та не отличается слепотой, которое якобы так свойственно материнской любви и благодаря которой все матери считают своих дочерей привлекательными. "Ты одна обладала властью второй раз подарить мне жизнь, если бы сказала всему остальному миру: нет, моя дочь не уродина, вы ошибаетесь. Вы просто ослепли. Ваши сердца не способны любить. Ты могла бы перехитрить судьбу, и я перестала бы чувствовать на себе осуждающие взгляды." Добровольно признав свою дочь безобразной, мадам Мартино-Гули совершила роковую ошибку.