Kitobni o'qish: «Чёрный», sahifa 4
– Я вообще-то старше вас и будьте добры проявить хоть каплю уважения к старости! – обращался к ребятам дед.
– Пошёл вон старый х… Чё те надо от нас?! Какое тебе дело, что и про кого мы говорим! – сорвался на старика один из парней.
– Ты мне ещё поогрызайся! Молоко на губах ещё не обсохло мне дерзить!
– Вы старых уважать должны! – добавила бабушка, но её перебил другой парень:
– Да пошла ты! Сдохни! Уступи место молодым! – парень вынул пистолет и направил на стариков. От такого даже ребята из компании опешили.
– Ты чего творишь! – попытался остановить парня его друг.
– Эй-эй-эй! Ты потише размахивай!
– Откуда он у тебя?
– Не дури!
– Да пошли вы все! Ну и что мне будет? Условки пару лет и все! Жив-то останусь! А они?
Пока шла словесная перепалка среди ребят старики тихонько ушли.
– НА! – рявкнул подросток, и нажал курок.
Из пистолета вырвалось вялое пламя зажигалки. Минуту молчания прервал взрыв смеха над всей этой «шуткой»
– Придурки! – выдавила гневно Маша. – Так взрослые ещё и сделать ничего не могут! Вот она, детская вседозволенность, во всей красе. Хотели сделать как лучше, избавить детей от насилия. Теперь будем пожинать плоды. Такой отморозок пулю в лоб пустит и отделается условным, якобы самооборона. Ему попробуй, скажи или навреди… Получишь такой срок, что за убийство сидят меньше! Нет на таких управы… А ведь о том, что в семьях происходит, никто ничего не знает! Там где нужна помощь её нет… А там где всё хорошо родителей их прав лишают, а таких как я… В детдом… Да что же это такое-то?!
Девочка хотела снова посмотреть на небо, но увидела знакомую ей компанию и Пашу среди них.
– Маша, привет! – поприветствовал её удивлённо Паша, который не ожидал её увидеть. – Рад, что ты к нам присоединилась!
Маша обняла Пашу. Светлое тёплое чувство радости и даже восторга накрыло её. Она почувствовала себя счастливой, почувствовала, что сейчас она именно там, где и должна быть. Беззаботная лёгкость и глаза любимого человека, и больше ничего не надо.
– Я тоже. Куда идём? – шепнула она Паше.
Авария
В другой части города в этот же вечер случилось другое событие. Егор, проходя мимо дома Серёжи увидел странную картину и тут же собрал всех ребят.
– Скорей бежим! Там, возле дома Серёжки! – выпалил запыхавшийся Егор.
Ребята поспешили к дому Серёжи. Они не понимали, что происходит. Перед ветхим домиком их друга стояли несколько огромных машин чёрного цвета, полностью тонированные. Рядом с машинами беседовали мужчины. Ребята подошли к ним.
У входа в дом парень прощался с бабушкой Серёжи.
– Аня… Смотри. – взял Егор девочку за руку и показал в сторону Серёжиного дома.
– Вы куда? – обратился к ним низким басом один из мужчин.
– Тут живёт Серёжка, наш друг, – ответила Лена.
Попрощавшись со старушкой, парень пошёл в сторону ребят, но посмотрел в ту же сторону, куда смотрел Егор. Он увидел чётко и ясно чёрное лохматое существо с кольями копыт. И три поблёскивающих глаза. По коже пробежали мурашки. Он поспешил к машине.
– Тише-тише! Нет тут вашего никакого друга и никогда не было, – ухмыльнулся подошедший паренёк, которого ребята узнали не сразу.
Весь из себя культурный, ухоженный, одетый в дорогую одежду. Он посмотрел на ребят с высоты:
– Пока, уроды! Наконец-то я больше не увижу ваши тупые рожи и не услышу ваши дебильные шутки! – сморщил он лицо, словно съел лимон.
– Слыш! Ты совсем хо… – возмутился Егор, вступаясь за девочек, но один из мужиков толкнул его так, что он неудачно распластался на дороге.
Девочки все, как одна, стояли, не понимая, что происходит.
– Серёж… – обратилась к нему Даша.
– Молчи и не вякай! Не доросли ещё со мной на равных говорить! – сел он в машину и захлопнул двери, но опустил окошко.
– Пока старая! – крикнул он бабушке без всякого уважения и почтения.
– Долго стоять ещё будешь? – упрекнул Серёжа водителя.
– Да, конечно, Сергей Петрович! – последовал незамедлительный ответ.
Ещё несколько мужчин закончили тем временем грузить багаж, и первая машина с Серёжей тронулась. Вслед за ней поехали остальные. Осталась лишь бабушка Серёжи, провожавшая их взглядом. С виду милая старушка, но с невероятно скверным характером. Но сейчас ребятам было всё равно. Им жизненно было необходимо узнать, что происходит.
– Неужели он получил какое-то наследство, и оно так ему мозги напрочь отшибло? – подумала Лена, подходя к бабушке.
– Здравствуйте, Настасья Егоровна! Что тут произошло?
– Здоров! А то ослепли? Улетучился ваш Серёженька, – прохрипела мягким, но командирским голосом старушка.
– Куда его увезли? – спросила Лена.
– На кудыкину гору! Вон папаша за ним прислал. Видимо планы какие на него появились. Вы вообще кто? Вы точно друзьями были? Не-е-е, куда уж вам, – на такой вопрос ребята переглянулись.
– А-а-а-а, то-то же… Он вас никогда ни за друзей, ни даже за людей не считал. – просипела спокойным голосом Настасья Егоровна.
– А почему вас не забрали? Вы разве не его бабушка? – спросила Даша.
– Я-то? Ха-ха, – выдавила та из себя смешок. – Нянька я его! И слава богу, что его забрали! Всю душу мне вымотал! Скотина проклятая! А вы что? Думали, он местный дурачок? Да он каждый день рассказывал о вас и как над вами насмехался всё это время! Не-е-е-е у него образование-то огого… Поболе любого будет.
Девочки слушали, и вся радость сходила с их лиц. Ребята попрощались с бабушкой.
– Это же столько лет мы жили, дружили и оказалось всё… – Егор прервался, что-то вспомнив. – Сволочь! Так вот как Александра Евгеньевна узнала…
–И не только… Мы столько лет искали и наконец-то нашли того, кто всегда про нас сливал информацию, да всякие гадости говорил… А мы всегда ему верили, жалели и ограждали его, – перебила Егора Аня.
– С-с-скотина двуликая… – процедил Егор.
Ребята стояли и смотрели, как машины отдаляются одна за другой.
Серёжа ехал с чувством облегчения. Наконец его мучения в этом болоте закончились. Он наконец-то может делать практически всё, что захочет. Его уже ждёт свой дом. Он ехал и представлял, как будет осыпать лестью, ложью и лицемерием девушек, чтобы получить желаемое. Он последний раз окинул взглядом городок. И увидел позади ребят стоявший полу-размытый силуэт, что вызывал в нём страх и беззащитность. Мальчик моргнул, и пятно исчезло.
– Показалось… – пробормотал он, встряхнув головой.
Свет фар выцеплял дорогу. Серёжа смотрел теперь вперёд, в будущее. Он хотел идти дальше и больше не оборачиваться и не видеть прошлого.
Вдали перед машиной он снова увидел стоящую посреди дороги чёрную лохматую фигуру.
– Стой! – крикнул мальчик водителю за мгновение до того, как они переехали её, и водитель резко вдавил тормозную педаль в пол.
Засвистели тормоза. Серёжа увидел нечто, не способное уложиться в его разуме. Свет фонарей наполз на чёрную фигуру со светящимися глазами. И там, где свет касался её, та исчезала, пока не остались видны одни лишь глаза. Машина проехала сквозь то место, где стояло напугавшее мальчика существо, не встретив препятствия. Но Серёжа ясно видел, как несколько светящихся точек на месте глазниц прошли сквозь машину, рядом с его головой и остались позади. Мальчик ощутил пролетевший сквозь него ледяной холод. Это были не мурашки на его теле. Это был неестественный холод, очень колкий и что-то отнявший у мальчика. Он лишил Серёжу чего-то важного, светлого, чистого.
– Что стало? – спросил ошарашенный водитель.
– Ничего. Показалось. Едем дальше.
Перед машиной Серёжи выехал лесовоз, гружёный до отказа. Серёгина машина пошла на обгон, и в это время крепления, держащие лес, выломало, и тяжеленные брёвна валом обрушились на машину, раздавив тут же крышу. От увиденного девочки, видевшие всё издали, вскрикнули! Они могли лишь наблюдать за происходящим. Весь транспорт остановился, все повыскакивали и стали суетно бегать, раскидывая брёвна, и вызывать скорую да спасателей. Ребята тоже поспешили. Вскоре подъехали машины скорой и спасателей. Ребята смотрели, как срезают крышу машины. Как вытаскивают тела взрослых мужчин. А потом достают тело Серёжи.
– Он ещё жив! Скорей! – разнеслись крики, и тут же подбежали сотрудники скорой помощи.
– Пусть готовят операционную! – скомандовал врач водителю, и тот побежал к рации в машине.
– Жив… – едва сдерживая слёзы, прошептала Лена.
Всё же они до последнего считали его другом и переживали за него. Страшно видеть такое своими собственными глазами. Брёвна разворотили всю крышу. Больше всего досталось голове и лицу Серёжи. Кожи почти вся была разодрана, а местами отсутствовала. Часть лица и нижнюю челюсть вырвало и раздробило. Обе руки сломаны. И он ещё жив. Одним глазом он видел ребят, а те видели его всех ненавидящий взгляд. Мальчика осторожно достали, положили в носилки, погрузили в машину и увезли. А ребята разошлись по домам.
Разбитое сердце
Возвращаясь домой Аня увидела промелькнувший силуэт. Её пробрала дрожь. Он не был похож на человеческий. Но с ужасом напоминал ей то, что она хотела бы забыть и никогда не видеть. Аня достала телефон и включила фонарик, и не важно, что от фонарей зимней ночью всё хорошо видно. Свет фонарика сейчас единственная защита от тьмы. Или, по крайней мере, это её успокаивало. Аня продолжила идти, но уже готовая пуститься в бег.
Начался сильный снегопад. Крупные хлопья густой пеленой стали скрывать всё из виду. Аня снова увидела промелькнувшую тень.
– Что тебе нужно! Оставь меня! – испугано она выкрикнула.
– Я просила у тебя лишь сказать, когда я обрету своё счастье… Свою любовь… – стала бормотать она!
– А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А… – услышала девочка вздох вместе с поднимающимся ветром.
Аню трясло от ужаса и беззащитности. Она знала, что от этого существа нет защиты. Она пустилась в бег. Завернула за дом и больно ударилась. Поднимая голову, увидела сначала четыре воткнутых в снег кола чёрно ржавого цвета, а выше, заметив краем глаза лохмотья длинной чёрной шерсти, не стала смотреть дальше и пустилась бежать в другую сторону.
Дом, наконец-то она добежала. В окнах горит свет. Хорошо, значит это либо её родители, либо уже пришёл Егор. Аня зашла в дом, но родителей не оказалось. И правда, их ещё нет дома, Мать в ночную смену. Телефон Ани издал звук, и девочка прочитала сообщение:
– Нюта, я ушла, ужин горячий на плите. Тебя ждёт Егор в твоей комнате.
Аня, уже позабыв о недавнем приключении, покраснела. Ведь в её комнате ждёт её прихода мальчик, в которого она влюблена. Сердце её заколотилось. Они договорились что Егор заскочит домой, а потом придёт к Ане. Но кажется он сделал это быстрей её.
– Как всё удачно-то… – многозначительно пробормотала девочка.
Аня сразу не пошла в свою комнату, она сначала разделась и привела себя в порядок. Тем временем она услышала из своей комнаты заигравшую музыку.
– Ждёт… готовится… – улыбнулась она и пошла.
Аня распахнула дверь… Сердце её сжалось. Не от радости и не от счастья, а от колючей боли. Увиденное для неё было страшней самого чёрта, страшнее смерти. На её кровати сидел Егор, и их глаза встретились. Руки Егора лежали на талии и нежно обнимали лучшую подругу Ани, Лену. И Аня застала как раз тот момент, когда они целовались. Весь мир Ани только что рухнул. Земля разверзлась, и она летела в бездну отчаянья и безумия.
– Кажется, нас увидели, – оторвался от поцелуя Егор с улыбкой.
– Ну теперь нет смысла скрывать, – повернулась Лена.
– Как… – едва смогла выдавить из себя Аня с комом в горле и накатывающимися слезами.
– Как… давно? Или как мы могли не сказать тебе? – С издёвкой выдала Лена.
Аня отшатнулась назад.
– Да все же знают всё про тебя, – раскрыл рот Егор.
– Что? – с совершенным непониманием едва прошептала Аня.
– Мой брат целый год! Целый год! Из-за тебя… Убивался горем, когда ты его сначала показательно не замечала, а потом поигралась и кинула! – злостно выпалил Егор.
– А когда мальчики стали тебя игнорить. Ты с любым была готова… Лишь бы кто-то с тобой встречался, – высокомерно посмотрела на Аню Лена.
– Мы встречаемся уже два года, – приобняла ещё крепче Егора Лена.
Аня стояла, не веря в происходящее, с застывшими слезами на щеках. Это значило то, что они начали встречаться ещё раньше, чем она с Егором в два раза. Разум не желал понимать, что всё это время Егор лишь играл и пользовался ей. Они оба мстили… Аня посмотрела на Лену взглядом, наполненным горем.
– Да… – продолжила Лена, – это и моя месть. И ты прекрасно знаешь, за что!
– За что… Вы…
– Ты играла с парнями, как с куклами! Я едва начну с кем-то встречаться или знакомиться, а Аня тут как тут! – встала Лена. – Ты ведь и с Егором так же бы поступила!
Аня больше не могла и не хотела ничего слушать. Она просто не могла понять, что происходит. За что ей это горе. Она тихонько попятилась назад и вышла из дома под обидные прозвища тех, кто ей был ближе всего.
Тем временем поднялась сильная метель. Аня даже не оделась. Она, лишь идя босой по заснеженной дороге, поняла что на ней лишь лёгкая домашняя одежда.
Позади услышала шаги. Это были Лена и Егор. Они, продолжая насмехаться, убежали в другую сторону. Аня осталась одна, совсем одна.
– Чёрт… – обратилась она в пустоту. – Не могу… Больше… Забери меня… Не хочу так страдать!
– А-А-А-А-А-А-А-А!!! – закричала Аня, падая на колени.
Ноги её стали ватные. Аня свернулась в калачик, касаясь лбом дороги. Сердце треснуло, и из осколков слезами лилась агония страданий.
– Я не заслужила… Я не кидалась… Егор был вторым в моей жизни… а Димка… Это он меня использовал! Это из-за него все начали меня считать такой! – Аня сама не понимала зачем это говорит и для кого. – Душа вывернута наизнанку и выжата…
– Я искренне люблю и свои чувства и близкого никогда не предам… От этого я молчала и терпела обиды и унижения от всех… А знали все… Я думала, Егор заступился за меня. Я думала, он полюбил меня! Это всё… Всё обман! Как же болит моё сердце. За что мне такое предательство… Кто угодно, но только не он… Я потеряла Димку, а после каждую ночь проливала слёзы и молилась, чтобы Катюшка нашлась… А потом и Егор предал. И даже Лена…
– Катенька… зачем ты вырвала первую страницу, зачем забрала её себе, зачем погубила себя?! Она должна была быть моей! Это я должна была прочитать первой книгу, а не ты! Но ничего, скоро мы встретимся… Жизнь не жизнь теперь для меня… Как же внутри всё горит и давит…
Аня написала последнее сообщение на своём телефоне с одним лишь словом: «Прощайте»
Ветер стих, и хлопья беззвучно опускались на сугробы. Свет фонарей погас, остались лишь редкие дежурные фонари зажжёнными. Аня, немного успокоившись, встала и пошла. Но не домой, а прямо, на перекрёстке сорвала с себя крестик и колечко, что подарил ей Егор. Бросив на дороге то, что было для неё очень важным, она пошла дальше, туда, где нет ни людей, ни домов. Пошла прочь из этого ставшего столь ненавистным ей места. Краем глаза она видела снова тёмную фигуру. Но теперь она не боялась её. Она посмотрела на неё. И повернула в сторону перелеска, где увидела это чёрное пятно. Теперь, когда она искала не жизнь, а её отсутствие, она знала куда идти. Полу-размытая фигура скрылась среди деревьев. И Аня пошла за ней.
Двуликое лицемерие
На следующий день ребята пошли навещать Серёжу. Егор пришёл первый. Ему сказали, что у него немного времени, так как мальчик совсем слаб и едва жив. Однако, он в сознании, и ему не помешает поддержка. Егор сел рядом с кроватью Серёжи. Больше в палате никого не было. Егор посидел какое-то время просто молча, затем улыбнулся. Серёжа заволновался. Ведь он сделал то, за что просто так не прощают. Дело даже не в том, что он наговорил своему бывшему другу на прощание. Дело было в другом, и Серёжа боялся.
– Да не буду я с тобой ничего делать! Вот ещё руки марать… – в презрительном тоне начал Егор.
– Ну, и кто теперь урод? Где теперь весь твой гонор, твоё высокомерие? Что ты теперь из себя представляешь? И где же твой папашка? Нету! Ничего теперь у тебя нет! И даже друзей! Я теперь всё понял… Понял, кто нас всё время сдавал! Кто на нас жаловался постоянно, отчего нам всем влетало… А тебя мы ещё всегда ограждали, – Егор смотрел на беспомощного мальчика и осознавал свою безнаказанность.
Внутри Егора кипела ненавистью обида. И теперь она нашла себе выход.
– Теперь ты лежишь тут, никому не нужный кусок мяса. Теперь ни одна девушка не посмотрит в твою сторону. И ни одна не примет от тебя предложения. Кому нужна такая обуза? Да ты родному отцу оказался не нужен! Ты для него был всего лишь средством, которое поломалось и теперь не стоит того, чтобы тратить время и силы. Ты теперь стал в прямом смысле слова тем, кем жил… Гнилым куском мусора! И ты заслужил свою участь, – Егор произносил слова с ненавистью и злостью.
Серёжа беспомощно заворочался, замотал головой и негромко застонал. Егору хотелось как можно сильней надавить на открытую рану души Серёжи. И чем сильней пикал пульс и учащалось дыхание, и падали показатели сатурации, тем больше удовольствия испытывал Егор.
– Никто по тебе не будет горевать. Вот уж поверь. Я позабочусь о девочках. – хихикнул Егор с намёком. – А ты думал я не знаю, что ты по уши влюблён в Лену? Она любит меня! Меня, а не тебя! А ты для неё пустое место. Аня? А что Аня! А ничего! Мы очень давно встречаемся с Леной и делать это не прекращали. Вот, смотри!
Егор достал свой телефон и стал листать фотографии, где они вдвоём с Леной.
Пульс Серёжи сильно участился, и ему стало нехорошо. Он побледнел. В это время подошли девочки и медсестра. Женщина увидела показания и попросила всех покинуть палату, мальчику нужен отдых.
– Серёжа! Поправляйся! – лишь успели сказать девочки и ушли.
Мальчик, прикованный сломанным позвоночником, переломами рук, изуродованным лицом без возможности восстановления, лежал весь в бинтах. Он не мог ни плакать оставшимся глазом, ни говорить… Лишь стонать и мычать. Лишь так выдавливать из себя всю боль, что скопилась невыносимым комом. Эта боль закупорила напрочь весь свет и надежду. Он понимал, что остался один.
До самого вечера его больше никто не беспокоил. Соседа выписали, и теперь он остался один в палате. Он лежал и думал с пылающей душой.
«Если есть на свете ад, то он на земле. Нет, он не в смерти, а в жизни. И для меня он скоро закончится. Я больше не хочу… Бог или Дьявол, да кто угодно, заберите мою жизнь. Я не хочу больше жить… Не хочу больше видеть свет, и слышать эти… слова… Не хочу больше быть никому не нужным. Не хочу больше одиночества, лицемерия и тайн. Я так устал… Я так хочу покой… Вот я теперь какой… И нет больше во мне ничего. И последние минуты жизни я вздохну свободно. Всегда все решали за меня, как мне быть, как мне будет лучше. Теперь я решу, как мне жить… Решу, как мне не жить.
В углу комнаты он увидел тьму чернее ночных сумерек. Эта тьма ударами стали вонзала в пол колья копыт, медленно приближаясь к кровати мальчика. Сияющие глаза этого существа алели. Серёжа видел его, но в нём больше нет страха. Серёжа положил пальцы на телефон и стал набирать текст в общем чате. Пока ещё мог хоть как-то шевелиться.
«Простите ребята. Родные мои и близкие, вы были для меня настоящей семьёй – я это понял лишь сейчас. Я сделал вам слишком много плохого. За вашими спинами. Я заигрался с масками и перестал быть собой.
Прощайте»…
Он дождался, когда пройдёт вечерний обход, и все уснут. После вынул капельницу, и снял кислородную маску от ИВЛ. Уровень сатурации сразу стал падать и чтобы приборы не пищали, он отключил прикроватный монитор. Серёжа с невыносимой ношей на душе решил уйти тихо. Лицо чёрта приблизилось вплотную к лицу мальчика. Глаза Серёжи остекленели. Он чувствовал, как его сердце бьётся все реже и реже. Тук… тук… тук…
Одиночество, обиженное завистью
Егор возвращался домой с Леной после больныцы.
– Лена… Ты видишь его? – сердце Егора бешено забилось, и его бросило в жар.
– Кого? Не вижу никого, – удивилась Лена.
– Исчез…
– Кого ты увидел? – спросила девочка
– Чёрта… и как-то мне неспокойно стало…
– Егор, пошли сегодня ко мне ночевать? – предложила Лена. – Я давно уже ждала момента, когда ты не будешь привязан к этой дуре.
– Жалко мне её… – промямлил Егор.
– Ты совсем что ли! Я и так столько терпела! Смотрела, как ты её тискаешь! Мы с тобой почти не видимся! Нравилось тебе с ней, скажи ещё! – с укором и ревностью выпалила Лена.
Егор резко остановился. Он снова увидел чудовище, промелькнувшее вдали. Нет, он точно не пойдёт тем путём. Пусть что угодно случиться, но не встреча с ним…
– Лен, пойдём сюда? – предложил Егор.
– Ты чего тему отводишь?! Я знаю… Тебе нравится эта дура. Нравится тискаться с ней, – вдруг Лену начало нести. – А знаешь что?
Позади, Егора крикнули парни:
– Эй ты!
– Ха, нашли тебя!
– Это ты хорошо нам попался!
– А кто это с тобой? Одну неудачницу на другую поменял что ли?
– Слышь, ты! Те чё надо?! – рассердилась Лена.
– Лена… – испугано одёрнул девочку Егор. – Беги… Беги!!! – гаркнул он на Лену, и девочка, увидев испуганный вид Егора, побежала домой. Егор тоже пустился бежать, но в другую сторону.
– Э-э-э-э! Ты куда! Мы тя всё равно догоним! Слышь! – услышала Лена крик в свою сторону.
Хоть за Леной никто и не гнался, но остановиться она не могла. Она бежала прочь, охваченная паникой.
– Что же это такое… Что же я делаю… Почему бегу! Его же убьют эти подонки… Они же не люди, они же звери! И нет в них больше ничего человеческого! – перешла на бег, потом на шаг и после остановилась Лена. – Что же делать… Что же делать? Куда мне податься? Домой, вызвать полицию. Надо позвонить ему, что с ним…
Лена достала телефон, и набрала номер Егора.
– Не отвечает! Не абонент… – Лена сильно перепугалась. – Почему? Нужно домой. Рассказать хоть кому-то, что произошло!
Лена услышала шёпот и вздрогнула, она заметалась в поисках источника, но на пустынной улице стояла лишь она одна. После Лена услышала, как позади кто-то идёт. Девочка обернулась и увидела, как спаренные круглые лунки следов приблизились к ней в упор и оборвались. Никого не было. Лена почувствовала, как что-то ледяное и колкое скользит по её ноге. Девочку пробрал ледяной ужас. Она вскрикнула и сорвалась в бег.
Лена побежала, сломя голову, даже не видя, что перед ней, пока не ударилась о прохожего.
– Осторожней же! – услышала она знакомый голос.
– Простите, – пробурчала перепуганная девочка.
– Ленка, ты, что ли? Ты почему не дома? – услышала она возмущённый мужской голос.
Перед ней стоял её отчим. Рядом с ним женщина.
– Дядя Олег? Извините… – виновато пробубнила девочка. – Кто это? Почему ты с ней? Я всё поняла… Я всё расскажу матери! – выкрикнула Лена.
– Стой! – зарычал на неё отчим. – Скажешь хоть слово! Своими руками прибью дуру!
Но Лена уже ничего не слышала, она снова побежала, сломя голову. И не остановилась, пока, как волна о камень, не налетела на дверь своего дома. Облокотилась на неё и начала рыдать…
– Как… Как такое может быть?! Мать променяла меня на него! А этот скотина променял мать на какую-то женщину! Я должна рассказать…
– Рассказать что? – услышала холодный голос матери Лена. – Может уйдёшь с дороги, дверь дай открыть.
– Мам… Я видела его! Он с какой-то женщиной! Мам, он изменяет тебе! – закричала Лена. Но мать схватила девочку за руку и приблизилась лицом к лицу.
– Не смей так говорить! Он твой отец, хоть и не родной! Поняла меня! Благодарна будь, что он кормит, одевает и за всё платит! – гневно сквозь зубы процедила мать.
– Мама… – испуганно промямлила Лена.
– Домой, быстро! – скомандовала мать.
Отчима не было весь вечер. Он вернулся уже глубокой ночью. Лена не могла уснуть. Она лежала во мраке своей комнаты и дрожала от странных звуков, окружавших её. Но вот голос отца. Он оправдывается, что задержался на работе и очень устал. Мать же так заботилась о нём. Она помогла раздеться, посадила его за стол, принесла банку пива, сделала ему ванну, а потом позвала спать. А её, родную дочь, отправила спать дав лишь стакан воды да хлеба с маргарином. Вот и вся любовь к ней.
– Как там Ленусик? – спросил отчим у матери.
– Ты о ком это? – отшутилась мать. – А, ну домовой тут какой-то живёт, ты не переживай, она не будет нам мешать.
– А я и не переживаю. Конечно, не будет, а попробует, сразу узнает, где её место, – так же отшутился отчим.
– Пришла, несёт какую-то ахинею, перегуляла видимо с парнями, – проговорилась мать.
– Маленькая ещё по парням шляться! – вспылил отчим. – Подожди… какую она ахинею несла?
– Да ты не ругайся, наказана и думает о своём поведении уже, – холодно отчиталась мать.
– Нет… То есть, ей можно всякое нести, и это ей с рук сойдёт? Это ладно ещё тебе, а если она начнёт всякие слухи по своим недоноскам-дружкам трещать? – отчим совсем вспылил. – Нет! Я так это не оставлю!
Сердце девочки от услышанного застучало бешено. Руки её начало трясти от напряжения.
– Боже… Господи… Снова… Нет… Куда, куда мне деться? Что я сделала не так… – девочка вскочила с кровати, и вжалась в угол комнаты, и с содроганием от ужаса слышала приближающиеся шаги.
Дверь в комнату открылась. В дверях стоял отчим. Он увидел Лену и быстрым шагом направился к ней. Мать стояла в двери.
– Нет… Прости… Прости… Я больше не буду… Я больше никогда не скажу ни слова… – зарыдала Лена.
– Тебе сейчас нечем больше будет говорить, маленькая подстилка! Как по парням бегать, ты первая, а как за свои слова отвечать!.. – отчим замахнулся и что было сил ударил девочку.
Лена бессильно распласталась по полу. Она поползла к выходу.
– Мама… Помоги… Пожалуйста… Спаси меня… – вся в слезах, взмолилась к матери, как к святой иконе, Лена.
Мать равнодушно отвернулась и ушла в другую комнату. А отчим, взяв ремень, что было сил хлестал по спине девочку, пока та ревела. Когда же силы неё покинули, и на спине живого места не осталось, и боли она больше не чувствовала, он склонился перед ней и прошептал:
– Ещё раз влезешь, прибью, давалка малолетняя! Поняла? Поняла, я тебя спрашиваю?! – гаркнул он последние слова.
Лена бессильно промычала. После отчим вышел, прикрыв дверь. Лена лежала, пока все звуки в доме не стихли. После встала и, даже не одеваясь, тихо, едва дыша, украдкой ушла из дома.
Босая, в разодранной ночнушке, в глухую ночь под тревожный холодный вой ветра она брела без цели.
– Я больше тут никому не нужна! Совершенно никому… Даже Егор променял меня на Аньку! Он был так с ней счастлив. Я не против… Будьте вместе, я больше не буду вам мешать. Я больше никому и никогда не буду мешать…
– Чёрт! Я знаю ты тут! Всегда был тут. Ты видишь и наблюдаешь за всем… Я просила лишь миг счастья с Егором. Просила, чтобы мама меня любила… Что ж… ты частично исполнил. Я большего не смею просить. Я больше ничего не хочу, – пробормотала Лена в пустоту. – Забери меня! Забери мою жизнь несчастную! Я не могу так жить больше! Я не хочу быть никому не нужной! Я знаю, тебе я ещё нужна. Что ж, я вся твоя. Моя душа ничего не стоит. Ни любви, ни ласки, ни доброты, ни заботы.
Лена написала последнее сообщение:
«Мамочка, будь счастлива. Прости, что столько времени мешала тебе. Я очень люблю тебя. У меня ведь по-настоящему никого не было, кроме тебя. Но сейчас не стало и тебя. Аня, Егор… Я не против, если вы будете вместе. Я больше не встану между вами. Прости Аня, если сможешь… Я знаю правду… Ты действительно была всегда моей самой лучшей подругой. А я всегда любила Егора и завидовала тебе, и как вам обоим хорошо. Прощайте»
Телефон выпал из рук Лены на дорогу. Но ей уже было всё равно. Она даже не могла для самой себя понять, зачем написала эти последние слова. Какая-то надежда на понимание и может даже прощение. Но зачем ей это сейчас. Ведь скоро ей ни до чего не будет дела. Лена шла, пока её опущенный взгляд не остановился на существе в шкуре из длинных игл, без лица, но с тремя глазами и четырьмя рогами. Два его глаза светились особенно ярко, и их свет становился всё ярче, пока девочка не почувствовала визг тормозов и сильный удар.
Загнанная ненависть
Егора всё-таки догнали.
– Ну что ты бегаешь-то от нас! Знаешь ведь, что не любим! – брызгал слюной парень на согнувшегося от удара в живот Егора.
– Кастет! Не трогай её! Тебе я нужен! – заступился Егор.
– Ой храбрый-то какой! Ну ща посмотрим, что ты скажешь. – Кастет ещё раз ударил Егора в живот. Егор загнулся от боли. Он увидел, что на кулак Кастета намотана цепь.
– Ты точно никуда не денешься, а с девочкой было бы поинтереснее! – заулыбался омерзительной улыбкой другой подошедший парень.
– Тихо, пацаны! – вышел из толпы парень невысокого роста и подошёл к Егору. – Плевать на твою девку!
– Слушай, Голова, не знаю, как ты, а я не прочь с девкой вообще-то! – обратился, сменив тон парень.
– Слушай, Ремчик, тебе если так надо, так иди себе девку вызови и не парь мне мозг! Понял? – ответил ему Голова, на что Рем замолчал.
– Ты мне лучше скажи, урод, – обратился Голова к Егору. – когда долг будешь возвращать! За задержку вдвойне платить придётся! Понял! Иначе думай, что будет…
Егор побледнел. Эти парни издевались над ним всегда… Чаще всего ему удавалось избежать стычки, но иногда они специально подкарауливали его. И сейчас именно это и случилось.
– У меня сейчас вообще нет денег… – пробурчал Егор.
– Ты мне такой светлый праздник портишь. Ты, кажется, не понял? Я не спрашиваю есть или нет. Завтра если не вернёшь втройне, мы устроим твоим девчаткам подарок, из тебя. Побежишь голышом через весь город! А после дерьмо жрать будешь за каждый просроченный день. А будешь брыкаться, найдут тебя в сугробе синего, – пригрозил Егору Голова.
Егор не мог возразить… Но и что делать он не знал.
– Ты моя личная игрушка, вещь, предмет! До самых последних твоих дней! И всё, что твоё, то и моё! Ты же моя вещь, значит у тебя по определению может быть лишь то, что я тебе позволю. Так что ты будь благодарен, что твоя баба пока свободна. А то у меня парни-то голодные… Понял? Ты всё понял? А в назидание тебя надо наказать, чтобы помнил.
Голова повернулся к своим парням и скомандовал:
– Кажется, у моей игрушки телефончик новый с курточкой! Эй, Жирный, тебе кажется телефон был нужен – забирай. Смотри только в этот раз своей толстой жопой не раздави. А курточку на ленты! Я не разрешал ему новых вещей, – Сказав Голова ушёл.
