Kitobni o'qish: «Проклятие Каменного острова. Книга 3. Звездный ключ», sahifa 6

– Рад видеть тебя, Баст! – Николас крепко пожал Лангваду руку, игнорируя местную традицию целоваться независимо от пола и возраста. – Прими мои поздравления с благополучным возвращением и с помолвкой.

– Спасибо, Ник, я тоже рад встрече. Прости, что задержался, дорогая, – Себастьян завладел рукой девушки, поднес ее к губам и больше не отпускал. – Вы уже знакомы? Я и сам собирался представить тебе Ника Холдера, потому что он именно тот, кто нам нужен. Мне бы хотелось переговорить с тобой приватно, без свидетелей, Ник.

– Моя контора всегда к твоим услугам, – Николас невольно напрягся, потому что Лангвад никогда не был в числе его клиентов. – Приходите в любое время, и я постараюсь вам помочь.

Следующие полчаса они что-то обсуждали, шутили, делились воспоминаниями. Себастьян явно пытался произвести впечатление на красавицу невесту, а Ник тщательно следил за своим лицом. Ему не хотелось, чтобы кто-то случайно стал свидетелем его эмоционального потрясения. Особенно она, причина его внутреннего хаоса. Как может из-за одной короткой встречи рухнуть тщательно выстроенный мир?

Сладкое безумие никак не отпускало Холдера. Он до сих пор был возбужден, и очень скоро его состояние станет заметно окружающим. Чтобы избежать еще более неловкой ситуации Ник условился с Себастьяном о встрече и распрощался. Он понятия не имел, куда и зачем идет, просто торопился убраться подальше от искушения. От колдовских зеленых глаз, от нежного, податливого тела и от аромата экзотических духов, который продолжал преследовать его до самого дома.

Глава 3

Несмотря на свою молодость, Николас Холдер был востребованным адвокатом и далеко не бедным человеком. Он выбрал это занятие, потому что родился в бедном квартале нижнего уровня, потому что адвокатом был Фрэнк Холдер, чью фамилию он носил. Муж его матери трагически погиб, оставив ее вдовой в двадцать один год, а потом в жизни Делии Холдер неожиданно появился Этьен Де-Ар.

В молодом аристократе парадоксально сочетались завышенное самомнение и явный комплекс неполноценности. Он был настойчив в своих ухаживаниях, и там, где личное обаяние давало осечку, не гнушался откровенным шантажом. Этьен добивался цели любой ценой и гордился этим. Он презирал нищету, царящую в Муравейниках, и все же его неудержимо влекло к опасностям и неисчерпаемым возможностям темного мира нижних ярусов.

Николас не питал к отцу ни любви, ни уважения, просто признавал факт его существования. С самого раннего возраста он был свидетелем безобразных сцен ревности, которые устраивал Этьен. Он всегда был преисполнен подозрений, постоянно угрожал Делии разоблачением и винил ее во всех своих неудачах. Ник часто не понимал, о чем именно шла речь, но втайне восхищался тем, с каким достоинством его мать это выносила. Де-Ар любил Делию Холдер с какой-то болезненной страстью и в глубине души стыдился своего чувства. После особенно сильного эмоционального срыва он мог ползать на коленях, слезно вымаливая прощение, а получив его, мстить Делии за свое унижение.

Маленький Николас никогда не ждал прихода отца. Он быстро усвоил, что в присутствии Де-Ара следует вести себя тихо и не капризничать, тогда матери не придется защищать его от родительского гнева. Но, несмотря ни на что, Ник не мог назвать свое детство несчастным. Если бы не шумные, демонстративные визиты отца, им с матерью жилось совсем неплохо. У Делии была маленькая квартира и постоянная работа на среднем уровне. Они не бедствовали, не роптали на судьбу и никому не завидовали.

Но когда Николасу исполнилось двенадцать лет, его мир рухнул. Мама умерла внезапно от скоротечной лихорадки, которая унесла в тот год много жизней. Ник до сих пор помнил, как стоял на темной улице, испуганный и потерянный, глядя вслед санитарному фургону, увозившему тело его матери, а вместе с ним все, чем он жил и дышал.

Узнав о болезни Делии, Де-Ар чуть не разгромил весь медицинский департамент, но было уже поздно. Он вернулся в Муравейник через несколько дней после похорон и зачем-то привел в бедный квартал, где свирепствовала лихорадка, своего законного наследника. Николас тогда впервые увидел брата. Морис был старше на два года, держался надменно и во всем старался подражать отцу. Этьен собрал вещи Делии и Николаса, а потом повернулся к своему пилоту.

– Генри, возьми саквояжи, запри тут все, и крысеныша не забудь прихватить.

С тех пор прошло двадцать лет, а в их отношениях с братом так ничего и не изменилось. Для Мориса он по-прежнему оставался жалким, презираемым Крысенышем Ники.

Однако, несмотря на свое показное превосходство, Морис Де-Ар втайне завидовал младшему брату. Он не мог простить Николасу его успехи в учебе, умение дать отпор обидчику, выдержку и невозмутимость в любых ситуациях. Даже равнодушие к отцу и его деньгам. Морис всегда старался угодить родителю, но терпел неудачу за неудачей, потому что от природы был туповат, ленив и слабоволен.

На обучение своего бастарда Де-Ар денег не жалел, но все, что детям богатых родителей доставалось просто так, по праву рождения, Ник приобрел себе сам. Его общение с отцом сводилось к коротким отчетам об успеваемости и нечастым совместным обедам. Как родившийся в Муравейнике паренек выживает в новой для себя обстановке среди чужих людей, Этьена не волновало, он просто наблюдал за процессом. В восемнадцать лет Николас поступил в Имперскую гуманитарную академию и в дом Де-Ара больше не вернулся.

За время учебы произошли события, которые снова резко изменили жизнь Ника. Однажды в пансион, где он снимал комнату, пришли двое респектабельного вида мужчин и представились поверенными в делах Корделии Стефании Мортимер-Холдер. Так двадцатилетний Николас узнал настоящее имя своей матери. Они вручили ему запечатанный пакет, официальный знак с названием и адресом юридической фирмы и приглашение пройти у них стажировку. Молодой студент в одночасье приобрел знатную родню, узнал секретную информацию и получил работу.

Запершись у себя в комнате, Николас просмотрел все записи, которые оставила ему мама. Ее голографическое изображение обращалось к нему, тогда еще маленькому мальчику, ласково называя его Ники, и доходчиво, подробно посвящало в семейные тайны. В ту ночь он впервые по-настоящему оплакал свою мать, а наутро проснулся другим человеком.

На первый взгляд планы Николаса Холдера остались прежними, но цели и задачи совершенно переменились. Сохранение тайны требовало от него определенной осторожности, поэтому молодой адвокат старался не сближаться с людьми настолько, чтобы между ними встал вопрос о доверии. Но поскольку чужие тайны он хранил так же свято, как свои, клиенты охотно пользовались услугами его фирмы.

У состоятельных граждан Империи не принято было приглашать друзей и знакомых к себе домой, такой привилегией пользовались только родственники. Для светских приемов использовали клубы или общественные павильоны, а еще держали так называемые «гостевые дома», где приглашенные могли с приятностью провести время и даже при желании остаться на ночь.

По известным причинам Николас приемов не устраивал, но часто на них бывал. Он держал апартаменты на верхнем уровне инсулы «Кордилина», а также юридическую контору в том же здании на пятьдесят седьмом этаже. Каждый день он показательно возвращался из конторы на верхний уровень, проводил там какое-то время, а потом отправлялся в свой настоящий дом, тайное убежище, о котором не знал никто, даже его ближайшие помощники.

После судьбоносной встречи в Звездном павильоне Николас потерял покой, сбился с привычного ритма и почти перестал спать. За последнюю декаду он виделся с Себастьяном Лангвадом и его невестой дважды: один раз в своей конторе, а потом на очередном приеме. Разговаривали они мало. Чаще всего Анна молча слушала, но Нику казалось, что она вникает не в слова, а в их тайный смысл. По этой причине все его попытки скрыть свое влечение были обречены на провал. Прекрасная гостья видела его насквозь.

Холдер ожидал, что Себастьян станет расспрашивать его о своей семье, но тот ни словом не упомянул мать или сестру. Лангвад говорил только о забастовке шахтеров на Кали, о задержке поставок, о штрафных санкциях. Складывалось впечатление, что даже собственное похищение не волнует его так, как добыча муранового сырья.

На первый взгляд, спасение Себастьяна представлялось чистым везением, счастливым стечением обстоятельств, но Ник, как никто другой, знал, что в жизни не бывает случайностей. К тому же ему явно заговаривали зубы. Холдер не был новичком в своем деле и прекрасно понимал, что Себастьян пытается отвлечь его внимание. Вопрос в том, от чего? К чему был разыгран весь этот спектакль?

Ник не допускал мысли, что его кузен превратился в послушную марионетку своих спасителей, но вся эта история с женитьбой на иноземной красавице вполне могла обернуться большим вселенским заговором. До сих пор тайна семьи Мортимер была для Ника чем-то вроде легенды, священного знания, теперь же она внезапно материализовалась и стала осязаемой.

Глава 4

Задерганный текущими делами, усталый Николас едва дождался возможности покинуть контору. День выдался напряженным, да и сам он постоянно находился на взводе. Не задерживаясь в своих апартаментах, Ник спустился на персональном лифте на самый нижний уровень и затерялся в извилистых коридорах подземки. Он привычно, почти автоматически пересаживался на станциях из одного поезда в другой, произвольно меняя остановки и направления.

Весь этот извилистый маршрут служил только одной цели – сбить со следа потенциальных преследователей или отцовских шпионов. На самой дальней окраинной станции Ник отпер специальным ключом неприметную дверь и оказался в капсуле индивидуальной ветки подземного тоннеля, которая автоматически доставила его на крохотный перрон к тяжелой бронированной двери.

Когда толстая металлическая плита с тихим шелестом закрылась за его спиной, Николас с облегчением выдохнул. Наконец-то он дома! На ходу срывая с себя одежду, он прошел прямо в комнату для личной гигиены и встал под душ. Упругие струи прохладной воды ударили в его поднятое кверху лицо, потекли по телу, смывая тревогу и напряжение, давая возможность хоть ненадолго расслабиться. Здесь Ник чувствовал себя в полной безопасности. Он стоял с закрытыми глазами, поэтому не увидел яркой вспышки и пропустил момент появления в доме неожиданной гостьи.

Анна легким движением избавилась от световой оболочки и с любопытством огляделась. Комната, в которую она попала, была просторной и напоминала обжитой, уютный грот. Ее потолок и стены так и остались грубо обработанной горной породой, но шелково гладкий плиточный пол и окно во всю стену придавали комнате своеобразную изысканность. Излишне самобытный интерьер оживляли красивые ковры и полупрозрачные драпировки.

Волшебница подошла к окну и удивленно ахнула. Где-то далеко внизу виднелся парк с неровным рельефом, засаженный тонкими местными деревьями, между которыми поблескивали зеленовато-голубые лужицы небольших водоемов. Дом Николаса Холдера был вырублен прямо в теле неприступной скалы. Гостиная, спальня, маленькая столовая, кабинет и душевая, вот и все, что здесь имелось, но для человека со скромными запросами этого было вполне достаточно.

На матовых поверхностях баснословно дорогой деревянной мебели были расставлены антикварные вещицы, попавшие на Абсалон еще в эпоху Великого переселения, на стене над мягкой кушеткой висел гобелен ручной работы, а на низком столике лежали листы настоящей бумаги. Это оказались рисунки, сделанные угольным карандашом, и на каждом из них была изображена она сама.

Привлеченная характерным шумом воды, молодая волшебница заглянула в душевую и увидела за стеклянной перегородкой моющегося Николаса. Анну вырастили эльфы, которых не смущала нагота, но она впервые в своей жизни смотрела на обнаженного мужчину с определенным интересом. Нет, не смотрела, а откровенно подглядывала, и ей понравилось все, что удалось рассмотреть.

Ник вышел из-за стеклянной перегородки и по привычке встал на светлый круг, где из-под пола через крохотные отверстия подавался теплый воздух. Но ему стало жаль тратить на обсушку драгоценное вечернее время, поэтому он накинул халат на еще влажное тело и поспешил к своим рисункам. Небрежно промокая волосы полотенцем, Ник вышел из душевой и обомлел. На его кушетке, словно материализовавшаяся мечта, сидела Анна Корвел-Хартли.

В первый момент у Ника мелькнула мысль, что после нескольких бессонных ночей он умудрился задремать в вагоне подземки, но сердце уже тревожно колотилось в груди, и все его инстинкты разом ощетинились.

– Доброго дня, Николас, простите, что пришла без приглашения.

Поскольку в этот дом НИКОГДА не приглашались гости, голос Холдера прозвучал излишне резко.

– Как вы сюда попали?

– Пришла по вашему следу.

– Вы следили за мной?

Волшебница озадаченно моргнула и пожала изящным плечиком.

– Не знаю, как правильно ответить на ваш вопрос. Я могу прийти в любое место, где бы вы ни находились.

Николас совершенно точно знал, что за ним не было слежки по пути домой, он бы ее почувствовал. И что означало подобное утверждение? Он только сейчас вспомнил, что кроме халата, на нем ничего нет, и на всякий случай потуже затянул пояс.

– И кто подсказал вам, где меня искать? – ни одному человеку не было достоверно известно, кому на самом деле принадлежит дом в парке Нолана.

– Вы сами, Николас, ваш след привел меня сюда. Я пришла, потому что очень нуждаюсь в помощи.

Ник ни на секунду не поверил в мнимую слежку, но просительные нотки в нежном голосе взывали к его благородству и профессиональному долгу. Он прекрасно знал, что, скорее всего, это прямой путь в западню, и все равно сделал первый шаг.

– Что-то случилось? Вам нужен адвокат? Дайте мне пару минут, чтобы привести себя в порядок, а потом я внимательно вас выслушаю.

Его взгляд упал на рисунки, по которым Анна рассеянно водила пальчиком. Вот идиот, как он мог о них забыть!

– Мне не нужен адвокат, Николас, – тихо, но твердо произнесла девушка, – мне нужны ВЫ.

– Я? В каком смысле?

Анна подняла глаза, и Ник, несмотря на усиливающиеся подозрения, почувствовал слабость в коленях.

– Наверное, моя просьба покажется вам странной…

Ее очаровательное замешательство выглядело уже просто классической ловушкой, но Ник все успешнее входил в роль жертвы.

– Мне приходилось выслушивать самые разные просьбы. Просто скажите, в чем проблема.

– Хорошо, – Анна глубоко вздохнула и посмотрела Холдеру прямо в глаза. – Николас, я хочу, чтобы вы стали моим первым мужчиной.

Сначала Ник подумал, что ослышался, но девушка продолжала смотреть на него в ожидании, и постепенно шок сменился гневом. Горячая кровь ударила ему в голову, на скулах выступили красные пятна. Так откровенно и бесстыдно над ним еще никто не насмехался! Он снова затянул на талии пояс халата и принялся резкими движениями собирать со стола рисунки.

– Если это шутка, – сквозь зубы процедил Ник, – то не слишком удачная! Вы, кажется, обручены с моим… Неважно! С подобной просьбой вы должны обращаться к Лангваду, а не ко мне, – он отшвырнул только что сложенные листы бумаги, которая здесь ценилась на вес золота, и в досаде стиснул кулаки. – Но будет лучше, если вы нас обоих оставите в покое, а для своих целей поищете другого дурака!

– Другого такого нет, Николас, – волшебница поднялась с кушетки и попыталась подойти к нему, но Ник поспешно отступил.

– Прошу вас, не надо! Я уже однажды испытал на себе силу вашего обаяния.

Его слова явно не были комплиментом. Анна не могла с уверенностью сказать, на что именно рассчитывала, отправляясь сюда, но остро негативная реакция Ника Холдера ее смутила. Молодая волшебница не имела ровно никакого опыта в близких отношениях. Она вполне искренне считала свой сегодняшний визит некой миссией и никак не ожидала, что Ник почувствует себя оскорбленным. Но иначе доступ к силе ей не получить.

– Николас, вы действительно считаете, что я собираюсь замуж за Себастьяна?

– Странный вопрос… Вас везде представляют как его невесту, – волшебница молча качнула головой, и негодование Ника усилилось кратно. – Я с самого начала подозревал, что эта помолвка – всего лишь обычный фарс! Но вы обратились не по адресу: я оказываю юридические услуги, чужеземные девственницы – не моя специализация.

Силы небесные, что он несет?! Разве можно так разговаривать с гостьей? Но его хваленая выдержка трещала по швам, и в следующий момент Ник с ужасом осознал причину. Он был возбужден так сильно, что почти утратил контроль над своими эмоциями.

– Вижу, вы расстроены, Николас. Наверное, я все сделала неправильно, слишком поторопилась, но вы единственный, кто может мне помочь.

– Помочь расстаться с девственностью?

– Да. Кроме вас, сделать это никому не под силу.

– Вы издеваетесь?! – от абсурдности происходящего у Ника застучало в висках. Он боялся, что вот-вот сорвется и наделает глупостей. Например, согласится на ее безумную просьбу. Или вытолкает искусительницу взашей. Ник глубоко вздохнул и попытался успокоиться. – В этот дом незаметно проникнуть невозможно. Как же вы все-таки попали сюда?

Волшебница уже поняла, что ее расчет оказался в корне неверным, поэтому решила открыть карты.

– Вот так, – она шагнула назад и исчезла.

Ник позабыл сделать вдох. Опять этот фокус с невидимостью! Он остался в комнате один, но почему-то чувствовал, что Анна рядом, совсем близко. У него сбилось дыхание, тело напряглось в предвкушении, и в этот момент девушка проявилась практически вплотную к нему так же, как в их первую встречу. Она положила маленькую ладошку ему на грудь в вырезе халата, и Ник глухо застонал.

– Вы мне сразу понравились, Николас…

– В самом деле? – больше не сдерживаясь, Холдер запустил пальцы в густую массу темных кудрей и сжал руку в кулак. – Настолько сильно понравился, что вы решили принести мне в дар свою девственность? Меня сейчас просто трясет от злости!

Он надвинулся на нее, и Анна впервые по-настоящему ощутила возбужденное мужское тело, его дрожь, нетерпение и жажду.

– Так и должно быть, иначе тебе не пережить эту ночь.

Николас уже плохо соображал, поэтому остался глух к грозному предупреждению.

– Сейчас еще не поздно отступить, уйти отсюда так же, как пришла. Но если ты решишь остаться, то я хочу быть не просто первым, а единственным мужчиной в твоей жизни!

Он проговорил последние слова прямо ей в губы, а потом накрыл их поцелуем.

Глава 5

Несколько поцелуев, которыми Анна недавно обменялась с Себастьяном, никак не подготовили ее к этой чувственной атаке. Николас обхватил ее голову ладонью и повернул так, как ему было удобно. Он длил поцелуй до тех пор, пока девушка не поднялась на носочки, чтобы стать еще ближе к нему, чтобы полнее ощутить слияние их губ и тел. Минуту назад они были незнакомцами, которых случайно свела Судьба, и вдруг совпали, составились как две половинки одного целого. Поначалу волшебница упивалась своей женской властью, тем страстным желанием, которое она пробудила в своем Избраннике, но, когда ее платье оказалось на полу рядом с его халатом, и между ними не осталось никаких преград, она вдруг почувствовала себя уязвимой.

Очень скоро Анна поняла, что ее наивные юношеские представления о близости с мужчиной безнадежно далеки от действительности. Она искушала Ника с отвагой истинного неведения, не слишком задумываясь о том, как именно все будет происходить, и теперь всеми силами пыталась скрыть растерянность и разочарование. В мире плотской любви все казалось Анне чрезмерным: жесткое неуступчивое тело, придавившее ее к кушетке, обжигающее шею жаркое дыхание, шокирующе откровенные ласки. А еще ужасное неудобство от этого бесцеремонного вторжения…

Он оказался неожиданно велик, чего девушка никак не ожидала. Слишком твердый, слишком настойчивый, слишком горячий. Ник на корню пресекал все слабые попытки Анны уклониться от его прикосновений и упорно стремился проникнуть в ее тело как можно глубже. Момент обретения силы виделся молодой волшебнице совсем не таким приземленным.

Но когда роковой барьер был, наконец, пройден, и ощущение дискомфорта немного притупилось, Анне открылась другая сторона этого таинства. Там были сладкие губы и бархатная мягкость языка, интимные поцелуи и нежные ищущие пальцы… Ник оказался не только опытным, но и страстным любовником. Он доминировал над ней безоговорочно, и волшебница обессиленно задыхалась под его ласками до тех пор, пока ей на помощь не пришла магия.

Ник отбросил сдержанность в тот момент, когда принял решение. Впервые в жизни поддался на откровенную провокацию, собственными руками накинул петлю себе на шею и при этом не испытывал ничего, кроме дикарского восторга. Он был настоящим завоевателем, первопроходцем, и только от него зависело, понравится ли Анне ее первый любовный опыт. Частью сознания Ник понимал, что ведет себя слишком напористо, что он недостаточно внимателен, даже беспощаден к чувствам юной девушки, но адская смесь страсти и гнева в крови выжигала все его благие намерения.

Чувствуя, как мучительно выгибается под ним стройное девичье тело, Ник попытался сбавить обороты. Для того чтобы Анна испытала первое в жизни удовольствие, ему пришлось пойти против собственных инстинктов. От неимоверного усилия у Ника потемнело в глазах, но он ослабил натиск и выпрямил дрожащие руки, стараясь не давить на Анну своим весом. Его движения замедлились, ритмичные толчки перешли в плавное скольжение, а само проникновение превратилось в изысканную, чувственную ласку.

Стараясь не стонать в голос, Ник крепко стиснул зубы и дотерпел, за что был вознагражден. Восторженный трепет женского завершения вознес его так высоко, что он почувствовал себя покорителем мира. Однако ликование его длилось недолго. Собственный экстаз настиг Ника внезапно и почему-то граничил с болью. Впервые в жизни в момент наивысшего наслаждения он оказался глух, слеп и абсолютно беспомощен. Один в пустоте, где сладкие конвульсии сотрясали тело, и не было ни единого проблеска сознания…

Яркое свечение, окутавшее их соединенные тела, постепенно потускнело, Ник расслабился и обмяк. Он был теплым, тяжелым и все еще не покинул врат любви. Анна лежала под ним, раскинув руки, пытаясь как можно полнее ощутить новую себя. Это произошло. Она получила то, ради чего пришла сюда – обрела могущество. Окутанный густой дымкой усталости, ее Избранник крепко спал, не подозревая о том, что его жизнь только что висела на волоске.

Волшебница осторожно перекатила Николаса на бок и всмотрелась в безмятежное лицо. Адвокат Холдер очень много работал, оберегал от посторонних личную жизнь и свято хранил не только свои, но и чужие тайны. В нем текла кровь Мортимеров, он был двоюродным братом Себастьяна и прекрасно об этом знал. Почему же не знал Лангвад?

Анна погладила пальчиком темную шелковистую бровь, обвела изгиб верхней губы, которая своей формой напоминала эльфийский лук. Ник умел целовать так, что волшебница мгновенно забывала о неудобствах и охотно подставляла ему губы, чтобы снова почувствовать, как он берет их в плен, раскрывает и завладевает ее ртом. Ник не пытался прятать от нее свои реакции, его вздохи и стоны вызывали у Анны сладостный озноб.

Сильное, гибкое тело Николаса было создано не только для постельных баталий, но и для настоящих сражений, и ему, в отличие от Себастьяна, нисколько не мешал высокий рост. Под упругой, гладкой кожей бугрились крепкие мускулы, к которым Анна прикасалась с затаенным восхищением. Чопорная маска внешней благопристойности надежно скрывала истинного Николаса Холдера – воина и любовника. Волшебница осторожно, чтобы не потревожить, поцеловала его в приоткрытые губы и поднялась с кушетки. Подхватив небрежно брошенную на кованый сундук мужскую рубашку, она отправилась на поиски чего-нибудь съедобного, потому что была зверски голодна.

Ник очнулся внезапно. Каждая клеточка его тела все еще была до краев полна любовной истомой. Несколько блаженных минут он просто лежал и смотрел в потолок, а потом на него лавиной нахлынули воспоминания. Сорвавшись с кушетки, Ник заметался по комнате в поисках одежды. Он поспешно натянул брюки, в которых сегодня выходил из дома, и услышал, как в столовой с характерным глухим звуком закрылась дверца стенного шкафа. Анна!

Холдер босиком прошел в соседнюю комнату и привалился голым плечом к каменной арке входа. Его гостья, одетая в белую мужскую рубашку, восседала на высоком вращающемся стуле, а перед ней на длинной каменной столешнице громоздились многочисленные пустые коробки. Она подняла голову от тарелки и окинула Николаса одобрительным взглядом.

– Выглядишь так аппетитно, что тебя хочется съесть.

От неожиданности Ник даже поперхнулся.

– Наверное, ты здорово проголодалась, раз находишь меня съедобным. Неужели у Себастьяна проблемы с поставками? Когда ты ела в последний раз?

Анна протестующе помахала рукой с зажатым в ней пищевым брикетом.

– Точно не помню, утром, наверное. Ты не думай, у него полно этой странной еды, мы вовсе не голодаем. Повышенный аппетит – это особенность моего организма. Юджин говорит, что так я восполняю потерю энергии.

– Юджин…

– Майор Кроу.

– Да, я помню, твоя служба безопасности.

Николас подошел и устроился по другую сторону стола. Даже без очаровательного акцента, с которым Анна произносила слова, в ней можно было безошибочно признать иноземную гостью. Полуодетая, с небрежно подхваченными заколкой темными локонами и бездонными зелеными глазами, она напоминала прекрасную райскую птицу. Сейчас, когда страсть ненадолго улеглась, Ник с трудом мог поверить, что всего час назад овладел этой хрупкой красавицей, безжалостно раздавив ее юную прелесть. Кто он после этого?..

– Ты выглядишь расстроенным, Николас. Надеюсь, ты ни о чем не сожалеешь?

– Сожалею? – Ник очнулся от тяжкой задумчивости и провел рукой по лбу в надежде, что в мозгу у него хоть немного прояснится. – За такое отрекаются от семьи и продают бессмертную душу.

– Звучит чересчур драматично, – Анна аккуратно отложила недоеденный брикет и вытерла пальцы. – Ты не должен себя ни в чем упрекать, я сама попросила тебя об услуге.

Николас вдруг почувствовал, что ему становится трудно дышать.

– Ты именно так относишься к тому, что между нами произошло? Обмен любезностями без всяких обязательств? – Анна молча смотрела ему в глаза, вынуждая высказаться, и Ник пошел ва-банк. – Я вовсе не шутил, когда говорил, что хочу стать частью твоей жизни. Если ты думаешь, что после всего случившегося я просто попрощаюсь и пойду своей дорогой, то подумай еще раз. Я предлагаю тебе брачный союз, хочу стать твоим спутником и, если потребуется, буду бороться за это право.

Зеленые глаза волшебницы расширились, но вовсе не от удивления. Она медленно слезла со стула, ее прелестное лицо стало очень серьезным.

– Это была вовсе не ловушка, Николас, а крайняя необходимость.

– Мне все равно, как ты это назовешь, – Ник усмехнулся, глядя на девушку с высоты своего роста. – Знаешь, у нас с тобой сейчас один костюм на двоих: у меня брюки, у тебя рубашка. Хочешь, я оденусь, и сделаю предложение, как полагается? – Анна покачала головой. – Тогда скажи что-нибудь.

– Если мы с тобой сейчас заключим соглашение, оно уже не будет иметь обратной силы.

Ник даже глазом не моргнул.

– Я изучал право, как тебе известно.

– И ты не потребуешь никаких объяснений?

– Со мной сегодня произошло столько непонятного, что немного странностей уже не повредит.

Анна тихонько засмеялась, взяла его за руку и повела обратно в гостиную.

– Юджин сразу сказал, что ты, скорее всего, склонен к авантюрам.

– Скорее к компромиссам, это издержки моей профессии. Кстати, я не так богат, как Себастьян, и к тому же незаконнорожденный.

– Я тоже родилась не в браке, – не выпуская его руки, Анна смотрела, как Ник переваривает эту новость. – Николас, меня не интересуют ни твои доходы, ни твой общественный статус, важно только, кто ты сам. Но после заключения брачного союза твоя жизнь изменится навсегда. Согласен ли ты на такие условия?

– Анна, сейчас мне важно услышать ответ только на один вопрос, – волшебница в ожидании подняла к нему лицо. – Каким именем тебя дома называют родители?

Ее нежная, искренняя улыбка согрела Николасу сердце.

– Папа с самого рождения зовет меня Нэн.

– Нэн, – повторил он, жадно всматриваясь в прекрасное, какое-то неземное лицо женщины, с которой его неожиданно свела Судьба. Он уже стоял на самом краю пропасти, оставалось сделать последний шаг. – Я согласен.

– Так тому и быть.

Продолжая удерживать его левую руку, волшебница перевернула ее кверху ладонью, вынула из волос длинную заколку и незаметным движением пальцев превратила изящный дамский аксессуар в узкий кинжал. Она увидела, как потрясенно расширились зрачки светлых глаз Николаса, но он не сделал попытки отнять у нее руку. Анна быстро полоснула кинжалом по их запястьям, соединила руки порез к порезу и обмотала шелковым шарфом.

Ник мгновенно покрылся испариной, в его голове начал разливаться странный жар. Он чувствовал, как с каждым ударом сердца из рассеченной вены вытекает горячая кровь и смешивается с кровью Анны. Настоящий языческий ритуал… Ведомый каким-то древним инстинктом, Ник обхватил ладонью хрупкий затылок девушки и прильнул к ее губам, скрепляя поцелуем заключенный договор.

Глава 6

Утром Ник проснулся в привычное для себя время и, еще не открыв глаза, понял, что он один в доме. Его мятежная богиня ушла, не попрощавшись. Все вокруг было на своих местах, за распахнутыми окнами призывно кричала птица, в Форке Николаса ждала работа, но на самом деле его жизнь безвозвратно изменилась. В ответ на эту мысль внутри ничего не дрогнуло, он был не против перемен.

Откинув легкое покрывало, Ник поднялся с кушетки и удивленно замер. На том месте, где еще недавно темнело пятно девственной крови Анны, теперь лежал цветок. Его бархатистые лепестки были темно-красного цвета, листья – насыщенно зеленого, а на длинном крепком стебле Николас обнаружил короткие острые шипы. Ничего подобного этому яркому, агрессивному и прекрасному цветку на Абсалоне не произрастало. Ник осторожно поместил его в сосуд с водой и отправился принимать душ.

Дорога до конторы не отложилась в памяти Николаса. Вместо того чтобы, мысленно настраиваться на текущие дела, он снова и снова переживал самые яркие моменты минувшей ночи. Находясь во власти чувственных фантазий, он не обратил внимания на легкое недомогание, которое преследовало его с самого утра.

– Доброе утро, Николас, вы сегодня немного задержались.