Рюрик. Схватка за историю

Глава 2. Князь Рюрик

1

Полковник Артур Рерих судорожно вздохнул, тело пробил болезненный импульс и открыл глаза. На данный момент это все, что он смог сделать, ни повернуть голову, ни даже пошевелить пальцем не получалось. Собственно, и дыхание с размеренным морганием, это скорее заслуга тела, сам он не мог осознанно пошевелить даже глазами, чтобы хоть немного осмотреться.

Впрочем, и того, что он видел, оказалось более чем достаточно, чтобы понять, что все получилось, по крайней мере подселиться в чужое тело удалось. Оставался лишь вопрос, сможет ли он взять тело под контроль? А видел он над собой в тусклом свете чуть подрагивающего от легкого сквозняка огонька масляной лампадки потолок из потемневших от копоти и времени рубленных топором широких досок.

«Теперь я князь Рюрик по прозвищу Рарог, даже в мыслях надо называть себя так», – как-то вязко подумал он, словно мысли пробивались сквозь густое желе.

Еще Рюрик порадовался, что лежит на широком ложе в одиночестве.

Хотя он вроде как уже несколько лет женат на дочери Гостомысла – Ефанде.

«А может и была, но сбежала когда начался процесс моего вселения в тело реципиента?.. Мало ли какими действиями этот процесс сопровождался? Может припадочными конвульсиями, как у эпилептиков? – с тревогой предположил он. – Впрочем нет, не было ее, иначе тут уже было бы от народа не протолкнуться… Наверное находится на женской половине… Как и не было с моей стороны криков, по крайней мере они не вырвались за пределы спальни, иначе результат оказался схожим».

Оставалось только радоваться, что его вселение оказалось незамеченным со стороны окружающих, хотя судя по положению тела, какие-то судороги все же имели место быть, а то прослыть припадочным, совсем не то, что надо в теперь уже его жизни. Воинам такой князь будет явно не по нраву, приплетут богов, дескать это их проклятье…

Рюрик невольно промотал в памяти процесс переселения. Вот он, еще будучи Артуром Дмитриевичем Рерихом входит в собранную на скорую руку из стальных труб и листов сферическую установку, что смонтировали возле АЭС под Новгородом, от которой тянутся толстенные кабели… Ложится на кушетку, на которой его крепко закрепляют ремнями, в тело вводят какой-то препарат, от которого становится свободно и легко.

– Желайте… желайте попасть в Рюрика! – слышит он чей-то голос сквозь нарастающий гул.

От этого низкочастотного шума вибрировало все тело, чесались внутренние органы и звенело в голове – это заработала машина времени. А потом появилось ощущение, что его словно раздуло, непередаваемые ощущения, и полковник, как ему и рекомендовали постаравшись отбросить все посторонние мысли, стал желать попасть именно в Рюрика.

Мгновение и его словно куда-то потянуло. Ощущение было сродни тому, что его стало засасывать в воронку.

Как-то он смотрел фильм «Звездные врата» и там отважных исследователей мотало по некой звездной тропе в виде элементарных частиц… вот и он ощутил нечто похожее. А может душа подстроилась по этот визуальный ряд.

Дальнейшее он помнил плохо, ибо все его существо было сосредоточено на достижении цели и удержание собственной сущности в некоем компактном объеме, чтобы не раствориться в инфополе вселенной…

И цель, спустя мгновение длившуюся вечность, была достигнута. Дух Рериха словно стрела впился в тело Рюрика или даже таран, вышибая из него истинного хозяина.

Впрочем, это сделать оказалось не так-то просто. Дух Рюрика, хоть и был шокирован внезапным вторжением, но он был воином и на инстинктах стал отчаянно сопротивлялся за владение своим телом и… этот процесс борьбы привел к тому, что души начали сливаться в нечто однородное, как если бы смешали в одном стакане две разноцветные жидкости.

Впрочем, состав получился не совсем однородный. Если продолжить аналогию, то это как в полный стакан объёмом в сто миллилитров влить еще двести миллилитров. Почему двести? Так и «жизненный объем» Рериха был в два раза больше – шестьдесят лет против тридцати.

Хорошо если во вливаемом стакане останется четверть изначального содержимого.

Борьба-слияние в конечном итоге привела к формированию обновленной личности, впрочем с явным доминированием сути Рериха…

Рефлекторно дернулся указательный палец на правой руке и так же рефлекторно Рюрик скосил вправо глаза испытав при этом невероятное эмоциональное облегчение. Оно и понятно, контроль над телом постепенно возвращался, а то в первый момент все же подумалось, что разбивший его паралич это навсегда.

Медленно тянулись минуты и вот спустя полчаса Рюрик смог наконец сжать пальцы в кулак и согнуть руку в локте, как и ноги в коленях.

– Фух… Надеюсь не обделался, – прошептал он. – А то вот будет позорищу…

Спустя еще почти час Рюрик смог установить полный контроль над телом и собственно удостовериться в том, обделался он или нет. А то тактильная чувствительность тела все еще оставляла желать лучшего, словно деревянное какое-то.

– Пронесло… в том смысле, что как раз-таки не пронесло.

В общем ложе оказалось чистым и нехороших слухов среди дружины о писающимся и какающимся в постель словно младенце князе не возникнет. А то ведь мало чести служить обосранцу. Так еще и прозвище возникнет под стать… даже гадать на эту тему не хотелось.

«Интересно, как там дела у моего противника?» – подумал Рюрик.

Все еще подрагивающей рукой, ощущая противную дистрофичную слабость, Рюрик взял кувшин с водой, что стоял на лавке возле ложа, подхватив ее второй рукой, и жадно отпил, проливая часть содержимого себе на грудь. Пить хотелось неимоверно. Сушняк. Плюс привкус желчи во рту.

Впрочем, жажда могла объясняться еще и тем обстоятельством, что Рюрик вместе со своими сподвижниками хорошо бухнул на прошедшей пьянке, а оные случались по поводу и без довольно регулярно. Единственное развлечение, помимо валяния баб, но сил регулярно валять баб может не хватить, а вот бухнуть, это всегда пожалуйста…

«Может еще и поэтому все получилось достаточно успешно, – появилась мысль. – Не будь он пьяным, то сопротивление было бы куда как более жестким, а результат слияния не столь хорошим… и соотношение личностей в лучшем случае было бы пятьдесят на пятьдесят».

И снова Рюрик подумал о своем противнике. А как у него прошел процесс слияния? Был ли выбранный нациком реципиент в этот момент под мухой или трезв как стеклышко? Произошло ли собственно слияние как у него, или же он вышиб душу реципиента? Или же они там теперь делят одно тело вдвоем?

«Может у нацика и не получилось ничего? – помечтал Рюрик. – Хотя рассчитывать на это не стоит, будем исходить из худшего варианта».

– Но надеюсь, что он все-таки обделался… или на худой конец, припадки его видели…

Выпитая вода стала теснить ранее употребленные и переработанные жидкости, так что пришлось встать и воспользоваться поганым ведром стоящим в углу и накрытый крышкой, до которого князь, держась за стену еле доковылял на подрагивающих и подламывающихся ногах и неизвестно, что сказывалось больше, все еще недостаточный духовный контроль тела или же опьянение.

Машинально отметил, что пол устлан медвежьими шкурами.

– Уф… – выдохнул он, когда, сделав дело, вновь с облегчением развалившись на ложе застеленное так же медвежьей шкурой но при этом имевшее покрывало из льна.

После чего поспешно укрылся шерстяным одеялом только сейчас обнаружив, что в спальне размером со среднестатистический зал пятиэтажной хрущевки, довольно свежо, если не сказать холодно.

Оно и понятно, зима на дворе, февраль восемьсот шестьдесят четвертого года.

2

Вслед за зрением и тактильными ощущениями подзагрузилось очередное чувство тела – обоняние и Рюрик недовольно поморщился от привычно-непривычных при этом не самых приятных ароматов, того же запаха шкур, пыльного запаха трав в тюфяке, дымка от лампы, масла, дегтя, запах тела – кислого пота, еще чего-то…

«Ничего, привыкну, оригинал ведь не обращал внимание на эти мелочи, вот и я перестану, – подумал он. – Хотя помыться, как следует, в баньке, все же не мешало бы».

Рюрик вспомнил, что лежит сейчас на втором этаже в спальне усадьбы самого Гостомысла, умершего в конце восемьсот шестидесятого года, сразу после возвращения из Хедебю, где выдал за Рюрика свою дочь и собственно пригласил на княжение в северную Русь.

Вот только Ефанда отчего-то все никак не могла забеременеть несмотря на все старания мужа.

«И еще долго не забеременеет, – припомнил Рюрик, – вплоть до семьдесят восьмого года, года родится Игорь… То есть наследника от нее ждать еще четырнадцать лет. А может и рожала регулярно эти годы, да дети умирали во младенчестве? Вполне может быть… собственно обычное дело в эти времена и от подобных несчастий не застрахованы даже богатые и властьимущие».

Чтобы отвлечься от запахов Рюрик решил провести ревизию памяти, а то все было как-то мутно, одно наслаивалось на другое, требовалось ее словно бы пролистнуть, как ранее прочитанную книгу, для освежения некоторых ключевых моментов и сортировки фрагментов памяти Рюрика и Рериха.

Детские годы, что Рюрика, что Рериха едва прощупывались. Причем детские воспоминания полковника пострадали гораздо сильнее, почти ничего не помнил о школьных годах, ни как звали первую учительницу, одноклассников, даже номер школы выпал, а вместо лиц размытые пятна…

Про детство Рюрика тоже сказать ничего особенного было нельзя, разве что жесткие тренировки владения оружием остались в памяти особенно отчетливо. Отец князя и его ближники хирдманы учили биться юнца всем чем только можно: топорами, мечами, копьями, со щитом и без. Даже лук осваивал, хотя данный вид оружия у викингов почему-то популярностью и уважением не пользовался.

Дальше с воспоминаниями дело обстояло получше. Вот первый поход Рюрика под предводительством своего отца и первый бой в Афганистане с душманами Рериха, тогда еще простого лейтенанта десантника.

Собственные походы Рюрика, оборона своего борга от чужаков, и приглашение уже капитана ВДВ Рериха, отлично показавшего себя в многочисленных схватках в спецподразделение «Альфа», а оттуда в «Вымпел».

Дальнейшая жизнь Рериха помнилась достаточно отчетливо, по крайней мере он прекрасно помнил с каким заданием отправлен в прошлое, и это главное, потому обновленный Рюрик сосредоточил свое внимание на своей памяти, как хроноаборигена, а именно ключевом событии – приглашение на княжение в качестве компромиссной фигуры и беспристрастного судьи.

Здесь на севере за лидерство и влияние, боролись сразу три силы. С одной стороны славянские племена: ильменские словене и кривичи, с другой стороны – чудь и весь, а так же обосновавшиеся на берегах Балтийского моря и Ладоге даны с норвегами, обзываемых варягами.

Из-за чего весь сыр-бор? Из-за бабла конечно! Викинги грабили всю северную Европу, особенно доставалось Англии и Франции, точнее королевствам, что находились на данных землях и все это награбленное добро, а так же рабов надо было куда-то сбывать и собственно было куда. Имелось два маршрута получившие в дальнейшем известность как «путь из варяг в греки» и «путь из варяг в хазары». Кривичи со словенами держали первый маршрут, а весь с чудью – второй. И естественно им хотелось, чтобы основной товаропоток шел именно по их пути.

Тут еще варяги коих славяне постепенно выдавили на север, чтобы окончательно не слететь с торгового трафика, помогали то одной стороне, то другой, действуя из принципа: разделяй и властвуй. Властвовать может и не властвовали, но не давали ни одной из сторон одержать верх.

В общем после нескольких лет изнурительной междоусобицы, понимая, что война приносит только лишние человеческие потери, а так же сильно страдает торговля, порешили по предложению новгородского старейшины Гостомысла призвать князя со стороны, дабы ни нашим, ни вашим и в то же время, как бы своего для всех ибо в Рюрике текла кровь как данов с норвегами так и славян с финно-уграми.

Рюрик естественно дураком не был и прихватив с собой родичей, а так же всех желающих коим остро не хватало земли переселиться, принесших ему клятву верности поспешил на Русь. Оно и понятно, кто ж откажется от власти, кою ему дают на блюдечке с голубой каемочкой, особенно учитывая, что на родине у него были большие проблемы и особо в жизни ничего не светило? Другие, чтобы стать королями, кровь льют реками не жалея ни своих, ни чужих. Как говорится, дают – бери, бьют – беги. Он бежал и взял.

Как мог, где словом, а где мечом, разрулил ситуацию между славянами, финно-уграми и варягами, покрошив самых упертых, кои всегда и везде найдутся. Понятно, что все равно остались недовольные, причем с со всех сторон, но резня почем зря прекратилась, а это главное. В общем сделал все по пословице: худой мир лучше доброй ссоры. Ну и стал получать свою дольку пошлин с торгового трафика по обоим маршрутам.

Сам он сейчас сидел в Новгороде и контролировал ильменских словен с варягами. Его братья – Синеус сидел в Белоозере и держал под контролем весь с чудью, а Трувор правил в Изборске, держа под контролем кривичей.

После быстрого замирения племен, некоторые варяги стали скучать, ну и трофеев им было мало, все что получили быстро промотали. А скучающий варяг, это буйный варяг, а когда этих буйных слишком много, то они своими необдуманными поступками вполне могут разрушить кое-как установленное и все еще очень хрупкое перемирие, кое только тронь и оно развалится. А политическим противникам только и нужен какой-нибудь повод, чтобы вновь начать махать острыми железками.

Так что Рюрик из двух зол выбрал меньшее и отпустил всех жаждущих дополнительных приключений на свою задницу и трофеев под нее же, под предводительством столь же буйных побратимов Аскольда и Дира на юга.

Эти двое увели около пяти сотен бойцов и этого им хватило, чтобы за один сезон захватить Киев и взять под контроль несколько окружающих город племен: дреговичей, древлян, полян и северян. Благо речная система позволяла их всех быстро охватить. В общем Рюрик признавал, что эта парочка неплохо развернулась, хотя впереди у них непростые отношения с Хазарским каганатом, ведь последние два восточных племени платили дань им и конфликт с каганатом по этому поводу неизбежен. Хотя в реальной истории Аскольд с Диром тоже стали платить дань каганату. А как повернется история сейчас уже неясно…

Данное решение Рюрика, тоже следовало признать, не без недостатка, ведь отпуская людей он довольно сильно ослаблял свою дружину, практически на треть, чем могли воспользоваться противники. Могли… Но могли и не воспользоваться. Тут уже многое зависело от его действий и политической мудрости, коей реципиент изначально обделен не был, что и показало быстрое замирение противоборствующих сторон и расширение влияния в реальной истории. А вот если бы не отпустил, то шансы, что ситуация выйдет из-под контроля и все сорвется в кровавый угар, были практически стопроцентные.

«И судя по всему ситуация постепенно накаляется», – сделал вывод Рюрик, проанализировав ситуацию, вести в последние месяцы поступали не самые хорошие.

Всех недовольных со стороны ильменских словен и частично кривичей (северные рода) объединял некто Вадим Храбрый, один из словенских вождей. Хотя тут скорее всего примешивалась еще и личная месть, ибо Вадим рассчитывал взять в жены Ефанду и тут такой облом, ее отдали какому-то левому варягу. Была ли там любовь или дело лишь в голом расчете не суть важно.

– Проклятье! – раздраженно зашипел Рюрик. – Пока не разберусь с этим вождем даже шагу из Новгорода сделать нельзя…

Тут как в поговорке, кот из дому – мыши в пляс. В общем стоило бы только кинуться на юг в Киев, чтобы прибить Аскольда и Дира, как его противники захватят власть, перебив всех его сторонников, что конечно же было недопустимо.

А это значит, что у нацика появлялась некоторая временная фора, минимум в полгода, а то и год, кою если не медлить и не тупить можно с большим успехом разыграть. И что-то подсказывало Рюрику, что нацик тупить и сильно затягивать с реализацией своих планов не станет.

– Он уже завтра, точнее сегодня с утра, начнет раздавать необходимые указания… Впрочем и я медлить не стану. Проблема лишь в том, что нацику будет подсуживать сама природа, ибо потеплеет раньше и возможностей у него будет больше.

3

Рюрик не заметил, как уснул, а проснувшись, почувствовал себя полным сил. Тело слушалось, как и должно слушаться собственное тело, без усилий и дополнительного контроля.

– Бр-р… дубак… – поежился Рюрик, невольно укутываясь одеялом. – Первое что надо сделать, это создать нормальную систему отопления…

Но уже через мгновение Рюрик отбросил одеяло от себя и вскочил на ноги.

Лампадка давно погасла, но начавшийся рассвет, а значит времени уже довольно много, освещал спальню через слюдяное окно-бойницу.

Тело буквально бурлило силой (несмотря на дающий-таки о себе знать пост алкогольный синдром), по крайней мере если сравнивать его с телом шестидесятилетнего человека, пораженного раком костей. Хотелось какого-то действия. Вторая молодость, пусть и не первой свежести учитывая условия средневековья, дарила ему чувство радости, хотелось смеяться и дарить радость другим.

Рюрик провел разминку и бой с тенью. Но это все было не то. Разве что отметил, что мышцы реципиента хоть и хорошо развиты, но вот некоторой гибкости им не хватает, на шпагат не сесть, плюс придется нарабатывать мышечную память, но это пустяк.

Его взгляд зацепился за меч в ножнах, что висел на стене по правую руку нал сундуком. Он вынул оружие, обследовал его (среднего качества клинок, далеко не булат, со следами зарубок и правок) и несколько раз взмахнул клинком.

– Надо провести спарринг…

Быстро оделся, благо слуги сложили его одежду на лавку по левую руку и не пришлось метаться по спальне в поисках шмоток.

Натянул простую льняную рубаху, одел кожаные штаны, и намотав портянки обулся в сапоги. Поверх одел кожаную меховую куртку с мехом внутрь, а на голову нахлобучил шапку. Затянул пояс с мечом и ножом.

Заглянул в сундук. Как и помнил, там лежала кольчуга из толстых крупных клепаных колец, несколько топориков, ножей, еще один меч, типа бастарда (парадный вариант), наконечники к копьям, сулицам и стрелам, а так же шлем кольчужной бармицей.

Ни кольчуга, ни тем более шлем обновленного Рюрика не устраивали. Хлам.

Кольчуга в плане защиты тела вообще профанация, кто бы там чего не говорил. Ни стрелу не держит, ни дробящего удара, учитывая что сейчас как-то поддоспешники не используются. И что с того, что меч или топор ее не пробьет, если тебе все внутренности отобьет и ребра переломает?

Шлем тоже ерунда. Несмотря на полумаску, лицо практически открыто. Что с того, что верхняя часть лица защищена, если скользящий удар угодит по нижней челюсти?

В общем доспехи требовалось обновлять кардинально. Но это пока не к спеху, еще успеется.

Лежали в сундуке в отдельных шкатулках и некоторые ценности, серебро монетами и гривнами, золото, в основном монетами, ювелирка, простая и с драгоценными камнями, кольца, сережки, цепочки и прочее. Имелась и драгоценная посуда в виде кубков и чаш. Объем средств надо сказать не впечатлял, но оно и понятно, это сугубо личная казна, так сказать на мелкие расходы, опять же поиздержался, а купцы появятся еще не скоро. Основное богатство сейчас лежит в виде недавно собранных в результате полюдья, мехов, на специальных складах – дань с местных племен.

Среди всего этого драгоценного барахла, нашлось серебряное зеркало.

Рюрик с удивлением понял, что не помнит своего лица, точнее перед глазами вставало нечто усреднённое между лицом реципиента и Рериха, словно наложили две фотографии друг на друга с помощью специальной компьютерной программы.

– Вот и узнаем, как я действительно выгляжу…

Подойдя к окну он всмотрелся в отражающую поверхность. Изображение местами кривило из-за неровности поверхности зеркала, но в целом оно выполняло свою функцию.

– Ну, нормально… – оценил он отражение. – Жесткое, но не звероватое, как у того же Аскольда… вполне благообразное… девкам нравится. Рыжий только, но веснушек вроде нет…

Волосы действительно имели пламенно-медный цвет и быть бы ему просто Рыжим или Чермным, но благодаря тому, что его символом являлся сокол, что обнаружился в виде сложной плетеной татуировки в районе виска на левой стороне лица, то получил у славян прозвище Рарог – огненный дух, огненный ветер, что в мифах и сознании славян как-то переплетался именно с соколом. В общем с прозвищем князя оказалось связано неожиданно много оттенков и подтекстов.

«И будет еще больше причин меня так называть», – подумал он, осознавая, что рано или поздно ему придется связаться с тем же порохом, вот уж где огненный вихрь будет.

Рюрик открыл дверь и вышел из спальни, спустился вниз и оказался в общей зале. За двумя длинными столами, за каждым из которых могло уместиться около сотни человек, уже сидело множество варягов и поправлялось пивом после вчерашнего, одновременно завтракая-обедая.

Память не подвела и глядя на своих людей Рюрик вспоминал их имена, и перед взором вставали «личные дела», то есть приходила информация о том, кто в чем хорош, чем знаменит или наоборот их недостатки.

– Эйрик, Финр, – позвал он своих непосредственных телохранителей, первоклассных по нынешним временам рубак на популярном среди викингов оружии, то есть мечах и топорах. – На ногах стоите хоть?

– Стоим, конунг, – отозвался белобрысый и всегда жизнерадостный Эйрик, двадцати пяти лет. – И даже не шатаемся!

Выглядел он действительно неплохо. Впрочем, молодые лучше переносят последствия пьянки. Опять же продукт пили натуральный – медовуху, а не разведенный таджиками в подвале стеклоочиститель.

– И я в норме, – кивнул гораздо более сдержанный Финр, старше своего товарища на пять лет, правую сторону лица которого сверху вниз пересекал длинный, глубокий словно каньон шрам. Оставалось только гадать, как только при таком ранении глаз не пострадал. – Идти куда-то надо?

– Не, размяться мне что-то с утра пораньше захотелось! – хлопнул рукой по мечу Рюрик.

– Это можно, – с готовностью встал из-за стола Эйрик.

Вслед за ним, правда не столь легко поднялся Финр, сказав:

– И правда, давно что-то мечами не звенели. Так и забыть можно для чего эта тяжелая заточенная железяка, что болтается на поясе, нужна. Выбросим еще ненароком, чтобы в ногах не путалась…

Эйрик заржал, как конь на эту немудреную шутку, и его поддержали своим смехом практически все находящиеся в зале варяги.

Финр если шутил, (что делал крайне редко), то всегда метко.

Вслед за Рюриком с телохранителями из зала на свежий воздух потянулись остальные варяги. Освежиться да на спарринг поглядеть, все какое-то развлечение.

Во внутреннем дворе варяги образовали круг и первым против Рюрика вышел Эйрик.

– Начали, – дал команду Рюрик.

Эйрик стремительно атаковал, стремясь подавить своим напором, скоростью и силой.

Для прежнего Рюрика его младший телохранитель за счет этого своего бешеного напора всегда был очень неудобным соперником несмотря на весь свой опыт. Но сейчас это было не так. Обновленный Рюрик легко читал своего соперника и чуть ли не играючи парировал его удары и переходил в контратаку.

Эйрик прекрасно знавший уровень конунга не мог не заметить разительных изменений в манере вести бой Рюрика, отвлекся, откровенно провалился в очередной атаке, за что и поплатился имитацией удар по своей шее.

– О! – загомонили варяги, выражая восхищение своим предводителем.

Все так же были в курсе уровне мастерства телохранителя и конунга.

– Еще раз! – буквально потребовал распалившийся Эйрик.

Второй ранд он повел гораздо осторожнее, больше времени уделял обороне, и уже Рюрику пришлось атаковать.

В какой-то момент меч вылетел из руки Эйрика, что снова вызвало бурю восторгов у собравшихся варягов.

«Увлекся и перестарался», – с легкой досадой подумал Рюрик, оценив реакцию окружающих.

Владение мечом слилось в его сознании в единый «файл», то есть он не мог для себя разделить умение прежнего Рюрика и знания Рериха, потому и не смог сдержаться.

То, что в эти времена считалось высоким мастерством владения мечом, для начала двадцать первого века… средненько. Что-то подобное могли показать хорошо подготовленные реконструкторы самоучки из тех энтузиастов, что действительно увлечены фехтованием, а не просто сделавшие себе доспех для махача в толпе.

– Тебе сегодня словно сам Тор благоволит… – со слегка ошарашенным видом пробормотал Эйрик, поднимая свой меч и отходя в сторону.

– Или может ты слегка не в форме после вчерашнего, да и утром успел добавить, – чуть натужно хохотнул в ответ Рюрик.

В круг вышел Финр. Он предпочитал работать топорами. Сейчас он в руках держал сразу два. А видя результат Эйрика находился в полной боевой готовности без следа расхлябанности.

Против него Рюрик мог что-то показать только будучи со щитом, а вот без щита, однозначно проигрывал, и не важно вооружен он длинным мечом или тоже имея топор.

Рюрик невольно задумался, стоит ли палиться дальше показывая на порядок возросший уровень своего мастерства или слить бой.

«Ладно, люди сейчас искренне верят в богов и если они будут думать, что тот же Тор благоволит мне, сделав меня более искусным бойцом, то мне это будет только на пользу, – решил Рюрик. – Правда это может привлечь внимание нацика… Хотя к черту! Я все равно рано или поздно привлеку его внимание своими действиями, так что днем раньше или днем позже, не принципиально».

Схватка с Финром началась гораздо более осторожно. Тот явно был настороже. Немного покружив и провоцируя друг друга на атаку, противники в какой-то момент начали встречную атаку. Прошел быстрый размен ударами и толпа вновь взревела оценивая результат согласно которому произошла ничья, а точнее противники нанесли друг другу смертельные ранения.

– Соглашусь с Эйриком, Тор действительно благоволит тебе… – нейтральным тоном произнес Финр. – Ты стал ловчее… и искуснее.

– Спасибо за похвалу! Кто еще хочет размяться и проверить меня?!

В круг вышло еще шесть человек, но с ними Рюрик разобрался и вовсе играючи. Простые воины с незамысловатой техникой фехтования. В конце концов он потребовал, чтобы против него вышло сразу двое, а потом и трое.

Может в этом было частично виновато похмелье, но Рюрика так и не смогли сразить, даже имея серьезный численный перевес. Он легко уходил с линии атаки противников, заставляя их мешать друг другу, а потом выбивал по одному.

– Уф, отлично повеселились! – закончил тренировку Рюрик. – И я что-то сильно проголодался! Слона съем!

Варяги галдящей толпой, обсуждая увиденное, повалили обратно в дом вслед за своим предводителем.

4

После трапезы большая часть дружины рассосалась по своим делам, а Рюрик решил наведаться на женскую половину, проповедать свою молодую супругу коей исполнилось всего восемнадцать лет, и узнать почему не присутствовала на утренней трапезе.

В дверях его встретила Умила – старшая сестра Ефанды, успевшая два года назад овдоветь. Ей было всего двадцать, так что у нее имелись все шансы снова выйти замуж, тем более выбор был широк, среди княжеских дружинников оставалось еще много холостяков (на худой конец могла пойти второй женой к какому-нибудь ярлу), и многие добивались ее благосклонности, благо на лицо не дурна, русоволоса, высока, стройна, но при этом широкобедра и большой грудью, приданое хорошее, ну а то, что с ребенком на руках, так это никого не смущало, скорее даже повышало ее шансы на повторное замужество ибо доказала, что рожать может.

За ее спиной с чашей в руках, мелькнула шестнадцатилетняя Лада, третья и самая младшая дочь Гостомысла, все еще девица, на которую облизывалось еще больше варягов и местных отпрысков племенных вождей.

«Отличный ресурс для заключения с кем-нибудь более тесных союзнических отношений», – мельком подумал Рюрик.

– Что с ней? – спросил он у Умилы, не желавшей впускать в комнату князя.

– Ей нездоровится…

– Заболела чем или забеременела?

– Еще неясно…

– Понятно.

«И ведь не в первый раз уже так…» – припомнил схожие недомогания жены князь.

Вот только раньше он не придавал этому большого значения, тут других проблем хватало – племена замирял, носился по всему северу Руси свесив язык на плечо, да и воспитание своеобразно в отношении женщин. Ну а что не смогла родить, так то бывает. А вот обновленному князю происходящее активно не нравилось, сразу заподозрив неладное.

Рюрик, отодвинув Умилу, вошел в спальню Ефанды. Она лежала на ложе, укрытая одеялами и шкурами, и попыталась подняться при помощи одной из служанок.

– Муж мой…

– Лежи.

Вид у Ефанды был не ахти, осунувшаяся, бледная, вся в холодном поту, темные круги под глазами. Сейчас она была тенью себя прежней, крепкой девки, что называется кровь с молоком.

«Да еще навоняли так, что дышать нечем, – подумал Рюрик, покосившись на курильни, возле которой, что-то бормоча, крутилась какая-то женщина неопределенного возраста – волховица богини Дары. – А не из-за этих ли бабок-ежек, что появляются каждый раз, как только появляются все признаки беременности у супруги, у меня так долго наследника не было?»

Слишком уж плохо выглядела Ефанда, так что волей-неволей приходила мысль об отравлении под видом лечения, чтобы вытравить плод. Эту мысль следовало хорошенько обдумать и с кое-кем обсудить, чтобы подтвердить или опровергнуть подозрение. Очень уж оно тяжелое и с далеко идущими последствиями, чтобы рубить сплеча. Тут нужно знать наверняка.

Рюрик провел ладонью по потному лбу Ефанды и пока волховица смотрела в другую сторону понюхал руку. Но из-за сильного задымления, разобрать что-то было сложно, что только усиливало подозрение.

Но если и так, то ничего удивительного в этом нет. Волхвы ведь не только служители богов, но и политики стремящиеся не только углубить свое влияние внутри племен, но и расширить свои возможности на соседние территории, а им новый князь, да еще варяг, что почитает иных богов: Одна, Тора, Локи и других, а не славянских: Рода, Перуна, Ярило и прочих, мог быть по каким-то причинам совсем неугоден. А значит и наследника его, что пойдет по стопам отца и будет опираться на тех же варягов, то есть чужаков, видеть не хотели.

Возникло опасение, что на фоне отсутствия детей политические противники начнут распускать поганые слухи. Что раз боги не дают князю наследника, значит он им не угоден, а раз он не угоден богам, то и гнать его надо в шею из славянской земли, туда откуда пришел. А божественный фактор в жизни людей, в их сознании значит очень много, даже больше, он можно сказать в эти времена определяющий.

«Даже странно, что подобных слухов еще нет… И если не волхвы, то нацик, если не сможет меня свалить более действенными методами, то есть убив, за этот момент точно ухватится и постарается расшатать ситуацию. Вот только, как это точно вызнать и, как при этом поступить, если мои подозрения в отношении волхвов подтвердятся?» – подумал Рюрик, снова с неприязнью покосившись на повернувшуюся к нему спиной продолжавшую что-то неразборчиво бормотать волховицу.