Kitobni o'qish: «Месть тигра», sahifa 3
Тембо рассмеялся, и этого оказалось достаточно, чтобы с плеч упал камень.
– Никто пока не пробовал вроде, – признал он. – Но мысль интересная, согласись? Что некоторым можно не беспокоиться о падении.
Они посмотрели вниз, и Тембо коснулся камня, висящего у него на шее. Эта подвеска – точнее, её отсутствие – и подсказала Саймону, что Аноним не похищал Тембо. Что Аноним никого не похищал. Он вновь перевёл взгляд на миску.
– Ты правда ушёл по собственной воле? – спросил он. – Покинул Серенгети… Африку, только потому что Нолан и Бэк попросили?
Тембо неловко улыбнулся.
– Я хотел предупредить, – виновато признался он. – Но Бэк сказал, что чем меньше ты знаешь, тем лучше. Для твоего же блага.
Саймон не знал, правда ли Бэк так считает, но всё равно стало обидно.
– Он мне не доверяет.
– А ты бы на его месте доверял? – спросил Тембо.
– Нет, – признал Саймон. – Но только потому, что он меня обманул.
Тембо махнул свободной рукой.
– Это мелочи по сравнению со злом, с которым мы столкнулись, – сказал он. – Здесь собрались Наследники со всего мира, и хотя мы во многом не согласны друг с другом, мы пришли остановить Верховный Совет. У нас одна цель. – Он положил ладонь Саймону на руку чуть выше следов от когтей. – И нам очень повезло, что ты с нами. Без тебя это была бы не битва.
Саймон вдохнул и медленно выдохнул. За несколько дней, что они не виделись, Тембо успел повзрослеть, и это не нравилось той испуганной неуверенности, что засела глубоко в Саймоне. Но он понимал, что Тембо прав. На кону стоит слишком много, чтобы рисковать всем из-за какой-то обиды, да и злился Саймон не на Бэка. Он злился на себя.
– Я постара… – начал он, но тут на периферии мелькнуло что-то рыже-чёрное, и он обернулся. На выступе, который Саймон раньше не замечал, восседал тигр, помахивая хвостом и обводя взглядом толпу Наследников.
Аноним.
Глава 4
И львы, и тигры, и медведи
Саймон стиснул зубы, стараясь сохранять спокойствие, и сверлил взглядом тигра, сидящего на уступе. Скорее всего, Аноним всё это время был поблизости, но даже дневной сон не успокоил кипящую внутри ярость.
Наследники постепенно тоже оборачивались к нему, и гул голосов затихал – лишь кое-где слышались разговоры. Несмотря на такое внимание, Аноним лишь лениво моргнул, как кот, осматривающий свои владения, и его золотые глаза остановились на Саймоне.
Тело сковал холод. В этом взгляде было узнавание – даже признание, любопытство, которого не было утром. Но время шло, а тигр молчал. Саймон и не ожидал, что он что-нибудь скажет, но в присутствии стольких Наследников тишина обрела глубину, и недовольство Саймона укрепилось. Что толку от лидера, который не желает вести людей за собой? Не желает признавать жертвы, на которые они пошли? Не желает даже разговаривать?
Прошла ещё минута, и тигр наконец спрыгнул с уступа. Покачивая хвостом, он затрусил ко входу в туннель и растворился во тьме. Стоило ему скрыться из вида, как разговоры вспыхнули с новой силой, громкие и полные восхищения.
– Наблюдатель вернулся, – с широкой улыбкой сказал Тембо, разобравшись с едой и отставив миску в сторону.
– Ты про тигра? – спросил Саймон, и Тембо кивнул.
– Мы зовём его Наблюдателем, потому что он только этим и занимается. Всегда смотрит, как мы тренируемся и обсуждаем стратегии, но не вмешивается, даже с Бэком не разговаривает. Вы знакомы?
Саймон кивнул.
– Это Аноним. Он оставлял мне записки с подсказками, куда двигаться дальше.
Тембо задумчиво хмыкнул.
– О нём говорят всякое, – признался он, понизив голос. – Якобы он первый Наследник.
– Что? – удивлённо переспросил Саймон. Видимо, слишком громко, потому что Тембо приложил палец к губам, и уже шёпотом Саймон продолжил: – Но ему же тогда далеко за сотню. Разве люди столько живут?
Тембо пожал плечами:
– В нашем племени есть легенды об анимоксах, которые всю жизнь проводили в зверином обличье и выступали в роли защитников и проводников. Некоторые животные живут дольше людей, так почему анимоксы не могут?
Это не укладывалось в голове. Саймон знал, что некоторые животные, особенно из Подводного Царства – киты, черепахи, даже акулы и морские ежи, – живут веками, поэтому сама идея не была уж такой неожиданностью… Но всё же удивила.
– Он не может быть первым Наследником, – сказал он наконец. – Первой была принцесса, которую сослали в Южную Америку. По крайней мере, так говорят ребята из Амазонки.
– Хм. – Тембо почесал щёку и улыбнулся. – Тогда вторым.
– Как вариант, – согласился Саймон. Он оглянулся на уступ. Аноним ушёл, но он до сих пор ощущал жар тигриного взгляда. – Есть идеи, кто он такой?
Тембо усмехнулся.
– Даже не задумывался на эту тему. Смысл? Он хороший. Остальное не важно.
Остальное было важно Саймону, но к ним подошёл мальчик, забравший пустые миски, и он промолчал. Даже если он не узнает, кто такой Аноним, Совет никуда не денется – Вадим с Цяном искали Наследников и не собирались останавливаться. Кем бы этот Аноним ни был, оставалось надеяться, что он готов вступить в бой.
Тембо встал в опасной близости от края скалы.
– Я сейчас снова в патруль, – сказал он. – Пойдём с нами. Закаты тут потрясающие.
Тембо протянул ему руку, и Саймон поднялся. Тело ныло, но в голове роились тревожные мысли, и безумно хотелось чем-то себя занять.
– Хорошо, – сказал он, понимая, что руки не обрадуются очередному полёту. – Куда…
Его прервал вскрик, отразившийся от каменных стен: у стола с едой кто-то дрался. Саймон обернулся так быстро, что чуть не упал; сквозь быстро сгущающуюся толпу было видно, как мальчик с песочного цвета волосами уворачивается от кулака в лицо.
Нолан.
Саймону не хотелось второй раз за день попадать под горячую руку брата, но он всё равно побежал к нему, пробираясь через толпу Наследников, пока не добрался до центра. Нолан к тому моменту уже исчез, а на его месте стоял огромный серый волк, оскаливший зубы.
Напротив волка, всё ещё в человеческом облике, стоял другой парень, мрачно сжимающий кулаки. Экон, африканский Наследник. Они с Ноланом были заодно в Серенгети, но временное перемирие между ними явно подошло к концу. Вздохнув, Саймон шагнул вперёд, вставая между Эконом и братом. Это бы всё равно их не остановило, если бы они решили напасть, но, может, так бы они хоть задумались.
– Что случилось? – спросил он, не скрывая, как ему всё это надоело. Какое-то время Нолан с Эконом молчали, и Саймон оглядел их. – Нолан? Что такое?
Волк зарычал.
– Какая разница, – пробормотал он, прижав к голове уши.
– Как видишь, большая, – ответил Саймон. – Экон…
– Это убежище для Наследников, – сказал Экон, скрестив руки. – А не для самозванцев и дешёвых подделок.
Не успел Саймон полностью осознать сказанное, волк бросился вперёд, обогнув Саймона с ловкостью кошки. Но Экон тоже был Наследником, и он ждал нападения. В мгновение ока он обернулся львом и зарычал, сверкнув острыми зубами.
Его рык громом разнёсся по пещере и далеко за её пределами, и волк резко затормозил, а Саймон зажал уши. За спиной раздались возгласы, и среди Наследников появились другие животные, но Саймон не сводил глаз со льва и волка.
– Нолан, – сказал он как можно спокойнее, но с ноткой мольбы. – Мы с Тембо идём патрулировать. Пойдём с нами. Остынешь, а там…
– Ему нельзя с вами, – сказал лев, сверкая глазами. – В том-то и дело, Саймон Торн. Ему нельзя в патруль, потому что он не может превратиться в местных птиц и обезьян, которые не вызовут подозрений. Он не Наследник, а просто обуза.
Яростно заорав, Нолан превратился из громадного волка в гризли, который был и крупнее льва, и страшнее. Он выпрямился во весь рост, практически задев головой потолок пещеры, и Саймон услышал гром шагов – Наследники отступили. А может, подошли ближе, чтобы получше его рассмотреть.
– Повтори, что ты сказал, – прорычал гризли. – Попробуй.
Лев шагнул навстречу, гордо подняв голову – а зря, потому что Саймон прекрасно знал, на что способен Нолан в таком состоянии. Когти у гризли были очень, очень длинные.
– Тебе, – угрожающе низко произнёс лев, – здесь не место. Ты не…
– Хватит!
Голос Саймона эхом отразился от стен пещеры, и он обернулся белым медведем, в последний момент бросаясь между братом и Эконом. Нолан полоснул его лапой по боку, и хотя густая шерсть защитила от серьёзной раны, было всё равно больно.
Саймон выругался, и Нолан отдёрнул лапу, глядя на него с открытым от удивления ртом.
– Ты зачем…
– Что будет, когда нас найдут Цян с Вадимом? – горячо спросил Саймон. – Вы опять подерётесь? Может, побережёте силы для битвы с Советом?
Лев прищурился.
– Они нас пока не нашли, – заметил он. – А на войне нет места самозванцам…
– Это Нолан нас здесь собрал, – сказал Саймон, обращая свою ярость на Экона. – Его, как и меня, втянули в эту войну насильно. Но он рисковал жизнью, чтобы найти вас и не дать Вадиму добраться до вас раньше Бэка…
– Нолан – чужак, – холодно сказал Экон, присев.
– Мы все здесь потомки королевской семьи, – возразил Саймон. – Мы одной крови…
– Он не Наследник, – сказал Экон, и пусть он был прав, Саймон не верил своим ушам. Нолан так им помог, пошёл на такие жертвы, как и вся их семья, а Экону было плевать, просто потому что Нолан не мог превращаться во всех животных на свете.
– Мы тут готовимся к войне против Верховного Совета, если ты не забыл, – сквозь зубы заметил Саймон. – Никакая помощь не помешает.
Экон искривил губы.
– Мы Наследники. Нам никто больше не нужен.
– А как же животные? – спросил Саймон, и в надменном взгляде Экона мелькнуло замешательство.
– При чём тут животные…
– Сколько их из-за нас погибло? – рявкнул Саймон с таким презрением, что сам удивился. – В Серенгети, в Австралии, на Амазонке – они ведь тоже в этом замешаны. Потому что пока Вадим и Совет на свободе, они будут убивать всех, кто попадётся им на пути. Перебьют всех птиц и обезьян из этой пещеры, всех наших друзей, наши семьи, наших соседей – Совет не пощадит их, как не пощадила Фахари, соплеменников амазонских Наследников, Лео… – Его голос сорвался, но он сглотнул и продолжил: – Совет их убьёт, и мы будем виноваты. Сколько ещё людей и животных должно ради тебя погибнуть, Экон, чтобы ты понял, что это не только наша война?
В его челюсти дрогнул мускул.
– Но сражаемся мы, – сказал он. – Это мы рискуем жизнью.
– И за последние три недели пора было уже понять, что мы не справляемся, – взорвался Саймон. – Мы проиграли в Серенгети, проиграли на Лазурном острове, проиграли на Амазонке, и из-за нас погибли сотни животных. Нам нельзя больше проигрывать. Нельзя. Какой смысл в Наследниках, защитниках всех анимоксов, если мы не можем никого защитить?
Несмотря на собравшуюся толпу, в пещере стояла мёртвая тишина. Даже животные притихли, и Саймон обернулся человеком – его не волновало, что он стоит меж двух хищников, полных ненависти друг к другу. Он устал. Очень устал. И после всего, что выпало на их долю, эта вражда была лишь пустой тратой времени.
– Верховный Совет уже близко, – сказал он слабо, с надрывом, обращаясь не столько к Экону, сколько сразу ко всем. – Они придут не только за нами, но и за всеми, кто нам дорог. Да, Нолан не Наследник, но он сильный и храбрый, и мы не можем так обращаться с ним после того, как он спас нас. Мы не Вадим и не Совет. Разве нам важно, кто во что превращается? Ведь если так… – Он зло поглядел на Экона. – Чем ты тогда лучше них?
Воцарилось неловкое молчание, но постепенно Наследники зашептались, и Экон зарычал. Но не напал, а лишь провёл по земле когтями с пронзительным скрипом, оставив на камне следы, обернулся хохлатой майной и вылетел из пещеры в вечернее небо.
Стоило ему скрыться из виду, Нолан вернул себе человеческий облик. Он весь покраснел и держался скованно, но когда Саймон шагнул в его сторону – резко развернулся и пошёл в противоположный конец пещеры, где оставалась лишь пара Наследников. У них хватило ума уйти. Он ненавидел ругаться с братом безо всякой причины, но не успел даже дёрнуться в его сторону, как рядом возник Тембо.
– А ты молодец, что отругал Экона, – сказал он под гул вновь завязавшихся разговоров. – Они с твоим братом похожи. Гордые и вспыльчивые – опасная комбинация, я бы сказал.
– Вот уж точно, – пробормотал Саймон, зарываясь пальцами в волосы. В таком настроении с Ноланом невозможно было разговаривать, но Саймону нужно было придумать, как преодолеть растущий раскол, пока он не превратился в непреодолимую пропасть.
– Пойдём, – сказал Тембо. – Слетаем в дозор, развеемся. Тут неподалёку есть роща – там обезьян столько, что они вечно на деревьях болтаются, а уж какой там закат…
– Я лучше останусь, – виновато сказал Саймон, поглядывая на брата. И хотя объяснять он не стал, Тембо, видимо, понял, потому что кивнул.
– Понятно. Удачи, – сказал он. – Надеюсь, тебе не откусят голову.
Дома, в Нью-Йорке, Нолан обычно больше болтал, чем делал. Но на загорелом лице брата, присевшего у стены, плясали унижение и ярость, и Саймон понимал – последние три недели изменили его, как изменили и Саймона. И, если честно, ему было страшно видеть, кем они стали, и страшно, что они больше не будут братьями. Но после того, через что им пришлось пройти, как сообща, так и порознь, он был обязан хотя бы попытаться – ради Нолана, ради семьи, ради себя самого.
Поэтому, когда Тембо ушёл, Саймон набрался храбрости и подошёл к дальней стене пещеры, откуда брат в ярости наблюдал за закатом. Даже если он его и заметил, то никак не отреагировал, и Саймон присел рядом.
– Не обращай на него внимания, – сказал он. – Экону никто не нравится, и он не прав. Ты заслуживаешь признания. Даже больше, чем все остальные. Ты так старался их защитить…
– Забей, – буркнул Нолан, всё ещё глядя на небо. – Мне не интересно слушать, какой я крутой.
– Да я же… – начал Саймон, но замолчал. Мысленно вздохнул. – Я понимаю, мы не так давно встретились, но мы всё-таки братья. Близнецы…
– Правда? – горько спросил Нолан. – А я-то и не заметил.
– И нам нужно научиться друг другу доверять, – продолжил он, будто не слышал. – У нас с этим и раньше было туго, ещё до того, как Шарлотта нас во всё это втянула…
– Это меня втянули, – прорычал Нолан. – А ты просто решил сунуть свой нос.
– Совет тебя похитил, – возразил Саймон. – Я не мог сидеть сложа руки. Но дело не в этом, – быстро добавил он, пока Нолан не успел съязвить в ответ. – Я просто хочу быть твоим братом. По-настоящему, а не просто потому, что мы близнецы. Я хочу с тобой дружить.
– Ага, надейся, – фыркнул Нолан.
– Но почему? – не сдавался Саймон. – Потому что ты меня не любишь? Я иногда тоже на тебя злюсь, но всё равно надеюсь, что ты поможешь, когда будешь нужен…
– А когда я был тебе нужен? – выплюнул Нолан, и Саймон тут же вспомнил разговор на берегу Лазурного острова, когда они собирали в вёдра выброшенных на берег морских обитателей и возвращали их в океан.
«Я тебе не нужен. И никогда не был нужен».
– Нолан… – Саймон инстинктивно потянулся к нему, но поборол себя. – Ты же мой брат. Ты столько раз спас меня от смерти, что не упомнишь.
Нолан поджал губы.
– Только на это я и гожусь, да? Вытаскивать тебя из рек и следить, чтобы ты не умер?
– Конечно, нет. Только благодаря тебе мы так далеко зашли. Я постоянно ошибался, мешался и… делал только хуже. – При мысли о Лео в горле встал ком, и он постарался успокоиться. – Чем больше я стараюсь, тем хуже становится, а ты…
– На твоём месте должен быть я.
Нолан повернулся к нему, и в его глазах пылала такая ярость, а слова истекали таким ядом, что Саймон удивлённо раскрыл глаза.
– В смыс… – начал он, но Нолан перебил:
– Это я должен был стать наследником Звериного короля. Только я, – сказал Нолан. – Я думал, что буду особенным, что буду что-то да значить! А потом появился ты и всё у меня отнял. Ты спас маму, ты собрал Осколки Хищника, ты чуть не погиб, пытаясь его уничтожить.
– Я… – с открытым ртом сказал Саймон, но Нолан не останавливался:
– А потом меня похитили, – сказал он. – И ты всё равно умудрился перетянуть одеяло на себя. Из-за тебя взорвался Камень Судьбы. Тебя боятся Хранители. Тебя все считают героем, а меня – просто помощником. Кого волнует, насколько опасно было подыгрывать Вадиму и одновременно помогать Бэку искать Наследников? Кого волнует, на какие жертвы мне пришлось пойти? Для них всё одно – «Саймон то», «Саймон сё»…
– Я в этом не виноват, – жарко сказал он. – Я их не просил.
– Тогда почему всё всегда достаётся тебе? – взорвался Нолан так громко, что на них обернулась пара Наследников. – Почему не мне?
– Ты ничуть не хуже меня, – сказал Саймон, несмотря на раздражение понизив голос. – Как ты не понимаешь? Это ты собрал Наследников. Благодаря тебе они живы…
– Так почему ты Наследник, а я нет?
Саймон захлопнул рот. Ну конечно, всё дело в этом. Нолан возненавидел его с первой же встречи в двенадцать лет, когда думал, что Саймон унаследует силы Звериного короля вместо него. Почему же в этот раз он должен был отреагировать как-то иначе? Потому что они узнали друг друга получше? У Нолана появилось только больше причин его ненавидеть.
– У тебя есть силы Звериного короля, – сказал Саймон, хотя понимал, что Нолану этого мало, что его брат не успокоится, если не станет лучшим.
– Здесь они бесполезны, – сказал Нолан. Его голос дрогнул – а может, Саймону показалось. – Наследники вообще должны были исчезнуть, но ты всё равно умудрился им стать, а про меня как всегда все забыли. И плевать, что мы близнецы и потомки Звериного короля. Камень Судьбы решил, что только ты тут достоин…
– Это был не Камень Судьбы, – сказал Саймон, а Нолан фыркнул.
– Да он, конечно, что же ещё, – сказал он, зло шмыгнув носом. – По-твоему, сама Вселенная вдруг решила, что не должно существовать никого могущественнее великого Саймона Торна?
Саймон вновь пропустил колкость Нолана мимо ушей, хотя ему было обидно. Всегда. Но в этом, наверное, и была цель.
– Мне кажется, это был Хищник.
На этот раз брат уставился на него с глубочайшим подозрением.
– Хищник разбился, – сказал он. – На наших глазах.
– Да, но… – Саймон с неохотой полез в карман и достал золотые часы, подаренные мамой полтора года назад. Тогда он ещё не знал, но именно в этих часах был спрятан последний Осколок Хищника, ставший ключом к окончанию войны между Пятью Царствами анимоксов Северной Америки.
В мирные месяцы после битвы Саймон спрятал часы, стараясь о них даже не вспоминать. Но в ночь, когда они с Шарлоттой сбежали из Небесной башни и отправились в Аништадт, город анимоксов в Швейцарии, базу Хранителей и Совета, Лео специально отдал их ему. И только в Австралии Саймон осознал, почему.
Он провёл большим пальцем по гербу Звериного короля, выгравированному на крышке. Его окружали волк, змея, дельфин, паук и орёл. На глазах брата Саймон повернул колёсико, пока стрелки не показали шесть часов две минуты – второе июня. Их с Ноланом день рождения.
Часы открылись. Внутри лежали крошечные осколки, некоторые из которых были не больше щепки. Нолан уставился на них с открытым ртом, и его глаза полезли на лоб.
– Это что…
– Осколки Хищника, – тихо ответил Саймон. – Их собрал Лео. Я даже не знал, что они в часах, – добавил он. – Понял только в Австралии, когда ты не смог превратиться в сахарную летягу.
– А ты смог, – тускло сказал Нолан, и Саймон кивнул.
– Я сразу подумал, что тут что-то не так. И Лео… – Он откашлялся. – Лео рассказал, что спрятал в часах Осколки, а Уинтер предположила, что в Цитадели через меня Камень Судьбы воссоединился с Хищником, которого Звериный король украл пятьсот лет назад.
– И поэтому… ты стал Наследником? – спросил Нолан. – Не потому что заслужил, а просто… так получилось?
– Скорее всего, – сказал Саймон. – Других вариантов всё равно нет.
Он смотрел на Осколки, переливающиеся розовым в лучах заходящего солнца. Он не открывал часы со дня смерти Лео, и ему вдруг стало так грустно – а Нолан тем временем осторожно выбрал тонкую щепку.
– Может, у меня тоже получится, если я коснусь Камня Судьбы, – сказал он, и Саймон сам не понял, почему от этих слов по коже побежали мурашки.
– Возможно, – согласился он и замолчал. Он любил брата, даже если они иногда ссорились – ладно, почти постоянно. Но Нолан явно жаждал власти и сопутствующего уважения, а Саймон сомневался в его намерениях. Поэтому, когда Нолан вернул Осколок в часы, Саймон осторожно закрыл крышку и убрал их в карман. Он доверял брату; по крайней мере, хотел ему доверять. Но он давно перестал его понимать и не представлял, на что тот готов пойти ради цели. Кто знает, не украдёт ли он единственное напоминание о дедушке.
– Ты смелее меня, – помолчав, сказал Саймон, и Нолан посмотрел на него в замешательстве.
– Чую, многие с этим не согласятся, – пробормотал он, и Саймон покачал головой.
– Ну и что? Это правда. Ты готов был защищать Наследников в одиночку. Ты врал нам, что заодно с Вадимом, а сам рисковал. – Саймон кивнул в сторону пещеры, где Наследники смеялись и болтали, будто и не было никакой ссоры. – Знаешь, ты на них совсем не похож.
– Да, я уже понял, – проворчал Нолан, и Саймон красноречиво на него поглядел.
– Речь не про способности, – сказал он. – А про то, что ты заслужил своё место. Ты потом и кровью проложил дорогу сюда. А мы… – Саймон пожал плечами. – От нас требовалось просто прийти. Экон тебе завидует – в отличие от него ты действительно что-то сделал.
Несмотря на мрачное выражение лица, уголок губ Нолана дрогнул в едва заметной улыбке.
– Я бы с ним справился, – сказал он.
– С лёгкостью, – согласился Саймон, и подёргивание превратилось в усмешку, которая быстро исчезла, когда Нолан вдруг произнёс:
– Ты тоже помог, – сказал он, и Саймон не выдержал.
– Если честно, такое ощущение, что единственное, чего добился я – это смерти Лео.
Нолан нахмурился, и в его взгляде мелькнула горечь утраты.
– Вадим убил Лео. А мы убьём его.
Он сказал это так легко, что Саймон на секунду замешкался. Но он понимал, что так Нолан извиняется перед ним – может, даже протягивает руку над пропастью, которая их разделяла. А большего ему было не нужно.
– Да, – тихо сказал он. – Убьём.
