Иномирье за моим порогом

Анна нервно сглотнула, вдруг осознавая себя Хозяйкой не то доброго монстра, не то строптивой избушки на курьих ножках. И как вести себя с подобным чудом? Как контролировать свои желания? И как понимать, что этот дом с его шуточками выкинет в следующий раз? Одним словом – жесть.

– А давайте работать! – выпалила Анна, чувствуя, что еще немного – и от мыслей вскипят мозги.

– Хорошо, – немного удивленно согласился Павел, махнул рукой – от стены отклеилась призрачная фигура, становясь с каждым шагом все более осязаемой.

– Передай Арвелю, мы готовы, – приказал маг, и фигура, кивнув, направилась в сторону выхода.

– Они всегда здесь? – шепотом уточнила девушка, оглядываясь по сторонам.

– Конечно, – пожал плечами мужчина, – после нападения на тебя хищника, здесь всегда дежурит пара магов, да и порталы без присмотра оставлять нельзя. Мало ли кто решит прийти с той стороны.

– А могут? – заинтересовалась девушка.

– Могут, – со вздохом подтвердил маг. – Никогда не знаешь, что ждет тебя на той стороне.

Через несколько минут в коридоре стало тесно. Появились отмытые и чуть отдохнувшие болотники, с оживленными лицами и лихорадочным блеском в глазах, оба старших мага и таинственные наблюдатели, молча рассредоточившиеся по сторонам.

Пока все обменивались приветствиями с Анной, девушка успела заметить, как Павел отводит Арвеля в сторону и что-то тихо ему говорит. По мере его слов лицо координатора становилось все более недовольным, а в конце он жестко остановил Павла и знаком велел замолчать.

– Аннушка, вы точно готовы? – к ней Арвель подошел, сияя знакомой улыбкой аристократа.

– Давайте попробуем и поймем, – предложила девушка. Она повернулась спиной к «домашней» двери, вспоминая, где именно были горы, прошлась вдоль, ища царапины от когтей, не нашла и сдалась.

Пожала плечами и просто распахнула одну из дверей.

Глава девятая

За спиной кто-то сдавленно выругался, по коже прошлась волна холода – некто более хладнокровный заменил ругательства на магическую защиту, а в лицо швырнули пригоршней песка, уши оглушило от рокота волн, и вода, докатившись белой пеной до самого порога, отхлынула, открывая песчаный пляж. На море царил шторм.

Анна застыла на пороге, не в силах отвести взгляд от царящего буйства стихии. Соленый ветер трепал тонкую кофту, взбивал волосы, брызгал в лицо водой. Остро пахло солью, водорослями и дождем. За скалами слышались глухие удары, там злобно шипела вода, пытаясь сломить сопротивление камней. Темно-серое небо заволокло тучами, и где-то там, на границе горизонта, висела стена дождя.

– Работаем? – неуверенно произнес кто-то за спиной девушки.

– Работаем, – Анна улыбнулась шторму и шагнула прямо в набежавшую волну. Пусть от нее мало пользы, но сидеть в комнате под охраной, когда решается судьба открытого ею мира, она точно не станет.

Анна устроилась на скале, наблюдая, как маги рассредоточились по пляжу. Мокрые сапоги стояли рядом, сушась. Вальди носился между людьми, везде суя свой любопытный нос. Вода его почему-то раздражала, и он смешно удирал от очередной волны, упорно возвращаясь на пляж. Когда внезапной волне удавалось его догнать, пес заливался обиженным лаем и долго отряхивался, осыпая брызгами всех, кто оказывался рядом.

Как объяснил Павел, первый этап – сканирующие заклинания. Их отправляли веером, собирая информацию. Все данные стекались к Арвелю, и в руке мага практически постоянно вспыхивал искрами крупный кристалл, записывая все, что удалось узнать.

Лично Анне мир нравился. Темно-зеленое море с крупным барашками волн, белый песок небольшого пляжа в обрамлении скал и густая зелень кипарисов и сосен, растущих прямо на крутых откосах вздымающейся к небу горы. Сбоку сизыми тенями на фоне черных туч виднелись склоны невысоких гор.

Над водой пронеслась стая птиц. Гроза слабела, уходя в море, и ветер устало, без прежнего рвения, раскачивал деревья и гнал волны на берег. А солнце уже пробивалось сквозь тучи, и редкие лучи отвесными столбами спускались вниз, разлиновывая темное небо на полосы.

Маги работали, Вальди сражался с водой, Анна скучала, чувствуя себя лишней.

А если есть время, пока все заняты делом, почему бы не навестить Фиолетика?

И девушка, подхватив сапоги, направилась к выходу. В коридоре еще раз оглянулась на бушующее море – искупаться бы, морщась, надела мокрые сапоги на подсохшие колготки – и зачем вырядилась в шерстяное платье, надо было практичные джинсы надевать, и тут же столкнулась с одним из наблюдателей.

Шагнула влево, дабы обойти, но маг плавно перетек на другую сторону, блокируя собой проход. Его ничего не выражающее лицо напоминало маску, неясность намерений пугала, и Анне стало не по себе.

– Хотите закрыть дверь? – со страшным акцентом спросил маг.

– А нужно? – кивнула на пляж. Внутри росло непонимание – и чего привязался?

Наблюдатель, коротко стриженый мужчина с холодным цепким взглядом серых глаз, нахмурился.

– Анна, вы очень легкомысленны.

– А вы невежливы! – парировала девушка, начиная злиться. – Начинать разговор с обвинений, не представившись…

– Прошу прощения, – с явным усилием произнес наблюдатель, – но…

– Анна, ты куда-то собралась? – рядом появился Павел, и взгляд, которым он одарил наблюдателя, был далек от дружелюбия.

– Да вот, хочу Фиолетика навестить.

– А-а-а, – протянул Павел, и оба мужчины неодобрительно поджали губы.

Да они сговорились, вспылила девушка. Пусть он странный, пусть не стал терпеть незваных гостей и ответил на нападение, но ведь никого не убил, хотя мог бы. И вообще… нет у них никакого права указывать ей, с кем общаться, а с кем нет.

– Он хороший, – она бросилась на защиту Чудика.

– Анна, – тяжелый вздох Павла показал, что маг иного мнения, – у нас сейчас несколько ограничены ресурсы. Я бы попросил воздержаться от визитов.

– Вот как! – девушка прищурилась. Нет, это уже не смешно. Сейчас они просят, потом будут требовать. Сегодня они не пускают её в другой мир, а завтра одну в туалет не отпустят?

Анна никогда не терпела неоправданных запретов. Стоило кому-то начать претендовать на её личное пространство, как внутри возникала стойкая волна протеста, сносящая порой здравый смысл, а порой ввергающая в неприятности.

– Вот как! – повторила, сжимая кулаки. Мокрые сапоги неприятно холодили ноги, на лице чесалась кожа от соли, а еще хотелось наорать на Павла, заставить поверить в то, что Чудик не причинит ей вреда. Странным образом Анна ощущала разумный лес младшим братом – гениальным братом, но все же младше её самой.

– Вальди, – она подозвала пса и посмотрела в глаза Павла. – Я не претендую на охрану или еще какие-то ресурсы. Занимайтесь новым миром. Дверь вообще могу убрать, если она вас так волнует.

Лицо наблюдателя стало отсутствующим, словно разговор его не касался.

– Но ходить буду, куда захочу и когда захочу. Я не маленькая, понятно!

Голос в конце сорвался на крик, и стало еще противнее.

Анна развернулась, подошла к цветочной двери, та сама распахнулась, пропуская девушку, пес просочился рядом, а затем дверь воинственно громко захлопнулась. Тоже сама.

И только оглянувшись на огромные деревья-великаны с листьями, размером от футбольного поля до лужайки, на ползущие по коричневым стволам лианы, на цветочные громадины, большей частью фиолетового цвета всех оттенков и тонов, Анна поняла, что сумка с книгами осталась в комнате.

Настроение упало до отметки: как вы меня все достали!

– Тяжелый день? – Чудик материализовался на краю листа.

– Разница менталитетов, – отмахнулась Анна, рассматривая Фиолетика.

На этот раз он принял облик Вальди. Пес, углядев странного двойника, мотнул головой и недоверчиво принюхался, а затем непонимающе посмотрел на девушку – что еще за зверь? Та лишь сочувственно подняла брови. Говорящая фиолетовая собака – добро пожаловать в дурдом!

Кажется, Вальди и сам это понял. Демонстративно отвернулся, но все же подошел к черенку листа и поднял лапу – на всякий случай.

Фиолетик издал странный, явно возмущенный вопль, и гибкая лиана попыталась ухватить пса поперек туловища. Тот отпрыгнул в сторону, клацнул зубами и помчался по кругу, уворачиваясь от зеленого щупальца.

Фиолетик держался недолго и скоро уже мчался третьим. Листья сгрудились ближе. Анна приставила руку ко лбу, высматривая псов – те уже были на пятом по счету листе. Вальди не бежал, а стелился, перепрыгивая с листа на лист.

Анна заметила, как пару раз его подхватывали, не давая упасть, и успокоено выдохнула – погоня была игрой. Фиолетик несся следом, откровенно жульничая в прыжках – просто перебирая в воздухе лапами, перемахивал через трехметровые куски.

Девушка подошла к краю и, сама удивляясь своей смелости, села на лист, свесив ноги. Земля не проглядывалась. Внизу сплетались лианы, соприкасались листья, образуя под собой прохладный теневой шатер. На зеленом мелькали световые пятна – солнце уже начинало клониться к закату, вытягивая у деревьев тени в сторону от заката.

Этот мир и мир супер пляжа существовали в примерно одинаковом часовом поясе. И Анне вдруг захотелось пройтись по коридору, распахнуть все до единой двери, узнать, что за мир скрывается за каждой.

Глупо как! Она – Хозяйка, связанная по рукам и ногам чужими правилами и ограничениями.

Анна легла на лист, прикрыла глаза. В лицо дыхнуло горячим, а потом к боку привалилось лохматое тело, а через пару минут с другого прижалось еще одно – прохладное, но тоже лохматое.

И настроение стремительно поползло вверх.

Она запустила руку в кучерявую шерсть Фиолетика, почесывая у него за ухом. Мокрый язык благодарно лизнул кожу.

– Знаешь, странная эта сущность – Вальди, – в голове вдруг зазвучал голос Чудика, – не могу понять, почему у меня начинает дергаться отросток на задней части спины от твоего поглаживания?

Анна коротко рассмеялась.

– Этот отросток называется хвост. И собака им виляет, когда испытывает положительные эмоции.

– С ума сойти, – выдал в ответ Фиолетик.

– А ты попробуй еще кого-нибудь скопировать и точно сойдешь, – посоветовала девушка, – нельзя же перевоплощаться во все, что видишь.

Чудик надолго замолчал, видимо осмысливая неприятные стороны перевоплощений.

– Везет тебе, – внезапно сказал он, – у тебя есть дом, семья, Вальди и этот, который начинает резко пахнуть рядом с тобой, а я совсем один.

– Фиолетик, – вспыхнула девушка, догадываясь о чем, точнее, о ком, идет речь. Вот интересно, с чего бы Павлу начинать «пахнуть» в её присутствии? Никак от злости, – никто никем не пахнет, это раз, а во-вторых, разве ты можешь быть один, когда тебя много?

– Как ты меня назвала? – голос в голове звучал ошалело.

– Прости, если имя не нравится…

– Фиолетик, – повторил Чудик и усиленно засопел, положив голову на грудь девушки, – а знаешь, нравится. Буду Фиолетом, но ты можешь звать Фиолетиком. А много, мало… не важно. Суть все равно одна. Я даже сам с собой поспорить не могу! Одно сплошное единодушие, аж противно! Не то что ты с этим сильнопахнущим! Приятно за вами наблюдать!

Анна потрясла головой, переваривая услышанное, уловив одно:

– Ты за нами шпионишь?

Сопение сделалось виноватым.

– Наблюдаю, и это была честная сделка.

– Сделка?

Прямо дни откровений! То наблюдатели шалят, то переселенцы разводят тайны Мадридского двора, а вот теперь Фиолетик, оказывается, заключает сделки у нее за спиной. И с кем? Хотя здесь легко догадаться.

– И что ты пообещал дому в обмен на право шпионить за мной?

– Наблюдать, – в который раз поправил её Чудик, – мне сложностей никаких, а вот тебе польза большая. Он тоже считает, что ты слабая и подкормить тебя не мешает. Так что пользуйся, вот.

И сеть из лиан плюхнулась рядом с девушкой, заставив вздремнувшего было Вальди испуганно подскочить. Анна села, разглядывая «плату» Чудика. Крупные зеленые плоды напоминали собой дыни, вот только шкура у них была плотной и блестящей.

И что ей делать с этими доброжелателями? Один ожившими дракошками пугает, второй облик меняет, а вдвоем они тайно сговариваются исключительно из добрых помышлений, ага.

Сущий дурдом! И непонятно, то ли плакать, то ли смеяться от такой заботы!

– Классно, правда! – фиолетовый пес ткнул носом в один из плодов. – Моя собственная разработка. Для таких задохликов, – и он без всякого стыда мотнул головой в её сторону. – Одного в день хватит, чтобы сделать из тебя нормальную Хозяйку. Но я щедрый, можешь с пахнущим и его друзьями поделиться.

Анна вспомнила серые лица болотников и поняла, что отказываться не станет, но и смолчать сил нет.

– Ну, спасибо, – тихо проговорила уже вслух. Злость мешала мысленной речи, – и за подарок, и за дохлую Хозяйку, и за пахнущего.

– Эй, ты чего? – попятился пес, обеспокоенно заглядывая ей в лицо. – Не злись! – примиряюще попросил. – Ну хочешь, не стану больше за вами наблюдать, только ты приходи чаще, а?

Анна посмотрела на фиолетовое чудо, на его виноватую морду, на нервно дергающийся хвост.

– А… – махнула рукой, – что с тобой делать – смотри. А читать я тебя все же научу, хоть какое-то занятие.

– Ань, – пес сел, склонил голову набок, – ты это… не обижайся. Мы, сущности, в особенности нечеловеческие, по-иному думаем.

– По-дурацки вы думаете, но я не обижаюсь, правда. А за подарок спасибо. Пригодится, и не только мне.

Павел мерял широкими шагами коридор. Внутри все клокотало от злости.

Она опять ушла туда одна! Он с трудом удержался, чтобы не сказать вслух все, что думает о сумасбродной Хозяйке и её самостоятельности! Хорошо, Вальди с собой взяла, а то было бы совсем погано.

– Видишь?

Рагмарио выглядел таким довольным, словно перед его носом помахали должностью президента.

– Конгресс не зря опасается за судьбу Проекта. Или ты считаешь, это нормальным?

Наблюдатели… Еще одна головная боль. Ходят, смотрят, делают свои выводы и докладывают. А уж что там выдадут правители, собравшись на Конгресс… С них станется для собственного спокойствия потребовать взять Проект под полный контроль. В чем-то он их понимал. Аню, порой, придушить хочется, но и губить девчонку жаль.

– Нормально, – сказал исключительно, чтобы позлить наблюдателя, – а ты хотел, чтобы Хозяйка сидела в комнате и боялась высунуть за дверь нос? Мы как-то забываем, что это её миры, и она имеет полное право по ним ходить.

– Вижу, ты теряешь связь с реальностью, – лицо Рагмарио застыло, став напоминать собой маску, лишь по глазам можно было догадаться, что наблюдателя душит злость, – или готов загубить Проект ради местной шлюхи? Кривишь рожу? Как будто сам не знаешь, они здесь все помешаны на физиологических удовольствиях. Ради них готовы с первым встречным…

– Заткнись, – выдавил с трудом. В голове шумел, он с трудом мог себя контролировать, останавливало одно – начни сейчас драку и точно вылетит с Проекта. Эта… мстительная сволочь не остановится, пока не добьется его увольнения.

Павел и сам хотел уйти. Это была правда. Здоровый мужик, сильный маг, он мог бы принести много пользы своему миру, спасти не одну жизнь, а вместо этого в няньках у девицы. А Проект… три года отдал ему, достаточно. Пусть другие здесь прохлаждаются.

Но и уйти прямо сейчас, без подготовки, означало бросить Аню на растерзание наблюдателям. И это была другая правда. Взбалмошная, упрямая, но добрая и отзывчивая девочка и неделю не продержится, наделает глупостей, не понимая, какой будет расплата. Сожрут её твари, не побрезгуют. Нет, нельзя её бросать вот так.

– Заткнись, понял. И учти, – он уже успокоился, голос звучал ровно, – я за тобой слежу. Один прокол, и ты отсюда вылетишь, понял? И если думаешь, что о твоих походах в этот мир никто не знает, ошибаешься. Мне плевать, куда или к кому ты шастаешь. Хочешь и дальше получать удовольствие, заткнись. Мы с тобой в одной лодке, как здесь говорят. Поэтому думай, что писать в отчете, и желательно головой.

Рагмарио стоял с помертвевшим лицом, крепко сжав побелевшие губы и, видимо, жалел лишь об одном – невозможности без последствий заехать в морду наглому магу.

– И последнее, Аня не такая. А попробуешь оскорбить девушку – прибью по-тихому, никто не узнает.

Павел уловил скрип зубов, и настроение резко улучшилось. Нет, господин наблюдатель, так просто боевого мага не взять, да на рукоприкладство не развести. А теперь и подавно подловить его будет сложно. Кто предупрежден, тот на проклятие не поддастся.

Она с трудом, с помощью лианы перевалила сетку в коридор, махнула рукой Фиолетику и повернулась к Павлу. И поняла, что после слов Чудика не может спокойно смотреть в его мрачное лицо, на котором явственно читалось желание её придушить.

Невольно принюхалась, но от мага ничем необычным не пахло. Неужели Чудик соврал? Или имел в виду нечто другое, чем запах?

– Видишь, и от него есть польза, – она с гордостью указала на фрукты у себя под ногами, – это природный энергетик. Фиолет будет снабжать нас каждый день. Отнесешь болотникам, им нужнее.

– Надо проверить, – вмешался наблюдатель, отлипая от стены.

Так они вдвоем её тут поджидали? Вот только лицо у мага было какое-то кислое.

Мужчина вытащил нож, перерезал лиану и достал один из плодов. Надрезал, поймал каплю сока на лезвие ножа и задумчиво рассмотрел на свет.

– Удивительно, но похоже на правду. Я проведу дополнительные исследования.

И как-то слишком поспешно скрылся в портале мира переселенцев.

– Анна… – начал было Павел, но девушка его перебила.

– Знаю. Я – глупая, самонадеянная, думающая только о себе. Но я не могу оставаться в стороне, не могу запереть себя в комнате. Ты сам называешь меня Хозяйкой, а относишься словно к неразумной девчонке. Пора начать доверять.

– Ты все не так понимаешь, – мужчина взъерошил волосы жестом отчаяния.

– Я все понимаю правильно, – жестко отрезала девушка и повернулась в сторону кухни: – Обед через час. Не задерживайтесь, есть разговор.

Готовка помогла успокоиться. Маги сдержали обещание и натащили кучу продуктов. Осталось только объяснить им разницу между дешевой колбасой из бумаги и нормальным мясом, и за качество обеда можно будет не беспокоиться.

Вот как, спрашивается, дальше с ними жить! Где найти аргументы и добиться свободы? Одних слов о том, что она чувствует свою полную безопасность рядом с порталами, пожалуй, маловато будет. Но, кроме слов, у нее пока ничего нет.

Дом прикрывает. Дом защищает, заботится, хоть и своеобразным образом, и его заботу принимать легко, а вот от опеки магов у нее все внутри переворачивается! И хочется делать глупости или ругаться, особенно при таком опекуне, как Павел.

Борщ кипел на плите, рядом варились пельмени, а в голове было взрывоопасно от горячих мыслей. И очень хотелось сделать что-нибудь эдакое, чтобы от нее отстали с ограничениями, отстали раз и навсегда.

Глава десятая

На обед пожаловали оба координатора, и оба светились от восторга.

– Анечка, это просто чудо, – Арвель шагнул было в ее сторону, намереваясь выразить свой восторг от свежеоткрытого мира, но, натолкнувшись на взгляд девушки, отступил. И правильно. Нечего сбивать настрой. Зря она последние полчаса репетировала их беседу? Зря выстраивала аргументы, требуя свободы действий, четких объяснений, а главное – согласованности! Должна же она знать, что происходит у нее в доме или не должна?! А то на словах у переселенцев все гладко, а копнешь глубже, и такие нестыковки вылазят, словно в них ЦРУ с ФСБ всем стадом потоптались.

Тахмар шумно втянул воздух и одобрительно улыбнулся запаху обеда.

– Анечка, – маг растянул улыбку еще шире, став похожим на косящего под чеширского кота ворона, – данные предварительны, но климат – субтропический без отклонений в сторону обильных осадков, магические линии в наличии, а главное – никаких следов разумной жизни.

– А что еще вы обнаружили? – заинтересовалась девушка, расставляя тарелки.

– Портал стоит на острове, рядом есть еще острова, их только начали обследовать. Надеюсь, мы нашли новый дом.

– Да, – активным кивком подтвердил слова коллеги Арвель.

Вот так… новый дом, подумала Анна, с тревогой осознавая, что это вполне может оказаться правдой. И чем она тогда займется? Чем она вообще будет заниматься, если работа делается помимо нее? Держать двери открытыми? Швейцар, блин. Готовить обеды? Да… ради этого стоило учиться пять лет в институте. А ведь ей понравилось быть нужной. Делать что-то полезное. И что теперь? Спровадят наверх, чтобы не путалась под ногами?

– Простите, задержался, – наблюдатель быстро вошел в столовую, вешая на вешалку плотный прорезиненный плащ.

– Опять вулканические осадки? – со вздохом уточнил Арвель, и в его взгляде промелькнула застарелая боль.

– Сегодня, как никогда, плотно, – согласился он, приглаживая волосы.

Да фиг там с моей полезностью, решила Анна, глядя на посуровевшие лица мужчин. Пусть уж скорее найдут себе мир, да покинут гибнущий. А дело она сама себе организует, не маленькая.

Тихой группкой возникли на пороге болотники. На ботинках песок, на лицах выражение блаженства – такого, что слова только мешают.

С пляжа, решила Анна, глядя на вновь прибывших, и принялась разливать первое.

Запах наваристого борща вернул всех на землю, то есть в столовую, и усадил за стол. А потом стало не до разговоров.

– Анна, вы были правы, – отложив ложку и с сожалением глянув в пустую тарелку, произнес наблюдатель. Она вспомнила его имя – Рагмарио, – эти… – он едва уловимо поморщился и, сделав над собой усилие, продолжил: – Плоды, похоже, имеют определенную ценность.

– Похоже или имеют? – поддела его девушка.

Маг насупился. Признавать полезность плодов, и уж тем более полезность вредоносного организма, до маниакальности любящего фиолетовый цвет, ему не хотелось.

– Их можно есть, – выдавил он из себя, не отрывая взгляд от стола.

– Отлично, – улыбнулась Анна, поздравив себя с маленькой победой, – отнесите их, эм, в болотный мир. Раздайте больным и детям. Мне пока ничего не надо.

Мужчины переглянулись.

– Почему бы вам этим не заняться, – предложил Арвель с невинным лицом.

Наблюдатель помрачнел, но возражать открыто не стал. Поднялся, извинился и вышел. Даже на чай оставаться не стал.

Странные у них отношения, подумала Аня. Недолюбливают друг друга. Впрочем, не её это дело.

Она поднялась, чтобы принести пельмени, но Павел первым сорвался с места, притащив с кухни большую кастрюлю.

Пельмени ели вдумчиво, смакуя в сметане и посыпая перцем.

Анна успела сделать самый простой салат из консервированной горбуши, и он явно не оставил магов равнодушными. Глядя на исчезающую со стола еду, девушка предположила, что все эти годы переселенцы не заморачивались ни с готовкой, ни с едой. Мол, переедем, тогда и отъедимся, а пока на сухариках продержимся. А сейчас в их понимании наступил золотой период переезда. Новые миры, новые возможности, обедами кормят и пить горькую вместе с собой не требуют.

Когда был разлит чай, Анна настороженно покосилась на дракошек – свою кружку забыла дома, но те вели себя смирно, как и положено рисунку на фарфоре, и девушка решила – пора.

– Нам давно надо поговорить, – она повертела в руках конфету и положила на блюдце. Маги накупили целую кучу шоколадных конфет, решив подкупить суровость хозяйки. Просчитались. Сладкое Анна не любила. Под настроение могла съесть горький шоколад, а вот такие конфеты – с начинкой и орехами – гадость. Зато болотники умяли аж по три штуки, да еще и в карманы украдкой положили.

– Мне плевать на ваши внутренние тайны, но все, что касается порталов, прежних миров и хозяина, я хочу знать. Более того, информация по перемещениям и порталам мне жизненно необходима. Я хочу сама оценивать риски и понимать, что меня ждет за дверью. Короче, так. Или мы работаем вместе, или я ищу ответы у других, эм, источников.

Павел первым догадался о каких источниках идет речь и теперь буравил её тяжелым, испытующим взглядом. Ну и пусть, подумала девушка. Может, перестанет изображать из себя партизана на допросе.

– А что вас интересует в первую очередь? – осторожно уточнил Арвель. Счастливым он больше не выглядел.

Девушка не ответила, но её молчание было весьма красноречиво.

– Ну хорошо, – сдался координатор, выдав пальцами раздраженную дробь, – я обещаю каждый день давать вам урок и отвечать на любые вопросы. Время выберете сами.

Девушка вздернула брови, показывая, что уроки – это хорошо, но явно недостаточно для умиротворения выведенной из себя хозяйки.

Между тем дракончик на чашке ожил, потянулся розовым языком к конфете, опустил одну лапу на блюдце и принялся слизывать шоколад раздвоенным алым языком. Анна только головой покачала – распустились! Интересно, драконам, пусть и нарисованным, шоколад есть можно?

– Анечка, зачем ворошить прошлое? – дипломатично уточнил Тахмар. – Вы нас в чем-то подозреваете?

Да, во вторжении, захвате миров, геноциде и убийстве Кеннеди. Кеннеди, конечно, к слову пришелся, но все остальные причины вполне могли иметь место. Однако, как уяснила девушка из собственного жизненного опыта, молчание иногда работало лучше слов, а потому ответа не последовало.

Маги занервничали всерьез. Они знали, что она общалась с теневиками, но не знали, что именно ей стало известно.

– Считаю, надо рассказать, – Павел положил руки на край стола и стиснул их так, что побелели костяшки пальцев.

Старшие товарищи ответили неодобрительными взглядами. Болотники, как и дракошка с её чашки, продолжали есть конфеты.

– И расскажу, – упрямо гнул свое Павел.

– Мальчишка, – фыркнул Тахмар.

– Хорошо, – неожиданно согласился Арвель и добавил что-то на другом языке. И опять слова перевернулись в голове девушки, и Анна услышала: ответишь жизнью, если загубишь Проект.

Павел побледнел, но решимости не растерял.

– Анна, – он повернулся к девушке, – ты помнишь о трех открытых мирах. Один, Кардвэлла, был выбран для переселения, второй нам не подходил из-за отсутствия в нем магии, ну а третий… Третий был населен теми, кого мы называем теневиками. Их мир идеален и очень напоминает наш собственный до момента катастрофы. И эта привлекательность сыграла с нами злую шутку. Понимаешь, Анна, мы все помним, каким был наш мир раньше, и переезжать в Кардвэллу с её дождями и болотами было непросто. Там один крупный материк, лежащий на экваторе, с крайне сырым климатом. Есть еще острова на севере и юге, но их площадь не может вместить всех. Да и портал привязывает нас к определенной точке, обеспечивая первое время всем необходимым. Нельзя выкинуть людей на голое место, не дав им минимальные удобства. Переместить целый мир… поверь, занятие не из простых. К сожалению, – Павел замолчал, на его лице явственно читалось желание закончить разговор побыстрее, но и рубить правду с плеча он явно опасался, – не все разделяют взгляды о ненаселенном мире. Некоторые, – и снова пауза, а тишина в комнате стала осязаемо плотной, – придерживаются более радикальных взглядов, предпочитая брать, а не искать.

Анна сощурилась, пытаясь уловить зерно истины в словах мага.

– У вас похожая ситуация на востоке, – включился Арвель, – есть те, кто придерживается мирных взглядов, а есть те, кто взрывают автобусы и здания.

– Хотите сказать, у вас тоже есть террористы?

– Да нет, – поморщился Тахмар, – у нас есть идиоты, считающие, что можно захватить чужой мир из одной точки выхода, не рассчитав ни пропускной способности портала, ни проведя нормальной разведки. Точнее, на разведке их и засекли. И если бы у кого-то хватило ума отступить, не пришлось бы проводить военную операцию по их высвобождению. Понимаете, Анна, большинству тех придурков едва исполнилось восемнадцать. Фактически дети. И бросить их умирать, пусть они оказались там из-за собственной глупости, было бы жестоко.

Значит, дети. Значит, была попытка захвата мира теневиков – глупая, безумная, как все идеи молодости, и захватчикам крепко дали по морде, а потом вмешались взрослые дяди – наших бьют, и пошла уже серьезная заварушка. Теперь Анне стало понятно, откуда растут ноги взаимной неприязни переселенцев и теневиков.

Однако это понимание не объясняло затянувшейся вражды. Переселенцы с теневиками должны были объясниться, принести извинения, а не устраивать войну Белой и Алой розы по всем мирам.

А еще более непонятны пляски с бубном вокруг сего досадного эпизода. Хотя если подумать… Кто знает, сколько откликов собрало это «детское» вторжение. Не было ли оно репетицией чего-то более глобального, и сколько взрослых на самом деле поддерживают мирный путь переселения, а сколько готовы построить его на трупах?

И что будет, если ни один мир не устроит магов? Или если устраивающий их мир окажется заселен? Что тогда они станут делать?

Кажется, она нашла свой личный кошмар и теперь не осталось сомнений – она должна встретиться с Тагиром. А кто еще ответит ей на вопрос: сможет ли Хозяйка уничтожить порталы, если на то возникнет необходимость? Сможет ли остановить вторжение, дабы спасти другие миры. И так ли неудобен для переселения её собственный мир, как желают показать маги?

– Я изучал историю вашей страны, вы много раз вмешивались в дела других стран, когда речь шла даже не о ваших граждан, а просто единоверцах.

Вот оно, с раздражением подумала девушка. Аргументы, ссылки на не отличающейся чистотой историю России – глупо требовать гигиены от собеседника, когда у самого белье в грязи. Политика и неизменное: цель оправдывает средства. Гибнущий мир – убойный аргумент, чтобы удрать с него подальше, но недостаточный, чтобы стать убийцей.

А что она сама бы сделала на месте магов, если бы речь шла об её семье?

Нет, плохая мысль. Синдром заложницы, оправдывающей своих похитителей, еще никого до добра не доводил. Это не её решение, но ей отвечать за его последствия, если дело обернется дурной стороной.

– Вы ошиблись, Тахмар, я – не политик и не президент. Мое отношение к прошлому ничего в нем не изменит. Оно свершилось – хорошее или плохое. С этим ничего не поделаешь. А вот о будущем мы можем с вами подискутировать, как и о пользе вмешательства в дела других стран или миров.

– И каким вы видите наше будущее? – напряженно спросил Арвель.

– Бескровным. Без уничтожения себе подобных. Незаселенный мир – редкость, но можно попытаться найти свободные площади. Вряд ли они будут хуже Кардвэллы.

– Уверенность хозяйки – половина успеха, – склонил голову Арвель, и остальные мужчины согласно закивали, словно она им эти площади только что на блюдечке принесла. Нет, они точно говорят на разных языках.

Когда они в конце дня вернулись в квартиру, та встретила их запахом краски, виниловых обоев и мокрой штукатурки. Из комнаты выглянул Олег. В старых спортивных штанах, полинялой футболке и со следами побелки на волосах он выглядел заурядным гражданином, затеявшим ремонт. Обычный такой ремонт без всякой магии.