Македонцы

– Ничего себе как мы заговорили! Паша…отстань, пожалуйста…А то что? А то заплачешь?

Мальчик вновь будто проглотил язык, а Пашка смеялся и говорил много обидных фраз. Он смотрел на Пашку в упор, разглядывал его всегда чуть прищуренные серые глаза, высокий лоб и нос горбинкой. Его лицо было вытянутым, щеки впалыми, и даже говори он сейчас самые добрые на свете слова – все равно бы выглядел нагло, хитро и озлобленно.

Саша снова погрузился в свои фантазии и представил, как он – благородный капитан корабля – стоит напротив пирата, захватившего судно. Пиратом, конечно, был Пашка. И вот, в своих мыслях он уж было хочет дать злодею отпор, но Пашкин голос возвращает к реальности: – Эй! Уснул что ли? Ну и чудак!

Прозвенел звонок на урок и поток учеников смыл остаток их разговора. Пашка ушел. Саша тоже направился в сторону своего класса. И ходить-то он уже стал по-другому – уткнувшись в пол, с опущенной головой и поникшей осанкой. Пашка его сломил. Но отчего-то Саша усердно верил, что это не навсегда, что Пашке скоро надоест и он оставит его в покое. И на что он только надеялся? Пашка просто так ни от кого не отставал. Если уж он выбрал тебя для своих насмешек, то терпи, пока не сменишь школу или не уедешь в другой город. Другого не дано.

Так продолжалось еще пару недель. Пашка подсаживался к нему в столовой, просил поделиться чем-то вкусным и брал еду сам, не дождавшись ответа. В коридорах появлялся из ни откуда и больно хлопал по плечу, а однажды оставил ему клейкий стикер на спине с ругательным словом. Почти все одноклассники, кроме Тимура, давили смешки от Пашкиных шуток и косо глядели в его сторону. Учителя и те, кто, как казалось Саше, могли бы за него заступиться (он имел в виду широкоплечих старшеклассников), казалось, ничего не замечали.

Тимур всегда говорил: – Саша, дай ты ему отпор, этому болвану! Не терпи. А если полезет драться – я помогу. Но ты должен сказать ему все сам. Сам. Понимаешь?

Саша его не слушал. Все надеялся, что насмешки пройдут сами собой, а тем временем школьные будни становились адом. Но вскоре наступило лето и каникулы для отдыха от учебы, а в большей степени от Пашки. Теперь если и встретишь его, то случайно и очень редко. С наступлением лета даже дышать, кажется, стало легче. Но Саша еще не знал, что и летом встреча с хулиганом была неизбежна.

3

С Тимуром они договорились не теряться и иногда выбираться вместе на прогулку. Первая их внешкольная встреча случилась дома у Тимура. Его окна находились слева от подъезда, на первом этаже. Саша пришел раньше времени, протянул руку к черной кнопке звонка, но вскоре опустил. В подъезде было прохладно. Пахло краской и недавно потушенными окурками. Саша помедлил и спустился вниз: «Не буду торопить. Пусть сам выйдет, как соберется».

Очень скоро темноволосый мальчик высунулся из окна и улыбнулся: – Эй, ты чего там стоишь? Давай заходи.

На пороге в нос ударил запах, знакомый давно, но неизвестный по происхождению. Запах на что-то похожий, но в чем-то особенный. Саша давно приметил, что каждая квартира пахла ее обитателями и их жизнью. Вот, например, несколько лет назад он был дома у Кирилла, каждой весной и летом усеянного веснушками и обгоравшего, казалось, даже в тени. С ним он ходил в детский сад, но потом Кирилл переехал в другой район и они больше не виделись. Первое, что ударило в нос на пороге его квартиры – это запах сиреневых веток, стоявших на тумбе и запах дерева. Папа Кирилла делал своими руками миниатюрные деревянные фигуры в форме разных зверей, чаще – птиц. В одном из ящиков у Саши где-то лежит подаренная им фигурка воробья. И хотя Саша был в этом доме еще много раз, и сирень там стояла не всегда, и папа Кирилла мог не быть дома и ничего не стругать, но навсегда это место запечатлелось в его голове и ноздрях этим самым первым, самым типичным для него ароматом.

В квартире у Тимура пахло чем-то, похожим на оладьи и стариной. Из кухни показалась его бабушка в поблекшем цветастом халате с большими зелеными пуговицами и копной седых волос, скрепленных «крабиком».

Как вид чего-то нового сохраняется где-то в памяти в виде цветной фотокарточки, так и запах этой квартиры ушел в отсек Сашиных воспоминаний, будто закупоренный в отдельной стеклянной колбочке с пробкой, в ряду между запахом дедушкиной фуражки и маминых блинов со сметаной.

Саша задумался. Представил себе живо эту комнатку ароматов, в которую сквозь щели в досках слабо просачивается солнечный свет. Впереди по центру самые приятные запахи – сладкой ваты, весны, свежескошенной травы, черёмухи, книг, а еще запах горящей спички, нового постельного белья и маминых духов.

– Са-ша! Ты чего? Опять? – Тимур замахал ладонью перед его лицом.

– Что? – Саша понял, что снова что-то упустил. Погрузился в свои фантазии и не слышал никаких вопросов. Странно, он стоял уже без ботинок, значит, как-то машинально их снял, воображая, как ходит по выдуманной им комнате.

Бабушка Тимура доброжелательно улыбнулась: – Я говорю, как тебя зовут, а?

– Саша.

– Очень приятно, Сашенька. А я бабушка Лида, – ее голос был добрым и убаюкивающим, словно звон детской погремушки, – Ну проходи. Поешьте и идите гулять. Я тут драники картофельные приготовила.

Мальчишки переглянулись и последовали на кухню, где на квадратном столе с синей скатертью их ждала целая тарелка картофельных лепешек, горячих и аппетитных. Умяли они их очень быстро.

Тимур жил вместе с мамой и бабушкой. Мама в это время была на работе, строчила бухгалтерские отчеты и думала, что купить к ужину. Бабушка хлопотала по хозяйству, а вечером в теплую погоду сидела с соседками у подъезда, часто в том же выцветшем халате. Бабушка его была из числа любителей походов по магазинам и рынкам в поисках скидок и акций. И не по причине нехватки денег, а в качестве особого, только ей понятного ритуала. Ведь в ее детстве деньгами не бросались, да иногда и одну картошку целую неделю есть могли, а сейчас все есть. «И, слава Богу, конечно», – говорила она, – «Но швырять деньгами не стоит».

Бабушка с мамой были усердны в его воспитании и сделали из Тимура того, кем он являлся: заинтересованного в учебе хорошиста, скромного и довольно доброго, из тех, кто в классе не лезет на первый план (ну только что в учебе), но и не сторонится на его задворках. Обычный мальчишка с зелеными глазами и большими планами на будущее: «Вот выучусь и буду хорошо зарабатывать. Буду помогать маме и бабушке, и буду всем примером». Непременно Тимуру хотелось стать «хорошим человеком». В это понятие он вкладывал честность и порядочность, доброту и образованность.

Для Саши же «хороший человек» – это эдакий супергерой с большой силой и добрым сердцем, которому вполне позволительно быть троечником, но никак нельзя давать себя в обиду.

Перед выходом на улицу ребята зашли в комнату к Тимуру, в которой он гордо показывал плакаты и фигурки, вроде тех, что стояли у Саши, только с другими персонажами – самураями и гибкими ниндзя.

– Ух ты! Классно! Я тоже такие собираю, – Саша испытал чувство, неведомое ему раньше – чувство, что кто-то тебя понимает и увлекается тем же. Он и не думал, что это важно, а тем временем на душе стало так тепло!

– А какие у тебя?

– У меня воины в доспехах и богатыри. Есть еще роботы и космонавт!

– Класс!

– Я тебе как-нибудь покажу, когда придешь ко мне в гости.

– Договорились.

Вскоре они, наконец, засобирались на улицу. Саша еще раз окинул все взглядом. Двухкомнатная квартира с еще советским ремонтом, выглядела не ново, но всегда чисто и ухоженно. Саше она понравилась.

– Ну чего, куда пойдем? – Саша вышел из подъезда и вдохнул один из первых летних дней полной грудью.

– Пошли на площадку. Там сегодня ребята в футбол играют. Интересно!

Саша напрягся: – Какие ребята?

– Ну, старшеклассники вроде. Мне Миша сегодня сказал.

– И что, этот…Пашка будет там тоже? – Саша старался спрашивать так, будто это ему не так уж и важно, но прокалывался на беспокойном взгляде и секундном повышении голоса до неестественной ему высоты.

– Да перестань ты его бояться! Ты так все лето пропустишь, если будешь бегать от Пашки. Будет приставать – возьми и дай отпор.

– Ничего я не боюсь! Просто не пойду. Не хочу и все. Пошли лучше в другое место.

Конечно, ему жуть как хотелось посмотреть футбол, ведь старшеклассники играют так, что дух захватывает. Ему нравилась эта атмосфера: на площадке, в тени от деревьев, румяные ребята кричат, бегают, пинают мяч. Играют по накалу страстей не хуже сборной! Несколько девочек стоят у дерева и хихикают, всячески делая вид, что зашли сюда случайно, но одетые, непременно, в самое лучшее, что нашли в гардеробе. А мальчишки играют еще усерднее, красуются, рискуют, выделывают всякие «финты». В общем, сама игра от девчонок иногда страдает, но зато какая красивая становится! Там уже главное – кто кого уделает по красоте и силе удара. И в воздухе летали искры, дух соперничества, ощущение, что ты на большом футбольном поле.

Тимур, конечно же, все видел и все понимал, и больно ему было смотреть на такую несправедливость: – Да я же вижу, что хочешь! Пойдем. Все будет хорошо. Может Пашки там и вовсе не будет.

Саша медлил. Долго взвешивал в уме «за» и «против» и все-таки решился пойти.

4

На футбольной площадке собралось уже много народу. Деревянные трибуны пестрили детьми самых разных возрастов. Старшеклассники разминались в стороне перед игрой, будучи главными героями этого дня. Тимур, только они с Сашей заняли места, принялся доставать из рюкзака пачки с сухариками, шурша измятой упаковкой.

– Держи. Это тебе, – Тимур протянул Саше пачку, расплывшись в улыбке.

– Ого! Это ты когда взял?

– Да вот еще вчера купил, – мальчик вспомнил, как вечером зашел в угловой магазин, где краснощекая продавщица, дыша громче хрипящего радио и гула холодильника, неохотно протянула ему две пачки заветных и вредных вкусностей.

Саша взял пачку в обе руки, выразив одним только взглядом благодарность тому, кого уже в пору было звать «другом»: – Спасибо! А у тебя с чем?

– Такие же – с беконом. Чтобы ни тебе, ни мне обидно не было.

– Знаешь, Тимур, ты очень хороший и добрый. А мы…, – Саша запнулся, – Мы с тобой друзья?

– Ну а кто же мы еще, как не друзья? Конечно!

Внутри у Саши разлилось то теплое и радостное чувство, какое было, когда он узнал, что Тимур увлекается тем же, что и он: – Друзья…да. Настоящие друзья, – он произносил это так, словно пробовал на вкус, смаковал самое сладкое мороженое. А есть ли такое мороженое, которое вкуснее и лучше дружбы? Нет. И непременно, друг – это тот, кто поделится с тобой самым вкусным его кусочком.

Саша снова погрузился в свои фантазии, пытаясь понять, какой вкус больше всего похож на дружбу. А звук? А запах? Чем она пахнет…эта дружба?

К удивлению Тимура, он впервые стал фантазировать вслух: – А вот на твой взгляд, какого вкуса дружба?

Мальчик не сразу понял вопрос, но как только понял, сразу принялся размышлять, закинув голову к небу. Листья деревьев вплетались в облака и резвились, словно мальчишки-непоседы. Так же и мысли Тимура разбегались и собирались вновь: – Я думаю…сладкая.

– Да, наверное. Как оладьи с вареньем.

– Потому что теплая и уютная?

– Ага, – Сашины глаза блестели и смотрели поверх всего: людей, деревьев, полотна травы, – А как она звучит?

– Как звон ладоней при «дай пять».

– Ха-ха! Точно! Я и не додумался до такого, – Саша засмеялся искренне, так, как никогда себе не позволял – по-настоящему, не сдерживаясь, – Ну, а вот…пахнет она как?

Тимур с минуту подумал: – Даже не знаю. Ничего в голову не приходит. А ты как думаешь?

– Тут и гадать нечего! – Саша сделал намеренную паузу, – Как сухарики с беконом.

Оба улыбнулись и вскоре захрустели, вдыхая, как они уже поняли, аромат самой настоящей дружбы, закупоренной в шуршащей пачке сухариков.

– Именно так она и пахнет!

– Точно!

Тем временем на поле раздался свисток, и началась игра. Мальчишки не решили за кого они будут болеть, потому пришли к выводу, что они не за синих и не за зеленых, а за хорошую игру. Кстати, цветовое отличие команд было едва заметно: об этом говорили лишь тонкие повязки на левой руке ребят-футболистов, которые с высоты трибун были едва различимы.

Зрителей стало еще больше. Саша на некоторое время даже забыл про Пашку, увлекшись игрой. Да и разглядеть его на забитых до отвала трибунах было бы не просто. «А может Тимур прав и его тут совсем может не быть, а если и будет – ему, наверное, не до меня» – успокоился Саша.

Отовсюду звучал свист, гул и футбольные кричалки. Упорнее всего болели за футболистов их ровесники: их низкие голоса одновременно проносились громом по трибунам. Да и те, кто помладше не отставали: поднимали руки вверх и даже попытались организовать волну, которая была разрозненной и вскоре прерывалась.

Победили зеленые. Может им покровительствовало само лето, сама трава и зелень листвы на деревьях? Как бы то ни было, ребята получили овации и довольные, краснолицые и мокрые от пота отправились на лавочки, обменявшись рукопожатиями с командой соперников. Повторный матч был назначен через 2 дня. Там-то и решится, кто победит окончательно.

Трибуны поредели. В проходах образовались очереди из воодушевленных болельщиков, которые, должно быть, еще не скоро угомонятся. Саша с Тимуром решили подождать, пока толпа разойдется.

– Ну, что? Не пожалел? А ведь не хотел идти.

Саша задумался: «Ведь и правда, ничего такого не произошло, а откажись я пойти, пропустил бы славную игру».

– Не пожалел. Хорошая игра получилась!

– Через два дня еще одна будет. Там уже на главного победителя. Пойдем?

Саша молчал. Тимур не сразу понял, в чем дело. Может снова погрузился в фантазии? Он повернулся к Саше и последовал за его взволнованным взглядом. Вон там, левее и на пару рядов ниже, Стас и Пашка повернулись к проходу, собираясь уходить, и заливались хохотом от какой-то шутки.

– Тимур, а, Тимур, – голос у Саши потерял прежнюю легкость, – Пошли отсюда скорее.

– Не волнуйся. Этот Пашка, – мальчик замер, подбирая нужные слова, – он как собака. Да, точно! Чувствует, что волнуешься – нападет. Будешь спокойным – может и не заметит тебя вовсе.

Вскоре слова Тимура подтвердились и Пашка ни с того ни с сего обратил на них внимание. Сашин испуганный вид для него как красная тряпка для быка или кость для собаки. Мимо не пройти.

– Ну, все. Он к нам идет. Он направляется прямо к нам! – Саша уже успел мысленно упрекнуть себя за то, что перестал, как обычно, быть на чеку, и выглядывать Пашку в каждом мальчишке и в любой толпе. Как это он его не заметил? Заболтался с Тимуром и забыл, что надо держать ухо востро? Тут же он пожалел о своем проступке.

Одно мгновение и наглая ухмылка хулигана была уже рядом с третьеклассниками: – А вы чего тут делаете?

Тимур выпалил сразу: – Футбол смотрели. А тебе чего?

– А он чего онемел как рыба? Добавить нечего?

Стас засмеялся. Впрочем, он нарочито восхищался любой Пашкиной фразой.

Еще не все ребята разошлись с трибун, потому этот разговор привлек много зевак, которые с интересом наблюдали, что будет дальше.