S-T-I-K-S. Опасный груз

Бил по глазам. Не факт, что прикончит или хотя бы серьезно покалечит, но это как минимум выведет тварь из душевного равновесия, ошеломит, подарит возможной жертве секунду-другую.

Попадание пули заставило мертвяка развернуться, его повело вбок, пришлось припасть на перила. Карат, швырнув в промежуток между пролетами ручную гранату, тоже начал разворачиваться.

Прорываться через лестницу – означает, что придется почти все время использовать дар. Его ресурсы не беспредельны, очень скоро настанет момент, когда ускоряться больше не удастся, Карат станет обычным человеком, без намека на сверхъестественные способности.

И кто знает, сколько тварей к тому моменту останутся на его пути?

И каких тварей – тоже интересный вопрос?..

Нет, прорываться вот так, нагло и грубо – нельзя. Но что остается, если выход всего один? Пробраться через крышу в другой подъезд, где нет «комитета по встрече»? И как это может выглядеть? Взрыв гранаты, возможно, может, и огорчит зараженных, но не настолько, чтобы они подарили беглецу минуту-другую форы.

Догонят влегкую, обычный человек не способен состязаться в скорости с монстрами.

Значит, придется использовать третий путь.

Карат, ощущая себя человеком, с двадцатиметровой вышки сигающим в ледяную воду, там и сям утыканную вздымающимися со дна скальными пиками, отключил дар, рванул назад, на ходу придавил спуск, не жалея патроны, высадил стекло в подъезде. Дальше выскочил на лоджию, которую коварные строители отделили от белого света уродливой бетонной решеткой. Пробраться сквозь нее наружу возможно лишь через широкие проемы сверху. Это оказалась самая расходная часть маршрута, заниматься преодолением преграды пришлось в состоянии ускорения, в противном случае твари свое не упустят, настигнут и ухватятся за пятки.

И не только ухватятся.

Еще не все осколки стекла успели упасть на пол, а Карат уже выбрался наружу, опасно свесившись на высоте шести с половиной этажей. Если не удержится, шмякнется на козырек подъезда. Причем станет в этом свершении не первопроходцем, ведь там можно разглядеть обглоданные кости предшественника.

Карат не стал цепляться, пытаясь остановиться в столь неудобном положении, он, наоборот, позволил телу свеситься еще дальше и вывалился сознательно, уже в полете перебрасывая автомат за плечо.

Оружие еще пригодится, приходится беречь. Им он занимался одной рукой в промежутке между мигами низвержения в направлении все того же козырька. Почему мигами? Потому что то и дело выходил в ускоренный режим, хватался пятерней за бетон, придавал себе незначительное ускорение вверх. В итоге его падение со стороны выглядело странно: то сверзится на пару метров, то ненадолго зависнет или даже чуточку подпрыгнет.

Плевать, как все это выглядит, главное – не разбиться. Опыт подобных полетов у него уже имелся, но в прошлый раз все ограничивалось относительно скромной высотой и перебиранием руками по ветвям дерева. В этот ситуация куда сложнее, но Карат сразу понял – у него прекрасно получается, остатка сил хватит на спуск хоть с пятнадцатого этажа. Так что шестой – ерунда.

Лишь бы внизу никто не подкараулил, устраивать длительные забеги в состоянии ускорения Карат не способен.

Несмотря на все предосторожности, «посадка» вышла жесткой – не удержавшись на ногах, повалился на четвереньки, угодив ладонями в россыпь дурно пахнущих костей. Подошвы отбило, они в один миг стали чужими, захотелось сделать остановку, дать им время, чтобы «пришли в себя», но об этом не может быть и речи. Карат дрожащей шкурой ощущал, как вереница монстров, забравшаяся в подъезд, стремительно меняет курс. Вот-вот первые начнут выскакивать из подъездных дверей.

Но он ошибся – первый показался вовсе не оттуда. Уже свешиваясь с края козырька, Карат, задрав голову, заметил, как через бетонную решетку наружу выбирается увесистый такой мертвяк – с четверть тонны, не меньше. И человек, и монстр полетели одновременно, вот только первый метров с трех, а второму пришлось преодолеть куда больше.

Оказавшись на асфальте, Карат выдернул кольцо из запала последней гранаты и вместо того, чтобы метнуть ее в дверь подъезда, забросил на козырек. Авось на секунду-другую это тварь отвлечет, да и в сочетании с ошеломлением после падения выгадать удастся куда больше.

Упала, к слову, с таким шумом, что Карат даже удивился – под такой аккомпанемент должно было снести козырек, но ничего подобного не произошло.

Улепетывать пришлось вдоль дома, держась вплотную к стене, чтобы не словить спиной порцию осколков. На взрыв гранаты даже не обернулся, некогда ерундой заниматься, сейчас все внимание переключено на скорость бега и перезарядку автомата. Так себе оружие, против серьезных преследователей не играет, но оно куда эффективнее метательных ножей, стальных шариков и прочих железяк, которыми Карат приловчился пользоваться при активированном даре.

Позади заурчали в несколько глоток. Уши, наловчившиеся воспринимать интонации «речи» зараженных, сочли звуки странноватыми – мертвяки проявляли недовольство, а ведь эмоции должны быть другими, тут ведь дичь перед глазами, догнать ее несложно.

Радоваться надо. Предвкушать.

Не выдержав, уже заворачивая за угол, обернулся, успев бросить короткий взгляд. Не все детали сумел разглядеть, но понял главное – монстров подвела собственная торопливость. Рванули к выходу одновременно, отчего в узости дверей возникла давка, туши ведь немаленькие. Надолго это погоню не задержит, к тому же парочка зараженных вырвалась на простор – оба избрали «воздушный» путь, вроде как благополучно пережив жесткое приземление на козырек. Даже не понять, какой из них попал под взрыв гранаты, оба выглядят одинаково – невредимыми, но не слишком шустрыми. Должно быть, результат ошеломления от падения.

Весу в каждом два-три центнера, но это не сказывается на скорости – шансы победить есть лишь в спринте при хорошей форе. Фора так себе получилась, а спринт предстоит опасно затяжной, значит, придется что-то решать.

Но пока еще есть чуть времени, о том, как сбросить эту парочку с хвоста, надо будет плотно подумать секунд через двадцать. А сейчас на ходу покосился налево и направо – проверить, не увязался ли еще кто-нибудь. Разрывы гранат слышно издали, в городе, плотно оккупированном зараженными, такие звуки игнорировать не принято.

Слева чисто, а вот справа все плохо – из-за торгового центра показалась уже знакомая тройка. Не удержались от соблазна, превозмогли страх перед чужой стаей, мчатся прямой наводкой, не догадываясь сделать это наперерез, упреждая. Тем лучше для Карата – несколько мгновений выгадает.

Сзади поджимают все те же хари, и слева трое новых, – их слишком много, чтобы решить вопрос радикально. Нет, силенки пока имеются, если потратить их на самых опасных мертвяков, а парочку оставшихся пристрелить без лишних ухищрений, должно хватить. Но даже если номер выгорит, это займет время. Слишком много времени. А там, за спиной, в дверях подъезда удачно возникшая пробка, которую, может, уже прорвало, а может, вот-вот прорвет, но нет сомнений – вырвавшиеся твари догонят и порвут, расклад полностью в их пользу.

Значит, радикально разбираться не стоит. Надо всего лишь чуть охладить ближайших преследователей, выгадать несколько секунд, бежать-то осталось всего ничего.

Большое спасибо, что к выбору места для фейерверка Карат отнесся столь ответственно. Был соблазн устроить зараженным приманку поглубже в застройке, но понимая, что в случае серьезной заварухи может не уйти, передумал.

Весьма мудрое решение, но даже так, в лучшем случае, успеет убраться, уже ощущая зловонное дыхание на затылке.

Добежав до монументальной остановки общественного транспорта, развернулся, вскидывая автомат и одновременно включая дар. Практика – великая сила, мир стал неподвижным именно в тот миг, когда ближайший мертвяк почти попал в прицел. Осталось лишь чуть подкорректировать положение оружия, причем Карат даже не пытался поразить тварь в голову или хотя бы в грудь, – мишенью он выбрал колено. Этот зараженный опасен, в том числе приличной биологической броней, вот только у него она не слишком развита, защищает лишь самое важное, почти игнорируя множество мест, которые стоило бы оберегать от знакомства с пулями.

Выстрел. Еще один. Есть, получилось, хотя монстр жив и имеет все шансы быстро восстановиться. Вот только не настолько быстро, чтобы продолжать погоню с прежней прытью.

Еще выстрел, еще и еще. Третьего из самых опасных Карат остановил уже в десятке шагов – и правда шустрый, почти догнал. Этому пришлось поразить оба коленных сустава, слишком уж опасным показался, того и гляди, на одной ноге сумеет доскакать.

Парочка мелких лотерейщиков заметно отстала, но все равно слишком близко подобрались, недопустимо близко. Карат намеревался и им выделить несколько пуль, но, покосившись в сторону злополучной девятиэтажки, понял, что на это нет времени, – затор там наконец прорвало, из-за угла вынеслись сразу четыре мертвяка, один другого краше. И к сожалению, некоторым из них автоматный выстрел в колено столь же опасен, как размашистые удары соломинкой по черепахе.

Прекратив стрельбу, Карат припустил что было мочи. Если первоначально он опасался тех, самых отставших, то теперь с унынием осознал, что это дальние угрозы. Парадокс, но бояться сейчас надо именно лотерейщиков. При всей их недоразвитости они достаточно быстры и сильны, чтобы даже в одиночку в пару секунд искалечить тебя, а то и на куски порвать.

А двое проделают это еще быстрее.

Если попытаться вывести их из игры, потеряет время на развороты, выходы и входы в ускорение, что значительно увеличит шансы отставших преследователей. Значит, остается одно – бежать как следует.

Как никогда в жизни не бегал.

Перескакивая через ограждение, тянувшееся здесь вдоль дороги, старался не коситься на целую ораву мелких бегунов, появившихся слева, в небольшом скверике. Здесь наконец сбросил пустой рюкзак. Даже развитые лотерейщики обычно не блещут великим интеллектом, глядишь, один, а то и двое, отвлекутся, чтобы обнюхать непонятную вещь, отвалившуюся от дичи. Шансы на это – так себе, внимание у них поглощено близкой добычей, но кто знает, вдруг повезет.

Дальше путь пролегал по бетонному скосу набережной. Передвигаться по нему не слишком удобно, особенно в быстром темпе, но если не спуститься в этом месте, дальше начнет мешать еще одна ограда. Слишком высокая, чтобы перепрыгнуть с ходу, потеряет время и темп, а это почти верная смерть.

Всего-то под сотню метров осталось, нужно поднажать. Тренированный легкоатлет на нормальной дорожке осилит такую дистанцию секунд за десять-одиннадцать, но Карат не в тех условиях, ему и за пятнадцать не управиться. По внутренним ощущениям, которым в Улье принято доверять, лотерейщики догонят его через двенадцать, а основная лавина преследователей навалится через двадцать пять.

И кровавыми клочками размажет по бетону то, что не успеет отхватить от тела парочка лидеров.

Остановиться и прострелить лотерейщикам колени? Ну да, можно и так, вот только все те же проблемы навалятся: скорость обнулилась, время потеряно, и тогда приходится иметь дело с кучей куда более опасных противников.

Но выход имеется – можно с разбегу сигануть в воду. Глубина тут на вид не меньше метра, а дальше должна увеличиваться. Если лотерейщики с ходу не допрыгнут, есть шанс уйти, ведь пловцы из мелких тварей никудышные.

Но там присутствует другой риск – среди преследователей запросто могут отыскаться рекордсмены, которым впору состязаться с рыбами. Догонят и перегонят, при желании такие твари плавают очень даже достойно.

Но какая этому альтернатива?

Разумом ни на что не решившись, Карат на инстинктах, сбивая дыхание, придавил на рации кнопку передачи и прокричал:

– Ди! Сваливай! Уплывай!

Девочка где-то здесь должна ждать. Она понятливая, недаром до сих пор жива, в отличие от многих и многих ей подобных. Трех слов должно хватить.

Ну а теперь самое время и о себе родимом позаботиться.

Карат уже было метнулся ниже, примеряясь, как бы половчее войти в воду, но тут совершенно неожиданно впереди треснул винтовочный выстрел. Одновременно с ним он расслышал характерный звук удара пули по чему-то твердому и вряд ли живому. Еще не понимая, в чем дело, сделал вывод, что, скорее всего, имеет место попадание в бетонную плиту набережной с последующим рикошетом.

А уже потом дошло – в чем тут дело.

Диана и не подумала никуда уплывать. Высунувшись из кустов, разросшихся в том месте, где бетонная облицовка уже закончилась, а песок городского пляжа еще не начался, она, припав на колено и вскинув к плечу немаленькую для габаритов девочки винтовку, сосредоточенно целилась в сторону Карата, но больше не стреляла. Понимая, в чем причина, и также понимая, что кричать бессмысленно и даже вредно, внутренне чертыхаясь, подвернул чуть вправо, вновь взбираясь по наклонным плитам.

Лотерейщики вот-вот на пятки наступать начнут, этот зигзаг на мгновение даст Диане возможность прицелиться, не опасаясь попасть в Карата.

Выстрел. За спиной самой приятной музыкой недовольно проурчали. Еще выстрел, еще. Опять недовольный голосок и, что втрое приятнее – шум падения немаленького тела.

Кого-то конкретно зацепило.

Уже не задумываясь об экономии сил, активировал дар, разворачиваясь и чуть поудобнее перехватывая автомат. Увидел, что один лотерейщик застыл в нелепом положении – кувыркаясь через голову. Второй мчится резво, наклонив тело в рывке, дай ему пару секунд, и не просто дотянется, а и на вкус попробовать успеет.

Прицелившись в середину груди, Карат отключил дар, додавив в этот миг спусковой крючок.

Физику не обманешь – непогашенная инерция разбега бросила тело дальше, заваливая на спину. Но это не помешало выпустить очередь. Лотерейщик опасен лишь для плохо вооруженного, автомат ему противопоказан даже без бронебойных пуль. Да что там говорить, пистолет в умелых руках тоже способен доставить твари немало проблем.

Да и пистолеты бывают разные, некоторые и в неумелых наворотят таких дел, что и автоматы позавидуют.

Диана в этот миг тоже выстрелила, но результат Карат не увидел, потому что покатился кубарем, то ускоряясь, то замедляясь, активируя дар дозированно, только чтобы не потерять скорость и побыстрее вскочить без утраты равновесия.

Сейчас за каждое мгновение надо сражаться, как за последний глоток воздуха в атмосфере, – успел разглядеть, что основная волна погони скатывается к воде. И там даже не четыре твари, там их минимум штук семь, одна другой краше. Может, обошлось и без элиты, но позитива в этом немного, ведь отбиться от такой оравы не удастся даже с полным запасом сил.

Идеально вскочить не получилось, подвел наклон бетонной плиты – левая нога чуть подвернулась, тело занесло, но, еще раз ускорившись, поправил положение, не рискуя справляться с затруднением в обычном режиме.

Не хватало еще в такой момент повредить ступню.

Напоследок ускорился на самом краю бетона, чтобы прыгнуть как можно дальше, оставив под ногами невысокий заборчик. Приземлился удачно, заорав при этом вновь куда-то выстрелившей девочке:

– В лодку! Отчаливаем!

Карат прекрасно понимал, что от Дианы многого ждать не следует. Не те у нее силенки, чтобы оперативно увести от берега здоровенную дюралюминиевую лодку с немаленьким мотором. Но пусть хотя бы начнет это делать, ведь ей и бежать никуда не придется, до плавсредства от позиции девочки не больше пяти метров.

Как выяснилось спустя три секунды, Диана тоже понимала, что ее усилия при таком раскладе ничего не стоят, и поступила очень даже мудро – забравшись в лодку, подхватила весло, уперла его в дно, поставив вертикально, да так и замерла.

Все понятно – надеется на помощь от напарника и приготовила все, что, по ее мнению, ему понадобится в первую очередь.

Не та ситуация, чтобы забираться на борт. Вместо этого всем телом врезался в него с разбега, забежав в воду по колено и игнорируя боль от неслабого соударения. Автомат отбросил в сторону носа, не думая о риске повредить высокотехнологичный прицел, затем одной рукой уперся в планшир, другой ухватил весло, поднатужился, отталкиваясь.

В старые добрые времена это место, по всем признакам, пользовалось популярностью среди горожан, особенно в жаркие дни. Но, хотя сегодняшний холодным не назовешь, все сильно изменилось: тварям здесь неинтересно, потому не забредают, а именно этот уголок плохо просматривается издали, при желании здесь можно много чего припрятать.

Однако не обошлось без минуса – насыпной этот пляж или естественный, но рельеф дна не способствует быстрому отрыву от погони. Слишком плавно увеличивается глубина, лодка тяжелая, инерция ее велика, да и без такой нагрузки быстро мчаться по пояс в воде не очень-то получается.

Карат, стараясь изо всех сил, напряженно выдохнул:

– Ди, стреляй! Задержи их!

Тяжелой снайперкой пользоваться в лодке пусть и сложно, но можно. Увы, только не в том случае, когда ты школьница не самого старшего класса с несерьезной комплекцией. Значит, остаются винтовка для охоты на среднюю дичь и автомат, а они не очень-то играют против крутых зараженных.

Да плевать, пусть хотя бы полсекунды выгадает – уже хоть что-то.

Выстрелы, плеск воды под носом лодки и позади, за кормой, где с берега набегают все новые и новые твари. Карат не оглядывался, не до этого сейчас, зато мог во всей красе созерцать напряженное лицо девочки, выпускающей пулю за пулей. Не похоже, что ситуация критическая до безнадежной. При всем не вполне детском характере Дианы, хладнокровие у нее работает лишь до определенного момента. А дальше неминуемый срыв и круглые глаза растерянного ребенка. Но нет, нормально смотрится, значит, до крайней черты еще не дошла.

Дойдет, если продолжать и дальше так копошиться. Придется растрачивать остатки сил, не прекращая при этом отталкивать лодку.

Дно, поначалу песчаное, начало поддаваться, размягчаться, а затем и вовсе ушло из-под ног. Должно быть, пляж и правда искусственный, и Карат добрался до конца подводной насыпи. Прекрасно, тварям, с их не рекордными задатками пловцов, здесь не понравится.

Вдвойне прекрасно, что напоследок сумел хорошенько оттолкнуться. Затем, правда, пришлось вымокнуть чуть ли не по грудь, но дело того стоило. Даже не думая забираться на борт, продолжал удерживаться за лодку одной рукой, а второй работал, отталкиваясь веслом от все глубже и глубже уходившего дна. Диана, успев разрядить и винтовку, и автомат, занималась тем же самым, но с другой стороны. Силенок у нее немного, но сейчас и они весьма кстати.

Только когда шестое чувство подсказало, что угроза отступила, Карат забарахтался, неуклюже заполз в лодку, заливая ее потоками воды, хлынувшими с одежды. Сушиться придется конкретно, в том числе это ждет рацию, патроны, пистолет и прочее добро.

Ну да это вообще-то нулевая цена за спасение.

Лишь сейчас сумел наконец обернуться и относительно спокойно оценить обстановку. Ничего нового для себя не узнал, – все, как подсказывал слух, жизненный опыт и то, что принято списывать на интуицию. Полдесятка самых быстроногих мертвяков, вздымая фонтаны брызг, мчатся по мелководью, за ними, сильно растянувшись по набережной, торопятся еще в два раза больше тварей. Элитников не видать, но как минимум одного можно назвать матерым рубером, еще парочка недалеко от него отстала.

Карат на рассматривание время не тратил, это так, мимоходом в глаза бросилось. Основное внимание уделял работе с веслом. Устроившись на корме, молотил им то по одной стороне, то по другой. До дна дотянуться уже не пытался, работал лопастью. Тяжелая лодка, успев разогнаться, скорость снижала неспешно, все, что сейчас требовалось, не давать ей падать до нуля, а на это требуется не так уж много усилий.

– Заводи мотор! – крикнула Диана, все так же пытаясь помогать.

Карат даже ухом не повел, потому как получше девочки знал, сколько времени потратит на возню с движком. Рассекавший городской кластер отрезок речного русла, приставленный механизмом Улья к огромному озеру, мелководностью не грешил. Даже здесь зараженные уже не смогут дотягиваться ступнями до дна, а плавают они неохотно и так себе, если речь не заходит об элите.

Элиты пока что не видать, значит, можно расслабиться.

Спустя две минуты Карат, уже никуда не торопясь, удалялся от берега на обеих веслах, вставленных в работающие без скрипа уключины. В сотне метров позади, в воде, барахтались несколько тварей. Они уже не стремились догнать, лишь пытались вернуться на сушу, и почти все при этом демонстрировали крайнюю степень неповоротливости.

На суше – идеальные машины убийства, живучие, сильные, стремительные и ловкие, но в воде смотрятся так себе.

Диана, успев перезарядить свою винтовку, в сторону удаляющегося берега поглядывала кровожадно и не удержалась от вопроса:

– Может, еще по ним пострелять?

Карат, не сводя взгляда с набережной, на которой бесновалось уже не меньше полусотни самых разных тварей, покачал головой:

– Нет, не надо патроны переводить.

– Ага, и правда лучше не надо. Прикольно мы их раздраконили, вон сколько набежало, целый митинг собрался.

– Твоя винтовка их и раздраконила, я-то тихо уходил, и мои выстрелы издалека не услышишь.

– Так это же хорошо, пусть вообще все сюда сбегаются. Вон как волнуются, даже мелкие крупных бояться перестали, в одну кучу собрались и на нас таращатся.

– Это ненадолго. Сейчас заработают петарды и салюты с крыши, они сразу на новые звуки переключатся.

– Ты как? Все нормально?

– Вроде живой.

– Вижу, что живой. Мы волновались за тебя.

– А уж как я за себя волновался…

– Заводи мотор или ты домой на веслах идти собрался?

– Домой рановато, день только начался.

– Тебе что, мало приключений?! Ты ведь устал.

– Чуток силенок осталось.

– И что мы будем делать?

– Для начала попробую подсушить одежду.

– А что потом?

– Что-что… То и будем… Забыла, зачем мы вообще сюда пришли?

– И что, отменять не станешь? После такого? – Диана указала на берег.

– А что изменилось? Нашумели тут? Так мы и собирались нашуметь. Сейчас за островом чуть пересидим, обсушусь, и займемся делом. И так сутки впустую потеряли.