Два года

– Хотя бы тем, – ответил он на мои слова. – Что человек имеет возможность проживать этот день.

Услышав это, я всё же посмотрел на него. И тут произошло нечто удивительное. Его карие, и, как мне показалось, добрые глаза, были настолько наполнены неосязаемой, но ощутимой душою – силой, что время вокруг, словно замедлилось.

Звуки движущегося вагона из «Туду-туду – туду-туду» перешли в «Ту-ду-ту-ду – ту-ду-ту-ду» и, как будто бы стали тише, а ясные лица пассажиров превратились в непонятные силуэты. Это как если человек внимательно смотрит на свой указательный палец и все, что вокруг, теряет для него свою ясность и очертание, вот так же на меня подействовали его глаза.

А улыбка, которая поначалу мне казалась смешной, обрела совсем иное значение, сейчас она значила, что он знает какой-то секрет, нечто такое, что делает всю человеческую суету никчёмной.

– Я рад, что заинтересовал вас, – сказал он, – и что вы больше не думаете, что я «ку-ку».

– Кто вы? И что вам от меня нужно? – спросил я, оставив без внимания концовку его фразы.

– Кто я, сейчас не так важно. Важно кто ты? – ответил он, переходя на «ты».

– Кому какое дело до того, кто я? Каждый занят собой и ему нет дела до других.