– Приказ – искать! Найти и усыпить. Ничего не изменилось. И зачистка всех вокруг, кто его мог видеть. А вот вы все облажались! У вас есть час! А что будет дальше, никто не знает.

Солдат вернулся на край платформы и посмотрел вниз. Робота – сборщика уже не было.

– Делимся, – прозвучал в ухе приказ. – Группа «А» прочёсывает Большую Садовую вниз. Группа «Б» идёт во дворы слева, параллельно. Скоро подъедет подкрепление. Повторяю, у вас есть час.

3.

– Тебя найдут, – сказал где-то в голове у мужчины робот.

– То, что ты делаешь, это глупо. Куда ты бежишь? Почему не отдаёшь свою память? Ты на самом деле думаешь, что можешь не следовать правилам «Центра»?

Они летели под домами. Под ними огромными змеями переплетались трубы метро. Под трубами ничего не было видно. Коричневая дымка. Они летели медленно. Последний дом, а дальше ещё одна платформа аллеи. И много пустого пространства. Они остановились. Огромная махина из бетона нависала над ними. Все дома стояли на широких сваях из металла и бетона. Но иногда дома падали. Ремонты и стройки в этом городе не прекращались никогда. Наверное, как раз в этом Москва не изменилась. Только теперь за это никто не приносит извинения.

– Что ты собираешься делать? – снова спросил робот.

– Тебе никто не говорил, что ты слишком болтливый робот? – спросил шёпотом мужик.

– Так я ни с кем до этого, кроме себя, и не разговаривал. А себе я такого не говорю.

– Расскажи про это место, – прошептал мужик.

–Хм, над нами здание, которое было очень популярно давным-давно. Когда ещё была здесь земля. Люди выстраивались вечерами в очередь, чтобы послушать музыку, которую тут играли. Люди приходили получать эмоции. Ты знаешь, что такое музыка? Хотя, откуда? Не знаешь, конечно. Ты сколько уже память не отдавал? Дня три, по-моему, верно?

– Не отвлекайся, а то вырублю тебя.

– Кстати, откуда ты знаешь, как мной управлять? Вставил меня в свой порт и намудрил там что-то… Откуда ты всё это знаешь?

– Почему ты так разговариваешь? Словно и не робот.

– А много ты общался со сборщиками? Мы же собираем ваше всё. В людских мыслях и картинки и речь. Я, конечно, почти всё отдаю «Центру», как предписано инструкцией, но маленькую часть копирую и оставляю, коплю. У нас конечно не мозги, как у вас, но микросхема также видоизменяется со временем от накопившейся информации.

– Хватит. Что было вон там? – он показывает на платформу аллеи впереди.

– Это, так сказать, проклятое место. Не знаю, что люди вкладывают в это слово, но по той информации, которую я имею, это место многие именно так и называли.

– Почему?

– Здесь многие пытались что-то построить, но ни к чему хорошему это не приводило. Пытались торговать, не получалось. Строили кафе, туда никто не ходил. Построили дом, он обрушился. Решили оставить аллею.

Мужчина зашептал:

Сонин дом, а Сони нет.

Кто же ждёт нас на обед?

Вон окно, а где же свет?

Сонин дом, а Сони нет.

– Чего? – спросил робот, – Это что, стихи? Никто уже не пишет стихи. Их уже нет. Как ты это сделал?