bepul

Маша, рожденная из грязи

Matn
O`qilgan deb belgilash
Shrift:Aa dan kamroqАа dan ortiq

Девушка выглядела потрясающе! Высокие скулы, яркая помада, волосы, спадающие золотой волной на плечи. Королева Марго? Мила Йовович? Николь Кидман? Ни одна из этих красавиц не подходила, чтобы описать Машу. Что-то смутно знакомое, много раз виденное… Нет, никак не вспомнить.

Аня приехала к сестре, жила вместе с ней, училась на швею в техникуме Обычная девочка, без выдающихся способностей.

Жили сестры дружно и весело.Благодаря Маше Аня побывала и в Турции, и в Египте, и в Париже. Все было хорошо.

А потом Маша влюбилась. И не в кого-нибудь, а в сына президента компании. Любовь была взаимной и страстной. Родители Андрея, возлюбленного, нисколько не препятствовали отношениям молодых людей. Дело закончилось пышной свадьбой. Казалось, все – мечты сбылись!

– Наверное, каждая детдомовская девочка мечтала о такой жизни, как у Маши. Все было, как в кино. Я и братья любовались сестрой. Андрей лучился счастьем. А потом…

А потом Маша выпила свой первый бокал шампанского. До этого она никогда не пила. А тут, такое событие! Невеста поднесла к губам хрустальный фужер с искрящимся напитком. А потом – еще один. И еще.

Андрей никогда не видел пьяной свою невесту и был неприятно удивлен. Конечно, скандала никакого не было. Жених поскорее увел Машу, а гости отлично веселились и без молодоженов: при всем апломбе это была все-таки русская свадьба, разве что участники были богаче, а тамада – дороже. Но веселились все так же, как и на простой деревенской гулянке.

Утром Маша извинилась перед мужем, тот ласково ее пожурил. Вечером супруги улетели в Португалию. А там Маша пила каждый день. После возвращения пить не перестала. И если начала девушка с шампанского, то через год уже не брезговала простым спиртом.

Было потеряно все: работа, семья. Андрей развелся с ней, и Маша переехала в квартиру обратно, устроив там сущий ад для Ани. Начали приходить какие-то мужики, потом – хитрые товарищи с бумажками, уговорившие пьяную женщину подписать дарственную. Квартира к тому времени превратилась в настоящую помойку. Совсем как в детстве у мамы.

Аня съехала и нашла съемное жилье. А Маша еще долго приходила к ней. Придет грязная, страшная, беззубая, похожая на старуху, бомжиха: отмокнет в ванной, выведет насекомых, отоспится на чистом белье, а потом снова уйдет.

Аня плакала, уговаривала ее лечиться, но Маша и слушать не хотела. Ей было и так хорошо. А потом пропала навсегда.

– Мы, знаете, ни один не пьем. Ни Сережа, ни Петя, ни я, – писала Аня. – Мы очень боимся, что нам понравится. Маше ведь понравилось. А мы не хотим жить так. Я переживаю за Петра. Он одинок, в любви ему не везет, носится по озерам. А вдруг?