Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей

Аргуновы и другие крепостные художники графов Шереметевых

Семья крепостных служителей Аргуновых происходила из села Останкина. Иногда эта фамилия, особенно в документах первой половины и середины XVIII в., писалась как Оргуновы. Несколько Аргуновых принадлежали к верхушке крепостной администрации, служили при графе Петре Борисовиче Шереметеве управителями. Но из этого рода вышло восемь художников, архитекторов и скульпторов, обладавших разной степенью таланта, которые вошли в историю русской культуры XVIII – первой половины XIX в. Об Аргуновых существует большая литература^[75].

Многие из членов этого рода в XVIII – начале XIX в. тесно связаны с Петербургом и с Фонтанным домом. Родители княжны Варвары Алексеевны Черкасской, в замужестве графини Шереметевой, имели в Петербурге дом на Миллионной улице, неподалеку от Зимнего дворца («Миллионный дом»). Дом перешел в собственность графа Петра Борисовича. Его управителем служил Семен Михайлович Аргунов (ок. 1685 – ок. 1765), после его смерти вдова Анна Аргунова получала от графа П.Б. Шереметева пенсию^[76].

Его сын, Федор Семенович Аргунов (1733 – после 1768), стал архитектором. Он, несмотря на крепостное состояние, сумел пройти обучение у зодчих Канцелярии от строений и в 1739 г. «произведен» в подмастерья^[77]. Федор Аргунов под руководством С.И. Чевакинского участвовал в строительстве Фонтанного дома, работал в Кускове, где строил Оранжерею, павильоны Грот и Бельведер в парке, кухонный флигель. После смерти отца Федор Аргунов стал управителем Миллионного дома. Его вдова Аксинья Даниловна и дети также получали от графа Шереметева пенсию^[78].

Племянник Семена Михайловича Федор Леонтьевич Аргунов (1718–1754) жил с семьей дяди в Петербурге. Известен и как иконописец, и как светский художник, учившийся у известного живописца петровского времени А.М. Матвеева.

Другой племянник Семена Михайловича, Иван Петрович Аргунов (1729–1802), после смерти своего дяди и двоюродного брата также служил управителем Миллионного дома. Но в историю Иван Аргунов вошел вовсе не как управитель, а как талантливый художник-портретист. Учебного заведения, готовившего художников, тогда еще не существовало, но в Петербурге работало несколько мастеров, приглашенных из Западной Европы, и Аргунов вполне мог учиться у них. Иван Петрович к 1740-м гг. сравнялся своим мастерством с ними, в последующие десятилетия создал десятки портретов, хранящихся ныне в музеях Петербурга и Москвы.

Иван Петрович Аргунов написал несколько портретов графов Шереметевых и их родни. Граф Петр Борисович в портрете, написанном в 1753 г., предстает перед зрителем с Аннинской лентой и звездой, что подчеркивает его высокое общественное положение. У ног его собака, которая напоминает об излюбленном развлечении русской знати – охоте. Этот портрет находился в Фонтанном доме, а ныне – в Государственном Эрмитаже. В 1760 г. И.П. Аргунов написал парные портреты графа и его супруги графини Варвары Алексеевны, которые находятся в Останкинском дворце-музее. Писал Аргунов и так называемые «исторические портреты» (то есть написанные после смерти моделей). Это портреты фельдмаршала графа Бориса Петровича Шереметева, его жены графини Анны Петровны, и портреты князя и княгини Черкасских, родителей графини Варвары Алексеевны, которые написаны в Петербурге в 1760-е гг. С них позже делались копии, одна из них с конца XIX в. украшает Аванзал Фонтанного дома. Портреты, созданные в Петербурге, после переезда графа П.Б. Шереметева в Москву Иван Аргунов отправлял в кусковский дом. Сейчас они украшают стены гостиной в музее-усадьбе Кусково.

И.П. Аргунов

Иван Аргунов писал портреты и по заказу. Среди его моделей были даже крепостные, выкупившиеся на волю. Он занимался также обучением молодых художников.

Однако Иван Аргунов – это крепостной служитель, правда, принадлежавший к крепостной верхушке. В штате 1768 г. он значился именно как живописец с жалованьем 25 руб. в год, а при нем два человека «верховых» и один дворовый^[79]. В списках служителей 1774 г. он назван художником, при нем в качестве помощников состояло трое крепостных служителей^[80]. Ему приходилось выполнять разные поручения хозяина. Так, граф Петр Борисович повелел ему в 1768 г. заняться развеской картин в Фонтанном доме. Ему поручалась также покупка картин и других произведений искусства. В 1771 г. Иван Аргунов выполнял приказ графа «перечинить» картины Фонтанного дома и отправить их в Москву, ему приходилось делать копии с портретов исторических персон для Картинной галереи в Кускове.

В 1788 г. граф П.Б. Шереметев назначил Аргунова управителем московского дома вместо умершего управителя Матвея Черкасова. В Москве он заведовал графскими домами, отвечал за сохранность драгоценностей, составлял ведомости движимых имений и т. п. Он стал также членом крепостной коллегии. Иван Аргунов еще продолжал работать как художник, но силы были на исходе. В одном из документов шереметевского архива 1792 г. есть очень красиво начертанная его подпись-автограф.

Умер И.П. Аргунов в крепостном состоянии. Однако заслуги его высоко оценили. Его вдова Марфа Николаевна Аргунова, 59 лет на 1802 г., в Москве «в старом Китайском дому» имела исключительно щедрое денежное содержание – 880 руб. в год и «кормовые припасы»^[81].

В семье И.П. Аргунова были сыновья Павел, Николай, Яков и четыре дочери. Елизавета Аргунова получила вольную и в 1807 г. собиралась выйти замуж за корнета Мало-ярославского кирасирского полка Михаила Гвинеева, но брак расстроился. Другая дочь, Елена, в 1807 г. получила вольную и ушла в Тихвинский монастырь, особо почитаемый в роду Шереметевых.

Старший сын, Павел Аргунов (1768–1806), известен как архитектор. Родился в 1768 г. в Петербурге, рисованию и черчению выучился у отца, Ивана Петровича, архитектуре – у дяди, крепостного архитектора Федора Аргунова, который работал при строительстве Фонтанного дома в середине XVIII в. Павел Аргунов учился также у зодчего В.И. Баженова, видел, как строились знаменитые петербургские дворцы.

Ему приходилось по воле хозяина менять места работы. Павел Аргунов работал при ремонтах и перестройке главного дома. В конце XVIII – начале XIX в. он участвовал в перестройках в Фонтанном доме, которые велись по проекту архитектора Кваренги, участвовал в постройках служебных флигелей усадьбы на Фонтанке. В 1793 г. граф Н.П. Шереметев поручил Павлу Аргунову, вместе с другими крепостными архитекторами, работы по сооружению в селе Останкине нового дворца, где главным помещением стал театральный зал, оборудованный по последнему образцу театральной механики. Павел очень переживал оттого, что он не получил вольную в 1803 г. вместе с несколькими близкими графу людьми. Вероятно, управители жаловались на него, почему появилось такое повеление графа Николая Петровича: «…Аргунову… выдавать кормовые деньги, а Никите Александрову иметь за ним, Аргуновым, крайнее наблюдение, и самому смотреть за работами и делать понуждение безвыходно…»^[82]. Судя по сохранившимся документам, он отличался любовью к спиртному. Умер Аргунов 6 марта 1806 г., в возрасте 38 лет, «от горячки», как сказано в метрической книге^[83], отпевали его в домовой церкви Фонтанного дома и похоронили на Волковом православном кладбище.

Именно о таких, как Павел Аргунов, один иностранный дипломат, близко наблюдавший стиль отношений между крепостными и их владельцами, писал: «Многие русские художники, рожденные… на славу своему Отечеству своим дарованием к скульптуре, живописи, гравюре и другим искусствам, кончали тем, что меняли культ муз на культ Бахуса, из храма Аполлона отправлялись в кабак…»^[84]

Николай Иванович Аргунов (1770–1828), второй сын Ивана Петровича, стал художником-портретистом. Учился у своего отца, писал портреты Шереметевых и их близких, а также и заказные портреты. Среди них такие известные произведения, как портрет Прасковьи Ивановны в красной шали (1801 г.), ее же портрет в полосатом халате (1803 г.), оба находятся в Кускове. Им же написаны несколько портретов графа Николая Петровича, портрет крепостной балерины Татьяны Шлыковой (Гранатовой), портрет маленького графа Дмитрия Николаевича с птичкой (местонахождение оригинала, находившегося в Фонтанном доме, неизвестно, копия в Кускове) и др.

Н.И. Аргунов

В 1797 г., когда по случаю коронации император Павел I посетил Останкино, Николай Аргунов написал к этому визиту парадный портрет Императора (ныне в Останкине). Он создал также множество заказных портретов, один из которых – портрет Г.Р. Державина (ныне – в ГРМ). По завещанию графа Н.П. Шереметева Николай Аргунов получил вольную, которая была документально оформлена в 1815 г.^[85] В 1818 г. Николай Иванович Аргунов за представленный им Совету Академии портрет сенатора Рунича удостоился звания академика Императорской Академии художеств^[86].

Третий сын Ивана Петровича Аргунова Яков (1784 – после 1837) – художник-график, также писавший портреты, получил вольную вместе с братом Николаем.

Дочь Ивана Аргунова Марья еще в октябре 1797 г. получила вольную в связи с выходом замуж за некоего отставного прапорщика Воронецкого. Другая дочь, Елена, по просьбе матери отпущена в 1808 г. Опекой в Тихвинский монастырь. Еще две дочери получили в 1808 г. вольную и вышли замуж.

Портреты кисти отца Ивана Аргунова и его сына Николая до революции находились в собственности графов Шереметевых, откуда их передали в музеи. Но работы этих мастеров публика видела на знаменитой Таврической выставке русского портрета в 1905 г., они воспроизведены в Каталоге выставки, изданном великим князем Николаем Михайловичем. В советское время прошло несколько персональных выставок Аргуновых, приуроченных к их юбилеям. Осенью 2005 г. в Государственной Третьяковской галерее состоялась выставка, посвященная творческому наследию Аргуновых. Она позволила собрать воедино работы, разбросанные по разным музеям России и частным собраниям, и наглядно показала значимость творческого наследия этой даровитой семьи, происходившей из крепостных графов Шереметевых^[87].

Среди шереметевских крепостных были и другие талантливые люди, имена которых сохранились в истории русского искусства. Некоторые из них связаны с Фонтанным домом либо жили в Петербурге. Кроме Аргуновых, которым посвящена эта глава книги, назовем еще некоторых.

Иван Алексеевич Черный, крепостной художник князей Черкасских, затем графа П.Б. Шереметева, стал одним их первых русских живописцев по фарфору, «финифтяного дела мастером». Он служил, оставаясь крепостным, на Императорском фарфоровом заводе почти с момента основания завода в середине XVIII в. Его сыновья Андрей и Александр продолжили дело отца. Особенно ценились портретные миниатюры старшего сына Андрея Черного (умер не ранее 1780 г.). Их работы хранятся ныне в Государственном Эрмитаже, Государственном Русском музее и других музейных собраниях^[88].

К числу талантливых русских мастеров относится и другой крепостной графов Шереметевых – Кондратий Михайлович Фунтусов. Фунтусовы были приписаны к Ворсминской вотчине^[89]. Фунтусов – автор нескольких икон середины XVIII в., писал декорации для постановок крепостного театра в Кускове. Ему, как и Аргуновым, давались поручения, связанные с покупкой, реставрацией и перевозкой из дворца во дворец произведений искусства. Работы Фунтусова имеются в нескольких музеях, в том числе в Останкине и Государственном Эрмитаже^[90]. Известен и другой представитель этого семейства, Иван Фунтусов, который по штатному расписанию 1803 г. служил скатертником и получал жалованье 67 руб., но вскоре отпущен на оброк, «по паспорту»^[91].

Крепостной художник Михаил Михайлович Зацепин происходил из большой семьи дворовых людей, приписанных к Михайловской вотчине. Он родился около 1786 г. в семье служителя, приставленного к конным заводам графов Шереметевых в Уславцеве, неподалеку от Вощажникова, затем завода в Серебряных прудах. Мальчик учился у Николая Аргунова и проявил талант как художник-миниатюрист и акварелист. В Петербурге работал с 1801 г.

Зацепин получил вольную по завещанию графа Николая Петровича, одновременно с братьями Николаем и Яковом Аргуновыми^[92]. После смерти графа до утверждения духовного завещания и документального подтверждения освобождения отпущен на оброк и жил в селе Иваново Шуйского уезда, возможно, работал как миниатюрист. Совсем недалеко находилось село Палех, известное своей особенной иконописной традицией, близкой к миниатюрной технике. На сегодняшний день искусствоведы выявили около 30 его работ, в том числе миниатюры на слоновой кости, в ведущих музеях страны^[93].

Черкасовы

Несколько поколений этой семьи служили графам Шереметевым. Сама их фамилия явно указывает на происхождение «из черкас», «из черкасских слобод» – они крепостные князей Черкасских и после брака графа П.Б. Шереметева с княжной В.А. Черкасской перешли в род Шереметевых.

Черкасовы служили при графе Петре Борисовиче. Имя служителей Антона Васильевича Черкасова и Ивана Черкасова, 24 лет, встречается в документах 1765 г. Матвей Николаевич Черкасов в 1763 г. упоминается как лакей^[94], по штату 1768 г. занимал должность «свиса» с жалованьем 16 руб. в год, при нем состоял «мальчик» для поручений. Позже Матвей Черкасов служил конюшим с правами управителя. Лошади, охота, охотничьи собаки – любимейшее графское развлечение, поэтому умелые служащие «при охоте» очень ценились. В 1786 г. тот же Матвей Черкасов – конюший при конном заводе графов Шереметевых в селе Серебряные пруды в Веневском уезде Тульской губернии^[95].

Черкасова высоко ценил и граф Николай Петрович. В 1792 г. он распорядился увеличить ему годовое содержание сразу на 105 руб. (по сравнению с 60 руб. для других управителей)^[96]. Когда Матвей Черкасов тяжело заболел, граф оплачивал его лечение. Известен указ от февраля 1797 г.: «Выдать из Канцелярии докторам, которые ездили в дом для лечения Матвея Черкасова и прочих по дому людей Роджерсу 200 руб. и Калкаловскому 300 руб.…»^[97]

Матвей Черкасов умер 18 декабря 1796 г. в Петербурге, в возрасте 60 лет «от водяной», и похоронен на Волковом кладбище. В метрической книге Симеоновской церкви отмечено, что отпевал его «вознесенский иерей Борис Исаев»^[98]. Вдова его, Авдотья Черкасова, вместе со своей незамужней сестрой Марией продолжала жить при Фонтанном доме. Сестры значатся в исповедных ведомостях домовой церкви, их часто приглашали стать крестными матерями при крещении детей служителей. По повелению графа Николая Петровича Авдотья Черкасова как пользующаяся безусловным доверием Николая Петровича в 1803 г. назначена «мамой» маленького графа Дмитрия с жалованьем 300 руб. в год^[99]. По завещанию графа Н.П. Шереметева ей полагалось выдать «в награждение» 30 тыс. руб.^[100]

Сын Матвея Михаил Черкасов по распоряжению графа Н.П. Шереметева в 1799 г. усилиями управителя Павла Аргунова был определен «для обучения» к содержателю пансиона швейцарцу Вириде, что стоило немалых денег, затем определен в Академию художеств, за его обучение из графской канцелярии платили по 200 руб. в год.

Имя Михаила Черкасова значится среди тех 38 служителей, которым по духовному завещанию графа Н.П. Шереметева после его смерти предоставлялась вольная, и он должен был «самостоятельно избрать себе род жизни». Однако процесс юридического оформления несколько затянулся: Правительствующий сенат только в 1815 г. утвердил к исполнению духовное завещание, что позволило наконец получить долгожданный документ на руки^[101]. 11 мая 1813 г. служитель графа Шереметева Михаил Матвеев сын Черкасов венчался в приходской церкви с дочерью умершего московского 3-й гильдии купца Александра Рослова девицей Марией. Поручителями при венчании в метрической книге записаны по женихе – домоправитель Фонтанного дома Никита Александров, поверенный Борис Дубов, а по невесте – надворный советник Дмитрий Малимонов и придворный камердинерский помощник Николай Шапошников^[102]. Невеста из купеческого звания и довольно высокий статус поручителей еще раз показывают привилегированное положение семьи Черкасовых.

В дальнейшем Михаил Черкасов, будучи уже вольным человеком, служил библиотекарем графа Дмитрия Николаевича. Современные исследователи называют его художником-миниатюристом, ему приписывают, в частности, миниатюрный портрет графини Прасковьи Ивановны по оригиналу Н.И. Аргунова^[103]. Известен его портрет кисти Ореста Адамовича Кипренского, исполненный в 1827 г. Художник Кипренский после возвращения из Италии был очень популярен в столичном обществе, имел множество заказов. Попечитель графа Дмитрия Николаевича генерал-майор Василий Сергеевич Шереметев заказал художнику парадный портрет молодого графа в мундире Кавалергардского полка, по случаю его полного совершеннолетия. В середине 1820-х гг. в связи с написанием этого портрета Кипренский получил согласие графа иметь свое «студио» в Фонтанном доме. В те же годы Кипренский написал также портреты В.С. Шереметева, нескольких офицеров Кавалергардского полка – друзей графа. Возможно, именно в Фонтанном доме художник писал по заказу А. Дельвига портрет А.С. Пушкина. Как раз в эти годы главноуправляющим графа Д.Н. Шереметева служил Александр Петрович Куницын, в недалеком прошлом профессор Царскосельского лицея, в котором учились Пушкин и Дельвиг. Возможно, Куницын и послужил своего рода «мостом», связавшим графа Шереметева, Кипренского, Дельвига, Пушкина.

М.М. Черкасов

В ряду написанных Кипренским портретов стоит и портрет Михаила Черкасова. Перед зрителем предстает сравнительно молодой человек с умным приятным лицом, доброжелательным взглядом, одетый по моде своего времени – и ничто не выдает в нем недавнего крепостного. Портрет упоминается в описях убранства Фонтанного дома при Шереметевых и в путеводителях по Музею быта 1920-х гг. Он висел на Парадной лестнице Фонтанного дома, а сейчас находится в собрании Государственной Третьяковской галереи.

М.М. Черкасов, 14-го класса чиновник, скончался 12 февраля 1837 г. 48 лет от роду и погребен на Волковом православном кладбище, рядом со своей матерью Авдотьей Никитичной, умершей в декабре 1833 г. в возрасте 73 лет^[104].

На посту библиотекаря Михаила Черкасова сменил Иосиф Корсини, брат Иеронима Корсини, домового архитектора графа Д.Н. Шереметева.

Бизяевы

Семья дворовых Бизяевых была приписана к Павловской вотчине (село Павлово на Оке Горбатовского уезда Нижегородской губернии)^[105]. Подобно Черкасовым и Аргуновым, Бизяевы не в одном поколении состояли на графской службе на важных должностях и также отличались некоторыми художественными способностями.

При графе Петре Борисовиче Шереметеве служили три человека из этой семьи, вероятно, братья. Василий и Яков – лакеи, которые сопровождали графа в поездке по вотчинам в 1763 г., им полагалась «выдача» на свое содержание по 6 коп. на день^[106]. Яков Бизяев по штату 1768 г. – камердинер графа с жалованьем 12 руб. в год. Василий Бизяев, которому, согласно той же росписи, 28 лет, по штату 1768 г. повышен – исполнял обязанности тафельдекера с жалованьем 18 руб. в год^[107].

Иван Бизяев служил подкамердинером при комнатах Якова Петровича Реметева с жалованьем 110 руб. 50 коп. в год^[108]. В 1811 г. он женился на дворовой девушке Агриппине Андреевой, поручителями при венчании записаны трое домоправителей – Алексей Жарков, Никита Александров и Алексей Глебов^[109].

Служил при графах также Алексей Бизяев (по исповедной росписи 1765 г. ему 29 лет), впоследствии приказчик в Кускове. Его сын Петр Алексеевич стал архитектором, но учился он не в Академии художеств, а у своих старших коллег-крепостных. Петр работал в Останкине при строительстве дворца в подчинении архитектора Алексея Миронова. По «реестру служителям и дворовым людям» за 1797 г. он получал жалованье 10 руб. А в больничном листке по Останкину за 1796–1797 гг. он значится больным «французской болезнью». В начале XIX в. Петр Алексеевич Бизяев работал в Фонтанном доме под руководством Павла Аргунова, при строительстве Конторского флигеля на Литейной улице^[110]. Там же, в Останкине, служил помощником архитектора Федор Бизяев. «Геодезии ученик» Никифор Бизяев составлял планы построек. Листы чертежей с их подписями хранятся в Останкинском дворце-музее. В 1803 г. по распоряжению графа отправлен «в вотчину» (возможно, в село Павлово). Тогда же, в 1803 г., отпущен «на свое пропитание» Василий Бизяев, бывший скрипач крепостного оркестра^[111].

В третьем поколении рода Михаил Петрович Бизяев в апреле 1850 г. получил «за заслуги» вольную^[112] и записался в царскосельское купечество в 3-й гильдии. Подобное явление – запись в купечество освобожденных из крепостной зависимости служителей – характерно для нескольких десятков шереметевских людей. Согласно городскому справочнику на 1867–1868 гг., он значится купцом 2-й гильдии и занимается маклерской деятельностью. М.П. Бизяев умер 15 марта 1893 г. и погребен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры^[113]. Возможно, со временем найдутся подробные сведения об этих и о других членах семьи Бизяевых.