Властелин булата

Вскоре после обеда яхта ожила – зажужжала, загудела, натягивая канаты. Опустила паруса, повернула толстый лакированный гак, неторопливо приближаясь к россыпи небольших скалистых островков, поросших соснами и можжевельником. Наверх выбрался бородач, встал к штурвалу. На корме пару раз чихнул и загудел мотор, толкая белоснежное судно в пролив между островами.

– Ну вот и добрались! Сейчас привалим, и будут шашлыки с музыкой! – появился Станислав и пробрался на нос.

Яхта, обогнув засиженные чайками скалы, забралась в закрытую от ветра со всех сторон бухточку. Голубоглазый блондин ловко перепрыгнул на берег, отбежал, закрепил взятый с собою конец на толстом сосновом стволе, принял второй, тоже закрепил. Бородач выбросил за борт обитые резиной колобахи. Что-то загудело – и яхта прижалась бортом к почти отвесной каменной стене.

– Приехали! – сообщил бородатый яхтсмен.

Команда выгрузила несколько мешков вещей, поставила складной столик, пару зонтиков. Парни вынесли складной мангал, развернули двухсекционную палатку. Матвей сунулся было помогать, но Катарина сцапала его за руку и отвела в сторону.

– Не мешай людям! – потребовала она. – Покажи лучше остров. Ты ведь здесь не в первый раз?

– Остров как остров, – с тоской посмотрел на неприкаянный мангал молодой человек. – Людей нет, грибов нет, ягод нет. Населена чайками.

– Населен, – поправила девушка.

– Ага, – не стал спорить Матвей.

– Ну так пошли, погуляем. У нас свидание или нет?

– Пошли, – согласился паренек, и вправду оказавшийся достаточно послушным.

Прыгая с камня на камень, они двинулись прочь от бухты, через сотню метров попав на низкий плоский камень, лежащий возле самой воды – остров закончился.

– Сюда никто не ходит, – сказал молодой человек. – В смысле, по уговору, если кто-то с яхты сюда ушел, за ним не ходят. Тут километров на десять вокруг больше никого нет. Можно купаться голышом. Никто не увидит. Зато потом плавки сухие.

– Какая интересная мысль, – встала на самом краю камня девушка. – Это, конечно, слишком быстро получится. Но когда еще подвернется под руку белоснежная яхта и необитаемый остров?

Она быстро разделась и нырнула с края валуна в прозрачную, как слеза младенца, воду.

– Я могу уйти, – запоздало предложил Матвей.

– А какой тогда интерес? – рассмеялась с глубины Катарина. – Ныряй сюда!

Студент-грузчик колебался недолго. Скинул все тряпки, разбежался, прыгнул, вонзившись в воду метрах в пяти от берега, нырнул к самому дну, проплыл под девушкой, поднявшись к поверхности с другой стороны, фыркнул, мотнув мокрой головой:

– А ты красивая! – сказал он.

– Так вот зачем ты меня сюда заманил? – брызнула на него водой Катарина. – Чтобы голышом во всех подробностях рассмотреть!

– Я? – удивился Матвей.

– А кто же еще? Или я сама сюда телепортировалась?

– Но я не думал…

– Так я тебе и поверила! Ты хитрый, ты ушлый, ты коварный! Ты меня обманул, привез на необитаемый остров и совратил! Жулик!

Она нырнула, вынырнула, проплыла обратно к камню и вытянулась на нем во весь рост.

– Полотенец тоже нет, – сообщила она. – Придется сохнуть так. Не одеваться же на мокрое тело?

– Сегодня тепло, высохнем быстро, – пообещал молодой человек.

– А я мерзну, – капризно ответила Катарина. – Потрогай, я вся дрожу!

– Возьми мою рубашку.

– Лучше обними. В тебе должно быть тридцать шесть градусов, если медицина нам не врет.

Матвей опустился рядом с Катариной, приблизился, и девушка, следуя советам безымянной блондинки, сама поцеловала его в холодные мокрые губы…

* * *

Когда молодые люди вернулись к бухте, над палаткой уже раскрылся тент, мангал дымил, нанизанные на шампуры шашлыки шковорчали.

– Вы выделите нам матрас и одеяло? – спросила Катарина. – Ночи сейчас теплые, дождем не пахнет. Когда еще появится шанс поспать под открытым небом?

– Вы чего, пляж занять хотите? – вскинулась стоящая рядом с бородачом коротко стриженная девушка.

– Да пусть занимают, Иришка, найдем где искупаться, – неожиданно вступилась блондинка. – Остров большой. При яхте тоже кому-то оставаться нужно, – и повернулась к гостям: – Берите любой спальный комплект в палатке. Белье там тоже есть. Но сперва: по салатику и по рюмашке за встречу! И по шашлычку! Лучше Стаса его никто в мире готовить не умеет! Верно, Матвей?

– У меня слишком маленькая статистическая выборка, – настолько серьезно ответил студент, что вызвал всеобщий взрыв хохота.

После угощения яхтсмены разошлись со спиннингами в разные стороны, а Катарина и Матвей отправились оборудовать спальное место. Куда и удалились в вечерних сумерках, после ужина из салата с ветчиной – ибо ни одной рыбешки никто так и не поймал.

Утренняя зорька оказалась более благосклонна к рыболовам, одарив четырьмя щуками и одним крупным судаком – какового сразу завернули в фольгу и отправили в мангал запекаться на углях. Пока рыбка доходила, путешественники всей компанией отправились купаться, а когда вернулись к столу, блондинка села рядом с Катариной, обняла девушку за плечо:

– Ну скажи, что хорош, подруга? И не урод, и в постели крепок, и к работе приучен. Надо брать! Решайся, подруга. Ну, пропустишь ты период ухаживания, тупого глухариного токования. Так и хрен с ним, невелика радость! Зато мужа классного на всю жизнь получишь. Все подруги от зависти изведутся!

– Тебе-то что, подруга? – не поняла Катарина.

– А я, может быть, до сих пор в колебаниях, которого брать? – шепнула ей на ухо девушка. – Коли ты одного себе конфискуешь, то и все сомнения долой. Тебе какой больше нравится?

Катарина заколебалась. Между журнальным красавчиком с яхтой и непьющим-негуляющим работягой была пропасть. С одним жизнь предвкушалась яркой и красивой, словно у бабочки-однодневки. С другим – спокойной и надежной, как в погребе старого замка.

– Ага, ты тоже задумалась! – Блондинка задорно толкнула ее плечом в плечо.

– У меня выбор поуже, чем у тебя, получается. – Катарина уже не ощущала к яхтсменке прежнего отчуждения и говорила тем же тоном, что и она. – Один из одного. Ты предлагаешь так сразу, после первого знакомства и на всю жизнь?

– Смотри! – погрозила пальцем блондинка. – Пока думаешь, кто-нибудь возьмет да и уведет. Поверь моему опыту, достаточно любой ловкой шалаве сломать каблук в нужном месте, и все! Ку-ку. Нету мужика.

– Положим, хотя бы с острова он от меня точно никуда не денется, – усмехнулась Катарина, глядя в спину удаляющемуся студенту.

Матвей тем временем свернул в заросли можжевельника, пару минут постоял там, потом вышел к берегу, присел на камушке и сполоснул руки в озере. Услышал призывный клекот и поднял голову.

– Никак, ястреб? – удивился он. – Откуда здесь?

Могучая коричневая птица спикировала вниз, резко развернула крылья, мягко опустившись на скалу в десятке шагов перед молодым человеком, чуть склонила голову набок. Матвей посмотрел в округлые черные глаза могучей птицы и вдруг ощутил внезапную слабость во всем теле одновременно со стремительным головокружением…

Наследник Сварога

Воздух до краев наполняли ароматы смолы и свежепиленного дерева, с примесью сенного благоухания и горьковато-дымного оттенка. Сей запах навевал на Матвея ощущение детства, дома, безмятежности. Где-то в глубине души теплилась надежда, что все события последних лет – школа, экзамены, институт – ему просто приснились, и когда он откроет глаза, то рядом снова будет мама, на столе – банка с парным молоком, а из всех хлопот – только покос травы для кроликов, копание червей для рыбалки да таскание покрывала на сеновал, с которого так удобно уходить в ночь, чтобы полакомиться созревшей вишней из фермерского сада. И потому Матвею совершенно не хотелось просыпаться, открывать глаза, возвращаться обратно в мир суеты и работы, сессий и зачетов, лабораторных и посиделок с томными до слащавости девицами.

Однако над ухом уже давно и громко галдели какие-то люди, ходили прямо по его постели, чуть ли не наступая ему на плечо. И потому студент-технолог, вздохнув, открыл глаза.

И тут же понял, что сон продолжается.

Матвей лежал среди охапок сена у бревенчатой стены внутри небольшого сруба, глядя в низкий жердяной потолок. Причем в этом свежем, с еще белой древесиной, порубе имелось несколько маленьких окон, однако – ни единой двери. А еще здесь суетились несколько таких же молодых, как он сам, людей.

– Вот хрень собачья! – ругнулся коротко стриженный бугай самого бандитского вида. – Эта ведьма забросила меня в неолит!

– Какая ведьма?! Куда забросила?! – кинулась к нему одна из девиц. – Ты что-то знаешь?!

– Кажется, это устроила Тошка, – покачал головой бугай и повел плечами. Росту в нем было под два метра, а размах плеч, наверное, с добрый метр. – Вот уж не ожидал!

Пока они что-то выясняли, Матвей поднялся, выглянул в окно. Удивленно почесал в затылке, увидев хоздвор в окружении бревенчатых срубов, жердяные навесы и камышовые снопы. Странным было то, что нигде не валялось ни плугов, ни колесных граблей, ни косилок, а все постройки не имели ни единой пиленной детали – ни досок, ни реек, ни балок. Хуже того – на крышах он не заметил ни рубероида, ни шифера, ни поликарбоната, и нигде ничего не было прикрыто полиэтиленом.

Хоздвор без пленки! Ничего ею не обито, не укрыто, нигде не валяются ее обрывки и полоски. Такое в наше время возможно только во сне… Даже перебирающие камыш бабы в кожаных буденовках и замшевых балахонах удивили Матвея меньше.

А через минуту во двор вошел крупный лось, по бокам которого свисали охапки хвороста.

– Охренеть! – сглотнул студент-технолог, сунул руку в карман и нащупал телефон. Громко спросил: – О’кей, Гугл! Покажи карту! О’кей, Гугл! Где я нахожусь? Черт, сигнала нет…

– Какой сигнал, дурень?! – фыркнул бугай. – В окно выгляни. Каменный век на дворе.

– Может, это какая-нибудь экодеревня? – не дождавшись ответа, убрал смартфон Матвей. – Люди живут по законам предков, пользуются старыми технологиями. Сейчас это модно. Наверное, это программа «Розыгрыш». Нас усыпили, перебросили в деревню и теперь снимают скрытыми камерами.

– Хотелось бы верить, – вздохнул бугай.

– Мальчики… – тихий девичий голос прервал их разговор. Коротко стриженная пленница сруба, одетая в красный топик и джинсы, с татуировкой на левой руке, указала большим пальцем в сторону парня в штанах из плащевки и в клетчатой рубашке. Тот, не обращая ни на кого внимания, деловито исследовал бревна стен.

– Эй, братан! – окликнул его бугай. – Ты ничего не хочешь нам рассказать?

– Разве только очень кратко, – оторвался клетчатый от своей работы. – Вы в Москве, это девятый век до нашей эры, вас вызвали из будущего славянские боги, вы прямые потомки великого Сварога и носите наиболее полный его генотип из всех прочих представителей гаплогруппы «I».

– Москве же всего восемьсот лет! – не выдержала девушка в платье.

– Что, правда? – широко улыбнулся клетчатый. – А термин «дьяковская культура» вам о чем-нибудь говорит?

– Ну-у… Это очень древняя страна городов на территории России.

– Он намекает на то, что даже само свое название эта культура получила от крепости, с девятого века до нашей эры стоящей возле станции метро «Лефортово», – проявил неожиданную для уголовника образованность бандит. – Формально говоря, Москва выросла из пяти довольно крупных городов дьяковской культуры, лет триста назад слившихся воедино. И если мы находимся в любом из них, то да: технически мы пребываем в столице нашей Родины.

Матвей снова выглянул в окно. Хоздвор, в котором работали люди в непривычных кожаных и меховых одеждах, не имеющий ни одного пиленного бруска, ни клочка пленки и никаких железных инструментов, если и не подтверждал слова «клетчатого», то как минимум им не противоречил.

Студента отвлек от размышлений отчаянный визг за спиной. Девушка в топике торопливо себя ощипывала, громко ругаясь:

– Ты дебил, Степа?! Я чуть не описалась!

– Извини, но я должен был доказать вам, что колдовство существует.

– Я это и так знаю, даун! – Девушка оттянула ворот, заглянула себе под маечку. – Я ведьма, я умею видеть мертвых, высасывать души живых, вызывать призраков, развеивать демонов и еще целую кучу всякой подобной фигни.

– А я умею лечить, снимать порчу, снимать обет безбрачия, избавлять от бесплодия, – неожиданно вступила в разговор вторая девушка, длинноволосая и в простеньком длинном платье.

– А ты? – повернулся к Матвею клетчатый Степа.

– Я студент-технолог из «Машиностроительного», – ответил молодой человек.

Он еще не понял до конца, находится во сне или стал жертвой розыгрыша, но решил покамест принять правила игры и посмотреть, что будет дальше?

– А я вообще мальчик-курьер, – плотоядно ухмыльнулся бугай.

– Неважно. Если вы носите гены богов, то не могли этого не заметить, – покачал головой Степан. – Вы наверняка никогда не болели, всегда были быстрее, сильнее, выносливее своих товарищей, вам везло, вы предчувствовали неприятности, а ваши травмы заживали с такой скоростью, словно вы вампиры из голливудской саги. Правильно?

Матвей хмыкнул. В этот раз парень попал в самую точку.

– А теперь теория, – вскинул палец Степан. – Гено́м всемогущего Сварога эффективен только и исключительно в комплекте. Однако ген, позволяющий накапливать энергию, рецессивный. Ген, позволяющий ею управлять, уже другой, и тоже рецессивный. Подавлять чужую волю позволяет рецессивный, преобразовывать структуру материи тоже рецессивный…

– Это что, научное обоснование колдовства? – попытался пошутить Матвей.

– Когда-то очень давно естественный отбор успешно вычищал голокожих зверьков без клыков и когтей, если те не имели магической силы, – невозмутимо продолжил Степан. – Если двуногие не были быстрее волков, сильнее тигров, если не умели наводить морок на медведей и насылать бурю на саранчу, они быстро умирали. И хромосомный набор пребывал в целости. Однако потом наши предки начали строить крепкие дома и обжигать копья, создавать некие цивилизации, придумывать инструменты, и в человеческих семьях стали выживать не только самые сильные из потомков, но и самые слабые. Доминантные гены начали стремительно расползаться по планете, и число людей с магическими способностями упало ниже плинтуса. Случайным образом боги рождаются в одном случае на миллиард. Полубоги чуть чаще. Ребенок на десять миллионов. Вы все невероятные счастливчики.

Степан развел руками и сделал два больших шага назад.

– Ребята, я вас поздравляю. Вы попали в эпоху, в которой смертными все еще правят первородные боги. Что до меня… – Он задорно подмигнул. – То я нашел заколдованный выход. Удачи!

Клетчатый отступил еще на шаг – и исчез.

– Что за хрень?! – кинулся вперед бугай, уперся ладонями в бревна, ударил по ним кулаком. – Вот гаденыш! Сбежал!

Бугай повернулся к девушкам:

– Вы же вроде как ведьмы, милашки? Ну так давайте, доставайте свою магию! Открывайте дорогу!

Стена дрогнула, словно растворяясь в горячем мареве, и пленники увидели перед собой связанную из сосновых жердей дверь. Створка распахнулась, в поруб заглянул тощий паренек, рыжий, большеглазый и лопоухий.

– Рад приветствовать всех вас у нас в гостях, дети… – наряженный в замшу и золото мальчишка окинул молодых людей полным любопытства взглядом. – Надеюсь, добрались вы сюда в целости и полном здравии? Я есмь Троян, бог пространства и времени. Это я проложил к вам проход чрез века и версты. Вижу, сокол Волоса выбрал сварожичей молодых и сильных. Значит, все получилось в точности, как было замыслено.

– Если мы в далеком прошлом, Троян, то почему так хорошо понимаем твою речь? – поинтересовалась девушка в платье.

– Вы же боги! – недоуменно пожал плечами паренек и посторонился: – Следуйте за мной, сварожичи. Великая Макошь, богиня силы и богатства, храбрый Перун, бог грозы и справедливости, и Квасур-медовик желают узреть желанных потомков!

Выбравшись из сруба, четверо молодых людей прошлись по узкому помосту вдоль стены, спустились по приставной лестнице на засыпанный мусором двор и оказались перед короткой крытой лесенкой, ведущей к двери на высоте полутора метров. На приступке у двери, созерцая гостей сверху вниз, стояли двое туземцев: крупная фигуристая женщина в замшевом платье, украшенном золотом и жемчугами, с собольим воротом и в некоем подобии короны, венчающем волосы; и широкоплечий рыжебородый коротышка ростом Матвею от силы до подбородка.

– Наши гости присоветуют тебя, великая Макошь! – почтительно поклонился Троян.

– Их же должно быть пятеро, Троян? – мелодичным голосом удивилась женщина.

– Возможно, сокол больше никого не нашел? – запустил пальцы себе в кудри моложавый бог. – В каждом поколении детей становится все меньше. До эпохи наших гостей прошло тридцать веков.

– Это так? – окинула взглядом гостей богиня.

– Пятый сбежал, – сообщил Матвей, решив ускорить события. Если по сюжету розыгрыша местные должны узнать о существовании пятого пришельца, то пусть сделают это сразу.

– Смог одолеть мои заклинания? – делано изумилась женщина. – Хороший признак. Есть надежда, что в наших потомках сохранилась сила.

– Зачем ты притащила нас сюда, ведьма?! – вдруг выкрикнула девушка в топике. – Что за дурацкие шутки?

– Назови свое имя, несчастная! – нахмурившись, потребовала хозяйка.

– Меня зовут Валентиной! – выступила вперед юная колдунья. – И поменьше гонора, Макошь. Или я подниму против тебя всех мертвецов твоего дома!

– Вряд ли Мара позволит тебе такую наглость, несчастная, – скривилась женщина. – Однако, пожалуй, раз ты так любишь смерть, тебя стоит отдать ей на воспитание.

– Не сердись, великая богиня, – вмешалась вторая девушка. – Мы напуганы и не знаем, куда попали. Зачем, почему… Сделай милость, просвети, чего ты от нас желаешь? И позволь представиться: меня зовут Светлана.

– Какое благонравие. – Макошь успокоилась так же быстро, как разозлилась. – Твой дар прекрасен, дитя света. О своей судьбе можешь не беспокоиться. В моем доме ты станешь желанной гостьей. И ты права, не стану томить вас неизвестностью. В наших землях завелся враг, справиться с которым нам не удается. Мы надеемся одолеть его с вашей помощью.

– Дайте мне меч и покажите этого несчастного! – встрепенулся бугай.

– Он оборотень, дитя, – хозяйка перевела взгляд на бандита.

– Тогда с вас меч и пиво, – пожал плечами тот.

– Он создал целую армию оборотней!

– Меч, пиво, жратва и комнату, где можно отоспаться, – ничуть не смутился парень.

– Мне нравится этот молодец, сестра! – расхохотался рыжебородый коротышка, сбежал по ступеням, встал перед гостем. – Отдай его мне! Двери моего дома открыты для тебя, незнакомец. Что скажешь?

– Друзья прозвали меня О́дином, друг мой, – ответил реконструктор. – В детстве наречен Викентием, но о такое имечко все знакомые токмо язык ломают.

– А когда мы справимся с оборотнями, вы вернете нас домой? – вмешался в представление Матвей, пытаясь определить правила игры.

– Вы же боги, вы бессмертны, – ответила женщина. – Вам достаточно подождать сто поколений.

– Вот это попали! – присвистнула Валентина.

– Я полагаю, брат, не стоит так сразу разлучать наших гостей, – повернулась к рыжебородому коротышке богиня Макошь. – Наш мир им незнаком, и им нужна взаимная поддержка. Прости, великий Перун, но я приму их у себя. Приму со всем уважением. Каждый получит комнату, постель, место за столом, одежду и красивую, ласковую, заботливую жену.

Матвей задумчиво почесал в затылке. Он понял, что угодил в некое подобие передачи «Дом-2», и дело грозит закончиться банальной порнухой, снимаемой скрытыми камерами. Подобная слава ему никак не улыбалась.

Тем временем Макошь резко повернулась и торжественно возгласила:

– Заклятие премудрого Трояна принесло нам удачу! Мы обрели сильных помощников, наследников корня сварожьего и его силы! Посему приглашаю вас в свои хоромы в Вологде, дети. Следуйте за мной!

Богиня шагнула в сруб. Гости поднялись по лестнице и прошли вслед за нею.

За дверью оказалась достаточно просторная комната, пол которой застилала изрядно затоптанная кошма, ею же были обиты стены. Возвышение с коврами и звериными шкурами, видимо, служило постелью. В одном углу теснилось несколько копий, лежали щиты, груда каменных и железных топориков, в другом возвышался сундук. Обстановку завершало овальное черное зеркало возле ложа.

– О́дин не умеет ходить сам, сестра, – сообщил Перун. – Придется помочь.

Он взял Викентия под локоть и сделал решительный шаг в темноту овала, удерживая гостя рядом. Бугай не сопротивлялся, и мужчины легко исчезли в твердом – шестерка по шкале Мооса – обсидиане.

– Квадратуру мне в тангенс… – невольно выдохнул Матвей, ощущая, как закипает его мозг. Прямо на его глазах два человека вошли в вулканическое стекло! Тут и свихнуться простительно… Студент подошел к овалу ближе, коснулся полированной поверхности пальцами: – Это что, портал? Плоскость сингулярности? На ощупь просто камень… Холодный… Интересно, какой тут источник питания?

– Это просто обсидиан, мой мальчик, – ответила ему богиня. – Кстати, ты единственный, кто так и не назвал своего имени.

– Матвей, великая Макошь, – обернулся к ней молодой человек.

– Я запомню, – кивнула женщина и толкнула его в грудь.

Студент взмахнул руками, теряя равновесие, опрокинулся на спину, на миг ощутив сильную тошноту и головокружение и… и оказался на полу тесной и темной комнатки из толстых бревен. Причем – совершенно другой комнаты! И перед совершенно другим зеркалом.

– Это все-таки сон, – вскочив на ноги, вслух признал Матвей. – Яркий, правдоподобный сон.

Из зеркала вышла богиня Макошь, ведя за собой Светлану, указала вперед на дверь:

– Ступай в зал, дитя. Эта светелка слишком тесна, а ей придется принять еще Трояна и дерзкую Валентину. А может статься, и Квасура.

Матвей послушался – они втроем перешли в просторную залу с большими окнами, стекла в которых заменяли полупрозрачные пластинки слюды, стены закрывала темно-красная ткань, а пол выглядел просто и обыденно, будучи сложен из самых обычных досок. В центре помещения возвышался трон, а двери были двустворчатыми и излишне высокими, примерно в полтора человеческих роста.

– Позволь спросить, великая богиня, – не выдержал технолог. – Как вы это делаете? Как перемещаетесь через зеркала? Что это за устройства?

Он понимал, что все это – сон, что подобное может происходить только во сне. Но все равно не мог удержаться от вопроса.

– Это дар, присущий всем истинным сварожичам, великий Матвей, – милостиво кивнула ему всемогущая Макошь. – Перемещаться по миру с помощью зеркал способен любой из нас, из вас, любой из истинных славянских богов. Вы просто не умеете сего делать. Но мы вас обучим, дорогие дети. Я или кто-то из моих родичей.

– А как далеко действует этот механизм? В пределах континента? Планеты? А межпланетное пространство между зеркалами преодолеть получится?

– Не все сразу, – покачала головой богиня. – Вам явно надобно отдохнуть после случившегося путешествия, подкрепиться, собраться с силами. Вскоре вы получите и узнаете все, что только пожелаете. Всему свое время. Догоняйте своих друзей, а мне надобно заняться домашними хлопотами.

Матвей и Света двинулись по сумрачному коридору.

– И что ты обо всем этом думаешь? – негромко спросила девушка.

– Для розыгрыша слишком круто, – покачал головой студент. – Наверное, это сон.

– Для сна все кажется слишком реальным.

– Бывают и такие, – ответил Матвей.

Они вошли в комнату с маленьким, ничем не заделанным окном. Внутри стоял заставленный блюдами и мисками стол.

– Однако хозяйка нас уважает, – громко заметил бугай, притворяя за собою дверь. – Не в людскую отправила, вместе со всеми обедать. Отдельно угощает! Хороший знак.

Молодой человек двумя пальцами выхватил из миски кусок влажного от соуса мяса, отправил в рот, с видимым удовольствием прожевал:

– Да, это вам не пицца! Налетай, чего смотрите? Официантов не будет.

– Что, руками? – поморщилась Света.

– Вообще, по русскому обычаю, ложку и нож полагается иметь свои, – ответил тот, запуская пальцы в капусту. – Но на нет суда нет. Придется обходиться пальцами.

– Я вижу, тебе тут нравится, Викентий? – поинтересовался Матвей.

– Зарекаться не стану, – мотнул головой Один. – Но есть ощущение, что я попал в рай!

– Надеюсь, это все-таки сон, – вздохнул студент и осторожно, двумя пальцами, поднял с низкого широкого блюда толстого глазастого судака.

– Общий для всех?! Смирись, дружище! Мы попали в новый светлый мир!

– Если так, то я остался без диплома.

– Не боись, парень! – подмигнул ему бугай. – Богиня же объяснила: достаточно подождать три тысячи лет, и ты сможешь спокойно пересдать все хвосты.

– Я и не боюсь. Путешествия во времени невозможны. Это просто сон.

– Да брось!

– Я знаю, что нужно сделать, – неожиданно сказала девушка в топике. – Нужно погрузиться в летаргию. Глубокую, как сон. И проснуться через оговоренное время. Мы же со Светой ведьмы, у нас получится. Правда, подруга?

Пока остальные спорили, Матвей положил в рот кусочек рыбы, размял его о небо языком – и ощутил чуть сладковатый пряный вкус. Слишком яркий и настоящий для сна. И в его душе остро екнуло неприятное понимание реальности…

Внезапно дверь отворилась, на пороге появился совершенно седой мужчина, белобородый, в кожаной кирасе и серых шерстяных шароварах, заправленных в сапоги с широкими голенищами:

– Это вы молодые боги? – спросил он и сообщил: – Оборотни осадили Сарвож!

– Показывай дорогу! – тут же встрепенулся бугай. – Подробности на ходу.

Матвей тихо чертыхнулся и поднялся из-за стола вслед за бандитом. Похоже, затеянная неведомым режиссером игра началась…

Однако то, что происходило дальше, мало походило как на игру, так и на розыгрыш – только на дурной и бессвязный ночной кошмар.

Сперва старик пошвырял молодых людей в зеркало – и они оказались в некой деревеньке с единственным большим домом и просторным хозяйственным двором. Потом Викентий – или, как называл себя бугай: «великий Один» – кинулся в лес драться со всяким зверьем, отбивающимся от пришельца из будущего с помощью луков, затем ему в помощь ринулись деревенские, вооруженные копьями с кремниевыми наконечниками, железными топорами и каменными палицами, и отбили Викентия полумертвым и залитым кровью. После чего Света исцелила парня наложением рук, и бугай тут же принялся бодро шастать по двору и клеиться к девицам в меховых платьях.

В общем – полная и невероятная бредятина…

* * *

– Сон… – пробормотал Матвей, возвращаясь к реальности от ощущения легкого утреннего холодка, от упавших на лицо отблесков солнечных лучей, под радостное чириканье птиц. – Ну конечно же, это был дурной сон.

Однако веки молодой человек все равно приоткрыл с осторожностью… и тихо ругнулся, увидев бревенчатый потолок:

– Квадратуру мне в тангенс! Что, опять?!

Студент попытался вспомнить – а не послали ли их группу куда-нибудь в колхоз или не уехал ли он куда по турпутевке, потеряв сие событие в ночных кошмарах? Однако холодная логика технаря ответила, что ни в одном колхозе люди не спят вперемешку все вместе, мужчины, дети и женщины, да еще в амбарах без окон, на выстеленном лапником полу, усыпанном сверху сеном, и используя вместо обогревателя большой костер в центре сруба. И турпутевок в столь «комфортные» места нигде не продают. Ибо звездочек на него – не напасешься.

При всем том Матвей чувствовал себя бодрым, крепким и хорошо, от души отдохнувшим. В общем – на совесть выспавшимся.

Он нащупал в кармане смартфон, достал, с надеждой скомандовал:

– Окей, гугл, покажи карту! Окей, гугл, покажи ближайший город!

Однако тот сообщил, что связи нет, и попросил зарядку.

– Все никак не поверишь? – заглянула в спальный амбар Света.

– А ты? – ответил студент.

– После того как я узнала, что уродилась наследственной ведьмой, а колдовать меня научила покойная бабушка из зеркала, меня уже ничего не удивляет, – улыбнулась девушка.

– В этом мире или в том?

– В том, Матвей, в том, – кивнула Света. – В будущем. Если честно, то здешний мир, без телевизоров, Интернета, всеобщей давки и неистребимой нефтяной копоти, мне нравится больше, чем наш.

– Ты веришь, что мы попали в прошлое?

– А верить и не требуется, – покачала головой девушка. – Просто живи по совести. В прошлом мы или в будущем, какая разница? Веди себя так, чтобы не стыдно было назад вернуться. Через три тысячи лет, если Макошь не шутит, либо через пару месяцев, если это шутка, через неделю, если мы в программе «Розыгрыш». Главное, это вернуться назад с чистой совестью.

– Ладно, будь по-твоему, – Матвей выключил бесполезный телефон. – Что от меня требуется? Сразиться с оборотнями?

– Викентий их всех уже победил, – развела руками девушка. – Так что мы возвращаемся в Вологду. Ждем только тебя, засоня.

Мягкие советы Светланы ничего не объяснили Матвею, однако успокоили его, и молодой человек, уже без особого внутреннего напряжения, шагнул в серебряный диск спрятанного в кладовке рядом с жилым амбаром зеркала, чтобы очутиться во дворце богини Макоши. Он не удивился даже при появлении пухлой седой старушки, завернутой в какую-то мешковину и ростом ему по колено.

– Ступай за мной, великий Матвей, светелку твою покажу! – не столько сказала, сколько прокашляла в три приема крохотулька и исчезла, чтобы возникнуть в пяти шагах далее.

Молодой человек отправился за ней – сперва по коридору к лестнице и наверх, потом в небольшую жердяную загородку, за которой скрывались пара корзин и какой-то большой ящик с сеном и несколькими шкурами. Вопреки названию «светелка» была темной – какие-то скупые лучики пробивались в нее только через узкую щель под потолком, а никаких люстр, ламп или хотя бы лампадок обстановка не предусматривала.

– Н-н-н-да… – выдохнул Матвей. – Богато… Впрочем, вещей у меня все равно нет, телефон сдох, вышивкой я не увлекаюсь. Если здесь только спать, то и так сойдет. Чтобы спать, свет не нужен.

Он задумчиво покачался с пятки на носок, развернулся и вышел наружу – чего делать в таком месте хорошо выспавшемуся человеку?

Осторожно пробираясь в полумраке, молодой человек в конце концов нащупал лестницу, спустился по ней до конца и стал осторожно красться в потемках, рассчитывая найти где-нибудь выход наружу. Внезапно впереди хлопнули ладоши, и сразу с двух сторон ярко полыхнули огни свечей в руках низких старушек. Между ними стояла здешняя хозяйка, всемогущая Макошь. В ее зрачках плясали кровавые огоньки, крупные черты лица казались мрачно-угрожающими. Ростом женщина оказалась примерно с Матвея, но телом была крупнее раза в два, так что вполне могла применить силу. Глянцевое кожаное платье богини вызывало и вовсе не хорошие ассоциации.

– Что ты делаешь в подклети, сварожич из дальних веков? – холодно поинтересовалась она.