Алексей Нидзельский
Особенность
1.Вдали хлопнула калитка. Мама пришла.
– Сашик! Молочка будешь?
– Пожалуй, нет, мам… Не хочется.
Ох, родная, знала бы, каково мне сейчас, в это тихое утро, не была бы так спокойна. Да я и не “гружу” тебя своими проблемами, у тебя же сердце пошаливает. Вот, опять остановилась, а рука непроизвольно к груди тянется, на лице – мука. И так с тех пор, как отца тогда, в Таджикистане…
Я был совсем малец, года три с хвостиком. Помню, сижу и плачу над игрушками, потому что ты плакала тогда, тихо, почти беззвучно, руки заламывая в бессильном горе. И в темных гладких волосах твоих с тех пор седая прядь.
Я ненавижу Войну. Это одна из основ моего мировоззрения. Это побуждающий мотив. Я просыпаюсь с этой мыслью каждый день и живу с ней же. И до сих пор я чувствовал абсолютное бессилие перед Войной, так как знал, что она начинается не на земле, между странами, а в душах людей, в ненависти и зависти, в их лени, в эгоизме богатых и в невежестве бедных. И только недавно я перестал чувствовать это свое бессилие. Так как есть ответ на мою жгучую мечту, на мой вопрос.
Мой взгляд непроизвольно обращается куда-то на запад, где за этой деревней, большим городом, и многими другими странными скопищами домов скоро встретятся Большие Люди в погонах. Они придут, они не смогут отказаться, потому что уж больно заманчива наживка, насаженная на мой крючок…
2.
Перед генералом Дебарком открыли дверь автомобиля, и он окунулся в жаркий румынский день. Возле неказистого бетонного куба небольшими группками стояли старые знакомые – элита вооруженных сил практически всех стран. Некоторых он знал лично, остальных – по многочисленным статьям в военных журналах, секретным съемкам, рапортам отдела разведки и тому подобному. Казалось, и его узнают все эти расфуфыренные генералы и полковники из стран-однодневок. Отдельными группками стояли европейцы и азиаты. Старые знакомые сдержанно поприветствовали генерала из США и продолжали свои тихие переговоры о
Bu va yana 2 ta kitob 399 UZS