Миллион за миллионом. Инвестиции. Принципы. Богатство

Давайте рассмотрим кейс, который жителям стран, где общество не участвует в политике, покажется странным, необычным, выходящим за рамки приличного.

Известный многим французский журнал Charlie Hebdo не вызывает симпатий у правительства Франции и подавляющего большинства общества. Для карикатуристов этого журнала никогда не существовало запретных тем. Напротив, резкие суждения о религиозных, национальных и традиционных ценностях – главная фишка этого издания.

Творчество Charlie Hebdo буквально катком проходится по всем социальным группам страны. Но больше всего доставалось, конечно же, власти. И совсем еще недавно эти самые французские власти весьма активно боролись с этим журналом.

Так, предшественник Charlie Hebdo, журнал Hara-Kiri, был закрыт в силу запретительных мер, предпринятых властями из-за шутки по поводу смерти Шарля де Голля^[11]. Возобновить свою работу редакции удалось уже намного позже, взяв новое название Charlie Hebdo.

К сатире за гранью фола можно относиться по-разному, и большинство населения в любой стране обычно не поддерживают такие проявления юмора. Об этом свидетельствует хотя бы то, что журнал Charlie Hebdo всегда оставался достаточно маргинальным изданием. Его тираж даже в лучшие годы не превышал нескольких десятков тысяч экземпляров^[12]. И это в 67-миллионной Франции!

Проще говоря, Charlie Hebdo не только не являлся важным для французского общества журналом, но и не был даже сколь-либо одобряемым и имел весьма скандальную репутацию. Если бы Charlie Hebdo вдруг пропал из газетных киосков, это вряд ли было бы замечено, и уж точно почти никто не стал бы горевать по такому поводу.

Однако есть в этой истории одно важное обстоятельство. В 2015 году редакция Charlie Hebdo была атакована террористами, которые таким образом мстили журналу за публикацию карикатур на пророка Мухаммеда. Во время нападения были убиты десять журналистов, включая главного редактора издания, а также двое полицейских.

На мой взгляд, государство-курильщик (то есть отделенное от общества в силу того, что члены этого самого общества совершенно не участвуют в политической жизни) практически наверняка обвинило бы сам журнал в разжигании межнациональной розни и ограничилось бы неким ритуальным набором действий в виде инициации уголовного преследования исполнителей теракта и принятия законов, ограничивающих свободу публикаций на религиозную тему в средствах массовой информации.

В философии такого государства это выглядело бы крайне логичным: наказывается жертва, а заодно решается проблема избавления от неудобного и критически настроенного издания. Разумеется, все это было бы подано как наведение порядка. Мол, раньше у нас были лихие времена, когда всякий печатал, что хотел, а вот теперь будет порядок, так как высказывания на острые темы запретят.

В здоровом государстве, где большое количество граждан вовлечено в политическую жизнь, случится ровно обратное. Примерно то, что в итоге и случилось с Charlie Hebdo.

Через несколько дней после атаки на улицы французских городов на марш солидарности с журналом вышло 4 млн человек. При этом марш в Париже возглавлял не кто иной, как президент Франсуа Олланд. В первую же годовщину теракта тот же Олланд открыл мемориальную доску на здании редакции. Ну и конечно же, расследование было проведено качественно и быстро, а на скамье подсудимых оказались все организаторы преступления.

Сам журнал не был закрыт. Ему не было предъявлено никаких претензий и даже не высказывалось общественного порицания. Напротив, первый после теракта выпуск разошелся тиражом в 5 млн экземпляров, что помогло изданию решить все свои организационные и финансовые проблемы.

Мне представляется, что это адекватная реакция на подобные события. Такая реакция становится возможной только потому, что французские власти прекрасно понимают: общество, вовлеченное в политические процессы, попросту не даст им никакой возможности использовать эту трагедию для ограничения любых прав и решения собственных проблем.

Подобное работает даже в случае, когда речь идет о ком-то не очень симпатичном этому самому государству. Это происходит потому, что такое государство обязано вставать на защиту прав и свобод тех, кто страдает от насилия, ведь только в таком случае оно вообще оправдывает свое существование как социальный институт.

Если бы государство повело себя иначе (например, сделало вид, что ничего не происходит, а случай с расстрелом редакции является частным и специфическим «хлопком общественного мнения», спровоцированным самим пострадавшим), мы смело могли бы утверждать, что оно полностью разделяет взгляды террористов. Такое государство неизбежно будет управляться не конституцией или федеральными законами, а теми, у кого сильнее кулаки и есть автомат.

В подобном случае оно из способа устранения общественных угроз само превращается в главную угрозу для общества. Такое государство необходимо перестраивать и возвращать к нормальному виду. И начинается это с политической активности граждан. С того, что каждый начинает интересоваться политикой.

III

Нередко все плохое, что происходит с нами, случается именно оттого, что мы занимаем пассивную позицию.

Проблемы со здоровьем – потому что мы не хотим идти в больницу, так как «поболит и само отвалится». Проблемы с востребованностью на рынке труда – потому что мы не хотим повышать квалификацию и осваивать новые методы работы, а желаем работать так, «как завещали нам далекие предки». Проблемы с детьми – потому что ребенка «должна воспитывать школа, а я лишь буду контролировать оценки в дневнике».

При подобном подходе все происходящее вокруг совершенно не может нас касаться и от нас зависеть.

Интересоваться можно футболом, хоккеем, ставками на спорт, конфликтами блогеров и всякой прочей ерундой, которая абсолютно никак не определяет наш жизненный путь и адекватность нашего мировосприятия.

В Древней Греции занятие политикой поощрялось. Ходить на собрания, произносить речи, писать трактаты об общественном устройстве считалось абсолютно нормальным.

В итоге греческая цивилизация достигла такого влияния на мировую историю и культуру, что Древнюю Грецию сейчас изучает любой школьник в любой стране мира. Более того, сами политические термины и базовые понятия берут свое начало из древнегреческого языка.

От россиян не ждут явки на собрания и участия в философских и политических диспутах (хотя это была бы отличная тренировка для нашего разума). Нам хотя бы научиться ходить на выборы, поддерживать близких нам кандидатов и уметь объяснить самому себе, почему проголосовали именно так, а не иначе.

Уинстон Черчилль как-то сказал: «Плохих политиков выбирают хорошие люди, которые не ходят на выборы»^[13]. Поэтому именно мы несем ответственность за все те непопулярные и вредные законы, которые были приняты в нашей стране, пока мы, сидя на диване, игнорировали выборы и другие политические процессы.

Занятие политикой даже в самом простом виде (а именно формирование политических предпочтений, анализ положения дел в стране и поиск вариантов для его улучшения) – это еще и полезный метод для тренировки наших аналитических способностей, которые неизменно пригодятся нам в инвестировании.

Давайте вспомним наш рассказ о пенсионном обеспечении, к которому у большинства из нас нет претензий. Да, все говорят, что пенсии маленькие, но мало кто задумывается о том, что в этом может быть виновна сама конструкция нынешней пенсионной системы. Давайте же посмотрим на эту проблему именно как инвесторы.

Итак, на момент написания данных строк взносы на пенсионное страхование в нашей стране составляют 22%. Это означает, что ваш работодатель «отщипывает» из фонда оплаты труда на предприятии 22% и направляет в бюджет пенсионного фонда. Только потом оставшиеся деньги идут на оплату конкретно вашего труда. С них еще удерживается 13% НДФЛ, а остальную сумму вы получаете на руки в виде зарплаты (я сейчас несколько упрощаю ситуацию, так как взносы бывают не только пенсионные, но нам важно проанализировать именно эту сферу).

Таким образом, на пенсии в стране у нас «сбрасываются» ныне работающие граждане, отдавая 22% своего дохода (до вычета НДФЛ), причем этот платеж юридически от них очень хорошо спрятан. Вы не увидите его в справке о ваших доходах, которую получаете от работодателя. Вы не сможете вернуть эти деньги через механизмы, аналогичные вычетам по НДФЛ.

В общем, при заработной плате, скажем, в 50 000 рублей (по данным Росстата, средняя зарплата в России по итогам 2020 года составила 51 083 рубля), отдавая ежемесячно 22%, вы пополняете бюджет пенсионного фонда на сумму 11 000 рублей.

Таким образом, если мы работаем с 25 до 65 лет (40 лет, или 480 месяцев), то при неизменной заработной плате все эти годы отдаем государству на содержание нынешних пенсионеров более 5 млн рублей. Это у нас на входе.

На выходе эта система из столь немалой суммы сборов с каждого человека предлагает пенсионерам среднюю пенсию в сумме 16 789 рублей (средняя пенсия по старости за 2020 год согласно данным Счетной палаты России).

Можно ли эти результаты назвать эффективными?

Давайте перевернем данную картину и представим, что мы с вами ежемесячно инвестируем 11 000 рублей с целью обеспечить себя в старости.

Для простоты расчетов проигнорируем инфляцию и рост курса доллара. Предположим, что покупательская способность 11 000 рублей все эти годы не менялась, а доллар всегда стоит 72 рубля (его примерная цена на ноябрь 2021 года).

В реальности, конечно же, инфляция будет обесценивать наши накопления, но из-за этого вырастут и номинальная зарплата, и курс доллара, в котором мы будем инвестировать, что нивелирует указанные потери.

Причем эти самые 11 000 рублей мы будем вкладывать в весьма консервативный инвестиционный инструмент – индекс S&P 500 (куда входят бумаги пятисот крупнейших публичных компаний США) через соответствующий долларовый ETF. Комиссии фонда для простоты расчетов мы опять же проигнорируем.

Проще говоря, что бы ни происходило с экономикой и биржевыми котировками, мы стабильно в одно и то же число каждого месяца пополняем наш счет на 11 000 рублей (примерно $ 153) и покупаем на них бумаги соответствующего фонда по текущей цене.

Средняя доходность индекса S&P 500 составляет 8% в год^[14] (напомню, это доходность в долларах). Бывают годы, когда индекс падает, бывают годы, когда он топчется на месте, и, разумеется, бывают годы стремительного роста. Но средняя доходность за последние 100 лет будет примерно 8%. Такая цифра выглядит не столь внушительной, но если каждый год реинвестировать полученную прибыль, то результат становится куда интереснее.

В нашем примере порядок цифр оказывается следующим: за 40 лет честной работы, внося по $ 153 ежемесячно, мы вложим в фонд чуть больше $ 73 000. Однако накопленный доход от наших вложений составит уже $ 422 000, а значит, к моменту выхода на пенсию у нас на счету будет чуть больше $ 496 000^[15].

Это означает, что при средней ожидаемой продолжительности жизни в России в 77 лет (такую оценку дает Росстат на конец 2021 года для женщин, для мужчин – 67,1) мы – в нашем примере – проведем на пенсии 12 лет, или 144 месяца. Так как курс доллара по ранее оговоренным условиям как бы остается неизменным, мы конвертируем свои накопления в 35 млн рублей. Это будет означать, что мы сможем в месяц обеспечить себе пенсию в размере примерно 243 000 рублей.

А теперь давайте сравним это с нашей пенсионной системой, которая, забирая у нас те же средства, конвертирует их в 16 789 рублей средней пенсии (на дату написания этих строк).

Не кажется ли вам, что здесь есть какие-то серьезные проблемы с эффективностью?

Конечно, наш пример очень грубый, к нему можно придраться. Но разница в цифрах, даже если мы учтем инфляцию, изменение курса валют, реальный, а не средний рост S&P 500, комиссии самого фонда и налоги, все равно будет огромной.

Кроме этого, важно понимать, что я не предлагаю инвестировать накопления будущих пенсионеров в индекс S&P 500. Данный инструмент просто взят в качестве примера хорошо известного, не сильно рискового и консервативного актива, с которым можно сравнить эффективность накопления и использования денежных средств.

Сейчас моя цель – заставить вас задуматься над смыслом существования пенсионной системы в сегодняшнем виде. А ведь это неизбежно коснется каждого. Если мы, конечно, доживем до этой самой государственной пенсии…

Вопросы пенсионной системы, нашей безопасности, благополучия и даже лавочек около подъезда неизбежно лежат в сфере политики. Именно там начинаются и там заканчиваются.

Интересоваться политической повесткой – это отличный способ научиться сопротивляться манипуляциям, вырабатывать критическое мышление и отстаивать собственную позицию с опорой на проверенные факты и моральные принципы, а выбор конкретных политиков, за которых мы можем отдать свой голос, пусть даже и на весьма «мелких» выборах, сродни выбору бумаг на бирже в собственный портфель. Оба этих актива должны обеспечить наше будущее. А оно, как ни крути, всегда находится в наших руках. По крайней мере, должно находиться.

Я абсолютно убежден, что большинство людей хочет жить в нормальной стране, где у них и их детей есть будущее, а потому нашими главными врагами являются инфантильность, апатия, безразличие и надежда на то, что кто-то придет и все за нас решит. Не придет и не решит.

Несмотря на то что мне пришлось много раз сталкиваться с критикой за чрезмерную категоричность в вопросе вовлеченности всех нас в политические процессы, я буду продолжать настаивать на важности данной сферы деятельности для всех. Утверждение о том, что мы кузнецы только своего счастья, а все, что происходит вокруг, не очень-то и важно, не работает. По крайней мере, не работает так, как мы это представляем.

Голову в песок прячут не от счастья, а от страха. Счастье всегда стараются разделить с другими, иначе оно перестает быть таковым. Страх – чувство глубоко индивидуальное.

Животные живут всецело в настоящем. Их кругозор ограничен непосредственно окружающей средой. Точно так же на заре дикости жили и наши далекие предки. Сегодняшний человек в процессе развития получил бесценный дар – влиять на свое будущее. Мы расширили границы нашего мира до невообразимых размеров. И потому для некоторых из нас он стал подавляюще огромным, сложным, пугающим.

Существует множество способов сделать человеческое существование бессмысленным, но едва ли не самый верный из всех – заставить человека посвятить жизнь самосохранению, победить в себе надежду на то, что он может и должен менять свою судьбу к лучшему, и убедить его признать жизнь сведенной до степени бесцельного мелькания, когда в ней не меняется ничего, кроме даты и времени на пыльных настенных часах. Живым, счастливым и свободным может быть только тот, кто способен наполнить содержанием каждое мгновение между движением стрелок.

Отчасти это содержание определяет и наше отношение к политике, наше отношение к нам самим и обществу, в котором все мы живем.

– Во многих странах, включая страны бывшего СССР, налогов на содержание пенсионной системы взимают меньше, но пенсии платят больше. Да к тому же еще и дольше, ведь существует огромное количество стран, где средняя продолжительность жизни населения выше.

– Почему так выходит? Объективного ответа на этот вопрос в области экономики или социологии мы не найдем. Ответ будет лежать именно в политической плоскости. И от него зависит судьба каждого жителя страны. Ведь все мы желаем дожить до пенсии, не так ли?

– Вопросов, подобных эффективному устройству пенсионной системы страны, которые касались бы каждого, весьма много. И все эти вопросы должно решать государство.

– Кажется, что если человек не интересуется политикой, то в его жизни все хорошо. Однако все совсем не так. Голову в песок прячут не от счастья, а от страха.

– Существует множество способов сделать человеческое существование бессмысленным, но едва ли не самый верный из всех – заставить его посвятить жизнь самосохранению, победить в себе надежду на то, что он может и должен менять свою судьбу к лучшему, и убедить его признать жизнь сведенной до степени бесцельного мелькания, когда в ней не меняется ничего, кроме даты и времени на пыльных настенных часах. Живым, счастливым и свободным может быть только тот, кто способен наполнить содержанием каждое мгновение между движением стрелок.

– В противном случае, как ни горько это осознавать, человек как бы умирает заранее. Еще до достижения физической смерти. Перестает существовать авансом. По этой причине вряд ли стоит считать, что у такого человека «все хорошо».

Глава 4
То, что нас не убивает…

I

Ошибки. Как к ним относиться? И можем ли мы избежать просчетов или хотя бы минимизировать их количество?

К сожалению, а может быть и к счастью (хотя последнее вряд ли), мы с вами живем в таком месте и в такое время, где рассчитывать приходится прежде всего на себя.

Как там было у Булгакова? «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, увидела местную и растаяла от безысходности…»

Однако, полагаясь только на свои силы, мы вдвойне переживаем боль неудач, хотя, как ни странно, именно благодаря этим неудачам получаем шанс на успех. Если, конечно, будем к ним правильно относиться и не опускать руки, попав в очередную передрягу.

Мы с вами уже знаем, что смотреть на привычные вещи можно под разными углами, используя различные фреймы. Так давайте же именно так и поступим, посмотрев на наши неудачи и на те возможности, которые они дают нам, несколько под иным углом.

Мой путь на бирже начался с обидной ошибки. Но этой оплошности сегодня я очень благодарен.

В жизни я пережил очень много разных зависимостей, с каждой из которых мне суждено было побороться за обретение внутренней свободы. Одной из таких зависимостей для меня стал кофе. Этот путь познакомил меня с компанией Starbucks, в которую я когда-то просто влюбился.

Однажды мне на глаза попалась книга Говарда Шульца и Дори Джонс Йенг «Как чашка за чашкой строилась Starbucks»^[16]. Эта отличная книга, которую я смело рекомендую каждому, была мною тут же куплена и зачитана до дыр. Она и позволила мне сделать открытие, перевернувшее всю мою жизнь: я узнал, что, оказывается, каждый из нас может купить акции любимой компании на бирже и не только почувствовать некую сопричастность к бизнесу, продукцию которого обожает, но и заработать на этом.

Вдохновленный, я сразу же помчался в свой банк, который, как я уже знал, оказывает брокерские услуги, и потребовал немедленно открыть мне счет и купить на него как можно больше акций Starbucks.

Брокерский счет мне с удовольствием открыли, однако мой менеджер тут же стал отговаривать меня от приобретения бумаг Starbucks. Узнав, что опыта биржевой торговли у меня нет, меня тут же просветили, что, оказывается, у любимой мною компании множество проблем, возможности для роста ее бизнеса практически исчерпаны, а конкуренты уже вовсю наступают на пятки. В общем, никаких перспектив в покупке ее акций не было, а моему новому брокеру очень уж не хотелось, чтобы я разорился на первой же сделке.

В качестве надежной альтернативы мне предложили бумаги Baidu. Кто не знает, это очень крупная китайская компания, развивающая свой поисковик и кучу прочих сервисов, доступных преимущественно жителям Поднебесной.

По сути, это некий аналог нашего горячо любимого Яндекса. Там тебе и поисковый сервис, и бесконечная лента новостей, аналогичная Яндекс.Дзен, и свой видеосервис, и финансовые услуги, и даже немного такси и доставки еды.

Так вот, мне быстро и очень доходчиво объяснили, что за китайским интернетом будущее, а Baidu – это новый Google, который скоро изменит мир и оставит всех привычных нам IT-гигантов не у дел.

В итоге, послушав речи ученых мужей, несмотря на свою любовь к кофе и ненависть к китайскому интернету, я все-таки купил Baidu на довольно крупную сумму. Правда, немного Starbucks я себе также купил под суровый и неодобрительный взгляд моего менеджера.

Что произошло в итоге, я думаю, вы уже догадались. Мои акции Starbucks выросли за год примерно на 90%. В то же время акции Baidu упали почти на 60%. Это падение было так велико, что бумаги данной компании до сих пор, спустя уже много лет после этого случая, не восстановились до тех отметок, на которых я их покупал, послушавшись совета брокера.

Я, конечно же, давно закрыл те свои первые позиции на бирже: Starbucks – со счастливым удовлетворением, а Baidu – с тяжелым чувством на сердце от полученных убытков.

Вдвойне мне было тяжело от того, что я изначально не собирался покупать Baidu, но позволил себя уговорить сделать это, доверившись репутации аналитиков моего брокера и посчитав, что они, в отличие от меня, способны предвидеть будущее.

При этом, если бы мне тогда задали вопрос, может ли кто-либо на нашей планете достоверно знать о грядущих событиях, я бы однозначно ответил, что нет. Я все же считал и считаю себя вполне разумным человеком. Почему же я забыл эту простую истину, когда говорил со своим брокером?

Все дело в неверии в собственные убеждения. В 99,9% случаев человек способен рассуждать правильно и оценивать ситуацию верно, но часто бывает так, что мы настолько боимся оставшейся 0,1% вероятности ошибиться, что попросту отказываем себе в удовольствии самостоятельно принимать решения.

II

Как видите, мое знакомство с миром больших денег началось со Starbucks и Baidu, но могло начаться совсем с другой компании.

И здесь мы вновь должны поговорить об ошибках, но уже немного другого рода. Не тех ошибках, когда мы сделали что-то неправильно, а тех, когда мы не поступили правильно, хотя имели для этого все возможности.

В конце нулевых я и двое моих хороших друзей закончили один небольшой проект, за который получили по тем временам весьма значительные деньги: руководитель проекта – $ 5000, а мы с другом – по $ 1000. И вот наш шеф на все эти деньги купил акции Amazon, они тогда стоили всего $ 108 за бумагу (можете себе такое представить?). Я порывался поступить точно так же, но мой напарник меня отговорил от этого. Конечно, я не виню его, он действовал из лучших побуждений, и решение принял только я, а соответственно, мне за него и отвечать.

Мой друг, который казался мне более опытным в жизни, рассказал, что биржа – это казино, покупать акции Amazon – жуткое безрассудство, а онлайн-покупки – удел фриков, потому как люди давно привыкли к обычным магазинам и эта тенденция никогда не изменится.

Тогда Amazon еще не был суперкомпанией. По сути, это был крупный стартап, о котором отзывались весьма нелестно. Мол, ничего особенного в его бизнес-модели нет, поэтому более крупные и успешные продавцы попросту могут скопировать эту идею, и Amazon не будет способен с ними конкурировать. Знакомо? То же сейчас говорят, например, про Tesla.

Но время все расставляет по своим местам. К сожалению, не всегда в нашу пользу.

Именно поэтому я еще раз повторю, пожалуй, главную мысль этой книги о том, как важно думать самостоятельно, анализировать информацию, узнавать разные мнения, но не относиться ни к одному из них как к истине в последней инстанции. Необходимо смотреть на все вещи и явления из собственного неповторимого фрейма и не бояться браться за изобретение колеса, когда что-то «не едет».

Чужие предсказания не работают. И мы видим это с вами сплошь и рядом.

Все мы помним грандиозное коронавирусное падение рынков в феврале 2020 года и их быстрое восстановление уже в апреле-мае. Что тогда говорили нам пророки финансового мира?

Я, конечно, понимаю, что в 2019 году мало кто мог предвидеть мировую пандемию, но уже в январе 2020 года, когда Китай был закрыт, в телевизоре и интернете повылезавшие из разных щелей эксперты рассказывали, что это все несерьезно, что уже были атипичные пневмонии и разные виды гриппа, что Китай справится и никакая серьезная опасность миру не грозит.

Когда же вирус вышел за пределы Китая и мировая экономика бабахнула вниз, а акции почти всех компаний переписывали многолетние минимумы, тот же телевизор и ровно те же аналитики из интернета стали говорить, что кризис надолго, а восстановление финансового рынка будет носить U-образный характер и займет много лет. Да и вообще ничего хорошего нас не ожидает, покупать надо только золото и хранить его исключительно под подушкой.

В итоге уже 5 июня индекс Nasdaq Composite обновил свой исторический максимум, а акции – пусть не всех, но многих компаний, особенно из IT-сектора – быстро выбрались из болота коррекции и стали стоить существенно дороже, чем до февральского обвала.

И получается, что совсем недавно мы все наблюдали, как многие именитые экономисты и прогнозисты от мира финансов дружно сели в лужу.

В России очень любят Рэя Далио – известного финансиста, миллиардера и любителя давать апокалиптические прогнозы. Хотя какого уж там любителя? Настоящего профессионала этого дела!

Еще в 2018 году Рэй Далио пообещал всем нам скорое резкое падение доллара и утрату им статуса мировой валюты. И что? Несмотря на печальные прогнозы, доллар чувствует себя прекрасно и не показывает никаких признаков того, что он может лишиться статуса главной валюты мира.

Не справился Далио и с коронавирусной вакханалией на бирже.

В момент падения рынков макрофонд Bridgewater Associates Рэя Далио потерял порядка 20% своей стоимости. Впоследствии Далио признал, что он с командой не отреагировал должным образом на обвал рынка и, вместо того чтобы заработать, потерял деньги.

Подобные массовые ошибки, когда подавляющее большинство экспертов и аналитиков неверно оценивают происходящие тенденции, встречаются в человеческой истории, а уж тем более на бирже, постоянно.

Давайте с вами вспомним так называемый пузырь доткомов.

Напомню, что в конце 1990-х акции компаний, так или иначе использующих интернет для получения дохода, просто баснословно взлетели в цене. Многочисленные аналитики и эксперты оправдывали такие высокие цены зарождающихся интернет-компаний, утверждая, что наступила «новая экономика». Сам по себе термин «интернет» буквально магическим образом сказывался на ценах акций, разгоняя их до небывалых пределов.

И вот 10 марта 2000 года произошло обвальное падение индекса высокотехнологичных компаний Nasdaq Composite. За год индекс упал с отметки в 5132 пункта до 1100 пунктов, то есть почти в пять раз. Подавляющее большинство компаний-доткомов лопнуло вместе с гигантским финансовым пузырем, который они же и создали.

На пороге этого кризиса практически не нашлось специалистов, сумевших предсказать его наступление и ужасающие для кошелька инвесторов результаты. Напротив, если бы мы тогда пришли на американскую биржу и открыли брокерский счет, многочисленные консультанты обязательно посоветовали бы нам приобрести бумаги какого-нибудь доткома, ведь они так хорошо растут и показывают выдающиеся результаты!

К слову, многие нынешние эксперты, глядя на цены акций современных IT-компаний, говорят нам, что в ближайшем будущем нас ожидает еще один пузырь доткомов. Только гораздо большего масштаба. Хотя бы потому, что инвесторов – частных лиц на сегодняшней бирже несравнимо больше, чем было в 2000 году.

Страшный сценарий, от которого встают дыбом волосы даже в подмышечных впадинах!

Однако я не думаю, что его реализация в нынешних условиях возможна. В сравнении с началом нулевых рынок интернета изменился коренным образом. В распоряжении современных высокотехнологичных компаний – гораздо более развитая инфраструктура и подготовленный к цифровой экономике потребитель.

По-видимому, доткомам просто не повезло. Обанкротившиеся в начале 2000-х компании могли бы превратиться в современных монстров индустрии, если бы выходили на рынок десять, а не двадцать лет назад. В некотором смысле доткомы стали заложниками времени, в котором оказались.

Современная экономика не прощает не только опозданий, но и слишком раннего старта. Как и в жизни, в мире большого бизнеса все должно происходить в свое время.

Итак, друзья, как видим, даже самые богатые и известные люди часто ошибаются в своих прогнозах. Так откуда мой брокер, предлагающий мне купить Baidu, и мой товарищ, отговоривший меня инвестировать в Amazon, могли достоверно знать, что нас ждет завтра?

И главное, почему в оба эти момента своей жизни я забыл простую истину: будущего не знает никто, как бы сильно некоторые ни пытались нас убедить в обратном. Даже напротив, чем сильнее меня пытаются убедить в обратном, тем больше вероятности того, что все они ошибаются.

Неужели я, как и большинство людей в этом мире, до такой степени боюсь этой ничтожной вероятности ошибки в 0,1%, что из-за этого готов слушать кого угодно и рисковать 99,9-процентной вероятностью принять правильное решение?

Как бы это ни звучало для нас неприятно, но нам с вами придется ответить на данный вопрос положительно.

III

К счастью, у меня для вас есть и хорошая новость. Четко осознав эту простую истину, мы сразу же найдем того идеального советника, на которого можно положиться практически в любой ситуации. Для этого нам достаточно просто посмотреть в зеркало. Ведь никто, кроме отражающегося в нем человека, так хорошо не знает именно ваши цели, тактику и взгляды на мироустройство. Никто, кроме вас, не знает ту меру риска, которую вы готовы принять, и ту сумму, которую вы можете позволить себе потерять. Никто, кроме вас самих!

Самая лучшая жизненная и финансовая стратегия уже находится в вашей голове, даже если вы этого еще не осознали. Возможно, ей просто нужно помочь выбраться из подсознания.

Когда вы ясно видите свою цель и путь к ней, вы не нуждаетесь в чьих-либо советах, чтобы двигаться дальше.

Любой человек в большинстве жизненных случаев уже обладает правильными знаниями или взглядами, чтобы решить любую стоящую перед ним проблему. Останавливает только боязнь ошибки. Боязнь той самой вероятности в 0,1%.

Осознайте это и перестаньте бояться – и вы увидите, как много на самом деле вы знаете и можете.

Только не торопитесь сами превращаться в финансового аналитика и учить других. Помните: ваша стратегия самая лучшая, но она только ваша.

Конечно же, мы не суперлюди, и у каждого человека в жизни, равно как и у каждого инвестора на бирже, время от времени бывают ситуации, когда все запланированное даже самым хитрым и тщательным образом идет совершенно не так, как было изначально задумано. Просчеты, ошибки, неудачи – мы ведь все через это проходили…

Когда ситуация выправляется, мы стараемся побыстрее забыть о своем негативном опыте и не возвращаться к нему, как будто все это происходило не с нами, было давно и неправда.